– Знаете, я не ставила перед собой такой цели, хотя, когда закончилась работа над записью альбома, у меня возникло такое же ощущение, как и у вас. – Она вздохнула. – Я не считаю себя вправе что-то советовать своим слушателям, с моей стороны это было бы слишком самонадеянно. Однако, если кто-нибудь из них, оказавшись в жизненном тупике, воспользуется моим опытом, я лишь порадуюсь. Что же касается альбома, то мне просто хотелось быть открытой перед людьми. Чтобы ни у кого не возникало вопроса «каким секретом владеет Тереза Уэйн, что после сильнейшего душевного потрясения стала только сильнее?». – Она с улыбкой оглядела зал. – А сейчас… всем спасибо и всего доброго!
11
Моргая под слепящими вспышками фотокамер, Брюс помог Терезе сесть в лимузин. Перед тем как скрыться в недрах элегантного белого авто, та помахала на прощание рукой высыпавшим из «Хилтона» журналистам. Затем Брюс опустился на сиденье рядом с ней, и водитель тронул лимузин с места.
Когда они отъехали от отеля на сотню ярдов, Тереза посмотрела на часы и выдохнула:
– Фу-у… кажется, за минувшие сорок минут я устала больше, чем за полноценный концерт!
Брюс нежно обнял ее и поцеловал в висок.
– По тебе было совершенно незаметно. И вообще, ты держалась молодцом.
Тереза доверчиво прильнула к его груди. Ей так уютно было в сильных мужских объятиях – ощущение, которого она не испытывала даже в лучшие дни общения с Патриком.
– Спасибо. Сама я чувствовала себя совершенно иначе.
Брюс усмехнулся.
– Главное не то, что ты чувствуешь, а как тебя воспринимают окружающие.
– Наверное, ты прав, – задумчиво произнесла Тереза. – И все-таки на некоторые вопросы мне не так-то легко было отвечать.
– Очень даже понимаю, – сказал Брюс, вновь целуя ее, на этот раз в щеку. – Но ты с честью выдержала испытание.
Она рассмеялась.
– Ну, об этом мы узнаем, когда выйдут некоторые журналы и телевизионные программы музыкальных новостей.
– А по-моему, ждать незачем. Доверься моему продюсерскому чутью.
Тереза подняла лицо.
– И что оно тебе подсказывает?
– Что отзывы, посвященные твоему сегодняшнему интервью, будут носить положительный характер.
С губ Терезы слетел вздох.
– Хорошо бы. У меня вызывает некоторое сомнение та часть, где я рассказывала о самоанализе и… – она на миг умокла, – самодостаточности. Может, не нужно было об этом говорить?
– Ну почему, откровения подобного рода очень нравятся публике. Кроме того, это совершенно в твоем стиле, ведь ты с самого начала не делала секрета из своей частной жизни. Просто твои поклонники узнают тебя еще с одной стороны, только и всего. Некоторые нарочно придумывают всякие небылицы, только бы привлечь к себе внимание, а у тебя все получилось естественно.
– Думаешь, репортеры это поняли? – с живейшим интересом спросила Тереза.
– Разумеется, – уверенно произнес Брюс. – Всегда чувствуется, когда человек говорит искренне, а когда старается приукрасить себя.
Тереза опустила взгляд.
– Какое там приукрасить, тут хотя бы в собственных чувствах разобраться!
Брюс пристально взглянул на нее.
– Тереза…
Но она прижала пальцы к его губам.
– Молчи… молчи… не нужно ничего говорить. Лучше поцелуй меня. – Она усмехнулась. – С некоторых пор я воспринимаю это как успокоительное средство.
Брюс на мгновение крепко стиснул ее.
– Ах, солнышко, ты даже не представляешь, как мне приятно слышать от тебя подобные слова!
Затем он наклонился, чтобы выполнить просьбу Терезы, и они надолго слились в объятиях. Поцелуй вознес Терезу к таким вершинам блаженства, о существовании которых она прежде даже не подозревала. До этого ей и в голову не приходило, что обычный поцелуй способен доставить столько наслаждения.
Стоило губам Брюса прикоснуться к ее собственным, как она словно окунулась в горячую ванну. Сердце молотом застучало в груди, уши заложило, стало трудно дышать. Вместе с тем Тереза отчетливо ощутила, как под кружевами бюстгальтера напряглись ее соски, а между ног определенно появилась влага.
Кажется, я начинаю понимать тех женщин, которые занимаются сексом там, где их настигает желание, в том числе и в автомобиле!
К этому моменту ее желание усилилось настолько, что если бы они с Брюсом находились в лимузине одни, то, скорее всего, уже лежали бы на мягком сиденье или прямо на накрытом ковром полу, сплетясь телами в объятиях.
А между тем от водителя их отделяло только стекло, которое, к счастью, в эту минуту было поднято. Но все равно мысль о том, что совсем рядом находится еще один человек, в значительной степени отрезвила Терезу.
Она уперлась ладонью в грудь Брюса, безмолвно прося прекратить поцелуй. Тот нехотя повиновался.
– Достаточно, – задыхаясь произнесла Тереза, ее глаза искрились. – Чересчур большое количество успокоительного опасно.
– Пожалуй, ты права, – выдохнул Брюс, проводя пальцами по ее волосам.
Каким красивым он становится, когда им овладевает желание, подумала Тереза.
И невольно вспомнила Патрика, который поразил ее своей внешностью в первую же минуту, как только она его увидела. У него были светлые кудри длиной до плеч, небесно-голубые глаза и чувственные губы. Его красота поражала. Казалось, мужчина просто не может быть так вызывающе красив.
Брюс тоже был весьма недурен собой, однако его внешность в глаза не бросалась и особенно ярко проявлялась лишь в такие моменты, как сейчас.
Почему я до сих пор всех мужчин сравниваю с Патриком? Нахмурившись, она с досадой отвернулась к окну, чтобы Брюс не видел выражения ее лица и не подумал, что оно имеет какое-то отношение к нему самому.
С минуту Тереза сидела, безучастно глядя на здания, мимо которых двигался лимузин, пока не сообразила, что это уже Сохо. Она повернулась к Брюсу.
– Ты велел водителю ехать к моему дому?
Брюс, казалось, был погружен в какие-то свои мысли.
– Что? А… нет. Я вообще ничего ему не говорил. Наверное, не получив дополнительных распоряжений, он решил, что нужно доставить нас обратно. – Немного помолчав, он спросил: – Тебя это не устраивает?
Повисла пауза. Тереза понимала, о чем думает сейчас Брюс. Подспудный смысл его вопроса означал следующее: как Тереза относится к тому, что Брюс сопровождает ее домой, и собирается ли она пригласить его к себе?
Наступил очень важный момент их отношений. От Терезы зависело, в каком направлении те потекут – свернут в русло еще большего сближения или, наоборот, охладятся.
Ответь себе, золотце, чего ты хочешь? – возник в ее сознании вкрадчивый шепот. Только честно, чтобы потом не кусать локти и не сокрушаться об утраченных потерянных возможностях.
Тереза усмехнулась про себя. Она уже давно знала ответ, но пока ей не хотелось выносить окончательный вердикт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36