Как только вы отзовете свой судебный иск, его тут же навяжет мне Корпорация «Врата».
За хмурым лицом Боувера на экране появилась моя секретарша. Она была похожа на доброго ангела, что-то шепчущего на ухо Боуверу. На самом же деле Харриет сказала мне:
- Через шестьдесят секунд истекает срок ультиматума мистера Хертера.
Я совсем забыл, что старый Питер дал нам еще одно четырехчасовое предупреждение.
- Пора подготовиться к следующему удару Питера Хертера, - сказал я Боуверу и отключился. На самом деле меня нисколько не тревожило, помнит ли этот старый бродяга о предстоящей экзекуции или нет. Я просто хотел закончить разговор.
Очень уж большая подготовка к лихорадке не требовалась. Крайне предусмотрительно и даже любезно со стороны Питера было каждый раз предупреждать нас о своем издевательстве и потом педантично наносить удар точно в указанное время. На таких домоседах, как я, это почти не отражалось. Другое дело пилоты и автомобилисты.
Однако оставалась Эсси. Я на всякий случай заглянул к ней, чтобы убедиться, что в данный момент ее не моют и не кормят, что к ней не подсоединены катетеры. Ничего подобного я не обнаружил - Эсси спала нормальным CHON здорового человека. Ее красивые золотистые волосы были рассыпаны по подушке вокруг головы, и она слегка похрапывала.
По пути к своему удобному стулу перед коммуникационным терминалом я ощутил у себя в мозгу этого старого шантажиста - Питера Хертера.
Я давно сделался настоящим ценителем вторжения в мозг. Ну, это не особая редкость. Вот уже двенадцать лет, как все человечество стало таким. С тех пор как этот глупый мальчишка Вэн начал свои полеты на Пищевую фабрику. Его приступы были самыми тяжелыми и длились подолгу. Этот маленький дикарь делился с нами своими сумасшедшими фантазиями.
Мечты обладают властью. Мечты - это нечто вроде высвободившегося безумия. По контрасту со снами Вэна легкое прикосновение Джанин Хертер было почти неощутимо, а педантичные двухминутные дозы Питера Хертера напоминали уличный сигнал: останавливаешь машину, нетерпеливо ждешь, пока сменится красный свет на зеленый, и едешь дальше своим путем.
Я чувствовал то же, что и Питер: возраст, иногда голод или жажду, а один раз - угасающий гневный сексуальный порыв одинокого старика.
Поудобнее усаживаясь в кресло, я напомнил себе, что и на этот раз ничего особенного не будет. Что-то похожее на лёгкое головокружение, когда слишком засидишься в одной позе и, вставая, приходится немного подождать, пока это ощущение уйдет. Но на этот раз оно не уходило. У меня все начало расплываться перед глазами из-за того, что я как бы одновременно смотрел двумя парами глаз. Невыразимый гнев, беспредельная тоска одинокого старика, и все это без слов, как будто кто-то шепчет мне на ухо, а я не могу разобрать слова.
А оно все продолжалось и продолжалось. Туман у меня перед глазами усилился. Я начал терять пространственную ориентацию и впадать в какое-то наркотическое состояние. Это второе зрение, которое никогда не становилось ясным, вдруг стало показывать что-то невообразимое. Такого я раньше никогда не видел. Это не имело никакого отношения к реальности. У меня в мозгу возникали фантастические видения. Женщины с клювами хищных птиц. Большие металлические чудовища, которые катятся внутри моих глазниц. Фантазии. Сны.
На этот раз обещанной двухминутной дозы не получилось. Сукин сын основательно уснул прямо на кушетке.
Хвала Господу за бессонницу стариков. Сон Питера Хертера не продолжался восемь часов, как у всякого нормального человека, а всего лишь около часа. Но это были неприятные шестьдесят минут. Когда непрошеные сны бесследно исчезли из моей головы, я побежал к Эсси. Она не спала, сидела, прислонившись к подушке.
- Все в порядке, Робин, - сразу успокоила она. - Был интересный сон. Приятная перемена по сравнению с моими собственными.
- Я убью этого старого ублюдка, - пообещал я. Эсси, улыбаясь, покачала головой.
- Это невозможно, - сказала она.
Может быть. Но как только я убедился, что с Эсси все в порядке, я вызвал Альберта Эйнштейна.
- Мне нужен совет. Можно ли как-нибудь остановить Питера Хертера?
Он неторопливо почесал нос.
- Вы имеете в виду непосредственные действия, Робиннет. В нашем распоряжении соответствующих средств нет.
- Не нужно мне этого говорить! - возмутился я. - Должно найтись что-нибудь!
- Конечно, Робин, - медленно ответил он, - но, мне кажется, вы спрашиваете не ту программу. Непрямые действия могут помочь. Как я понимаю, тут имеются некоторые не решенные юридические проблемы. Если вы решите их, то сможете подумать о требованиях Питера Хертера и таким образом остановить его.
- Я уже пробовал. Это замкнутый круг, черт возьми! Если бы я мог остановить Хертера, то, может, Корпорация вернула бы мне контроль. А он тем временем сворачивает всем мозги, и я хочу это прекратить. Нельзя ли воспользоваться какими-нибудь помехами?
Альберт пососал трубку.
- Не думаю, Робин, - наконец проговорил он. - Я не очень понимаю ваше состояние.
Это меня удивило.
- Ты ничего не чувствуешь?
- Робин, - терпеливо сказал он, - я ничего не могу чувствовать. Вам важно помнить, что я всего лишь компьютерная программа. И не та программа, с которой нужно обсуждать природу сигналов от мистера Хертера. В этом случае ваша психоаналитическая программа была бы куда полезнее. Аналитически я знаю, что происходит: в моем распоряжении все данные о поступающем излучении. Но на физическом уровне - ничего. Машинный разум не подвергается воздействию. Каждый человек что-то испытывает, я знаю это, потому что об этом приходят сообщения. Есть Доказательства, что и млекопитающие с большим мозгом: приматы, дельфины, слоны - испытывают беспокойство. Может, даже остальные млекопитающие тоже, хотя тут свидетельства слишком неочевидны. Но, еще раз повторяю, физически я ничего не испытываю... Что касается помех, которые глушили бы сигналы с Пищевой фабрики, что ж, это вполне возможно. Но каков будет результат, Робин? Вы же понимаете, что источник помех будет совсем близко от Земли, а не в двадцати пяти световых днях. И если уж мистер Хертер на таком расстоянии способен вызвать некоторую потерю ориентации у всего человечества, к чему же приведет более близкий сигнал?
- Вероятно, будет плохо, - обескураженно ответил я.
- Конечно, Робин. Возможно, гораздо хуже, чем вы предполагаете, но без эксперимента все равно сказать невозможно. А поскольку в этом эксперименте подопытными должны быть люди, я не могу предпринять его.
За моим плечом Эсси вдруг не без гордости проговорила:
- Да; не можешь! И лучше меня этого никто не знает.
Она молча подошла сзади, босиком по толстому ковру. На ней был свободный халат, волосы убраны в тюрбан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
За хмурым лицом Боувера на экране появилась моя секретарша. Она была похожа на доброго ангела, что-то шепчущего на ухо Боуверу. На самом же деле Харриет сказала мне:
- Через шестьдесят секунд истекает срок ультиматума мистера Хертера.
Я совсем забыл, что старый Питер дал нам еще одно четырехчасовое предупреждение.
- Пора подготовиться к следующему удару Питера Хертера, - сказал я Боуверу и отключился. На самом деле меня нисколько не тревожило, помнит ли этот старый бродяга о предстоящей экзекуции или нет. Я просто хотел закончить разговор.
Очень уж большая подготовка к лихорадке не требовалась. Крайне предусмотрительно и даже любезно со стороны Питера было каждый раз предупреждать нас о своем издевательстве и потом педантично наносить удар точно в указанное время. На таких домоседах, как я, это почти не отражалось. Другое дело пилоты и автомобилисты.
Однако оставалась Эсси. Я на всякий случай заглянул к ней, чтобы убедиться, что в данный момент ее не моют и не кормят, что к ней не подсоединены катетеры. Ничего подобного я не обнаружил - Эсси спала нормальным CHON здорового человека. Ее красивые золотистые волосы были рассыпаны по подушке вокруг головы, и она слегка похрапывала.
По пути к своему удобному стулу перед коммуникационным терминалом я ощутил у себя в мозгу этого старого шантажиста - Питера Хертера.
Я давно сделался настоящим ценителем вторжения в мозг. Ну, это не особая редкость. Вот уже двенадцать лет, как все человечество стало таким. С тех пор как этот глупый мальчишка Вэн начал свои полеты на Пищевую фабрику. Его приступы были самыми тяжелыми и длились подолгу. Этот маленький дикарь делился с нами своими сумасшедшими фантазиями.
Мечты обладают властью. Мечты - это нечто вроде высвободившегося безумия. По контрасту со снами Вэна легкое прикосновение Джанин Хертер было почти неощутимо, а педантичные двухминутные дозы Питера Хертера напоминали уличный сигнал: останавливаешь машину, нетерпеливо ждешь, пока сменится красный свет на зеленый, и едешь дальше своим путем.
Я чувствовал то же, что и Питер: возраст, иногда голод или жажду, а один раз - угасающий гневный сексуальный порыв одинокого старика.
Поудобнее усаживаясь в кресло, я напомнил себе, что и на этот раз ничего особенного не будет. Что-то похожее на лёгкое головокружение, когда слишком засидишься в одной позе и, вставая, приходится немного подождать, пока это ощущение уйдет. Но на этот раз оно не уходило. У меня все начало расплываться перед глазами из-за того, что я как бы одновременно смотрел двумя парами глаз. Невыразимый гнев, беспредельная тоска одинокого старика, и все это без слов, как будто кто-то шепчет мне на ухо, а я не могу разобрать слова.
А оно все продолжалось и продолжалось. Туман у меня перед глазами усилился. Я начал терять пространственную ориентацию и впадать в какое-то наркотическое состояние. Это второе зрение, которое никогда не становилось ясным, вдруг стало показывать что-то невообразимое. Такого я раньше никогда не видел. Это не имело никакого отношения к реальности. У меня в мозгу возникали фантастические видения. Женщины с клювами хищных птиц. Большие металлические чудовища, которые катятся внутри моих глазниц. Фантазии. Сны.
На этот раз обещанной двухминутной дозы не получилось. Сукин сын основательно уснул прямо на кушетке.
Хвала Господу за бессонницу стариков. Сон Питера Хертера не продолжался восемь часов, как у всякого нормального человека, а всего лишь около часа. Но это были неприятные шестьдесят минут. Когда непрошеные сны бесследно исчезли из моей головы, я побежал к Эсси. Она не спала, сидела, прислонившись к подушке.
- Все в порядке, Робин, - сразу успокоила она. - Был интересный сон. Приятная перемена по сравнению с моими собственными.
- Я убью этого старого ублюдка, - пообещал я. Эсси, улыбаясь, покачала головой.
- Это невозможно, - сказала она.
Может быть. Но как только я убедился, что с Эсси все в порядке, я вызвал Альберта Эйнштейна.
- Мне нужен совет. Можно ли как-нибудь остановить Питера Хертера?
Он неторопливо почесал нос.
- Вы имеете в виду непосредственные действия, Робиннет. В нашем распоряжении соответствующих средств нет.
- Не нужно мне этого говорить! - возмутился я. - Должно найтись что-нибудь!
- Конечно, Робин, - медленно ответил он, - но, мне кажется, вы спрашиваете не ту программу. Непрямые действия могут помочь. Как я понимаю, тут имеются некоторые не решенные юридические проблемы. Если вы решите их, то сможете подумать о требованиях Питера Хертера и таким образом остановить его.
- Я уже пробовал. Это замкнутый круг, черт возьми! Если бы я мог остановить Хертера, то, может, Корпорация вернула бы мне контроль. А он тем временем сворачивает всем мозги, и я хочу это прекратить. Нельзя ли воспользоваться какими-нибудь помехами?
Альберт пососал трубку.
- Не думаю, Робин, - наконец проговорил он. - Я не очень понимаю ваше состояние.
Это меня удивило.
- Ты ничего не чувствуешь?
- Робин, - терпеливо сказал он, - я ничего не могу чувствовать. Вам важно помнить, что я всего лишь компьютерная программа. И не та программа, с которой нужно обсуждать природу сигналов от мистера Хертера. В этом случае ваша психоаналитическая программа была бы куда полезнее. Аналитически я знаю, что происходит: в моем распоряжении все данные о поступающем излучении. Но на физическом уровне - ничего. Машинный разум не подвергается воздействию. Каждый человек что-то испытывает, я знаю это, потому что об этом приходят сообщения. Есть Доказательства, что и млекопитающие с большим мозгом: приматы, дельфины, слоны - испытывают беспокойство. Может, даже остальные млекопитающие тоже, хотя тут свидетельства слишком неочевидны. Но, еще раз повторяю, физически я ничего не испытываю... Что касается помех, которые глушили бы сигналы с Пищевой фабрики, что ж, это вполне возможно. Но каков будет результат, Робин? Вы же понимаете, что источник помех будет совсем близко от Земли, а не в двадцати пяти световых днях. И если уж мистер Хертер на таком расстоянии способен вызвать некоторую потерю ориентации у всего человечества, к чему же приведет более близкий сигнал?
- Вероятно, будет плохо, - обескураженно ответил я.
- Конечно, Робин. Возможно, гораздо хуже, чем вы предполагаете, но без эксперимента все равно сказать невозможно. А поскольку в этом эксперименте подопытными должны быть люди, я не могу предпринять его.
За моим плечом Эсси вдруг не без гордости проговорила:
- Да; не можешь! И лучше меня этого никто не знает.
Она молча подошла сзади, босиком по толстому ковру. На ней был свободный халат, волосы убраны в тюрбан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91