Посмотрел я на ближайший дом – вроде подходящий, направился к нему. А у второго подъезда тетрадка лежит. Читаю: «Тетрадь по алгебре ученицы шестого класса «А» Аллы…» Ну, думаю, ясное дело, – наверно, все найденные мной вещи принадлежат этой самой девочке. Вон она, какая забывчивая, даже фамилию свою в тетради не написала. Зашел я в подъезд. Квартир много. В какой искать Аллу-растерялу? Решил рискнуть, может, думаю, еще какой-нибудь след обнаружу. Добрался до третьего этажа – и верно: у тридцать первой квартиры на коврике поблескивает металлическим ободком авторучка. На всякий случай, для проверки, сунул ключ в дверь – в самый раз.
Тогда я, как человек интеллигентный, ключ вынул и позвонил.
Дверь мне открыл мальчик, серьезный такой мальчик, в белой рубашке, в пионерском галстуке.
– Простите, – говорю, – здесь, случайно, не проживает некая Алла?
– Угадали, – отвечает мальчик. – А какое у вас к ней дело?
Я протягиваю книжку, тетрадку, авторучку, ключ.
– Вот, – говорю. – У меня впечатление, что вещи эти принадлежат вашей Алле.
– Точно, – отвечает пионер. – Очень на неё похоже. А вы входите. Чего стоять, в ногах правды нет.
Чем-то сразу понравился мне этот мальчик – толковый такой, рассудительный. Вошел я. Положил вещи на стол. Спрашиваю:
– А ты что, её брат?
– Нет, – отвечает мальчик, – мы просто одноклассники. Хотел Алке помочь подготовиться к контрольной по истории, а она, оказывается, забыла о нашей договоренности и в кино убежала с Машей Мусиной, на двухсерийный фильм. Вот я её тут и жду.
– Как же ты в квартиру попал?
– Это легче легкого, – отвечает пионер. – В нашем классе у всех Алкины ключи есть, она их каждый день теряет. Присаживайтесь, пожалуйста. Чаю выпьете?
– С удовольствием, – говорю, – только давай сначала познакомимся.
И называю себя. Мальчик зажигает газ, ставит чайник, по-хозяйски достает из шкафа стаканы, ложки, сахарницу.
– Меня, – говорит, – зовут Женя Сидоров. А вы действительно писатель?
– Стар я, – говорю, – шуточки шутить. Не в пример твоей подружке, которая в гости позвала, а сама в кино отправилась.
– Да я на неё не в обиде, – вздохнул Женя Сидоров. – Она и вправду забыла о контрольной. Память-то девичья, короткая. Да что говорить! Мы с ней зимой однажды в средние века попали, а через неделю она меня спрашивает: «Женька, какой мы фильм смотрели про Каноссу, Римского папу и германского императора?» Все у неё в голове перепуталось, сплошное кино.
– Постой, – говорю, – парень, чего-то я не понимаю, вы на самом деле не в кино, а в театр ходили?
– Хорош театр! – насупился Женя. – Да я же говорю, мы попали в средние века, в настоящую Историю. С графиней Тосканской за одним столом сидели, вот как сейчас с вами.
– Любопытно, – говорю я. – Может, расскажешь поподробнее? Я все-таки писатель, для меня такие приключения – сущий клад.
Женя окинул меня оценивающим взглядом.
– Пожалуйста. Я давно намеревался с кем-нибудь поделиться своими приключениями, да не с кем. Дома не поверят, в классе засмеют…
– А я, – говорю, – поверю. Давай выкладывай. Жду с нетерпением. По собственному опыту знаю – в жизни все бывает.
Женя глянул на часы, выключил газ, разлил чай.
– Ладно. Две серии, да ещё индийского фильма, часа три займут, не меньше, успею.
И Женя рассказал мне эту удивительную историю.
…Чай остыл, а я к нему и не притронулся, настолько меня захватили Женины путешествия. Естественно, я начал расспрашивать мальчика с пристрастием. Выпытывал у него разные подробности (то есть то, что у нас, у писателей, называется деталями), и вскоре мне стало совершенно ясно, что парень говорит абсолютную правду. Фантазия? Я сам люблю фантазировать, но ведь такое даже не приснится.
– Женя, – осторожно поинтересовался я, – ну а какой ты лично для себя сделал вывод после всех этих приключений?
– Надо учиться и учиться! – убежденно ответил мальчик. – Овладевать знаниями и читать побольше художественной литературы! Я был очень самонадеянным, думал, история проще пареной репы; запоминай только даты и факты – и во всем прекрасно разберешься. Нет, только добросовестные ученые и настоящие писатели могут правильно понять прошлое.
– А твои родственники, что тебе говорили? Я имею в виду дядю Васю и дядю Жору.
– На даче мы каждый вечер обсуждали мои путешествия. Жаль, что каникулы так быстро кончились. Хорошее было время!
Женя помолчал и добавил:
– В общем, мы каждый эпизод рассматривали со всех сторон и пришли к выводу, что в истории всё закономерно и обоснованно. Нет никакого фатализма. Просто все было так, как должно было быть по логике развития человеческого общества. Но людям надо изучать ошибки прошлого, чтобы не повторить их в будущем.
«Да, – подумал я, – пребывание на даче явно пошло мальчику на пользу. Однако в его рассказе есть некоторая неувязка…»
– Женя, а как объяснить сходство дяди Васи с Цезарем, дяди Жоры с Помпеем, Максима Емельяныча с Наполеоном? Насколько я помню, даже боярыня Морозова показалась тебе вылитой Раисой Яковлевной? И портрет Ирины, то есть Марины Мнишек? И эти легионеры, Квитанций и Полотенций?
– Тут как раз все просто, – небрежно заметил Женя. – Мои дяди мне доказали, что в истории по теории вероятности обязательно должны встречаться люди, внешностью и характером похожие на наших современников. Ведь люди живут на земле уже тысячи лет.
– Послушай, Женька, – оживился я, – ты, случайно, не встречал там человека, похожего на меня?
Женя внимательно на меня глянул:
– Пожалуй, нет.
– Женька, – как бы, между прочим, спросил я, – а нельзя ли и мне побывать на этой даче?
– Пожалуйста. – Мальчик пожал плечами и продиктовал мне адрес. – Правда, Максим Емельяныч в Ленинград уехал, его пригласили преподавать в Политехническом институте, но дядя Вася и дядя Жора по-прежнему на месте.
«Может, ключ ко всей этой истории прост, – подумал я, – дядя Жора и дядя Вася изобрели новый объемный кинематограф, результаты своего открытия пока не обработали, на Женьке экспериментировали. Кое-что ещё не доведено до конца…»
– Женька, а в погреб ты больше не спускался? И по этому необычному телевизору никаких картин не смотрел?
– Нет, – ответил мальчик. – Погреб закрыли на ремонт… а телевизор – что телевизор? Я и не помню, как он точно выглядит. Впрочем, мы ведь заранее условились, что вы не сомневаетесь в правдивости моего рассказа…
«Ну, – подумал я, – тут парень темнит. Вероятно, дал слово никому про телевизор не рассказывать. Что ж, верность слову – дело святое. И ведь совершенно правильно рассуждает: или я ему верю, или незачем огород городить».
Глянул я на часы.
– Женя, кажется, пора бы уж и Алле возвращаться?
– Нет, – говорит, – не пора. Не было еще случая, чтобы Алла не опоздала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36