Зефирина поместилась между нищим и знатным сеньором, если судить по их одежде. Однако одного взгляда на белые руки оборванца было достаточно, чтобы причислить его скорее к тайным агентам испанского властелина.
Зефирина по своему горькому опыту знала, что Карл V вербует осведомителей повсюду. Разве не была донья Гермина в свое время главной шпионкой императора?
В приемной никто не разговаривал, только свечи потрескивали. На ближайшей башне пробили часы. Зефирина вздрогнула. Она задремала. Вернулся дон Рамон. Он сделал знак нищему, и тот подошел к двери в кабинет, за которой оба и скрылись. Места стало больше, и Зефирина расправила платье. Она потянулась и зевнула. Вдруг она почувствовала, что кто-то трется об ее юбки. Сосед коленом толкал ее ногу, Зефирина, напустив на себя оскорбленный и неприступный вид, подчеркнуто отодвинулась. Нимало не смутившись, наглец придвинулся к ней. Не могла же она вскочить и разразиться криками! Ей пришлось пересесть на освободившийся табурет нищего. Но сосед, не отказавшись от своих намерений, занял место, на котором раньше сидела она. Бесстыдник беззвучно прыснул со смеху.
– Это похоже на детскую игру! – прошептал он. – Обыкновенные салочки, сеньора, мы изобретаем табуретку…
– Замрите, сеньор… – ответила Зефирина.
Решив осадить бесцеремонного нахала, она повернулась и смерила его горящим от негодования взглядом.
Ей с трудом удалось скрыть удивление. Сосед ее, вне всяких сомнений, был знатным вельможей и даже, если не считать Фульвио, одним из самых красивых представителей мужской породы, которых когда-либо приходилось встречать Зефирине.
Из-под бархатной шапочки, обвитой золотой цепочкой с изумрудами, на нее смотрело смуглое мужественное лицо с гордыми правильными чертами; подбородок украшала темная бородка, а золотистые смеющиеся глаза словно озаряли внутренним светом все лицо. Он был широк в плечах, прекрасно сложен и осанист, одет в колет из красного с золотом шелка, штаны с буфами, бархатный плащ, отороченный мехом; на пальцах и в ушах сверкали дорогие кольца, инкрустированные прекрасными камнями, на груди висели золотые медали. Зефирина никогда не видела мужчину с таким количеством драгоценностей.
– Я должен сделать вам одно учтивое предложение, сеньора…
– Начало не слишком удачное, – парировала Зефирина.
Казалось, этот ответ его чрезвычайно огорчил.
– Ради Святой Девы, моей покровительницы, ответьте, сеньора, разве не видно по моему лицу, что я человек добродетельный?
Зефирина окинула его насмешливым взглядом.
– Не хочу вас обидеть, сеньор, но по первому впечатлению этого не скажешь.
Зефирине показалось, что он сейчас расплачется.
– Ваши подозрения, сеньора, меня очень печалят. Клянусь Господом, что являюсь верным слугой нашей святой матери Церкви.
«Как этот дьявол печется о своей репутации!» Зефирина решила больше не затрагивать этот теологический вопрос.
– Верю вам на слово, сеньор… Но, прежде всего, могу ли я узнать, с кем имею честь говорить?
– Эрнан Кортес, рыцарь из Сантьяго, к вашим услугам, сеньора.
Кланяясь, он смотрел на Зефирину, чтобы видеть, какой эффект произвело его имя. Зефирина и глазом не моргнула, сеньор Кортес из Сантьяго был ей незнаком.
– Со своей стороны, смею ли я… узнать имя самой прекрасной представительницы французского королевства?
Кавалер оказался галантным и красноречивым. Он сразу распознал очаровательный французский акцент своей собеседницы.
– Зефирина де Багатель.
– Зефирина…, – повторил Кортес, – имя легкое, как дыхание летнего вечернего ветерка на Эспаньоле.
Теперь уже Зефирина прыснула со смеху. Этот рыцарь Кортес был шутником. Дон Рамон вернулся в приемную. Бросив подозрительный взгляд на Зефирину и ее собеседника, сделал знак монаху следовать за ним. Оба они исчезли за портьерой.
– Итак, мессир Кортес, – возобновила разговор Зефирина, – вы хотели мне предложить какую-то сделку?
– Черт возьми, сеньора, вы увидите, как я люблю женщин, воительниц и амазонок… Уступите мне свою очередь, чтобы поговорить с императором, и я готов в обмен подарить вам этот брильянт.
Зефирина взглянула на кольцо, которое Кортес снял с пальца.
– Почему вы не можете дождаться своей очереди, как все остальные?
Эрнан Кортес затряс головой.
– У меня свидание, которое я не могу отложить.
«Решительно, этой ночью все спешат!» Зефирина недолго раздумывала. По мере того как она приближалась к «логову людоеда», ей все больше хотелось улизнуть. Она чувствовала, что ей необходимо успокоиться и собраться с мыслями.
– Уступаю вам свою очередь, сеньор, но оставьте у себя это кольцо, я не могу его принять.
Эрнан Кортес удивился.
Дон Рамон приподнял портьеру. Кортес быстро прошептал:
– Я остановился около Ла Торре Лос Луханес во дворце Сан-Лоренсо. Приходите поужинать со мной завтра в одиннадцать часов… Я хотел бы отблагодарить вас…
– Сударыня…
Дон Рамон поклонился Зефирине.
– Этот рыцарь пришел раньше меня, мессир, я ему уступаю.
Дон Рамон посмотрел на поднявшегося с места Кортеса.
– На вашем месте, я бы так не торопился, – бросил он с иронией.
Не обращая больше внимания на Зефирину, дон Рамон и Кортес удалились.
У Зефирины было уже два приглашения на завтра на один и тот же час. Внезапно у нее возникло желание уйти. Она безумно устала и не знала, что сказать императору. Она встала и уже сделала шаг к выходу, когда рычание, донесшееся из кабинета, заставило ее остановиться в изумлении. Два офицера и посетитель, оставшиеся в приемной вместе с Зефириной, вскочили на ноги, как и она.
– Я хочу, чтобы привели ко мне этого Жана Флери и… этого Жана… Анго… я прикажу вздернуть их на рее!
Без сомнения, это был голос императора. В ярости он почти перестал заикаться. Избегая смотреть друг на друга, Зефирина и другие подошли к портьере, чтобы не упустить ни слова.
– Ваше императорское величество знает безграничную преданность…
– Замолчите, Кортес. Мы снабдили вас всеми полномочиями в Те… Теноцтитлане.
– Я их использовал, чтобы приумножить могущество вашего императорского величества.
– Что вы сделали в Эльдорадо, кроме того, что попытались провозгласить себя вице-королем? Вы… вы по… позволили похитить со… сокровища Монтесумы это…му Жану Флери… этому наглому французу.
Сквозь приоткрытую дверь Зефирина видела, как неясная тень Карла V мечется из угла в угол.
Кортес воспользовался паузой, чтобы оправдаться.
– Я на коленях молю ваше величество выслушать меня… Моя шпага, сердце, верность принадлежат вашему величеству. Против этих проклятых индейцев, приспешников дьявола, испанцы сражались как львы. По моему приказу был схвачен их король, изменник Монтесума…
Обратившись в слух, Зефирина опустилась на крайний табурет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95