Выяснилось, что девушку не зажало колесами и машину можно отогнать. Сказали, что она жива, врач ввел ей в вену иглу и держал над ней бутылку с бесцветной жидкостью. Девушку положили на носилки, ее тело казалось слишком безвольным и бесформенным, чтобы быть живым. Тем не менее они сказали, что она жива. Обмякшие маленькие конечности вызвали в памяти инспектора образ отца, который с шумом бросил для свежевания перед матерью на кухонный стол безжизненную, все еще теплую тушку кролика. Когда санитары переносили девушку в машину «скорой помощи», инспектор мельком увидел маленькое бледное лицо. В темноте оголенный череп казался таким же белым, как ее лицо. Она выглядела слишком юной, чтобы гулять ночью одной. Если бы она, поднявшись на ноги, оглушенная, но, очевидно, не сильно поранившаяся, сделала два шага в противоположную сторону, она была бы в траве на обочине дороги, когда появилась эта машина. Но она не отступила в сторону. Возможно, ее привлекли огни их оперативной машины, быть может, фигура инспектора, протянувшего руку в ее направлении. Она шагнула к нему, сказав то, чего он не расслышал, и улыбнулась.
Глава шестая
— Пока ее личность не установлена, вам действительно нет смысла оставаться здесь. — Как и следовало ожидать, они не нашли у девушки никаких документов.
— Сейчас я не могу установить личность, но уверен, позже я все выясню. — Когда девушку перекладывали с носилок на больничную каталку, инспектор хотел спросить о ее конечностях, обессиленных и обмякших, словно у трупа... у тушки маленького убитого кролика, но замялся, не зная, с чего начать. — Мы подождем, что нам скажет врач, а потом уедем.
— Ну, если вы не собираетесь ждать, когда она придет в себя и расскажет о том, что случилось.
— Нет-нет... Боюсь, мы знаем, что случилось. Мы преследовали эту машину.
У медсестры не было времени на разговоры. Санитары в сопровождении двух полицейских доставили еще нескольких пострадавших. Только что зафиксировали смерть от сердечного приступа недавно поступившего мужчины. Его жена, рыдая, в отчаянии била кулаками молодого доктора в грудь. У стены в ряд на пластмассовых стульях сидели трое или четверо мужчин с легкими повреждениями. Серые лица говорили о том, что силы их покидают в ожидании, пока у них на глазах занимаются более сложными травмами.
Лоренцини сказал:
— Я принесу кофе из кофейной машины. — И они тоже расселись на жестких красных стульях и принялись мелкими глотками потягивать горячий кофе, обжигая пальцы о маленькие пластиковые чашки.
— Вы свяжетесь с Дори?
— Попытаюсь. Надеюсь, к этому времени она уже вышла замуж. Если нет, то этот случай был последней каплей. Не важно, ее это подружка или нет.
— Вы так думаете? Мне всегда казалось, что она может о себе позаботиться.
— Они всегда кажутся более стойкими, чем есть на самом деле. В действительности с ними обходятся грубо и жестоко, и они таким образом защищаются и прячутся за твердой скорлупой.
— Возможно, вы правы. Вон там, в конце коридора, есть мусорное ведро. — Лоренцини выбросил чашки и зевнул. — Господи, какой же сегодня длинный день. Как прошел ваш визит на виллу?
— Никак. Во всяком случае, я съездил туда, но сэр Кристофер плохо себя чувствовал. Он недавно перенес микроинсульт, и теперь ему нельзя ни напрягаться, ни волноваться. Он рассказывал, что в детстве страдал ревматизмом.
— А, как моя мама. У нее было два или три микроинсульта, и от последнего она умерла. Сердечные клапаны разрушаются, их частицы свободно циркулируют, блокируя кровообращение. Это значит, вам опять придется туда тащиться? Три посещения из-за украденной расчески или что там было? Богачам закон не писан.
— Хм... но оказывается, богачи тоже страдают ревматизмом...
В этот раз с сэром Кристофером инспектор не встретился. Однако этот визит в некоторой степени удовлетворил его любопытство в отношении повседневной жизни богатого человека. В каком-то смысле это заставило его ворчать пуще прежнего, особенно что касается отсутствия соответствующего персонала в таком большом поместье. У ворот его встретил молодой иностранец, садовник, высокий блондин, и сказал, что ему велено отвезти инспектора к экономке на машине. Инспектор предложил пройтись пешком. По переносной рации уоки-токи юноша сообщил шоферу о том, что тот свободен, и они отправились к вилле.
— Ваш водитель может зайти во флигель, — сказал молодой садовник.
— Нет-нет. Он очень хорошо припарковался здесь в тени. — Пешая прогулка дает возможность задать пару импровизированных вопросов. — Это ваша основная работа?
— В саду — да, то есть... В данный момент я работаю здесь, потому что у меня каникулы. Я приехал из Англии, изучаю там садоводство в колледже.
— Вы из Англии? Вы хорошо говорите по-итальянски.
— Для иностранца, вы имеете в виду. Конечно, я ведь научился флорентийскому акценту у других садовников. Поверьте, это лучше, чем тот ужасный английский акцент, который вырабатывается, когда учишь язык, вместо того чтобы просто разговаривать на нем. По-любому, работа здесь лишь украшает мое резюме, а я приезжаю сюда уже четвертый раз. Я бы хотел, когда получу диплом, остаться здесь навсегда. — Он замедлил шаг, повернулся к инспектору и, понизив голос, хотя вокруг не было ни души, сказал: — На самом деле я вроде бедного родственника.
— Родственника?
— Дальнего. Очень дальнего и очень бедного, — засмеялся он. В темно-голубых глазах юноши засверкали веселые искорки, но говорить он продолжал шепотом. — Моя мать приходится ему дальней родственницей. Внучка троюродного брата или что-то вроде этого, кого-то, кто женат на ком-то из семьи матери сэра Кристофера. Она написала обо мне сэру Кристоферу, потом мы получили вежливый ответ, и вот я здесь.
— И как вы с ним ладите?
— О, он очень любезный. Каждое утро он приходит поговорить с нами, в основном, конечно, со старшим садовником. Тот родился здесь и по завещанию отца сэра Кристофера унаследовал коттедж. Вон там, видите? Между двумя виноградниками.
— На том холме? Там живет садовник? — в изумлении воскликнул инспектор.
— Нет! — Шепот юноши стал настолько тихим, что инспектору пришлось остановиться и наклониться к нему ближе. — Коттедж садовника намного ближе и ниже по склону, вы можете только крышу разглядеть. А тот дом наверху, вместительная вилла для гостей сэра Кристофера, для высочайших особ, писателей, артистов и миллионеров. Экономка может вам кое-что об этом рассказать. Она говорит, хобби его отца было коллекционирование антиквариата, а хобби сэра Кристофера — это встречи со знаменитостями. Она этого не одобряет. А мне это кажется достаточно безобидным времяпрепровождением. К тому же оно принесло ему звание рыцаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61