вылить за шиворот приглянувшемуся «объекту» чуток охлажденного чая или пустить в дело пульверизатор с дезодорантом. Однако Пейтон решительно отказалась – навязываться желания не было. Однажды сдуру она уже проявляла активность: бегала за Эрни, как ненормальная, а его невнимание к ней только распаляло ее. А чем все кончилось? Жуть!
Оторвавшись от тяжких воспоминаний, Пейтон решила сходить в туалет, а затем ехать домой, чтобы рассказать Нелл о своей неудаче и в который раз обмануть ее ожидания. Однако, проходя мимо лифта, она машинально взглянула на раздвигавшиеся в стороны двери и увидела Барри.
– Прошу прощения, – сказал он. – Вы давно ждете меня?
На нем были свитер, мешковатые брюки и стоптанные ботинки, а его лохматые волосы походили на вызывающую прическу рокеров семидесятых годов. Если бы Пейтон не пришлось ждать, она, возможно, потеряла бы к нему интерес, однако долгое ожидание не только примирило ее с внешностью кавалера, но и сделало его привлекательным.
– Минут пять, – ответила Пейтон. – Я недавно пришла.
– Еще раз прошу извинить меня, – смущенно произнес Барри. – У меня были кое-какие дела. Вам следовало позвонить мне в номер из зала, там есть телефон.
– Меня в зал не пустили, – ответила Пейтон.
Она сдала пальто в гардероб и подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу. Увидев свое отражение, пришла в замешательство: быть может, ее одежда совсем не к месту – женщины в зале одеты просто. Однако она успокоилась, посчитав, что одета ярко, но не вульгарно, и выглядит пикантно, но целомудренно, как со знанием дела сказала Нелл. Пейтон приободрилась. Ничего страшного: пусть она выделится хоть раз, а если другие обыденны и невзрачны – это их дело!
И все же появление Пейтон в зале, наполненном музыкой и возбужденными голосами, чему способствовало выпитое спиртное, привело к неожиданному эффекту: труба дала петуха, гитара тренькнула невпопад, пианола взяла неверный аккорд, а барабан громыхнул. Мужчины одобрительно загудели, а остолбеневшие женщины зашептались.
– Что вы будете пить? – спросил Барри, подведя Пейтон к свободному столику.
Она не хотела попасть впросак, показаться вульгарной, но, не представляя, что приличествует пить даме на официальном приеме, решила своему вкусу не изменять.
– Рюмку водки, пожалуйста, – сказала она.
– Вы меня подождете, пока я схожу за напитками?
– Пойду лучше с вами, – ответила Пейтон, заметив, что ее не оставляют вниманием.
Остаться под косыми взглядами – перспектива не из приятных. Да она протрет стул, ерзая от неловкости.
У стойки, не успев заказать напитки, Барри заговорил с широкоплечим приземистым человеком, по-видимому, тоже дантистом. Обменявшись с ним несколькими словами, Барри извинился и пояснил:
– С этим человеком я работал в Чикаго, он был моим шефом. Недавно он перебрался в Нью-Йорк и теперь заведует отделением стоматологической хирургии в клинике Хиллсайд-Бай в центре Манхэттена. Встретив меня на симпозиуме, он пригласил меня на работу, а я до сих пор не решил, поехать ли мне в Нью-Йорк или перебраться в Бостон.
– Зачем вам перебираться сюда, если вы можете получить место в Нью-Йорке?
– Вам нравится Нью-Йорк?
– Я никогда не была там, но Бостон мне надоел. Хотела бы жить в Нью-Йорке. Наверное, увидишь – захватит дух. – В голосе Пейтон слышались нотки провинциальной простушки.
Заказав Пейтон водку, а себе шотландское виски с содовой, Барри спросил:
– Сядем за столик или вы хотите познакомиться с моими друзьями? – Он показал на группу мужчин, стоявших неподалеку, кто с рюмкой, а кто с бокалом в руке.
– Лучше сядем за стол, вы мне расскажете о себе, но ели у вас дела…
– Все дела я уже закончил, – беззаботно произнес Барри, усевшись напротив Пейтон. – Прослушал курс лекций, побывал на выставке нового оборудования и даже получил несколько деловых предложений.
Далее последовал длинный рассказ о планах Барри на будущее, о частной практике, которой он хочет обзавестись, о перспективах лазерной техники и о других, не менее перспективных нововведениях, которые он станет непременно использовать.
Пейтон не поняла добрую половину, не помогли и вопросы: Барри сыпал непонятными терминами и даже приводил выкладки баснословных доходов, которые принесут ему его начинания. Однако было заметно, что Барри говорит искренне, не рисуясь. Пейтон хорошо поняла лишь одно: из Бостона Барри направляется на горнолыжный курорт, а значит, у него водятся деньги и, вероятно, немалые.
После третьей рюмки она решила, что Барри – настоящий богач. Она подсела к нему поближе и не ошиблась – Барри сменил тему, опустившись на землю.
– Неужели у вас нет парня? – заинтересованно спросил он. – Вы такая красивая, просто не верится. Вы похожи на девочку, за которой я увивался в школьные годы. – Барри взял Пейтон за руку.
Она улыбнулась и, с опаской оглядевшись по сторонам, поцеловала его в пухлую щеку. Нет, он не был парнем ее мечты, но она бы не отказалась улечься с ним в койку. Придя к этой мысли, она всполошилась, вспомнив наставления Нелл – «но только не ложись с ним в постель, поспешишь – все испортишь». Действительно, торопиться не надо. Барри от нее без ума.
Из гостиницы Барри повез Пейтон в зубоврачебный кабинет, уступленный ему на вечер приятелем, где снял ей камни с зубов.
Барри занимался зубами Пейтон в течение года, раз в месяц приезжая в Бостон – чаще на семинар, конференцию или выставку, а иногда единственно для того, чтобы продолжить врачевание пациентки, которую принимал в зубоврачебном кабинете своего друга.
Ее зубы оказались запущенными. Помимо двух искусственных передних зубов, которые пришлось заменить, Барри пломбировал ей другие зубы, иногда удаляя нерв, а на некоторые, кривые или источенные, ставил коронки. Пейтон часами сидела в кресле, удивляясь, что может нравиться человеку, который ковыряется у нее во рту, вероятно, кишащему гнилостными бактериями.
Однако незавидные зубы его, видимо, не смущали, и он нередко, заглядывая ей в рот, говорил, казалось, на полном серьезе: «От вас веет жаром» или, варьируя фразу: – «Ваш жгучий взгляд не дает мне работать».
С открытым ртом, обычно набитым ватой, Пейтон ответить, естественно, не могла, и на том дело заканчивалось, предоставляя в дальнейшем повод для размышлений: искренен Барри или подшучивает над ней.
Однако, в конце концов, она поняла, что Барри относится к ней серьезно. Он нисколько не походил на тех легкомысленных, беспечных парней, которые, едва познакомившись с понравившейся девицей, пытаются стянуть с нее трусики в ближайших кустах. Придя к этой мысли, Пейтон сочла возможным приступить к решительным действиям, чтобы вынудить Барри наконец объясниться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Оторвавшись от тяжких воспоминаний, Пейтон решила сходить в туалет, а затем ехать домой, чтобы рассказать Нелл о своей неудаче и в который раз обмануть ее ожидания. Однако, проходя мимо лифта, она машинально взглянула на раздвигавшиеся в стороны двери и увидела Барри.
– Прошу прощения, – сказал он. – Вы давно ждете меня?
На нем были свитер, мешковатые брюки и стоптанные ботинки, а его лохматые волосы походили на вызывающую прическу рокеров семидесятых годов. Если бы Пейтон не пришлось ждать, она, возможно, потеряла бы к нему интерес, однако долгое ожидание не только примирило ее с внешностью кавалера, но и сделало его привлекательным.
– Минут пять, – ответила Пейтон. – Я недавно пришла.
– Еще раз прошу извинить меня, – смущенно произнес Барри. – У меня были кое-какие дела. Вам следовало позвонить мне в номер из зала, там есть телефон.
– Меня в зал не пустили, – ответила Пейтон.
Она сдала пальто в гардероб и подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу. Увидев свое отражение, пришла в замешательство: быть может, ее одежда совсем не к месту – женщины в зале одеты просто. Однако она успокоилась, посчитав, что одета ярко, но не вульгарно, и выглядит пикантно, но целомудренно, как со знанием дела сказала Нелл. Пейтон приободрилась. Ничего страшного: пусть она выделится хоть раз, а если другие обыденны и невзрачны – это их дело!
И все же появление Пейтон в зале, наполненном музыкой и возбужденными голосами, чему способствовало выпитое спиртное, привело к неожиданному эффекту: труба дала петуха, гитара тренькнула невпопад, пианола взяла неверный аккорд, а барабан громыхнул. Мужчины одобрительно загудели, а остолбеневшие женщины зашептались.
– Что вы будете пить? – спросил Барри, подведя Пейтон к свободному столику.
Она не хотела попасть впросак, показаться вульгарной, но, не представляя, что приличествует пить даме на официальном приеме, решила своему вкусу не изменять.
– Рюмку водки, пожалуйста, – сказала она.
– Вы меня подождете, пока я схожу за напитками?
– Пойду лучше с вами, – ответила Пейтон, заметив, что ее не оставляют вниманием.
Остаться под косыми взглядами – перспектива не из приятных. Да она протрет стул, ерзая от неловкости.
У стойки, не успев заказать напитки, Барри заговорил с широкоплечим приземистым человеком, по-видимому, тоже дантистом. Обменявшись с ним несколькими словами, Барри извинился и пояснил:
– С этим человеком я работал в Чикаго, он был моим шефом. Недавно он перебрался в Нью-Йорк и теперь заведует отделением стоматологической хирургии в клинике Хиллсайд-Бай в центре Манхэттена. Встретив меня на симпозиуме, он пригласил меня на работу, а я до сих пор не решил, поехать ли мне в Нью-Йорк или перебраться в Бостон.
– Зачем вам перебираться сюда, если вы можете получить место в Нью-Йорке?
– Вам нравится Нью-Йорк?
– Я никогда не была там, но Бостон мне надоел. Хотела бы жить в Нью-Йорке. Наверное, увидишь – захватит дух. – В голосе Пейтон слышались нотки провинциальной простушки.
Заказав Пейтон водку, а себе шотландское виски с содовой, Барри спросил:
– Сядем за столик или вы хотите познакомиться с моими друзьями? – Он показал на группу мужчин, стоявших неподалеку, кто с рюмкой, а кто с бокалом в руке.
– Лучше сядем за стол, вы мне расскажете о себе, но ели у вас дела…
– Все дела я уже закончил, – беззаботно произнес Барри, усевшись напротив Пейтон. – Прослушал курс лекций, побывал на выставке нового оборудования и даже получил несколько деловых предложений.
Далее последовал длинный рассказ о планах Барри на будущее, о частной практике, которой он хочет обзавестись, о перспективах лазерной техники и о других, не менее перспективных нововведениях, которые он станет непременно использовать.
Пейтон не поняла добрую половину, не помогли и вопросы: Барри сыпал непонятными терминами и даже приводил выкладки баснословных доходов, которые принесут ему его начинания. Однако было заметно, что Барри говорит искренне, не рисуясь. Пейтон хорошо поняла лишь одно: из Бостона Барри направляется на горнолыжный курорт, а значит, у него водятся деньги и, вероятно, немалые.
После третьей рюмки она решила, что Барри – настоящий богач. Она подсела к нему поближе и не ошиблась – Барри сменил тему, опустившись на землю.
– Неужели у вас нет парня? – заинтересованно спросил он. – Вы такая красивая, просто не верится. Вы похожи на девочку, за которой я увивался в школьные годы. – Барри взял Пейтон за руку.
Она улыбнулась и, с опаской оглядевшись по сторонам, поцеловала его в пухлую щеку. Нет, он не был парнем ее мечты, но она бы не отказалась улечься с ним в койку. Придя к этой мысли, она всполошилась, вспомнив наставления Нелл – «но только не ложись с ним в постель, поспешишь – все испортишь». Действительно, торопиться не надо. Барри от нее без ума.
Из гостиницы Барри повез Пейтон в зубоврачебный кабинет, уступленный ему на вечер приятелем, где снял ей камни с зубов.
Барри занимался зубами Пейтон в течение года, раз в месяц приезжая в Бостон – чаще на семинар, конференцию или выставку, а иногда единственно для того, чтобы продолжить врачевание пациентки, которую принимал в зубоврачебном кабинете своего друга.
Ее зубы оказались запущенными. Помимо двух искусственных передних зубов, которые пришлось заменить, Барри пломбировал ей другие зубы, иногда удаляя нерв, а на некоторые, кривые или источенные, ставил коронки. Пейтон часами сидела в кресле, удивляясь, что может нравиться человеку, который ковыряется у нее во рту, вероятно, кишащему гнилостными бактериями.
Однако незавидные зубы его, видимо, не смущали, и он нередко, заглядывая ей в рот, говорил, казалось, на полном серьезе: «От вас веет жаром» или, варьируя фразу: – «Ваш жгучий взгляд не дает мне работать».
С открытым ртом, обычно набитым ватой, Пейтон ответить, естественно, не могла, и на том дело заканчивалось, предоставляя в дальнейшем повод для размышлений: искренен Барри или подшучивает над ней.
Однако, в конце концов, она поняла, что Барри относится к ней серьезно. Он нисколько не походил на тех легкомысленных, беспечных парней, которые, едва познакомившись с понравившейся девицей, пытаются стянуть с нее трусики в ближайших кустах. Придя к этой мысли, Пейтон сочла возможным приступить к решительным действиям, чтобы вынудить Барри наконец объясниться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81