Наши предки прошли страшно тяжелый путь. Они много воевали, умирали от голода, болезней, природных катаклизмов. Как вы знаете, проявления животного эгоизма принесли неисчислимые беды и тысячелетиями тормозили социальное развитие. Все это было платой за биологическую природу материального носителя нашего разума – головного мозга. Платой за нынешнее равновесие, заключающееся в одновременном обладании и разумом, и жаждой жизни. Человечество умнело вопреки и в противодействии животным побуждениям. Но вот мы достигли нужного уровня материального благополучия и социального благоразумия. Что дальше? Замерли чаши весов? Лично я полагаю, что нет. Мы живем в преддверии коренного перелома. Пришло время взглянуть на половой инстинкт, вкус пищи, често– и самолюбие, многие другие качества, в большинстве своем порицаемые, как на ниточки паутины, привязывающей нас к бренному существованию. Ибо стрелка продолжает ползти дальше, к опасности прямо противоположного характера. Опасности чрезмерного подавления разумом естественных, с точки зрения биолога, чувств, инстинктов, побуждений. Если это случится, мы рискуем затеряться в пустыне бесплодных абстракций. Пустыне, усеянной ловушками силлогизмов. Кто-то провалится к выводу о бессмысленности существования рассудочным путем, а большинство же, устав от блужданий, погрузится в сонную апатию, чреватую тем же пренебрежением к жизни. Итог один...
– Мрачная картина, – сказала Маша. – Напоминает старение.
– Прекрасная аналогия! Так угасает психика стареющего человека. Еще в дневниках Чарлза Дарвина описаны признаки этого трагического процесса. Потом его изучили более детально.
– Если я правильно поняла, вы говорите о том, что мы победили – или почти победили – старение индивидуума, но теперь на очереди старение человечества?
– Во многом так.
– Интересно. Есть над чем думать. И вы считаете, что имеется связь между этой проблемой и нашими приключениями?
– Непосредственная. Она заключается в том, что творцы макул и трансцендентной транспортной системы сами не сумели избежать того, что нам пока только угрожает. То есть генерального старения цивилизации. И сейчас, быть может, их уже нет, либо им все безразлично.
– Но они позаботились передать эстафету нам? Более молодым, дерзким, полным сил?
– Что-то вроде этого. Сделано прямолинейно, быть может, грубо, но... с размахом.
– И наверняка заранее.
– Очень похоже. До погружения в полное безразличие. И задолго до появления человека, возможно. Потом система ждала, пока на нее наткнутся достаточно разумные, но еще не усталые существа. То, что земляне смогли колонизовать Кампанеллу, свидетельствовало о подходящем уровне развития. То, что они отважно бросались на помощь друг другу, говорило о богатом потенциале эмоций. Что и требовалось доказать...
– Серж, извини, я тебя перебью, – сказал Сумитомо. – Боюсь, что в увлечении пропустишь один важный аспект.
– А! Понимаю. Давай, у тебя это лучше получается.
– Спасибо, – сказал Сумитомо и повернулся к Маше: – Я вот что хочу добавить. Серж допускает, что Кампанелла была перестроена уже тогда, когда на Земле возникла жизнь. Не в этом ли причина отсутствия собственной жизни в системе Эпсилона?
– Смысл? – спросила Маша.
– Смысл в том, что жизнь уже возникла. Совсем рядом, ведь одиннадцать световых лет – пустяк. Дублирование излишне, поэтому была проведена... прополка.
– Но тогда те, кто старше нас, должны были знать о возникновении жизни на Земле?
– Конечно. Что скажете о наших объяснениях?
Маша задумчиво потерла ладонями.
– Логично. Стройно. Возражений пока не нахожу. Непонятна только одна деталь.
– Какая?
– Если на Кампанелле жизнь предотвращена для устранения дублирования... жестокая, между прочим, мера...
Сумитомо согласно кивнул.
– ...то почему на Терранисе кроме людей есть еще и разумные ящеры? Разве это не дублирование?
Сумитомо кивнул еще раз.
– При всем при этом есть основания считать ящеров аборигенами Терраниса. Результатом самостоятельной эволюции. Мы думали над этим. Похоже, местная цивилизация если и не совсем остановилась в развитии, то прогрессировала чересчур медленно. А после появления людей изменения стали заметными. Понимаете?
– Да. Пожалуй, теперь все стало на свои места.
– Вы грустите?
– Можно назвать это и так.
– Почему?
– Выходит, что "Вихрь" бесполезно барахтался. Как муха в паутине.
– Вовсе нет. Да ни в коем случае! У вас не было возможности установить смысл происходящего, это верно. Но благодаря именно вашим усилиям обнаружен трансцендентный канал, накоплена важнейшая информация о макулах. Сейчас еще трудно сказать, сколько практической пользы мы из нее сумеем извлечь в конечном счете, хотя и ясно, что много. Думаю, например, что довольно скоро мы научимся сами создавать некоторое подобие макул. Неплохо, правда?
– Уже одно это с лихвой оправдывает все ваши усилия, не так ли? – улыбнулся Рыкофф.
Включился софус "Фантаска".
– Мы с Гильгамешем пришли к аналогичным выводам, – сообщил он обескураженным тоном.
– Наконец-то. Итак?
– В заданных системах координат задача решения не имеет.
– А если попроще?
– Мы попали в иную Вселенную, Серж. Тем самым экспериментально доказана гипотеза о множественности миров, чем можно гордиться.
– Повременим.
– Как хочешь. Я бы на вашем месте гордился. Даже на своем горжусь.
– Ладно, ладно. Не такая уж и неожиданность. Маша, вы что-то хотите спросить?
– Да. Как нам теперь жить? И что делать?
– Что делать – ясно. Нужно помочь людям Терраниса. За девять веков они порядочно одичали. Ящеры, похоже, тоже знавали лучшие времена.
Рыкофф щелкнул пальцами. Вместо панорамы Шпицбергена на стене зала возникла карта в старой доброй проекции Меркатора. Капитан взял лазерную указку.
– Терранис относится, как вы понимаете, к планетам земной группы. Кислород, давление и газовый состав атмосферы, вода, фон естественных излучений – все очень похоже. В этом смысле о наших соплеменниках позаботились. Но география тут, разумеется, иная. На планете имеются два больших материка, вытянутых в меридиональных направлениях, а также множество островов. Оба материка заселены, хотя и в разной степени. Вот здесь, на Эпсилазии, горная цепь разделяет владения людей и ящеров. К сожалению, там есть проходы, перевалы.
– Почему – к сожалению?
– Через эти проходы они воюют.
– Воюют? Люди с ящерами?
– Да. И не только с ящерами, но еще и друг с другом. Мне тоже было трудно поверить, но факт остается фактом.
– Силы небесные! Воистину сегодня день невероятностей. Попасть в другую Вселенную... и воевать.
– У них есть смягчающие обстоятельства, – заметил Сумитомо. – Очень значительные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Мрачная картина, – сказала Маша. – Напоминает старение.
– Прекрасная аналогия! Так угасает психика стареющего человека. Еще в дневниках Чарлза Дарвина описаны признаки этого трагического процесса. Потом его изучили более детально.
– Если я правильно поняла, вы говорите о том, что мы победили – или почти победили – старение индивидуума, но теперь на очереди старение человечества?
– Во многом так.
– Интересно. Есть над чем думать. И вы считаете, что имеется связь между этой проблемой и нашими приключениями?
– Непосредственная. Она заключается в том, что творцы макул и трансцендентной транспортной системы сами не сумели избежать того, что нам пока только угрожает. То есть генерального старения цивилизации. И сейчас, быть может, их уже нет, либо им все безразлично.
– Но они позаботились передать эстафету нам? Более молодым, дерзким, полным сил?
– Что-то вроде этого. Сделано прямолинейно, быть может, грубо, но... с размахом.
– И наверняка заранее.
– Очень похоже. До погружения в полное безразличие. И задолго до появления человека, возможно. Потом система ждала, пока на нее наткнутся достаточно разумные, но еще не усталые существа. То, что земляне смогли колонизовать Кампанеллу, свидетельствовало о подходящем уровне развития. То, что они отважно бросались на помощь друг другу, говорило о богатом потенциале эмоций. Что и требовалось доказать...
– Серж, извини, я тебя перебью, – сказал Сумитомо. – Боюсь, что в увлечении пропустишь один важный аспект.
– А! Понимаю. Давай, у тебя это лучше получается.
– Спасибо, – сказал Сумитомо и повернулся к Маше: – Я вот что хочу добавить. Серж допускает, что Кампанелла была перестроена уже тогда, когда на Земле возникла жизнь. Не в этом ли причина отсутствия собственной жизни в системе Эпсилона?
– Смысл? – спросила Маша.
– Смысл в том, что жизнь уже возникла. Совсем рядом, ведь одиннадцать световых лет – пустяк. Дублирование излишне, поэтому была проведена... прополка.
– Но тогда те, кто старше нас, должны были знать о возникновении жизни на Земле?
– Конечно. Что скажете о наших объяснениях?
Маша задумчиво потерла ладонями.
– Логично. Стройно. Возражений пока не нахожу. Непонятна только одна деталь.
– Какая?
– Если на Кампанелле жизнь предотвращена для устранения дублирования... жестокая, между прочим, мера...
Сумитомо согласно кивнул.
– ...то почему на Терранисе кроме людей есть еще и разумные ящеры? Разве это не дублирование?
Сумитомо кивнул еще раз.
– При всем при этом есть основания считать ящеров аборигенами Терраниса. Результатом самостоятельной эволюции. Мы думали над этим. Похоже, местная цивилизация если и не совсем остановилась в развитии, то прогрессировала чересчур медленно. А после появления людей изменения стали заметными. Понимаете?
– Да. Пожалуй, теперь все стало на свои места.
– Вы грустите?
– Можно назвать это и так.
– Почему?
– Выходит, что "Вихрь" бесполезно барахтался. Как муха в паутине.
– Вовсе нет. Да ни в коем случае! У вас не было возможности установить смысл происходящего, это верно. Но благодаря именно вашим усилиям обнаружен трансцендентный канал, накоплена важнейшая информация о макулах. Сейчас еще трудно сказать, сколько практической пользы мы из нее сумеем извлечь в конечном счете, хотя и ясно, что много. Думаю, например, что довольно скоро мы научимся сами создавать некоторое подобие макул. Неплохо, правда?
– Уже одно это с лихвой оправдывает все ваши усилия, не так ли? – улыбнулся Рыкофф.
Включился софус "Фантаска".
– Мы с Гильгамешем пришли к аналогичным выводам, – сообщил он обескураженным тоном.
– Наконец-то. Итак?
– В заданных системах координат задача решения не имеет.
– А если попроще?
– Мы попали в иную Вселенную, Серж. Тем самым экспериментально доказана гипотеза о множественности миров, чем можно гордиться.
– Повременим.
– Как хочешь. Я бы на вашем месте гордился. Даже на своем горжусь.
– Ладно, ладно. Не такая уж и неожиданность. Маша, вы что-то хотите спросить?
– Да. Как нам теперь жить? И что делать?
– Что делать – ясно. Нужно помочь людям Терраниса. За девять веков они порядочно одичали. Ящеры, похоже, тоже знавали лучшие времена.
Рыкофф щелкнул пальцами. Вместо панорамы Шпицбергена на стене зала возникла карта в старой доброй проекции Меркатора. Капитан взял лазерную указку.
– Терранис относится, как вы понимаете, к планетам земной группы. Кислород, давление и газовый состав атмосферы, вода, фон естественных излучений – все очень похоже. В этом смысле о наших соплеменниках позаботились. Но география тут, разумеется, иная. На планете имеются два больших материка, вытянутых в меридиональных направлениях, а также множество островов. Оба материка заселены, хотя и в разной степени. Вот здесь, на Эпсилазии, горная цепь разделяет владения людей и ящеров. К сожалению, там есть проходы, перевалы.
– Почему – к сожалению?
– Через эти проходы они воюют.
– Воюют? Люди с ящерами?
– Да. И не только с ящерами, но еще и друг с другом. Мне тоже было трудно поверить, но факт остается фактом.
– Силы небесные! Воистину сегодня день невероятностей. Попасть в другую Вселенную... и воевать.
– У них есть смягчающие обстоятельства, – заметил Сумитомо. – Очень значительные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79