Генриетта, любая Генриетта, даже машинное привидение с таким именем, совсем не была смешна в порыве страсти, когда считала, что ее обманывают и предают. Программа, имитирующая ее мужа, делала это очень искусно. Она просила прощения и умоляла, она даже плакала, свистящими хриплыми рыданиями, когда плоский голос самой Генриетты прерывался рыданиями печали и безнадежной радости. А потом программа, как и было предусмотрено, приготовилась к убийству.
- Не сможешь ли ты, дорогая Генриетта... не известно ли тебе, как управляется корабль хичи?
Последовала затяжная пауза. Компьютерная Генриетта колебалась. Затем голос мертвой женщины произнес:
- Да, Томазино.
Следующая пауза длилась, пока запрограммированный обманщик не решил заполнить пробел:
- Если ты сможешь, дорогая, я думаю, что сумею добраться до тебя. Я нахожусь в каком-то корабле. Кажется, это рубка управления. Если бы я знал, как его заставить двигаться...
Полу не верилось, что даже плохо записанный компьютерный разум поддастся на такую явную фальшивку. Но Генриетта клюнула.
Отвратительно принимать участие в обмане, но он участвовал, а когда Генриетта начала говорить, ее невозможно было остановить.
-Тайна управления кораблями хичи ? Конечно, дорогой Томазино!
И мертвая женщина предупредила своего несуществующего возлюбленного, что передает для записи ускоренную информацию, и разразилась свистящим треском машинного разговора. Пол не мог расслышать ни слова в этом шуме. Но Робин Броудхед, слушавший через наушники особое сообшение своего компьютера, улыбнулся, кивнул и поднял сомкнутые кольцом большой и указательный пальцы в знак успеха.
Затем Пол утащил его в коридор.
- Если вы получили то, что нужно, давайте уйдем отсюда! - тихим, но очень энергичным шепотом попросил он.
-Получил! - ответил Робин. - Она все рассказала. У нее связь со всеми механизмами, управляющими этой штукой, она входит в ее мозг и все нам рассказывает..
-Прекрасно. Теперь пойдем отыщем Ларви! Броудхед посмотрел на него не сердито, а скорее умоляюще и ответил:
- Еще несколько минут. Кто знает, что она может выдать?
- Нет!
-Да! - Они взглянули друг на друга, и оба покачали головами. - Предлагаю компромисс, - сказал Робин Броудхед. - Пятнадцать минут, ладно? А потом пойдем освобождать вашу жену.
Они, печально и одновременно удовлетворенно улыбаясь, вернулись к прежнему месту, но радость от маленькой победы быстро улетучилась. Голоса не были больше интимно мягкими. Генриетта и ее компьютерный муж почти ссорились. Послышался щелчок и металлический голос резко произнес:
-Ты был свиньей, Том!
На что программа попыталась ответить более или менее рассудительно:
-Но, Генриетта, дорогая! Я только пытаюсь узнать...
-То, что ты пытаешься узнать, - негодующе проговорил голос Генриетты, - зависит только от твоих способностей Учиться. Я пытаюсь рассказать тебе кое-что куда более важное! Я и раньше пробовала это сделать. Пыталась на протяжении всего пути сюда, но нет, ты не желал меня слушать, ты хотел только уединяться в шлюпке с этой толстой сукой...
Программа прекрасно знала, когда следует раскаиваться, и принялась успокаивать истеричную Генриетту:
-Прости, Генриетта, дорогая. Если ты хочешь поучить меня астрофизике, я согласен.
-Засунь себе в задницу свое согласие! - продолжала неистовствовать обиженная жена. - Это ужасно важно, Том! - воскликнула она и вдруг сменила гнев на милость. - Хорошо, Том. Но нам придется вернуться к Большому Взрыву. Ты слушаешь меня, Том ?
-Конечно, дорогая, - ответила программа самым искренним и любящим голосом.
-Хорошо! Все начинается с образования вселенной, и мы достаточно неплохо знаем этот процесс, за исключением одного переходного момента, который не совсем ясен. Назовем его моментом X.
-Ты хочешь рассказать мне, что такое этот момент X, дорогая ?
-Заткнись,Том! - нервно ответила Генриетта. - И слушай! До момента X вся вселенная представляла собой крошечный шар диаметром порядка нескольких километров, сверхплотный, сверхгорячий, настолько сжатый, что у него не было никакой внутренней структуры. Потом из-за внутреннего напряжения он взорвался и начал стремительно расширяться. Это происходило до самого момента X, и данная часть развития событий в общем ясна. Ты слушаешь меня, Том ?
- Да, дорогая. Это обычная космология, верно ?
-Ты только слушай, - выдержав зловещую паузу, сказала наконец Генриетта. - После момента X вселенная продолжала расширяться. По мере ее расширения небольшие сгустки материи начали конденсироваться. Вначале появились элементарные частицы, адроны и пионы, электроны и протоны, нейтроны и кварки. Потом стала возникать подлинная материя-Настоящие атомы водорода, затем даже атомы гелия. Расширение объема газа стало замедляться. В огромных облаках начались турбуленции. Гравитация стала собирать эти облака в сгустки. Объем их сокращался, и повышенная температура сжатия запустила ядерные реакции. Облака раскалились Так рождались первые звезды. Остальное, - закончила Генриетта, - мы можем наблюдать и сегодня.
Программа Альберта подхватила намек.
-Понимаю, Генриетта, это все очень интересно. Но я упустил, о каком промежутке времени мы говорим ?
-Хороший вопрос, - ответила она, но в голосе ее не слышалось удовольствия. - От начала Большого Взрыва момента X три секунды. От момента X до настоящего времени примерно восемнадцать миллиардов лет. И мы уже здесь.
Фальшивый возлюбленный Генриетты не был рассчитан на восприятие сарказма, хотя он ощущался даже в плоском металлическом голосе. Но программа продолжала стараться, как могла:
-Спасибо, дорогая, - сказала она, - а теперь расскажи мне об этом особом моменте X.
-Сию минуту, мой дорогой Томазино, - ласково ответила она, - только ты совсем не мой дорогой Томазино. Этот тупоголовый болван не понял бы ни одного моего слова, а мне не нравится, когда меня дурачат.
Как ни старалась дальше программа Альберта, как ни пытался Робин Броудхед, сбросивший свою маску, обратиться к ней непосредственно, Генриетта больше ничего не выдала.
-К чертовой матери! - проговорил наконец Броудхед. - У нас хватает забот на следующие несколько часов. Для этого не нужно возвращаться на восемнадцать миллиардов лет назад. - Он нажал кнопку на боку процессора и подхватил то, что выпало из него, - толстую мягкую ленту, на которой было записано все изложенное Генриеттой. - Вот за этим я и прилетел, - сказал он с грустной улыбкой. - А теперь, Пол, попробуем решить вашу маленькую проблему, а потом отправимся домой и будем тратить свои миллионы!
В глубоком беспокойном сне Древнейшего не было видений, но были сплошные беспокойства. Раздражения поступали все быстрее и быстрее, они становились все более и более настойчивыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91