Она была в шоке. Во-первых, от уви­денного, а во-вторых, это был первый случай в ее практи­ке, когда начальница начинала инструктаж, не накачав­шись предварительно кофе.
– Мне удалось кое-что узнать об одной операции от­дела внутренних расследований, – начала Ева и рассказа­ла своей помощнице ровно столько, сколько, по ее мне­нию, Пибоди следовало знать относительно ее вчерашних открытий.
Когда она умолкла, Пибоди некоторое время, нахму­рившись, смотрела на нее.
– Если мне будет позволено высказать свое мнение, то от всего этого отвратительно воняет.
– Вполне согласна с твоим мнением.
– Они пытаются помешать следствию по делу об убийстве двух полицейских! Даже отдел внутренних рас­следований не имеет на это права!
– Не имеет, и я этого так не оставлю. Вчера я попро­сила доктора Миру о консультации. Мы должны были встретиться в управлении. Но теперь я передумала. Свяжись с ней и скажи, что я прошу ее приехать сюда. От ребят из отдела внутренних расследований можно ожидать чего угодно, и они наверняка будут следить за мной, а мне это ни к чему. Затем позвони Макнабу. Я хочу, чтобы он еще тщательнее проработал список сотрудников Сто двад­цать восьмого отдела. Причем пусть тоже делает это здесь. Отдел внутренних расследований не должен знать, над чем мы работаем.
– И это называется корпоративная солидарность! – возмущенно воскликнула Пибоди. – Вот ведь крысы амбарные!
– Мы сейчас должны отбросить все свои эмоции, Пи­боди. Кто-то убивает полицейских, и наша задача – выяс­нить, кто именно. Мы не имеем права поддаваться лич­ным переживаниям, обижаться на кого-либо. – Однако на самом деле, говоря это, Ева чувствовала огромную, чер­ную обиду, затаившуюся в груди. – Сейчас я еду в управ­ление, чтобы доложить новые данные Уитни – лично, с глазу на глаз. Вернусь через пару часов, а если буду задер­живаться, то позвоню.
– Понятно, лейтенант. Хотите, я здесь немного при­берусь?
– Это не входит в твои обязанности! – фыркнула Ева, но затем закрыла глаза и глубоко выдохнула: – Извини, что-то мне не по себе. Не обращай внимания на этот бар­дак, если, конечно, он тебе не мешает. Скажи Мире, что самое главное для меня сегодня – это поговорить с ней. До ее прихода найди как можно больше персональных данных на сотрудников Сто двадцать восьмого. – Ева не­много подумала, затем передернула плечами: – И еще я буду тебе благодарна, если ты позвонишь в офис Рорку и сообщишь ему, что к концу дня я сниму запрет на доступ в «Чистилище».
Рорка совершенно не заботило «Чистилище» – земное или небесное, куда со временем он непременно попадет за свои грехи. И он был не очень удивлен, увидев в приемной своего офиса поджидающего его Дона Вебстера.
Когда Рорк вошел в приемную, навстречу ему подня­лась секретарша – женщина удивительной красоты и ра­ботоспособности.
– У вас сегодня чрезвычайно загруженный график, сэр. Но этот господин утверждает, что непременно должен видеть вас, причем упорно отказывается сообщить цель своего визита.
– Спасибо, Лорен, я выкрою для него пару минут. Пошли, Вебстер.
Рорк жестом пригласил посетителя в свой кабинет, не без удовольствия отметив, что от правого глаза Вебстера к скуле тянется багровая ссадина, а губа разбита. У него са­мого адски болели ребра, и это не являлось для Рорка предметом гордости. Войдя в кабинет, он подошел к пись­менному столу, ни садиться не стал. Сунув руки в карманы и раскачиваясь на каблуках, он смерил взглядом своего вчерашнего противника.
– Ну что, приятель, понравилось? Хочешь повторить?
– Мечтаю, – криво усмехнулся Вебстер, но, заметив опасный огонек, вспыхнувший в глазах Рорка, сразу стал серьезным. – Однако нарываться не хочу. Мне неприятно это говорить, но я вынужден признать, что вчера ты имел все основания набить мне морду.
– Ну вот, – мягко проговорил Рорк, – значит, наши мнения совпадают. И если я еще раз увижу, как ты хвата­ешь что-нибудь, принадлежащее мне, я вырву тебе руки, обещаю.
– Если бы ты не появился, она и сама сумела бы по­стоять за себя. Я хочу, чтобы ты это знал.
– Я знаю. И никогда не ставил под сомнение верность своей жены.
– Это хорошо. – Вебстер почувствовал, что с его плеч спала часть груза, висевшего там со вчерашнего вечера. – Я не хотел, чтобы ты подумал, будто мы… Черт! – Он про­вел пятерней по волосам. – Между нами действительно разгорелся профессиональный спор, который я сдуру пе­ревел на личные рельсы. Проблема в том, что, видишь ли… – Вебстеру было трудно говорить, но затем он все же выдавил из себя: – Я люблю твою жену.
– Да-а, это и впрямь проблема. Ценю, что ты нашел в себе мужество сказать это мне в лицо. – Рорк сел в кресло и сунул в рот сигарету. Увидев взгляд, который бросил на нее Вебстер, он протянул ему пачку: – Закуришь?
– Я не курил уже пять лет, три месяца и… по-моему, двадцать шесть дней. Часы, правда, считать не пробовал. Ну и хрен с ним! – Он взял сигарету и так глубоко затя­нулся, что глаза у него едва не полезли на лоб. – Хочу ска­зать, что я не знаю тебя, но я много знаю про тебя.
– Могу сказать о тебе то же самое, – парировал Рорк. – Думаешь, Ева не рассказала мне, что вы с ней как-то переспали?
Изо всех сил пытаясь изобразить безразличие, Вебстер пожал плечами и опустился в соседнее кресло.
– Я для нее ничего не значил. Это не составляло для меня тайны ни тогда, ни сейчас. Мне известна твоя репу­тация, Рорк, и я знаю, что, если ты захочешь со мной раз­делаться, это не составит для тебя труда. Но я не хочу, что­бы по моей вине неприятности были у Даллас.
– Если бы она узнала, что ты о ней так печешься, она вбила бы твой яйца тебе в глотку.
Впервые за их беседу Вебстер улыбнулся, но тут же скривился и выругался – разбитая губа горела как в огне.
– Да, это, пожалуй, верно. – Он прижал ладонь к губе.
– Что бы ты обо мне ни слышал, запомни одно: я ни­когда не воюю с женщинами – тем более когда они ни в чем не виноваты. – Сказав это, Рорк вспомнил, как вел себя во время их с Евой сражения на ковре, и мотнул го­ловой, отгоняя эти мысли. – А если бы я, как ты выразил­ся, «разделался» с тобой, Ева была бы очень расстроена. Да и зачем мне это?
Вебстер задумчиво смотрел на сигарету, зажатую меж­ду пальцами.
– А ты не такой, как я думал, – заметил он наконец.
– Я мог бы быть другим.
– «Мочь» и «быть» – это разные вещи. – Подавив вздох, Вебстер сделал последнюю затяжку. – Мало ли что могло быть… Важно то, что есть сегодня, и ты правильно сделал, что напомнил мне об этом. – Раздавив сигарету в пепельнице, Вебстер поднялся и, посмотрев в глаза Рорку, протянул ему руку: – Спасибо, что уделил мне время.
Рорк тоже встал. Сейчас он испытывал по отношению к этому человеку смесь жалости и уважения. Он тоже не ожидал, что Вебстер окажется таким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103