Ей стало тревожно за совершенно покинутый "Вихрь".
– О, там все в порядке, – успокоил Сумитомо. – Мы переправили к вам половину своих арбайтеров, ремонт уже начат.
– А у вас разве не было повреждений?
– Практически нет. Экраны у "Фантаска" просто свирепые.
– Мощнее, чем...
– Да нет аналогов! По крайней мере в Космофлоте Солнца. Вслед за нами к Эпсилону направились основные силы ОКС – тридцать восемь вымпелов. Так вот, их суммарная тяга составляет всего ноль целых девять десятых процента мощности "Фантаска", представляете?
– С трудом.
– При входе в канал мы закуклились до такой степени, что потом едва распутались. Плюс к тому, вы так отчаянно боролись, что порядком истощили ресурсы макул. На нашу долю осталась не самая сложная задача.
Маша развела руки:
– Когда же это все успели создать?
– "Фантаск"? Ну, время было. Мы стартовали через двадцать четыре геогода после вас. Двенадцать лет вы летели к Эпсилону, одиннадцать лет шло ваше первое сообщение. "Фантаск" тогда заканчивал ходовые испытания. Еще через год у Кампанеллы были мы.
– А когда в канал вошли?
– Тоже после вас. Но уже через пять месяцев. А сюда прибыли тремя местными сутками раньше.
Маше оставалось только головой покачать.
– Фантастика.
Сумитомо рассмеялся.
– На то и "Фантаск".
– Мы оставляли спутник со всей информацией, которую смогли собрать. Вы его нашли?
– Нашел "Гамамелис". Но и с нами поделился, конечно.
– А где сам "Гамамелис"?
– Когда мы вошли в канал, он оставался на высокой орбите у Кампанеллы. Что решил экипаж дальше, я не знаю. Прошу вот сюда, на эскалатор. Извините, нас уже ждут. Идем?
– Конечно. Но...
– Вас что-то беспокоит?
– Как бы "Гамамелис" не решил последовать за нами.
– Не исключено. И повлиять на это мы никак не можем. Между прочим, более тысячи человек, находящихся на его борту, тут были бы совсем нелишними.
– Почему?
Улыбка Сумитомо ослабла.
– Работы предстоит много. Каждый дополнительный землянин просто бесценен.
* * *
Даже после весьма немалого "Звездного Вихря" просторы новейшего звездолета Земли поражали.
Если уж коридор, то не коридор, а целая галерея, метрах о десяти высоты. Эти галереи пронизывали объем "Фантаска" во всех направлениях. На них были нанизаны помещения самых разных размеров за исключением малых. Со своим провожатым Маша прошла вереницу светлых залов, наполненных огромным количеством свежего, пахнущего лесом воздуха. Назначение большинства из них она не понимала. Никаких машин, труб, экранов или пультов не было и в помине. Везде изысканные интерьеры в приглушенной цветовой гамме, низкорослые, но самые настоящие деревья с густо переплетающимися ветвями, в которых щебетали птицы. Трижды они проходили мимо водоемов с фонтанами. В самом большом плавали лебеди, недовольно расталкивая толстых рыб.
– Потрясающе, – сказала Маша.
– О, это лишь цветочки. Ягодки находятся в Озерном парке. Вам не доводилось кормить ручных пантер?
– Пантер? Нет еще.
– Будет время – попробуйте, советую. Очень милые киски. Жизнь в концентрированном виде, стрессы снимают превосходно.
– Хорошо, попробую.
Роль пола в большинстве залов играли газоны с цветниками. Между кустами скрывалась малозаметная, но замечательная по удобству мебель. В роскошные диваны и кресла, наверное, можно было погружаться часами. Витражи, стереокартины, ручной работы посуда в стенных шкафах – от всего этого глаза разбегались. Несмотря на усталость, Маша не могла скрыть удивления. Сумитомо понимающе улыбнулся. Остановившись перед голубой тянь-шаньской елью, он протянул ладонь, и на нее тотчас спустилась белочка.
– Да, мы скорее пассажиры, чем экипаж. Люди здесь нужны только для принятия решений.
– Зачем такое огромное количество залов? Круглые, квадратные, овальные...
– А для настроения. Мне вот больше всего нравятся треугольные в плане залы, да еще и с вогнутыми стенами. Именно там меня осеняет покой.
– И такие есть?
– Есть.
Маша качнула головой.
– Воля ваша, но... несколько чрезмерно.
Сумитомо осторожно посадил белочку на хвойную ветку. Маша заметила в его глазах грусть.
– Видите ли, Маша-сан, предназначение "Фантаска" – пересечение бездн. Вполне можно не вернуться... И как ни велики объемы корабля, они лишь в малой степени могут заменить просторы Земли.
– Извините меня.
– О, абсолютно не за что.
– Есть. За невольную интонацию осуждения.
Сумитомо махнул рукой.
– Очень скоро вы убедитесь, что все мы находимся в абсолютно равном положении. Кроме прочего, эти залы – всего лишь пустоты в ячеистой структуре корпуса. Таким образом, параллельно они несут конструктивную нагрузку. Не будете против, если мы ускорим наше перемещение?
– Постараюсь, но, честно говоря, меня все еще покачивает.
– А бежать и не придется. Пожалуйста, станьте вот сюда.
Сумитомо указал на красный круг в центре зала и прикоснулся правой рукой к левому запястью. Участок пола под ними неожиданно пришел в движение, плавно перемещаясь к дальней стене. Панели развернулись, открылся следующий зал. Пол начал приподниматься, менять форму, и вспухал до тех пор, пока не образовался своеобразный пьедестал для двух фигур. На вершине этого неожиданного возвышения Маша со страху обняла Сумитомо.
– Извините, – сказал старпом, – я не предупредил, но эти штучки безопасны. Мобильная, понимаете, архитектура. Творение пани Станиславы. Сам никак привыкнуть не могу, хотя и удобно.
То, на чем они стояли, отпочковалось от остального пола. Образовался диск, продолживший движение. Потолок над ними расступился, и путешествие завершилось. Они оказались в очередном полукруглом зале, более напоминающем средних размеров пещеру, но пещеру комфортную – мягко освещенную, с упругим покрытием, слегка пружинящим под ногами. Благодаря каким-то ухищрениям оптики казалось, что весь зал пузырем выбухает в забортное пространство. И хотя роль потолка, а заодно и роль изогнутой передней стены здесь играло звездное небо, такое правдоподобное, что возникало ощущение вакуума, Маша все же почувствовала себя более привычно, поскольку увидела долгожданные пульты и панели с дисплеями, опоясывающими стены на уровне глаз. По-видимому, они попали, наконец, в центр управления кораблем.
Но и здесь тоже проявилась тяга к эстетике психологического комфорта. Для этой цели были мастерски подобраны все элементы восприятия. Яркий, но рассеянный свет, ровно сочащийся сразу отовсюду и поэтому не оставляющий теней, сухой прохладный воздух с легкими запахами водорослей и морской соли. Заднюю стену целиком занимала панорама острова Шпицберген под переливающимися красками полярного сияния. Слышались даже характерные шорохи и потрескивания.
В отличие от "Звездного Вихря" Центральный пост "Фантаска", мало уступая размерами, был обставлен очень скупо – всего с десяток белых кресел, напоминающих куски льда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– О, там все в порядке, – успокоил Сумитомо. – Мы переправили к вам половину своих арбайтеров, ремонт уже начат.
– А у вас разве не было повреждений?
– Практически нет. Экраны у "Фантаска" просто свирепые.
– Мощнее, чем...
– Да нет аналогов! По крайней мере в Космофлоте Солнца. Вслед за нами к Эпсилону направились основные силы ОКС – тридцать восемь вымпелов. Так вот, их суммарная тяга составляет всего ноль целых девять десятых процента мощности "Фантаска", представляете?
– С трудом.
– При входе в канал мы закуклились до такой степени, что потом едва распутались. Плюс к тому, вы так отчаянно боролись, что порядком истощили ресурсы макул. На нашу долю осталась не самая сложная задача.
Маша развела руки:
– Когда же это все успели создать?
– "Фантаск"? Ну, время было. Мы стартовали через двадцать четыре геогода после вас. Двенадцать лет вы летели к Эпсилону, одиннадцать лет шло ваше первое сообщение. "Фантаск" тогда заканчивал ходовые испытания. Еще через год у Кампанеллы были мы.
– А когда в канал вошли?
– Тоже после вас. Но уже через пять месяцев. А сюда прибыли тремя местными сутками раньше.
Маше оставалось только головой покачать.
– Фантастика.
Сумитомо рассмеялся.
– На то и "Фантаск".
– Мы оставляли спутник со всей информацией, которую смогли собрать. Вы его нашли?
– Нашел "Гамамелис". Но и с нами поделился, конечно.
– А где сам "Гамамелис"?
– Когда мы вошли в канал, он оставался на высокой орбите у Кампанеллы. Что решил экипаж дальше, я не знаю. Прошу вот сюда, на эскалатор. Извините, нас уже ждут. Идем?
– Конечно. Но...
– Вас что-то беспокоит?
– Как бы "Гамамелис" не решил последовать за нами.
– Не исключено. И повлиять на это мы никак не можем. Между прочим, более тысячи человек, находящихся на его борту, тут были бы совсем нелишними.
– Почему?
Улыбка Сумитомо ослабла.
– Работы предстоит много. Каждый дополнительный землянин просто бесценен.
* * *
Даже после весьма немалого "Звездного Вихря" просторы новейшего звездолета Земли поражали.
Если уж коридор, то не коридор, а целая галерея, метрах о десяти высоты. Эти галереи пронизывали объем "Фантаска" во всех направлениях. На них были нанизаны помещения самых разных размеров за исключением малых. Со своим провожатым Маша прошла вереницу светлых залов, наполненных огромным количеством свежего, пахнущего лесом воздуха. Назначение большинства из них она не понимала. Никаких машин, труб, экранов или пультов не было и в помине. Везде изысканные интерьеры в приглушенной цветовой гамме, низкорослые, но самые настоящие деревья с густо переплетающимися ветвями, в которых щебетали птицы. Трижды они проходили мимо водоемов с фонтанами. В самом большом плавали лебеди, недовольно расталкивая толстых рыб.
– Потрясающе, – сказала Маша.
– О, это лишь цветочки. Ягодки находятся в Озерном парке. Вам не доводилось кормить ручных пантер?
– Пантер? Нет еще.
– Будет время – попробуйте, советую. Очень милые киски. Жизнь в концентрированном виде, стрессы снимают превосходно.
– Хорошо, попробую.
Роль пола в большинстве залов играли газоны с цветниками. Между кустами скрывалась малозаметная, но замечательная по удобству мебель. В роскошные диваны и кресла, наверное, можно было погружаться часами. Витражи, стереокартины, ручной работы посуда в стенных шкафах – от всего этого глаза разбегались. Несмотря на усталость, Маша не могла скрыть удивления. Сумитомо понимающе улыбнулся. Остановившись перед голубой тянь-шаньской елью, он протянул ладонь, и на нее тотчас спустилась белочка.
– Да, мы скорее пассажиры, чем экипаж. Люди здесь нужны только для принятия решений.
– Зачем такое огромное количество залов? Круглые, квадратные, овальные...
– А для настроения. Мне вот больше всего нравятся треугольные в плане залы, да еще и с вогнутыми стенами. Именно там меня осеняет покой.
– И такие есть?
– Есть.
Маша качнула головой.
– Воля ваша, но... несколько чрезмерно.
Сумитомо осторожно посадил белочку на хвойную ветку. Маша заметила в его глазах грусть.
– Видите ли, Маша-сан, предназначение "Фантаска" – пересечение бездн. Вполне можно не вернуться... И как ни велики объемы корабля, они лишь в малой степени могут заменить просторы Земли.
– Извините меня.
– О, абсолютно не за что.
– Есть. За невольную интонацию осуждения.
Сумитомо махнул рукой.
– Очень скоро вы убедитесь, что все мы находимся в абсолютно равном положении. Кроме прочего, эти залы – всего лишь пустоты в ячеистой структуре корпуса. Таким образом, параллельно они несут конструктивную нагрузку. Не будете против, если мы ускорим наше перемещение?
– Постараюсь, но, честно говоря, меня все еще покачивает.
– А бежать и не придется. Пожалуйста, станьте вот сюда.
Сумитомо указал на красный круг в центре зала и прикоснулся правой рукой к левому запястью. Участок пола под ними неожиданно пришел в движение, плавно перемещаясь к дальней стене. Панели развернулись, открылся следующий зал. Пол начал приподниматься, менять форму, и вспухал до тех пор, пока не образовался своеобразный пьедестал для двух фигур. На вершине этого неожиданного возвышения Маша со страху обняла Сумитомо.
– Извините, – сказал старпом, – я не предупредил, но эти штучки безопасны. Мобильная, понимаете, архитектура. Творение пани Станиславы. Сам никак привыкнуть не могу, хотя и удобно.
То, на чем они стояли, отпочковалось от остального пола. Образовался диск, продолживший движение. Потолок над ними расступился, и путешествие завершилось. Они оказались в очередном полукруглом зале, более напоминающем средних размеров пещеру, но пещеру комфортную – мягко освещенную, с упругим покрытием, слегка пружинящим под ногами. Благодаря каким-то ухищрениям оптики казалось, что весь зал пузырем выбухает в забортное пространство. И хотя роль потолка, а заодно и роль изогнутой передней стены здесь играло звездное небо, такое правдоподобное, что возникало ощущение вакуума, Маша все же почувствовала себя более привычно, поскольку увидела долгожданные пульты и панели с дисплеями, опоясывающими стены на уровне глаз. По-видимому, они попали, наконец, в центр управления кораблем.
Но и здесь тоже проявилась тяга к эстетике психологического комфорта. Для этой цели были мастерски подобраны все элементы восприятия. Яркий, но рассеянный свет, ровно сочащийся сразу отовсюду и поэтому не оставляющий теней, сухой прохладный воздух с легкими запахами водорослей и морской соли. Заднюю стену целиком занимала панорама острова Шпицберген под переливающимися красками полярного сияния. Слышались даже характерные шорохи и потрескивания.
В отличие от "Звездного Вихря" Центральный пост "Фантаска", мало уступая размерами, был обставлен очень скупо – всего с десяток белых кресел, напоминающих куски льда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79