– Он повернулся к государственному секретарю и спросил: – Какие страны будут помогать нам?
– Все, – ответил госсекретарь. – Все остальные арабские страны ужаснулись, они осуждают саму идею, чтобы вашу дочь держали в качестве заложницы. Это оскорбляет их понятие чести, и, кроме того, они не забывают о собственном обычае кровной мести. Они уверены, что ничего хорошего для них из этого не получится. У Франции неплохие отношения с султаном, она предлагает нам послать туда наблюдателей. Великобритания и Израиль не в силах помочь нам, им там не доверяют. Но пока похитители не предъявили своих требований, мы блуждаем в потемках.
Фрэнсис Кеннеди обратился к Кристиану:
– Крис, как ты думаешь, почему они не предъявляют требований?
– Может быть, прошло еще слишком мало времени. Или же у них есть другая карта, которую они собираются разыграть.
В Правительственной зале воцарилось мрачное молчание, только отсвечивала черная кожа тяжелых кресел, и свет белых настенных ламп ложился на лица собравшихся сероватым оттенком. Кеннеди ждал, чтобы все высказались, но перестал слушать, едва они стали говорить о сделке, об угрозе санкциями, морской блокадой, замораживанием активов Шерабена в Соединенных Штатах. Прозвучало и такое предположение, что террористы будут до бесконечности затягивать переговоры, чтобы занимать время на телевидении и в сообщениях информационных агентств.
Через некоторое время Фрэнсис Кеннеди обернулся к Оддбладу Грею и коротко сказал:
– Запланируйте мне и моему штабу встречу с лидерами конгресса и председателями соответствующих комитетов.
Затем он обратился к Артуру Виксу:
– Пусть ваша национальная безопасность разрабатывает планы на тот случай, если дело перерастет в нечто более серьезное.
Кеннеди встал, собираясь покинуть совещание.
– Джентльмены, – обратился он ко всем, – должен сказать вам, что я не верю в совпадения. Я не верю, что Папа Римский мог быть убит в один и тот же день и в том же городе, когда похитили дочь президента Соединенных Штатов.
Пасхальное воскресенье казалось бесконечным. Белый дом был переполнен служащими различных комитетов, образованных ЦРУ, армией, флотом и государственным департаментом. Все соглашались в одном: более всего озадачивает то, что террористы до сих пор не предъявили своих требований в обмен на освобождение заложников. За стенами Белого дома улицы были забиты транспортом, репортеры газет и телевидения слетелись в Вашингтон, правительственные служащие были вызваны на работу, невзирая на праздник. А Кристиан Кли распорядился выставить тысячу агентов Службы безопасности и ФБР для дополнительной охраны Белого дома.
Количество телефонных звонков в Белом доме возросло в несколько раз, воцарился полный бедлам, люди бегали из Белого дома в здания правительственных учреждений и обратно. Юджин Дэйзи изо всех сил старался взять все под контроль.
Остаток воскресенья в Белом доме был заполнен сообщениями, которые Кеннеди получал от оперативного штаба, долгими и скучными совещаниями на тему о том, на какие сделки можно пойти, телефонными разговорами между главами иностранных государств и членами правительства Соединенных Штатов.
Поздно вечером штаб президента ужинал вместе с ним и готовился к завтрашнему дню, одновременно следя по телевизору за сводками новостей.
В конце концов Кеннеди решил отправиться спать. Охранник из Службы безопасности сопровождал его по маленькой лестнице, ведущей в личные апартаменты президента на четвертом этаже Белого дома. Позади шел другой охранник, оба они знали, что президент не любит пользоваться лифтом.
Лестница вела в гостиную, там находился пункт связи и сидело еще два охранника. Миновав гостиную, Кеннеди оказался в своей квартире, где кроме него обитал только его личный обслуживающий персонал: горничная, дворецкий и лакей, в чьи обязанности входило следить за довольно большим гардеробом президента.
Кеннеди и не знал, что обслуживающие его люди – тоже сотрудники Службы безопасности. Это было частью всеобъемлющей структуры, призванной оградить президента от любых личных осложнений; деталью сложнейшего щита, который Кристиан Кли выстроил вокруг Кеннеди.
Когда Кристиан создавал эту систему безопасности, он инструктировал специальное подразделение, состоящее исключительно из мужчин, следующими словами: «Вы будете лучшими слугами в мире и после этой работы сможете идти прямиком на службу в Букингемский дворец. Запомните – ваш долг прикрыть президента от выпущенной в него пули. Но ваша обязанность также – делать личную жизнь президента комфортабельной».
Главой этого специального подразделения был камердинер, дежуривший в эту ночь. Считалось, что этот негр-стюард по фамилии Джефферсон, был младшим офицером. В действительности же он имел высокое звание в Службе безопасности и слыл непревзойденным мастером рукопашного боя. Он был настоящим атлетом, во время учебы в колледже участвовал в чемпионате Америки по футболу. Коэффициент его интеллекта был весьма высок, к тому же он обладал чувством юмора, благодаря которому находил особую прелесть в том, чтобы выглядеть безупречным камердинером.
Сейчас он помог Кеннеди снять пиджак, аккуратно повесил его, принес шелковый халат, но знал, что президент не любит, чтобы ему помогали в него облачаться. Когда Кеннеди прошел к маленькому бару в гостиной, Джефферсон уже смешивал водку с тоником, добавляя туда лед.
– Господин президент, – промолвил Джефферсон, – ванна готова.
Кеннеди глянул на него с улыбкой. Джефферсон был чуточку слишком хорош, чтобы быть настоящим.
– Пожалуйста, отключите все телефоны, – попросил Кеннеди. – Если я понадоблюсь, вы меня разбудите.
С полчаса он нежился в горячей ванне, в которой сильные подводные струи били по спине и бедрам, снимая напряжение мускулов. Вода в ванне имела приятный аромат, а на полочке, рядом, лежали набор разнообразного мыла, шампуня, журналы, даже пластиковая корзинка с бумагами для записей.
Выйдя из ванны, Кеннеди надел махровый халат, на котором белыми, красными и синими буквами было выткано «Босс». Это был подарок Джефферсона, который подумал, что такой поступок соответствует той роли, какую он сейчас играет. Фрэнсис Кеннеди вытер свое белое, почти безволосое тело халатом и подумал, что надо бы съездить на юг и позагорать. Его всегда огорчала белизна кожи и отсутствие волос на теле.
В спальне Джефферсон плотно задвинул шторы, откинул край одеяла и включил лампу для чтения. Около постели находился маленький столик на колесиках с мраморной доской, покрытой роскошной бледно-розовой скатертью, на которой стоял темно-синий кувшин с горячим шоколадом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
– Все, – ответил госсекретарь. – Все остальные арабские страны ужаснулись, они осуждают саму идею, чтобы вашу дочь держали в качестве заложницы. Это оскорбляет их понятие чести, и, кроме того, они не забывают о собственном обычае кровной мести. Они уверены, что ничего хорошего для них из этого не получится. У Франции неплохие отношения с султаном, она предлагает нам послать туда наблюдателей. Великобритания и Израиль не в силах помочь нам, им там не доверяют. Но пока похитители не предъявили своих требований, мы блуждаем в потемках.
Фрэнсис Кеннеди обратился к Кристиану:
– Крис, как ты думаешь, почему они не предъявляют требований?
– Может быть, прошло еще слишком мало времени. Или же у них есть другая карта, которую они собираются разыграть.
В Правительственной зале воцарилось мрачное молчание, только отсвечивала черная кожа тяжелых кресел, и свет белых настенных ламп ложился на лица собравшихся сероватым оттенком. Кеннеди ждал, чтобы все высказались, но перестал слушать, едва они стали говорить о сделке, об угрозе санкциями, морской блокадой, замораживанием активов Шерабена в Соединенных Штатах. Прозвучало и такое предположение, что террористы будут до бесконечности затягивать переговоры, чтобы занимать время на телевидении и в сообщениях информационных агентств.
Через некоторое время Фрэнсис Кеннеди обернулся к Оддбладу Грею и коротко сказал:
– Запланируйте мне и моему штабу встречу с лидерами конгресса и председателями соответствующих комитетов.
Затем он обратился к Артуру Виксу:
– Пусть ваша национальная безопасность разрабатывает планы на тот случай, если дело перерастет в нечто более серьезное.
Кеннеди встал, собираясь покинуть совещание.
– Джентльмены, – обратился он ко всем, – должен сказать вам, что я не верю в совпадения. Я не верю, что Папа Римский мог быть убит в один и тот же день и в том же городе, когда похитили дочь президента Соединенных Штатов.
Пасхальное воскресенье казалось бесконечным. Белый дом был переполнен служащими различных комитетов, образованных ЦРУ, армией, флотом и государственным департаментом. Все соглашались в одном: более всего озадачивает то, что террористы до сих пор не предъявили своих требований в обмен на освобождение заложников. За стенами Белого дома улицы были забиты транспортом, репортеры газет и телевидения слетелись в Вашингтон, правительственные служащие были вызваны на работу, невзирая на праздник. А Кристиан Кли распорядился выставить тысячу агентов Службы безопасности и ФБР для дополнительной охраны Белого дома.
Количество телефонных звонков в Белом доме возросло в несколько раз, воцарился полный бедлам, люди бегали из Белого дома в здания правительственных учреждений и обратно. Юджин Дэйзи изо всех сил старался взять все под контроль.
Остаток воскресенья в Белом доме был заполнен сообщениями, которые Кеннеди получал от оперативного штаба, долгими и скучными совещаниями на тему о том, на какие сделки можно пойти, телефонными разговорами между главами иностранных государств и членами правительства Соединенных Штатов.
Поздно вечером штаб президента ужинал вместе с ним и готовился к завтрашнему дню, одновременно следя по телевизору за сводками новостей.
В конце концов Кеннеди решил отправиться спать. Охранник из Службы безопасности сопровождал его по маленькой лестнице, ведущей в личные апартаменты президента на четвертом этаже Белого дома. Позади шел другой охранник, оба они знали, что президент не любит пользоваться лифтом.
Лестница вела в гостиную, там находился пункт связи и сидело еще два охранника. Миновав гостиную, Кеннеди оказался в своей квартире, где кроме него обитал только его личный обслуживающий персонал: горничная, дворецкий и лакей, в чьи обязанности входило следить за довольно большим гардеробом президента.
Кеннеди и не знал, что обслуживающие его люди – тоже сотрудники Службы безопасности. Это было частью всеобъемлющей структуры, призванной оградить президента от любых личных осложнений; деталью сложнейшего щита, который Кристиан Кли выстроил вокруг Кеннеди.
Когда Кристиан создавал эту систему безопасности, он инструктировал специальное подразделение, состоящее исключительно из мужчин, следующими словами: «Вы будете лучшими слугами в мире и после этой работы сможете идти прямиком на службу в Букингемский дворец. Запомните – ваш долг прикрыть президента от выпущенной в него пули. Но ваша обязанность также – делать личную жизнь президента комфортабельной».
Главой этого специального подразделения был камердинер, дежуривший в эту ночь. Считалось, что этот негр-стюард по фамилии Джефферсон, был младшим офицером. В действительности же он имел высокое звание в Службе безопасности и слыл непревзойденным мастером рукопашного боя. Он был настоящим атлетом, во время учебы в колледже участвовал в чемпионате Америки по футболу. Коэффициент его интеллекта был весьма высок, к тому же он обладал чувством юмора, благодаря которому находил особую прелесть в том, чтобы выглядеть безупречным камердинером.
Сейчас он помог Кеннеди снять пиджак, аккуратно повесил его, принес шелковый халат, но знал, что президент не любит, чтобы ему помогали в него облачаться. Когда Кеннеди прошел к маленькому бару в гостиной, Джефферсон уже смешивал водку с тоником, добавляя туда лед.
– Господин президент, – промолвил Джефферсон, – ванна готова.
Кеннеди глянул на него с улыбкой. Джефферсон был чуточку слишком хорош, чтобы быть настоящим.
– Пожалуйста, отключите все телефоны, – попросил Кеннеди. – Если я понадоблюсь, вы меня разбудите.
С полчаса он нежился в горячей ванне, в которой сильные подводные струи били по спине и бедрам, снимая напряжение мускулов. Вода в ванне имела приятный аромат, а на полочке, рядом, лежали набор разнообразного мыла, шампуня, журналы, даже пластиковая корзинка с бумагами для записей.
Выйдя из ванны, Кеннеди надел махровый халат, на котором белыми, красными и синими буквами было выткано «Босс». Это был подарок Джефферсона, который подумал, что такой поступок соответствует той роли, какую он сейчас играет. Фрэнсис Кеннеди вытер свое белое, почти безволосое тело халатом и подумал, что надо бы съездить на юг и позагорать. Его всегда огорчала белизна кожи и отсутствие волос на теле.
В спальне Джефферсон плотно задвинул шторы, откинул край одеяла и включил лампу для чтения. Около постели находился маленький столик на колесиках с мраморной доской, покрытой роскошной бледно-розовой скатертью, на которой стоял темно-синий кувшин с горячим шоколадом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137