Начнет жрать пирожные из рафинированной муки, а про белки забудет, и через два года ее будет не узнать. Она вернется к нему, устав от жизни с богатым, но ни на что не способным мужем, станет молить Дэниела, цепляться за него руками и обещать ему все на свете. А он оторвет ее руки от своего тела и скажет: эй, ты что-то постарела. Может, не удается нормально сходить по большой нужде? Ха, ударил он рукой по фонарному столбу. Ха. Ха. Ха.
На самом деле, думал он по дороге домой, женщины в его жизни были совершенно невероятными. Дездемона, подумал он. Вот была женщина. Сильная, красивая, нравственная. И умерла в конце. Почти все герои в конце умирают. Дездемона. Долго ли она умирала? О чем думала? Вот что должна представлять себе актриса, играющая ее роль. О чем она думала, когда умерла?
Карим долго и напряженно размышляла о том, что видела несколько минут назад. Ее отец целовал другую женщину. Для Карим это было все равно что увидеть инопланетянина, выходящего из космического корабля в туфлях от Гуччи, и ее мозг старался постигнуть увиденную картину. Ее отец целовал другую женщину.
Карим загородилась открытым меню. Она пришла сюда после пережитого потрясения – мать Роджера сломала ее сексуальную жизнь. Вопль этой тетки все еще стоял у нее в ушах. Почему, ну почему она решила потерять невинность именно с сыном лучшей маминой подруги? С тем же успехом можно было показать все это живьем по телевизору. Все знают, какая сплетница эта старая кошелка. И Роджер, черт бы побрал его со всем его металлом, тоже хорош – спрятался под одеялом, и Карим, голая, металась по всей комнате, собирая свои шмотки. Она никогда больше ке будет с ним разговаривать. В конце концов, Лиза, может, и права. Может, и не стоит так уж торопиться потерять невинность.
Карим посмотрела в зал поверх меню, но отец и эта женщина уже расстались. Женщина медленно уходила по улице, а отец смотрел ей вслед. Потом он обернулся и посмотрел на окна кафе. Карим пригнулась, и ее низкокалорийный кекс шлепнулся ей на макушку. Она затаилась. Потом опять выглянула. Сухие крошки засыпали всю голову, а отца к след простыл.
Конечно, почему бы ему не целовать другую женщину? Мать ни на что другое и рассчитывать не могла. Ходит по дому, как боров. Она понимала, что это жестоко, но матери все-таки надо смотреть в глаза реальности. Волк у дверей. Поросенку надо укрепить фасад. И сесть на диету. Вот и все, что требуется. Ну и чуть-чуть макияжа. Они вместе пойдут в магазин и купят что-нибудь сливового или темно-красного оттенка. Ей очень пойдет.
Карим отхлебнула двойного капуччино и опять подумала про ту женщину. Она всегда знала о существовании любовниц, но живьем их никогда не видела. Честно говоря, большого впечатления она на нее не произвела: украшения из поддельного золота, начес и костюм от «Хит» или «Мисс».
Нет, отцу придется с этим завязать. Карим совершенно не хочет становиться статистической единицей. И ребенком из неполной семьи тоже не будет. Ей надо думать о будущем. И сейчас в ее жизни очень ответственный период. Подростковый. Так что не вовремя он это затеял. Ей надо поступать в колледж. А отцу надо за него платить. Он не может транжирить деньги на потаскух. Нет. Ему надо себя сдерживать. И ей еще надо невинность, черт бы ее побрал, потерять. Она должна выйти замуж. Сделать карьеру, завести детей. И она не намерена в Рождество таскать детей из одного дома в другой: от матери – к нему и его новой жене. Это надо прекратить. Причем немедленно. Кто-то должен это сделать.
Глава 14
У Джасмин было два варианта. Потребовать немедленного развода или простить и забыть. Не будучи готовой ни к одному из них, Джасмин нашла свой собственный, более оригинальный способ ответить на распутство Дэниела. Создание хорошего рецепта требует умения и тщательной подготовки. Именно так и отнеслась к поставленной задаче Джасмин. В награду она, как и за удачный рецепт, получит бурное, но краткое проявление восторга. А вкус, который останется после представления, будет зависеть от ее артистических способностей.
Джасмин побежала наверх. Надо было приготовиться. Раздевшись, она улыбнулась своему отражению в зеркале. Тело выглядело очень аппетитным, гора плоти дразнила аппетит. Было так приятно готовить себя для изголодавшегося и, она знала совершенно точно, так желавшего ее мужчины. Все, что нужно, – это горячий душ, черное кружевное платье и раскованность. Потому что половина того, что он хотел, было здесь – она постучала себя по лбу. Услышав звонок, она подумала о духах. Чуть мазнула трюфельным маслом за ушами и, запыхавшись, понеслась к двери.
И опять на нем были те же самые джинсы и та же белая оксфордская футболка с закатанными рукавами.
– Рад, что вы передумали, – сказал Трой.
– Заходи, – прошептала она.
Трой заглянул в прихожую, потом оглянулся назад и наконец вошел. В прихожей он потянулся к пей, но она осторожно отступила в сторону. По плану экстаз должен быть долгим.
– Сюда, – она провела его в кухню.
– Куда прикажете, – ответил си.
– Самое подходящее место. – Она кивнула на кухонный стол.
– Здесь? – удивленно спросил он.
– Есть хочешь? – Она повернулась боком к плите.
– Да, конечно, – ответил он, наблюдая за тем, как она наклоняется к духовке. Он шагнул вперед, намереваясь обхватить ее сзади, но достигший ноздрей аромат остановил его на полпути. – Вот это да, – плотоядно заурчал он.
– Садись.
Его глаза загорелись. Сама, значит, все сделает. Он опустился на ближайший стул.
– Зажмурься.
Трой смутился.
– Давай, давай. Не укушу.
Трой закрыл сначала один глаз, а потом неохотно и другой. Джасмин подошла сзади, повязала ему вокруг шеи большую салфетку и оперлась обеими руками ему на плечи.
– Ты меня слушаешь?
Он с готовностью закивал. Она дышала ему в ухо.
– Я позвала тебя сюда не для того, чтобы заниматься любовью.
Трой резко открыл глаза.
Джасмин нежно закрыла их пальцами. Помолчала. Она смотрела сверху на молодого парня, которому не терпелось получить то, что она могла предложить, и глаза ее заволокла печаль при мысли о том, что она могла бы это сделать для Дэниела. Она заставила себя встряхнуться. Нет, ока не отступит. Потом Джасмин коснулась мягких завитков на затылке Троя.
– Я позвала тебя, потому что приготовила для тебя еду. Моего мужа, как я понимаю, больше не интересует то, что я могу предложить, поэтому сегодня я обращаюсь к тебе. В том, что ты сейчас будешь есть, – вся моя душа. Я придумала это блюдо, я его попробовала и довела до совершенства. Я мечтала о нем. Это лучшее, на что я способна. И я знаю, что ты его оценишь.
Не в силах справиться с собой, Джасмин гладила его плечи, растирала крепкие мыщцы над лопатками. Пальцы ее скользили ниже и уже почти достигли идеально округлой…
– Прекрати, – буркнула она себе под нос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
На самом деле, думал он по дороге домой, женщины в его жизни были совершенно невероятными. Дездемона, подумал он. Вот была женщина. Сильная, красивая, нравственная. И умерла в конце. Почти все герои в конце умирают. Дездемона. Долго ли она умирала? О чем думала? Вот что должна представлять себе актриса, играющая ее роль. О чем она думала, когда умерла?
Карим долго и напряженно размышляла о том, что видела несколько минут назад. Ее отец целовал другую женщину. Для Карим это было все равно что увидеть инопланетянина, выходящего из космического корабля в туфлях от Гуччи, и ее мозг старался постигнуть увиденную картину. Ее отец целовал другую женщину.
Карим загородилась открытым меню. Она пришла сюда после пережитого потрясения – мать Роджера сломала ее сексуальную жизнь. Вопль этой тетки все еще стоял у нее в ушах. Почему, ну почему она решила потерять невинность именно с сыном лучшей маминой подруги? С тем же успехом можно было показать все это живьем по телевизору. Все знают, какая сплетница эта старая кошелка. И Роджер, черт бы побрал его со всем его металлом, тоже хорош – спрятался под одеялом, и Карим, голая, металась по всей комнате, собирая свои шмотки. Она никогда больше ке будет с ним разговаривать. В конце концов, Лиза, может, и права. Может, и не стоит так уж торопиться потерять невинность.
Карим посмотрела в зал поверх меню, но отец и эта женщина уже расстались. Женщина медленно уходила по улице, а отец смотрел ей вслед. Потом он обернулся и посмотрел на окна кафе. Карим пригнулась, и ее низкокалорийный кекс шлепнулся ей на макушку. Она затаилась. Потом опять выглянула. Сухие крошки засыпали всю голову, а отца к след простыл.
Конечно, почему бы ему не целовать другую женщину? Мать ни на что другое и рассчитывать не могла. Ходит по дому, как боров. Она понимала, что это жестоко, но матери все-таки надо смотреть в глаза реальности. Волк у дверей. Поросенку надо укрепить фасад. И сесть на диету. Вот и все, что требуется. Ну и чуть-чуть макияжа. Они вместе пойдут в магазин и купят что-нибудь сливового или темно-красного оттенка. Ей очень пойдет.
Карим отхлебнула двойного капуччино и опять подумала про ту женщину. Она всегда знала о существовании любовниц, но живьем их никогда не видела. Честно говоря, большого впечатления она на нее не произвела: украшения из поддельного золота, начес и костюм от «Хит» или «Мисс».
Нет, отцу придется с этим завязать. Карим совершенно не хочет становиться статистической единицей. И ребенком из неполной семьи тоже не будет. Ей надо думать о будущем. И сейчас в ее жизни очень ответственный период. Подростковый. Так что не вовремя он это затеял. Ей надо поступать в колледж. А отцу надо за него платить. Он не может транжирить деньги на потаскух. Нет. Ему надо себя сдерживать. И ей еще надо невинность, черт бы ее побрал, потерять. Она должна выйти замуж. Сделать карьеру, завести детей. И она не намерена в Рождество таскать детей из одного дома в другой: от матери – к нему и его новой жене. Это надо прекратить. Причем немедленно. Кто-то должен это сделать.
Глава 14
У Джасмин было два варианта. Потребовать немедленного развода или простить и забыть. Не будучи готовой ни к одному из них, Джасмин нашла свой собственный, более оригинальный способ ответить на распутство Дэниела. Создание хорошего рецепта требует умения и тщательной подготовки. Именно так и отнеслась к поставленной задаче Джасмин. В награду она, как и за удачный рецепт, получит бурное, но краткое проявление восторга. А вкус, который останется после представления, будет зависеть от ее артистических способностей.
Джасмин побежала наверх. Надо было приготовиться. Раздевшись, она улыбнулась своему отражению в зеркале. Тело выглядело очень аппетитным, гора плоти дразнила аппетит. Было так приятно готовить себя для изголодавшегося и, она знала совершенно точно, так желавшего ее мужчины. Все, что нужно, – это горячий душ, черное кружевное платье и раскованность. Потому что половина того, что он хотел, было здесь – она постучала себя по лбу. Услышав звонок, она подумала о духах. Чуть мазнула трюфельным маслом за ушами и, запыхавшись, понеслась к двери.
И опять на нем были те же самые джинсы и та же белая оксфордская футболка с закатанными рукавами.
– Рад, что вы передумали, – сказал Трой.
– Заходи, – прошептала она.
Трой заглянул в прихожую, потом оглянулся назад и наконец вошел. В прихожей он потянулся к пей, но она осторожно отступила в сторону. По плану экстаз должен быть долгим.
– Сюда, – она провела его в кухню.
– Куда прикажете, – ответил си.
– Самое подходящее место. – Она кивнула на кухонный стол.
– Здесь? – удивленно спросил он.
– Есть хочешь? – Она повернулась боком к плите.
– Да, конечно, – ответил он, наблюдая за тем, как она наклоняется к духовке. Он шагнул вперед, намереваясь обхватить ее сзади, но достигший ноздрей аромат остановил его на полпути. – Вот это да, – плотоядно заурчал он.
– Садись.
Его глаза загорелись. Сама, значит, все сделает. Он опустился на ближайший стул.
– Зажмурься.
Трой смутился.
– Давай, давай. Не укушу.
Трой закрыл сначала один глаз, а потом неохотно и другой. Джасмин подошла сзади, повязала ему вокруг шеи большую салфетку и оперлась обеими руками ему на плечи.
– Ты меня слушаешь?
Он с готовностью закивал. Она дышала ему в ухо.
– Я позвала тебя сюда не для того, чтобы заниматься любовью.
Трой резко открыл глаза.
Джасмин нежно закрыла их пальцами. Помолчала. Она смотрела сверху на молодого парня, которому не терпелось получить то, что она могла предложить, и глаза ее заволокла печаль при мысли о том, что она могла бы это сделать для Дэниела. Она заставила себя встряхнуться. Нет, ока не отступит. Потом Джасмин коснулась мягких завитков на затылке Троя.
– Я позвала тебя, потому что приготовила для тебя еду. Моего мужа, как я понимаю, больше не интересует то, что я могу предложить, поэтому сегодня я обращаюсь к тебе. В том, что ты сейчас будешь есть, – вся моя душа. Я придумала это блюдо, я его попробовала и довела до совершенства. Я мечтала о нем. Это лучшее, на что я способна. И я знаю, что ты его оценишь.
Не в силах справиться с собой, Джасмин гладила его плечи, растирала крепкие мыщцы над лопатками. Пальцы ее скользили ниже и уже почти достигли идеально округлой…
– Прекрати, – буркнула она себе под нос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61