И тогда впервые обнаружил в себе поразительное свойство – он не мог переносить потерю контроля над собой, вызываемую наркотиками, утрата контроля порождала приступ крайнего отчаяния. К тому же наркотики не давали ему, как другим, ощущение экстаза. Итак, в возрасте двадцати двух лет, когда все в мире лежало у его ног, он не находил ничего, чем стоило бы заняться, даже не испытывал желания, свойственного каждому молодому человеку – улучшить мир, в котором жил.
Он посоветовался со своим крестным, тогда еще «молодым» семидесятилетним Оракулом, который до сих пор испытывал необыкновенный аппетит к жизни, заставлял трех своих любовниц изрядно трудиться в постели, имел свой кусок от каждого прибыльного пирога, и по крайней мере раз в неделю совещался с президентом Соединенных Штатов. Оракул владел секретом жизни.
Оракул сказал Кристиану: «Выбери самое бесполезное для тебя дело, что-нибудь такое, о чем ты никогда и не помышлял и к чему тебя совершенно не тянет, и займись им в ближайшие годы. Займись изучением такой сферы, которая, по твоему убеждению, никогда не займет никакого места в твоей жизни. Не трать время попусту, учись. Я так начал заниматься политикой, хотя, это очень удивляло моих друзей, меня абсолютно не интересовали деньги. Займись чем-нибудь, что ты ненавидишь, и через три четыре года многое окажется для тебя доступным, а то, что доступно, более привлекательно».
На следующий день Кристиан попросил о приеме в военную академию в Уэст-Пойнте и потратил четыре года на то, чтобы стать офицером армии США. Оракул был удивлен, а потом выразил свое удовлетворение: «Вот это то, что надо. Ты никогда не будешь военным, и у тебя разовьется вкус к отрицанию».
После четырех лет в Уэст-Пойнте Кристиан прослужил еще столько же в армии, тренируясь в Бригадах особого назначения, где достиг известного совершенства в бою с применением оружия и без него. Сознание, что его тело может выполнить любую задачу, которую он поставит, давало ощущение бессмертия.
В тридцать лет он вышел в отставку и включился в оперативную работу Центрального разведывательного управления, став специалистом по тайным операциям, и последующие четыре года провел в Европе. Оттуда на шесть лет перебрался на Ближний Восток, где занимал высокое положение в оперативном отделе ЦРУ, пока бомба не оторвала ему ногу. Это стало новым испытанием. Он научился пользоваться протезом так, что даже не прихрамывал, но его карьера оперативника на этом закончилась, он вернулся домой и поступил в престижную юридическую фирму.
Вот тогда он впервые влюбился и женился на девушке, которая, как он думал, отвечала всем его юношеским мечтам: интеллигентная, остроумная, очень красивая и чувственная. Пять лет он был счастлив в браке, стал отцом двух детей и получал удовлетворение от политического лабиринта, по которому его вел Оракул. Он полагал, что нашел наконец свое место в жизни. Потом случилось несчастье – его жена влюбилась в другого и подала на развод.
Кристиан Кли сначала обалдел, потом пришел в ярость. Раз он был счастлив, почему бы и его жене не быть счастливой? Почему она так изменилась, ведь он ее любил и выполнял все ее желания? Конечно, он был занят своей работой, делал карьеру, но он богат, и она ни в чем не нуждалась. В ярости он решил сопротивляться всем ее требованиям, сражаться за опеку над детьми, отказать ей в доме, который она так хотела оставить себе, сократить до предела денежные суммы, положенные ей при разводе. Более всего его потрясло то, что она собиралась жить со своим новым мужем в их старом доме. Конечно, это был роскошный особняк, но как быть со священными воспоминаниями, которые жили для них обоих в этом доме? А ведь он был верным мужем.
Вновь отправился он к Оракулу и вывалил ему свое горе и боль, но к его удивлению, Оракул не выразил сочувствия. «Ты был ей верен и на этом основании решил, что и жена не должна изменять тебе? Из чего это следует, если ты перестал интересовать ее? Неверность служит мерой предосторожности дальновидного мужчины, понимающего, что жена может в одностороннем порядке без всякого морального оправдания лишить его дома и детей. Ты пошел на эту сделку, когда женился, так что теперь надо терпеть, – Оракул рассмеялся ему прямо в лицо. – Твоя жена совершенно права, бросив тебя. Она видела тебя насквозь и, хотя ты здорово играл свою роль, знала, что ты никогда не был по-настоящему счастлив. Поверь мне, это к лучшему, ведь теперь ты мужчина, готовый осознать свое истинное место в жизни и которому ничто не мешает. Ты должен жить ради великих дел, а жена и дети были бы только помехой. Я знаю, потому что сам прошел этот путь. Жены могут представлять опасность для мужчин с подлинным честолюбием, а дети служить питательной средой для трагедий. Пусти в ход весь свой здравый смысл, используй свой опыт юриста, отдай ей все, что она хочет, это проделает только маленькую дырку в твоем состоянии. Дети еще совсем маленькие, они забудут тебя. Думай об этом в таком ключе – ты теперь свободен и сам будешь направлять свою жизнь».
Так оно и произошло.
Вечером в Пасхальное воскресенье генеральный прокурор Кристиан Кли отправился из Белого дома навестить Оливера Оллифанта, чтобы посоветоваться и заодно сообщить, что президент Кеннеди отложил празднование его столетнего юбилея. Оракул жил в надежно охраняемом имении, что стоило дорого, но за последний год было поймано пять грабителей. В большой штат прислуги, хорошо оплачиваемой и обеспеченной приличными пенсиями, входили: парикмахер, лакей, повар и горничные, – так как к Оракулу по-прежнему за советом приезжало множество важных людей и их надо было кормить изысканными обедами, а иногда и подготавливать им спальную комнату.
Кристиан заранее предвкушал свой визит к Оракулу. Он любил общество старика, который рассказывал о жутких войнах в мире денег, об уловках людей, имеющих дело с отцами, матерями и любовницами, о том, как защитить себя от правительства, чья мощь огромна, чье правосудие слепо, законы предательские, а свободные выборы так коррумпированы. Оракул не был профессиональным циником, он просто обладал памятью, настаивал на том, что человек может вести счастливую жизнь и в то же время трезво оценивать моральные ценности, на которых зиждется подлинная цивилизация. Оракул умел блистать.
Он принял Кристиана в своих апартаментах на втором этаже, состоявших из узкой спальни, огромной ванной комнаты, выложенной голубым кафелем, где находились ванна и душ с мраморной скамьей и вделанными в стены ручками. Кроме того, там имелся кабинет с большим камином, библиотека и уютная гостиная с диваном и креслами, где Оракул расположился в специальном кресле-каталке с моторчиком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
Он посоветовался со своим крестным, тогда еще «молодым» семидесятилетним Оракулом, который до сих пор испытывал необыкновенный аппетит к жизни, заставлял трех своих любовниц изрядно трудиться в постели, имел свой кусок от каждого прибыльного пирога, и по крайней мере раз в неделю совещался с президентом Соединенных Штатов. Оракул владел секретом жизни.
Оракул сказал Кристиану: «Выбери самое бесполезное для тебя дело, что-нибудь такое, о чем ты никогда и не помышлял и к чему тебя совершенно не тянет, и займись им в ближайшие годы. Займись изучением такой сферы, которая, по твоему убеждению, никогда не займет никакого места в твоей жизни. Не трать время попусту, учись. Я так начал заниматься политикой, хотя, это очень удивляло моих друзей, меня абсолютно не интересовали деньги. Займись чем-нибудь, что ты ненавидишь, и через три четыре года многое окажется для тебя доступным, а то, что доступно, более привлекательно».
На следующий день Кристиан попросил о приеме в военную академию в Уэст-Пойнте и потратил четыре года на то, чтобы стать офицером армии США. Оракул был удивлен, а потом выразил свое удовлетворение: «Вот это то, что надо. Ты никогда не будешь военным, и у тебя разовьется вкус к отрицанию».
После четырех лет в Уэст-Пойнте Кристиан прослужил еще столько же в армии, тренируясь в Бригадах особого назначения, где достиг известного совершенства в бою с применением оружия и без него. Сознание, что его тело может выполнить любую задачу, которую он поставит, давало ощущение бессмертия.
В тридцать лет он вышел в отставку и включился в оперативную работу Центрального разведывательного управления, став специалистом по тайным операциям, и последующие четыре года провел в Европе. Оттуда на шесть лет перебрался на Ближний Восток, где занимал высокое положение в оперативном отделе ЦРУ, пока бомба не оторвала ему ногу. Это стало новым испытанием. Он научился пользоваться протезом так, что даже не прихрамывал, но его карьера оперативника на этом закончилась, он вернулся домой и поступил в престижную юридическую фирму.
Вот тогда он впервые влюбился и женился на девушке, которая, как он думал, отвечала всем его юношеским мечтам: интеллигентная, остроумная, очень красивая и чувственная. Пять лет он был счастлив в браке, стал отцом двух детей и получал удовлетворение от политического лабиринта, по которому его вел Оракул. Он полагал, что нашел наконец свое место в жизни. Потом случилось несчастье – его жена влюбилась в другого и подала на развод.
Кристиан Кли сначала обалдел, потом пришел в ярость. Раз он был счастлив, почему бы и его жене не быть счастливой? Почему она так изменилась, ведь он ее любил и выполнял все ее желания? Конечно, он был занят своей работой, делал карьеру, но он богат, и она ни в чем не нуждалась. В ярости он решил сопротивляться всем ее требованиям, сражаться за опеку над детьми, отказать ей в доме, который она так хотела оставить себе, сократить до предела денежные суммы, положенные ей при разводе. Более всего его потрясло то, что она собиралась жить со своим новым мужем в их старом доме. Конечно, это был роскошный особняк, но как быть со священными воспоминаниями, которые жили для них обоих в этом доме? А ведь он был верным мужем.
Вновь отправился он к Оракулу и вывалил ему свое горе и боль, но к его удивлению, Оракул не выразил сочувствия. «Ты был ей верен и на этом основании решил, что и жена не должна изменять тебе? Из чего это следует, если ты перестал интересовать ее? Неверность служит мерой предосторожности дальновидного мужчины, понимающего, что жена может в одностороннем порядке без всякого морального оправдания лишить его дома и детей. Ты пошел на эту сделку, когда женился, так что теперь надо терпеть, – Оракул рассмеялся ему прямо в лицо. – Твоя жена совершенно права, бросив тебя. Она видела тебя насквозь и, хотя ты здорово играл свою роль, знала, что ты никогда не был по-настоящему счастлив. Поверь мне, это к лучшему, ведь теперь ты мужчина, готовый осознать свое истинное место в жизни и которому ничто не мешает. Ты должен жить ради великих дел, а жена и дети были бы только помехой. Я знаю, потому что сам прошел этот путь. Жены могут представлять опасность для мужчин с подлинным честолюбием, а дети служить питательной средой для трагедий. Пусти в ход весь свой здравый смысл, используй свой опыт юриста, отдай ей все, что она хочет, это проделает только маленькую дырку в твоем состоянии. Дети еще совсем маленькие, они забудут тебя. Думай об этом в таком ключе – ты теперь свободен и сам будешь направлять свою жизнь».
Так оно и произошло.
Вечером в Пасхальное воскресенье генеральный прокурор Кристиан Кли отправился из Белого дома навестить Оливера Оллифанта, чтобы посоветоваться и заодно сообщить, что президент Кеннеди отложил празднование его столетнего юбилея. Оракул жил в надежно охраняемом имении, что стоило дорого, но за последний год было поймано пять грабителей. В большой штат прислуги, хорошо оплачиваемой и обеспеченной приличными пенсиями, входили: парикмахер, лакей, повар и горничные, – так как к Оракулу по-прежнему за советом приезжало множество важных людей и их надо было кормить изысканными обедами, а иногда и подготавливать им спальную комнату.
Кристиан заранее предвкушал свой визит к Оракулу. Он любил общество старика, который рассказывал о жутких войнах в мире денег, об уловках людей, имеющих дело с отцами, матерями и любовницами, о том, как защитить себя от правительства, чья мощь огромна, чье правосудие слепо, законы предательские, а свободные выборы так коррумпированы. Оракул не был профессиональным циником, он просто обладал памятью, настаивал на том, что человек может вести счастливую жизнь и в то же время трезво оценивать моральные ценности, на которых зиждется подлинная цивилизация. Оракул умел блистать.
Он принял Кристиана в своих апартаментах на втором этаже, состоявших из узкой спальни, огромной ванной комнаты, выложенной голубым кафелем, где находились ванна и душ с мраморной скамьей и вделанными в стены ручками. Кроме того, там имелся кабинет с большим камином, библиотека и уютная гостиная с диваном и креслами, где Оракул расположился в специальном кресле-каталке с моторчиком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137