Когда все закончится, мы с тобой вместе ей все расскажем. Передай ей трубку... Синьора, спасибо вам за помощь... Нет, вы очень помогли. Да, это правда. Мы арестовали двух мужчин. Вы уже слышали... В новостях в семь тридцать? Неужели уже так поздно?
Нельзя снова опаздывать на ужин. Тем не менее он остался сидеть, пытаясь разобраться в том, что рассказала ему Лиза.
«Он выглядел старым... Я имею в виду взрослым. На этих коричневых фотографиях все взрослые выглядят старыми и грустными, и он одет очень уныло, в мрачный костюм и шляпу. Он высокий и худой, с темными волосами, а она просто маленькая девочка. Она ростом ему по плечо, и у нее косички».
Маленькая девочка. Которую с чемоданом, наполненным воспоминаниями о прошлом, одну отправили туда, где надеялись, она будет в безопасности. Где была сделана эта фотография.
«Она рассказывала мне. Там даже можно разглядеть то, что за окном у них за спинами. Они фотографировались прямо здесь, на Sdrucciolo de'Pitti».
Да, конечно. Он так и сказал, он был в этом убежден. Несмотря на то что дело связано с Прагой и Лондоном, он знал, что все это происходило во Флоренции, и все важное случилось прямо здесь. «Прямо здесь, на Sdrucciolo de'Pitti».
Ринальди, без сомнения, был чертовски виновен, но в чем именно виновен? По его словам, ему не за что платить грузчикам. Вместо того, что он хотел, он получил труп и расследование убийства в соседней квартире.
Инспектор вытащил из выдвижного ящика стола лист бумаги и с левой стороны быстро набросал:
«Фото мамы и папы на Сдруччоло-де-Питти.
Фото с цветами.
Видео?»
Маленькая Лиза не видела видеокассет в сейфе, но, если все видеокассеты исчезли, значит...
Он не стал бы им платить ни за что. Эти вещи пропали.
— Нет-нет, — произнес вслух инспектор. Сара Хирш была напугана, но она не была глупа, и, в чем бы все дело ни заключалось, это длилось всю ее жизнь. Они уже были у нее в квартире. После такого предупреждения она бы не стала рисковать.
«Поговорите со своим адвокатом и передайте ему то, что я вам рассказал».
«Я так и поступлю. Я намерена защищать свои права».
Ее адвокат. Он должен найти ее адвоката. Ринальди по крайней мере добился того, что из квартиры исчезло все, что могло вывести на ее адвоката. Если Джейкоб Рот ее отец, тогда у них наверняка был один и тот же адвокат — Умберто д'Анкона. Если он ее отец...
Справа на листе бумаги он сделал еще несколько заметок, переписав данные из документов по делу Хирш. Дата рождения Джейкоба Рота, выписанная из Земельного кадастра. Дата рождения Сары и ее матери — из сертификатов об их крещении. Дата покупки дома на Сдруччоло-де-Питти. Эти несколько фактов, а их было не так уж много, необходимо соединить вместе. Тогда он увидит брешь. Пустое место, которое подскажет ему, что он должен искать.
Джейкоб Рот родился в Великобритании в 1913 году.
Руфь Хирш родилась в Чехословакии в 1926 году.
На фотографии, которую видела Лиза, Руфь еще маленькая девочка с косичками, а тем мужчиной в костюме и шляпе скорее всего был Джейкоб, который старше ее на тринадцать лет. Но Руфь выросла. Он помнил, что в квартире Сары только две спальни. Началась война, и людям приходилось спасать свои жизни. В 1943 году Руфь забеременела. Они влюбились друг в друга, стали близки, поженились? Свадьбы не было? А почему она пошла в монастырь? У Джейкоба был иностранный паспорт, он мог увезти ее из страны еще до оккупации. А сам-то он уехал? Где он находился? Как ему удалось пережить войну, пока Руфь пряталась в монастыре, а его родителей депортировали и расстреляли?
Опять все сводится к одному и тому же вопросу. Где Джейкоб Рот? Где он был тогда, где он умер, где похоронен? Ринальди очень не хотел рассказывать им что-либо об этом человеке, хотя, без сомнения, он знает гораздо больше, чем удалось из него вытащить. Впрочем, если он сказал правду, то, конечно, он ничего не знает.
— Погодите! Ринальди... — Инспектор сделал пометку о том, в каком году Ринальди принял управление магазином.
Открылась дверь, и в кабинет заглянул Лоренцини.
— Вы меня звали?
— Нет-нет... Просто я... Нет, ничего. Мысли вслух... Извини.
— Ничего. Я все равно собирался зайти. Прокурор переслал дополнительный протокол о вскрытии трупа Сары Хирш. Еще звонили из больницы насчет албанки. Сказали, вы просили держать вас в курсе.
— Как она?
— Сделали еще одну операцию. Состояние стабильное. Полагаю, в ее случае это мало о чем говорит, ведь так?
— Да. Именно так.
— Вы, наверно, уже собрались уходить... Но дело в том, что в приемной ждет молодой человек, хочет с вами поговорить.
— Быть может?..
— Нет, вы должны с ним поговорить.
К этому времени Лоренцини собрал для себя небольшую «клиентуру», но люди не во всех случаях согласны разговаривать с заместителем. Инспектор нахмурился и взглянул на лежавший перед ним лист бумаги. Две или три кривые строчки и несколько дат. Великий сыщик. Ему стыдно показывать прокурору или даже Лоренцини эти записи. Лоренцини сообразительней инспектора, моложе, более расторопный. Что ж... Гордость лишь мешает распутать дело.
— Хорошо, можешь его впустить... Только сначала подойди сюда на минуту. Взгляни на эти даты. Насчет тех двоих, которых мы арестовали этим утром...
— Фаласки и Джусти?
— Верно. Этот Ринальди, продавец антиквариата, на которого они работают, ты его знаешь?
— Я знаком с ним. Встречаемся раз в месяц, я передаю ему список похищенных вещей.
— Что ты о нем думаешь? Скользкий тип?
— Я бы так не сказал, нет. Хотя и не слишком честный. Полная противоположность тому парню, у которого реставрационная мастерская на углу площади Сан-Феличе, вот он по-настоящему увлечен своим делом. Ринальди увлечен, я бы сказал, ловкими сделками. И я не думаю, что ему надо быть скользким, как вы выразились. Он просто умен. Уже много лет я подозреваю его в мошенничестве, но никогда не мог найти доказательств, чтобы выдвинуть против него обвинение, и он это знает. Он смеется нам в лицо.
— Уверен, так оно и есть. Загвоздка в том, что... Просто просмотри эти записи из дела Хирш, ладно? Ринальди сказал, что он взял на себя управление магазином после войны. Я пытаюсь разобраться в этом, и что-то не выходит. Не знаю почему, но... Дело в том, что в этой истории все евреи, кроме него. Возьми всю папку и зайди ко мне после того, как я поговорю с посетителем.
— Сейчас я его приглашу.
Близость, любовь, свадьба... Снимок, который инспектор никогда не видел, он представлял себе ярче всего, каким бы он ни был. Девочка с косичками рядом с молодым человеком в костюме. Близость, любовь, свадьба... Забеременеть в восемнадцать лет в чужой стране, бежать от войны, предрассудков и гонений.
«Мама!»
Инспектор вспомнил голос Энкеледы. Ей снова сделали операцию. Еще один ребенок...
Молодой человек тихо прошел в кабинет и остановился у стола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Нельзя снова опаздывать на ужин. Тем не менее он остался сидеть, пытаясь разобраться в том, что рассказала ему Лиза.
«Он выглядел старым... Я имею в виду взрослым. На этих коричневых фотографиях все взрослые выглядят старыми и грустными, и он одет очень уныло, в мрачный костюм и шляпу. Он высокий и худой, с темными волосами, а она просто маленькая девочка. Она ростом ему по плечо, и у нее косички».
Маленькая девочка. Которую с чемоданом, наполненным воспоминаниями о прошлом, одну отправили туда, где надеялись, она будет в безопасности. Где была сделана эта фотография.
«Она рассказывала мне. Там даже можно разглядеть то, что за окном у них за спинами. Они фотографировались прямо здесь, на Sdrucciolo de'Pitti».
Да, конечно. Он так и сказал, он был в этом убежден. Несмотря на то что дело связано с Прагой и Лондоном, он знал, что все это происходило во Флоренции, и все важное случилось прямо здесь. «Прямо здесь, на Sdrucciolo de'Pitti».
Ринальди, без сомнения, был чертовски виновен, но в чем именно виновен? По его словам, ему не за что платить грузчикам. Вместо того, что он хотел, он получил труп и расследование убийства в соседней квартире.
Инспектор вытащил из выдвижного ящика стола лист бумаги и с левой стороны быстро набросал:
«Фото мамы и папы на Сдруччоло-де-Питти.
Фото с цветами.
Видео?»
Маленькая Лиза не видела видеокассет в сейфе, но, если все видеокассеты исчезли, значит...
Он не стал бы им платить ни за что. Эти вещи пропали.
— Нет-нет, — произнес вслух инспектор. Сара Хирш была напугана, но она не была глупа, и, в чем бы все дело ни заключалось, это длилось всю ее жизнь. Они уже были у нее в квартире. После такого предупреждения она бы не стала рисковать.
«Поговорите со своим адвокатом и передайте ему то, что я вам рассказал».
«Я так и поступлю. Я намерена защищать свои права».
Ее адвокат. Он должен найти ее адвоката. Ринальди по крайней мере добился того, что из квартиры исчезло все, что могло вывести на ее адвоката. Если Джейкоб Рот ее отец, тогда у них наверняка был один и тот же адвокат — Умберто д'Анкона. Если он ее отец...
Справа на листе бумаги он сделал еще несколько заметок, переписав данные из документов по делу Хирш. Дата рождения Джейкоба Рота, выписанная из Земельного кадастра. Дата рождения Сары и ее матери — из сертификатов об их крещении. Дата покупки дома на Сдруччоло-де-Питти. Эти несколько фактов, а их было не так уж много, необходимо соединить вместе. Тогда он увидит брешь. Пустое место, которое подскажет ему, что он должен искать.
Джейкоб Рот родился в Великобритании в 1913 году.
Руфь Хирш родилась в Чехословакии в 1926 году.
На фотографии, которую видела Лиза, Руфь еще маленькая девочка с косичками, а тем мужчиной в костюме и шляпе скорее всего был Джейкоб, который старше ее на тринадцать лет. Но Руфь выросла. Он помнил, что в квартире Сары только две спальни. Началась война, и людям приходилось спасать свои жизни. В 1943 году Руфь забеременела. Они влюбились друг в друга, стали близки, поженились? Свадьбы не было? А почему она пошла в монастырь? У Джейкоба был иностранный паспорт, он мог увезти ее из страны еще до оккупации. А сам-то он уехал? Где он находился? Как ему удалось пережить войну, пока Руфь пряталась в монастыре, а его родителей депортировали и расстреляли?
Опять все сводится к одному и тому же вопросу. Где Джейкоб Рот? Где он был тогда, где он умер, где похоронен? Ринальди очень не хотел рассказывать им что-либо об этом человеке, хотя, без сомнения, он знает гораздо больше, чем удалось из него вытащить. Впрочем, если он сказал правду, то, конечно, он ничего не знает.
— Погодите! Ринальди... — Инспектор сделал пометку о том, в каком году Ринальди принял управление магазином.
Открылась дверь, и в кабинет заглянул Лоренцини.
— Вы меня звали?
— Нет-нет... Просто я... Нет, ничего. Мысли вслух... Извини.
— Ничего. Я все равно собирался зайти. Прокурор переслал дополнительный протокол о вскрытии трупа Сары Хирш. Еще звонили из больницы насчет албанки. Сказали, вы просили держать вас в курсе.
— Как она?
— Сделали еще одну операцию. Состояние стабильное. Полагаю, в ее случае это мало о чем говорит, ведь так?
— Да. Именно так.
— Вы, наверно, уже собрались уходить... Но дело в том, что в приемной ждет молодой человек, хочет с вами поговорить.
— Быть может?..
— Нет, вы должны с ним поговорить.
К этому времени Лоренцини собрал для себя небольшую «клиентуру», но люди не во всех случаях согласны разговаривать с заместителем. Инспектор нахмурился и взглянул на лежавший перед ним лист бумаги. Две или три кривые строчки и несколько дат. Великий сыщик. Ему стыдно показывать прокурору или даже Лоренцини эти записи. Лоренцини сообразительней инспектора, моложе, более расторопный. Что ж... Гордость лишь мешает распутать дело.
— Хорошо, можешь его впустить... Только сначала подойди сюда на минуту. Взгляни на эти даты. Насчет тех двоих, которых мы арестовали этим утром...
— Фаласки и Джусти?
— Верно. Этот Ринальди, продавец антиквариата, на которого они работают, ты его знаешь?
— Я знаком с ним. Встречаемся раз в месяц, я передаю ему список похищенных вещей.
— Что ты о нем думаешь? Скользкий тип?
— Я бы так не сказал, нет. Хотя и не слишком честный. Полная противоположность тому парню, у которого реставрационная мастерская на углу площади Сан-Феличе, вот он по-настоящему увлечен своим делом. Ринальди увлечен, я бы сказал, ловкими сделками. И я не думаю, что ему надо быть скользким, как вы выразились. Он просто умен. Уже много лет я подозреваю его в мошенничестве, но никогда не мог найти доказательств, чтобы выдвинуть против него обвинение, и он это знает. Он смеется нам в лицо.
— Уверен, так оно и есть. Загвоздка в том, что... Просто просмотри эти записи из дела Хирш, ладно? Ринальди сказал, что он взял на себя управление магазином после войны. Я пытаюсь разобраться в этом, и что-то не выходит. Не знаю почему, но... Дело в том, что в этой истории все евреи, кроме него. Возьми всю папку и зайди ко мне после того, как я поговорю с посетителем.
— Сейчас я его приглашу.
Близость, любовь, свадьба... Снимок, который инспектор никогда не видел, он представлял себе ярче всего, каким бы он ни был. Девочка с косичками рядом с молодым человеком в костюме. Близость, любовь, свадьба... Забеременеть в восемнадцать лет в чужой стране, бежать от войны, предрассудков и гонений.
«Мама!»
Инспектор вспомнил голос Энкеледы. Ей снова сделали операцию. Еще один ребенок...
Молодой человек тихо прошел в кабинет и остановился у стола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61