Тогда, будь у них хоть сотни рук, он сумел бы с ними один расправиться!..
В глубокой печали Юлчи обошел несколько кварталов. Он внимательно присматривался ко всему, прислушивался к каждому звуку.
Мороз усиливался. От холода сжалось тело, закоченели ноги и затвердевших, как камень, сапогах. Юлчи, однако, ничего не чув-спювал и продолжал бродить по глухим, притихшим улицам.
Над городом поднялся медный осколок луны. Юлчи вышел на берег Анхора. Вода уныло плескалась о закраины, таинственно поблескивала под тусклыми холодными лучами. В ветвях голых деревьев на берегу посвистывал ветер. Юлчи долго всматривался в сумрачные, ко всему равнодушные волны и вдруг с ужасом подумал: Кто ее может похитить из дома? Скорее всего, она бросилась в воду от них недалеко...» И Анхор, к которому он каждый день приводил поить лошадей, теперь показался ему страшным и грозным.
Разговаривая сам с собой, Юлчи как помешанный долго бродил но берем у. Лишь когда послышались крики петухов в соседних дворах и муэдзинов с ближайших минаретов, он тихо побрел к дому.
* * *
Ярма подошел к дому элликбаши и долго, до боли в суставах колотил кулаком в калитку. Дом стоял далеко в глубине двора. Время было позднее, все спали. Среди мерзлых уличных кочек Ярмат
ощупью нашел камень и принялся стучать снова. Наконец через щель калитки скользнул луч света. Ярмат с облегчением вздохнул, вытер рукавом вспотевший лоб.
Из-за калитки послышался сонный, недовольный голос эллик-баши:
— Кто там?
Как только Ярмат отозвался, зазвенела цепь, открылась одна створка калитки. Ярмат протиснулся в узкий крытый проход. Придерживая одной рукой полы накинутой на плечи тяжелой шубы, элликбаши посветил коптившей лампой, заспанными глазами оглядел Ярмата, пробурчал:
— Что за шум? В полночь...
Ярмат, словно прося прощения, сложил на груди покрытые грязью руки и запричитал:
— Несчастье обрушилось на мою голову, Алим-ака! Дочь пропала. Куда исчезла, не знаю...
— А-аа? — заспанные глаза Алимхана сразу широко раскрылись.— Рассказывай, как это она могла пропасть!..
Ярмат беспорядочно, но подробно рассказал о случившемся. Элликбаши слушал, устремив глаза в одну точку, и недовольно хмыкал. Когда Ярмат умолк, он передал ему лампу, затем плотнее запахнул полы шубы, поправил на пальцах кольца и спросил:
— Дочь твоя не была согласна? Плакала?
— Плакала. Все девушки перед свадьбой понемногу плачут. Обычай этот со времен Фатимы-биби остался...
— Плачут по-разному,— сердито перебил элликбаши. Ярмат виновато согласился, закивал головой.
— Хорошо. Кого же ты подозреваешь? — строго спросил Алим-хан.
Ярмат растерянно молчал, не зная, что ответить.
— Дочь твою или увез кто, или она сама сбежала, сговорившись с кем-нибудь заранее. Ты все-таки на кого можешь подумать?
— Кто знает...— нерешительно ответил Ярмат.— Признаться, я сначала подозревал Юлчи. Помните, работник бая. Он уезжал в кишлак и сегодня вернулся. Только вот так, сразу трудно что-нибудь сказать. Потом как бы стыдно не было...
Почему трудно? — сердито прикрикнул элликбаши.— Откуда тебе знать, что это не он сделал? Ну, не было его, а сегодня приехал — и во! случилось. Ты ему пока ничего не говори, а последи за ним.
Вытирая грязной рукой слезы, Ярмат начал умолять:
— Я обездоленный бедняк, научите меня, укажите дорогу!.. Она — единственная дочь, глаза мои, сердце мое...— старик заплакал снова.
— Плакать и причитать нечего,— решительно оборвал элликбаши.— Пока держи все в тайне, спрячь в своем сердце. Пройдет день-два, выяснится — жива ли твоя дочь, мертва ли она. Я тоже не буду сидеть сложа руки. Только чтобы разговору не было. Скажи жене, пусть прикусит язык. Хозяевам — никому ни слова. Придумай что-нибудь. Скажи, что дочь к подруге погостить ушла, и все. Слышишь?
А кого будешь подозревать, с того глаз не спускай, по следам ходи. Вот, можешь идти, завтра утром заглянешь...
Придавленный тяжелыми думами, Ярмат вышел на улицу и медленно зашагал к дому.
II
После завтрака Танти-байбача, закутавшись в лисью шубу, вышел на улицу. Он немного прошелся в сторону базара, потом вспомнил, что по случаю праздничного дня магазин Мирзы-Каримбая будет закрыт, и повернул к тестю, надеясь найти Салима-байбачу дома.
В квартале Мирзы-Каримбая навстречу Таити откуда-то вынырнул Алимхан-элликбаши. Они поздоровались, так как издавна были знакомы. Элликбаши, ухмыляясь, зашептал ему на ухо:
— Байбача, позвольте вашему покорному рабу задержать вас на минуту. Есть одно очень тонкое дело.
Он схватил Таити за руку и потащил к своему дому.
Тучный Танти-байбача не пожелал подниматься по крутой лестнице на балахану. Тогда Алимхан из предосторожности притворил калитку, и они остановились в полутемном крытом проходе.
— Я вас слушаю, Алимхан-ака.
Элликбаши почтительно тронул плечо байбачи и зачастил шепотом:
— Мы хотели выдать за вашего почтенного тестя дочь Ярмата. Вы, наверное, осведомлены на этот счет?
Таити утвердительно кивнул:
— Все было готово. Мы собирались через два-три дня справить свадьбу. Но вчера девушка вдруг исчезла. Не знаю — на небо взлетела, не знаю — сквозь землю провалилась. Если об этом узнает бай-ата, он будет очень огорчен.
— Ё аллах! Девушка скрылась из своего собственного дома!.. Тавба! Нехорошее дело, Алимхан-ака.
Элликбаши, не отрывая внимательного взгляда от собеседника, продолжал:
— Так вот, братец мой Мирисхак, пусть все это останется между нами. Но вы должны мне помочь. Где бы ни была девушка, ее надо. Как по-вашему, у кого должен быть ключ от этой тайны?
Танти-байбача был заметно смущен, но он пожал плечами и, не поднимая глаз, с деланным недоумением сказал:
— Что я, святой? Трудно сказать, где она. Если у нее был, может быть, она, воспользовавшись удобной минутой, с ним в какой-нибудь город. В нынешнее время все девушки. Где найдешь теперь прежних — послушных и благовоспитанных!
Элликбаши снова тронул плечо байбачи.
У меня есть некоторые подозрения, о них я скажу только вам, он озабоченно.— Вы ведь знаете, Салим-байбача был против этого дела. Причина понятна — бай отказался завещать свое имущество. Когда я сообщил ему об отказе бая. Отцу, говорит, никогда не жениться на этой девушке, вот увидите! Обдумав все, я и пришел к выводу... Не знаю, может быть, это пустые подозрения, искушение шайтана... Таити решительно запротестовал:
— В Салиме и на волосок не сомневайтесь! Совесть его чиста. Верно, когда отец отказался отписать им имущество, он гневался, горячился по молодости. Но я его убедил, и он выбросил из своего сердца обиду. Байбача вне подозрений... Ну, я ухожу. А вы, Алим-хан-ака, примите все меры. Я тоже помогать буду. Нельзя огорчать старика. Да, нехорошо получилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
В глубокой печали Юлчи обошел несколько кварталов. Он внимательно присматривался ко всему, прислушивался к каждому звуку.
Мороз усиливался. От холода сжалось тело, закоченели ноги и затвердевших, как камень, сапогах. Юлчи, однако, ничего не чув-спювал и продолжал бродить по глухим, притихшим улицам.
Над городом поднялся медный осколок луны. Юлчи вышел на берег Анхора. Вода уныло плескалась о закраины, таинственно поблескивала под тусклыми холодными лучами. В ветвях голых деревьев на берегу посвистывал ветер. Юлчи долго всматривался в сумрачные, ко всему равнодушные волны и вдруг с ужасом подумал: Кто ее может похитить из дома? Скорее всего, она бросилась в воду от них недалеко...» И Анхор, к которому он каждый день приводил поить лошадей, теперь показался ему страшным и грозным.
Разговаривая сам с собой, Юлчи как помешанный долго бродил но берем у. Лишь когда послышались крики петухов в соседних дворах и муэдзинов с ближайших минаретов, он тихо побрел к дому.
* * *
Ярма подошел к дому элликбаши и долго, до боли в суставах колотил кулаком в калитку. Дом стоял далеко в глубине двора. Время было позднее, все спали. Среди мерзлых уличных кочек Ярмат
ощупью нашел камень и принялся стучать снова. Наконец через щель калитки скользнул луч света. Ярмат с облегчением вздохнул, вытер рукавом вспотевший лоб.
Из-за калитки послышался сонный, недовольный голос эллик-баши:
— Кто там?
Как только Ярмат отозвался, зазвенела цепь, открылась одна створка калитки. Ярмат протиснулся в узкий крытый проход. Придерживая одной рукой полы накинутой на плечи тяжелой шубы, элликбаши посветил коптившей лампой, заспанными глазами оглядел Ярмата, пробурчал:
— Что за шум? В полночь...
Ярмат, словно прося прощения, сложил на груди покрытые грязью руки и запричитал:
— Несчастье обрушилось на мою голову, Алим-ака! Дочь пропала. Куда исчезла, не знаю...
— А-аа? — заспанные глаза Алимхана сразу широко раскрылись.— Рассказывай, как это она могла пропасть!..
Ярмат беспорядочно, но подробно рассказал о случившемся. Элликбаши слушал, устремив глаза в одну точку, и недовольно хмыкал. Когда Ярмат умолк, он передал ему лампу, затем плотнее запахнул полы шубы, поправил на пальцах кольца и спросил:
— Дочь твоя не была согласна? Плакала?
— Плакала. Все девушки перед свадьбой понемногу плачут. Обычай этот со времен Фатимы-биби остался...
— Плачут по-разному,— сердито перебил элликбаши. Ярмат виновато согласился, закивал головой.
— Хорошо. Кого же ты подозреваешь? — строго спросил Алим-хан.
Ярмат растерянно молчал, не зная, что ответить.
— Дочь твою или увез кто, или она сама сбежала, сговорившись с кем-нибудь заранее. Ты все-таки на кого можешь подумать?
— Кто знает...— нерешительно ответил Ярмат.— Признаться, я сначала подозревал Юлчи. Помните, работник бая. Он уезжал в кишлак и сегодня вернулся. Только вот так, сразу трудно что-нибудь сказать. Потом как бы стыдно не было...
Почему трудно? — сердито прикрикнул элликбаши.— Откуда тебе знать, что это не он сделал? Ну, не было его, а сегодня приехал — и во! случилось. Ты ему пока ничего не говори, а последи за ним.
Вытирая грязной рукой слезы, Ярмат начал умолять:
— Я обездоленный бедняк, научите меня, укажите дорогу!.. Она — единственная дочь, глаза мои, сердце мое...— старик заплакал снова.
— Плакать и причитать нечего,— решительно оборвал элликбаши.— Пока держи все в тайне, спрячь в своем сердце. Пройдет день-два, выяснится — жива ли твоя дочь, мертва ли она. Я тоже не буду сидеть сложа руки. Только чтобы разговору не было. Скажи жене, пусть прикусит язык. Хозяевам — никому ни слова. Придумай что-нибудь. Скажи, что дочь к подруге погостить ушла, и все. Слышишь?
А кого будешь подозревать, с того глаз не спускай, по следам ходи. Вот, можешь идти, завтра утром заглянешь...
Придавленный тяжелыми думами, Ярмат вышел на улицу и медленно зашагал к дому.
II
После завтрака Танти-байбача, закутавшись в лисью шубу, вышел на улицу. Он немного прошелся в сторону базара, потом вспомнил, что по случаю праздничного дня магазин Мирзы-Каримбая будет закрыт, и повернул к тестю, надеясь найти Салима-байбачу дома.
В квартале Мирзы-Каримбая навстречу Таити откуда-то вынырнул Алимхан-элликбаши. Они поздоровались, так как издавна были знакомы. Элликбаши, ухмыляясь, зашептал ему на ухо:
— Байбача, позвольте вашему покорному рабу задержать вас на минуту. Есть одно очень тонкое дело.
Он схватил Таити за руку и потащил к своему дому.
Тучный Танти-байбача не пожелал подниматься по крутой лестнице на балахану. Тогда Алимхан из предосторожности притворил калитку, и они остановились в полутемном крытом проходе.
— Я вас слушаю, Алимхан-ака.
Элликбаши почтительно тронул плечо байбачи и зачастил шепотом:
— Мы хотели выдать за вашего почтенного тестя дочь Ярмата. Вы, наверное, осведомлены на этот счет?
Таити утвердительно кивнул:
— Все было готово. Мы собирались через два-три дня справить свадьбу. Но вчера девушка вдруг исчезла. Не знаю — на небо взлетела, не знаю — сквозь землю провалилась. Если об этом узнает бай-ата, он будет очень огорчен.
— Ё аллах! Девушка скрылась из своего собственного дома!.. Тавба! Нехорошее дело, Алимхан-ака.
Элликбаши, не отрывая внимательного взгляда от собеседника, продолжал:
— Так вот, братец мой Мирисхак, пусть все это останется между нами. Но вы должны мне помочь. Где бы ни была девушка, ее надо. Как по-вашему, у кого должен быть ключ от этой тайны?
Танти-байбача был заметно смущен, но он пожал плечами и, не поднимая глаз, с деланным недоумением сказал:
— Что я, святой? Трудно сказать, где она. Если у нее был, может быть, она, воспользовавшись удобной минутой, с ним в какой-нибудь город. В нынешнее время все девушки. Где найдешь теперь прежних — послушных и благовоспитанных!
Элликбаши снова тронул плечо байбачи.
У меня есть некоторые подозрения, о них я скажу только вам, он озабоченно.— Вы ведь знаете, Салим-байбача был против этого дела. Причина понятна — бай отказался завещать свое имущество. Когда я сообщил ему об отказе бая. Отцу, говорит, никогда не жениться на этой девушке, вот увидите! Обдумав все, я и пришел к выводу... Не знаю, может быть, это пустые подозрения, искушение шайтана... Таити решительно запротестовал:
— В Салиме и на волосок не сомневайтесь! Совесть его чиста. Верно, когда отец отказался отписать им имущество, он гневался, горячился по молодости. Но я его убедил, и он выбросил из своего сердца обиду. Байбача вне подозрений... Ну, я ухожу. А вы, Алим-хан-ака, примите все меры. Я тоже помогать буду. Нельзя огорчать старика. Да, нехорошо получилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92