Детектив, вы зачитали миссис Кастер ее права?
– Нет, лейтенант.
– Сделайте это. Для протокола.
Он сокрушенно вздохнул.
– Слушаюсь. Это простая формальность, миссис Кастер. Вы имеете право хранить молчание.
От страха у Сьюзен округлились глаза, дыхание участилось, пока Бакстер зачитывал ей права. Ева села за стол, откинулась на спинку стула.
– Вам понятны ваши права и обязанности в этом деле? – спросила она.
– Да, но…
– Вот что меня удивляет, Сьюзен. Вы так уютно расположились у себя дома и пытались дозвониться до своего неверного-благоверного по мобильнику, а тем временем какая-то неустановленная шлюха перерезала ему горло. Мне такое совпадение кажется чертовски странным. Зачем вы ему звонили? Хотели попросить, чтобы он по дороге домой купил бутылку молока?
– Нет. Было поздно, а его все не было. Я просто хотела…
– Он ведь часто возвращался домой поздно, не так ли? Вы плакались ему на голосовую почту всякий раз, как он задерживался?
– Нет, но… он обещал. Он обещал, что больше не будет. Я пригрозила, что уйду от него, если он не перестанет.
– Вы никогда бы от него не ушли. – Ева перестала сдерживаться, неприязнь сквозила в ее голосе. – У вас кишка тонка, чтобы просто взять и уйти. Зато теперь вам не надо никуда уходить. Он ушел навсегда, а у вас есть неплохая страховка и пенсия за потерю кормильца.
– Да ладно, лейтенант, что вы на нее напали? – вступился Бакстер. – Имейте сочувствие к женщине.
Ева смерила его уничтожающим взглядом.
– Вы имели к ней столько сочувствия, что хватило на нас обоих. Вы нашли какого-нибудь мягкосердечного простака вроде детектива Бакстера? Кого-то, кто сделал это за вас, Сьюзен? Подольстились к какому-нибудь парню, который вас жалеет, чтобы он… – Ева извлекла из папки фотографию с места преступления и бросила ее на стол. – Чтобы вы были свободны.
– Нет. – Сьюзен закрыла глаза: она не хотела смотреть на фотографию. – Мне не нужен был другой мужчина. Мне просто хотелось, чтобы мой муж был хорошим человеком, хорошим отцом. Мои дети заслужили, чтобы у них был хороший дом, хороший отец.
– При таких деньгах, которые вы теперь получаете, вы можете выбраться из этого крысятника. Куда вы теперь увезете детей, Сьюзен?
– Я не знаю. Я думала… Я думаю, может, куда-нибудь на юг, может, в Арканзас? У меня там сестра живет. Но главное, подальше от этого города. Я пока не могу об этом думать. Хочется куда-нибудь уехать, начать все сначала. В этом же ничего плохого нет! – Она умоляюще взглянула на Бакстера. – Что плохого, если я хочу начать все сначала вместе с детьми?
– Ничего. Конечно, ничего, – заверил ее Бакстер. – Вам тут несладко пришлось, вы долго страдали. Да и детям будет полезно выбраться из города туда, где много зелени. У Эндерса есть спортивные программы по всей стране.
При упоминании имени Эндерса Сьюзен вздрогнула и отвернулась.
– Если я смогу устроить их в хорошую школу где-нибудь на юге, в школе есть уроки физкультуры, есть школьные спортивные команды.
– И вы откажетесь от дармовщины? – прищурилась Ева. – От бесплатного инвентаря, от лагерей, программ, встреч с другими мамашами? Разве вам плохо жилось на халяву? – Ева вступила в дело. – Вы неплохо проводили каникулы, причем не один раз, и все на денежки Эндерса, не так ли?
– Это были семинары и группы поддержки.
– Да, Томас Эндерс много дал вам и вашим детям. Жаль, что с ним так вышло, а? – Ева бросила на стол еще одну фотографию, на этот раз – Томаса Эндерса, убитого в своей постели.
Сьюзен отшатнулась, низко нагнула голову и закрыла рот рукой, стараясь подавить тошноту.
– Господи, лейтенант! Эй, эй, – Бакстер похлопал Сьюзен по спине, – успокойтесь. Дышите медленно. Давайте я принесу вам воды.
– Да пусть блюет. – Ева оттолкнула стул и присела на корточки перед Сьюзен, толкнула ее назад, чтобы их глаза встретились. – Вас тошнило, когда вы это сделали? Живот подводило, когда вы снимали с него пижаму, когда связали его по рукам и ногам? У вас руки тряслись – вот как сейчас, – когда накидывали удавку ему на шею? Он вам никак не препятствовал, уж об этом вы позаботились. Накачали его дурью, чтобы не пришлось смотреть ему в глаза, пока он задыхался.
– Нет. – Глаза Сьюзен метались, как у животного, попавшего в капкан. – Я хочу уйти отсюда. Я не знаю, о чем вы говорите.
– Вы все равно облажались. Слишком слабо затянули веревку, ему пришлось умирать долгой, мучительной смертью. Вы все сделали не так, как она вам велела. Она ведь вам все растолковала, разжевала и в рот положила, но вы не сумели это исполнить. Не то что она с Недом. Быстро, чисто, четко. А вы слабачка, вы все испортили. И теперь, похоже, она уйдет безнаказанной, а вы проведете остаток жизни в тюрьме. В камере где-нибудь на спутнике. Вы больше никогда не увидите своих детей.
– Я не знаю, о чем вы говорите. Детектив Бакстер, прошу вас, пожалуйста, остановите ее.
– Ради всего святого, Даллас, дай ей вздохнуть. Сьюзен, Сьюзен… – Бакстер присел на краешек стола, взял дрожащую руку Сьюзен и заглянул ей в глаза. – Мы знаем, это Ава все придумала. Все от начала до конца. Мы знаем, она это спланировала. Если вы нам все расскажете, может быть, мы сможем вам помочь.
– Нет-нет, я вам не верю. Вы хотите меня запутать, подловить. Вы хотите, чтобы я созналась в том, чего не было. Она говорила…
– Она вам говорила, что мы попытаемся взвалить вину на вас? – закончила за нее Ева. – На этот счет она была права. Но она говорила, что мы попытаемся обвинить вас в убийстве Неда, а там вы были чисты. Там вам не о чем было беспокоиться. Вот только на такой оборот она не рассчитывала, верно? Ни одна из вас этого не предусмотрела. Я знаю, что вы сделали. – Ева отстранила Бакстера и придвинулась вплотную к Сьюзен. – Я знаю, что вы убили Томаса Эндерса. А ведь это он платил за спортивную форму, которую ваши дети носят и сейчас. Ты его убила, бессовестная, бессердечная сука.
– Это безумие. Я его даже не знала. Люди не убивают тех, кого даже не знают.
– Это она тебе так сказала? «Им никогда не догадаться». Но и тут она ошиблась! Все это ее ошибки, но я заставлю тебя заплатить за каждую из них. Я засажу тебя за решетку, Сьюзен. В глаза смотреть! – Яростным рывком Ева повернула кругом стул Сьюзен. – Я засажу тебя за решетку, и она меня не остановит. Да она пальцем о палец не ударит, потому что ты ей больше не нужна. Она будет рыдать в объектив и смеяться за закрытыми дверями, потому что ты такая дура – себе самой помочь не можешь. А твои дети? Теперь их будут воспитывать чужие люди.
– Нет. Прошу вас. Боже!
– Лейтенант, не надо. Дайте ей секунду. Сьюзен, вы должны нам все рассказать. Если вы будете сотрудничать, постараюсь вам помочь. Я поговорю с прокурором, – пообещал Бакстер и сжал ее руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
– Нет, лейтенант.
– Сделайте это. Для протокола.
Он сокрушенно вздохнул.
– Слушаюсь. Это простая формальность, миссис Кастер. Вы имеете право хранить молчание.
От страха у Сьюзен округлились глаза, дыхание участилось, пока Бакстер зачитывал ей права. Ева села за стол, откинулась на спинку стула.
– Вам понятны ваши права и обязанности в этом деле? – спросила она.
– Да, но…
– Вот что меня удивляет, Сьюзен. Вы так уютно расположились у себя дома и пытались дозвониться до своего неверного-благоверного по мобильнику, а тем временем какая-то неустановленная шлюха перерезала ему горло. Мне такое совпадение кажется чертовски странным. Зачем вы ему звонили? Хотели попросить, чтобы он по дороге домой купил бутылку молока?
– Нет. Было поздно, а его все не было. Я просто хотела…
– Он ведь часто возвращался домой поздно, не так ли? Вы плакались ему на голосовую почту всякий раз, как он задерживался?
– Нет, но… он обещал. Он обещал, что больше не будет. Я пригрозила, что уйду от него, если он не перестанет.
– Вы никогда бы от него не ушли. – Ева перестала сдерживаться, неприязнь сквозила в ее голосе. – У вас кишка тонка, чтобы просто взять и уйти. Зато теперь вам не надо никуда уходить. Он ушел навсегда, а у вас есть неплохая страховка и пенсия за потерю кормильца.
– Да ладно, лейтенант, что вы на нее напали? – вступился Бакстер. – Имейте сочувствие к женщине.
Ева смерила его уничтожающим взглядом.
– Вы имели к ней столько сочувствия, что хватило на нас обоих. Вы нашли какого-нибудь мягкосердечного простака вроде детектива Бакстера? Кого-то, кто сделал это за вас, Сьюзен? Подольстились к какому-нибудь парню, который вас жалеет, чтобы он… – Ева извлекла из папки фотографию с места преступления и бросила ее на стол. – Чтобы вы были свободны.
– Нет. – Сьюзен закрыла глаза: она не хотела смотреть на фотографию. – Мне не нужен был другой мужчина. Мне просто хотелось, чтобы мой муж был хорошим человеком, хорошим отцом. Мои дети заслужили, чтобы у них был хороший дом, хороший отец.
– При таких деньгах, которые вы теперь получаете, вы можете выбраться из этого крысятника. Куда вы теперь увезете детей, Сьюзен?
– Я не знаю. Я думала… Я думаю, может, куда-нибудь на юг, может, в Арканзас? У меня там сестра живет. Но главное, подальше от этого города. Я пока не могу об этом думать. Хочется куда-нибудь уехать, начать все сначала. В этом же ничего плохого нет! – Она умоляюще взглянула на Бакстера. – Что плохого, если я хочу начать все сначала вместе с детьми?
– Ничего. Конечно, ничего, – заверил ее Бакстер. – Вам тут несладко пришлось, вы долго страдали. Да и детям будет полезно выбраться из города туда, где много зелени. У Эндерса есть спортивные программы по всей стране.
При упоминании имени Эндерса Сьюзен вздрогнула и отвернулась.
– Если я смогу устроить их в хорошую школу где-нибудь на юге, в школе есть уроки физкультуры, есть школьные спортивные команды.
– И вы откажетесь от дармовщины? – прищурилась Ева. – От бесплатного инвентаря, от лагерей, программ, встреч с другими мамашами? Разве вам плохо жилось на халяву? – Ева вступила в дело. – Вы неплохо проводили каникулы, причем не один раз, и все на денежки Эндерса, не так ли?
– Это были семинары и группы поддержки.
– Да, Томас Эндерс много дал вам и вашим детям. Жаль, что с ним так вышло, а? – Ева бросила на стол еще одну фотографию, на этот раз – Томаса Эндерса, убитого в своей постели.
Сьюзен отшатнулась, низко нагнула голову и закрыла рот рукой, стараясь подавить тошноту.
– Господи, лейтенант! Эй, эй, – Бакстер похлопал Сьюзен по спине, – успокойтесь. Дышите медленно. Давайте я принесу вам воды.
– Да пусть блюет. – Ева оттолкнула стул и присела на корточки перед Сьюзен, толкнула ее назад, чтобы их глаза встретились. – Вас тошнило, когда вы это сделали? Живот подводило, когда вы снимали с него пижаму, когда связали его по рукам и ногам? У вас руки тряслись – вот как сейчас, – когда накидывали удавку ему на шею? Он вам никак не препятствовал, уж об этом вы позаботились. Накачали его дурью, чтобы не пришлось смотреть ему в глаза, пока он задыхался.
– Нет. – Глаза Сьюзен метались, как у животного, попавшего в капкан. – Я хочу уйти отсюда. Я не знаю, о чем вы говорите.
– Вы все равно облажались. Слишком слабо затянули веревку, ему пришлось умирать долгой, мучительной смертью. Вы все сделали не так, как она вам велела. Она ведь вам все растолковала, разжевала и в рот положила, но вы не сумели это исполнить. Не то что она с Недом. Быстро, чисто, четко. А вы слабачка, вы все испортили. И теперь, похоже, она уйдет безнаказанной, а вы проведете остаток жизни в тюрьме. В камере где-нибудь на спутнике. Вы больше никогда не увидите своих детей.
– Я не знаю, о чем вы говорите. Детектив Бакстер, прошу вас, пожалуйста, остановите ее.
– Ради всего святого, Даллас, дай ей вздохнуть. Сьюзен, Сьюзен… – Бакстер присел на краешек стола, взял дрожащую руку Сьюзен и заглянул ей в глаза. – Мы знаем, это Ава все придумала. Все от начала до конца. Мы знаем, она это спланировала. Если вы нам все расскажете, может быть, мы сможем вам помочь.
– Нет-нет, я вам не верю. Вы хотите меня запутать, подловить. Вы хотите, чтобы я созналась в том, чего не было. Она говорила…
– Она вам говорила, что мы попытаемся взвалить вину на вас? – закончила за нее Ева. – На этот счет она была права. Но она говорила, что мы попытаемся обвинить вас в убийстве Неда, а там вы были чисты. Там вам не о чем было беспокоиться. Вот только на такой оборот она не рассчитывала, верно? Ни одна из вас этого не предусмотрела. Я знаю, что вы сделали. – Ева отстранила Бакстера и придвинулась вплотную к Сьюзен. – Я знаю, что вы убили Томаса Эндерса. А ведь это он платил за спортивную форму, которую ваши дети носят и сейчас. Ты его убила, бессовестная, бессердечная сука.
– Это безумие. Я его даже не знала. Люди не убивают тех, кого даже не знают.
– Это она тебе так сказала? «Им никогда не догадаться». Но и тут она ошиблась! Все это ее ошибки, но я заставлю тебя заплатить за каждую из них. Я засажу тебя за решетку, Сьюзен. В глаза смотреть! – Яростным рывком Ева повернула кругом стул Сьюзен. – Я засажу тебя за решетку, и она меня не остановит. Да она пальцем о палец не ударит, потому что ты ей больше не нужна. Она будет рыдать в объектив и смеяться за закрытыми дверями, потому что ты такая дура – себе самой помочь не можешь. А твои дети? Теперь их будут воспитывать чужие люди.
– Нет. Прошу вас. Боже!
– Лейтенант, не надо. Дайте ей секунду. Сьюзен, вы должны нам все рассказать. Если вы будете сотрудничать, постараюсь вам помочь. Я поговорю с прокурором, – пообещал Бакстер и сжал ее руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104