Макнаб нахмурился и, чтобы сосредоточиться, принялся тщательно настраивать сканер, засек­ший какой-то передатчик на восемнадцатом этаже.
– Ну хорошо, может, я до сих пор немного не в себе, но я многое осознал. Да я почти не выле­заю из своего кабинета, а сейчас – настоящее де­ло, и вы меня отослали!
Ева посмотрела на него. Какой же он все-таки зеленый!
– Макнаб, а вы когда-нибудь дрались вруко­пашную? По-настоящему, не на тренировке?
– Нет, но…
– А стреляли в живого человека?
– Нет, – ответил он, поджав губы. – Значит, по-вашему, я плохой полицейский?
– Просто ваша сила не в этом. Сами знаете, сколько желающих поступить к нам в компьютер­ный отдел. Берут только самых лучших. Вы класс­ный компьютерщик. Я работала с лучшими из лучших, – добавила она, вспомнив Фини, – так что в этом разбираюсь. Вы мне нужны на своем месте.
Он дотронулся до синяка на лбу.
– А драка – это, оказывается, ужасно больно. Да еще все надо мной смеяться будут. Пострадал от собаки.
– Собака была внушительная. – Ева вытащи­ла из кармана чизбургер, протянула ему. – И зу­бастая. Так прокусила коленку Лоримару!
– Да? – Это немного взбодрило Макнаба, и он с аппетитом принялся есть. – Я не знал. – Тут сканер загудел. – На девятнадцатом, в восточном крыле, полно всякой всячины. Похоже на мощ­ный игровой центр.
– Я пойду проверю, – сказала Ева. – Если будет еще что-то интересненькое, сообщайте мне.
– Обязательно. Спасибо за угощение, Даллас. Да, а где Пибоди?
Ева удивленно оглянулась.
– Следит за разборкой оборудования в «Армз». Между прочим, вы ей не нравитесь, Макнаб.
– Знаю, – нагло улыбнулся он. – Это-то меня и привлекает!
Он повернулся к сканеру и принялся расшиф­ровывать поступающие сигналы.
В полночь Ева вызвала новую команду, отпус­тила Макнаба домой и тоже решила передохнуть. Ее нисколько не удивила то, что Рорк с бока­лом вина сидел у себя в кабинете, просматривая записи.
– Я отпустила первую команду поспать. Они начали клевать носом.
– Вы тоже не в лучшей форме, лейтенант. Ви­на хочешь?
– Нет. Ничего не хочу. – Ева подошла побли­же и увидела, что он остановил запись на том мо­менте, когда Макнаб врезался во входную дверь. – Думаю, он бы не стал вешать такую фотографию на стенку.
– Тогда, пожалуй, не стоит ему пересылать.
– Макнаб боится, что этот тип в Лакшери Тауэрз все отключил. – Она потерла затекшую шею. – Я, признаться, тоже. Он мог это сделать с дистанционного пульта, мог попросить помощника. Из заключения Миры ясно, что ему необхо­димо как можно чаще выслушивать похвалы, так что, возможно, у него есть партнер. Вероятнее всего – женщина, сильная и властная.
– Мать?
– Может быть. Но нельзя исключать и других вариантов. Ему хочется считать, что это его шоу, где у каждого должно быть свое место.
Ева шагнула к экрану, пристально посмотрела на человека в длинном пальто и шоферской фу­ражке.
– Очень похоже на театральный костюм, – пробормотала она. – Это еще одна принадлеж­ность игры. Не только маскировка, но это еще и образ – словно идет пьеса, в которой он играет главную роль. Но вот, посмотри, здесь видно, что мы застали его врасплох. Поза изменилась, он явно в панике. Не удержался и сделал шаг назад – инстинктивно отступил. Свободная рука пошла вверх – жест самозащиты. Готова поклясться, что он выпучил глаза.
Ева нахмурилась и наклонилась к экрану.
– Не могу понять, куда он смотрит, – глаз же не видно. Только поворот головы. Может, на Бакстера, который потянулся к пистолету? Или на Макнаба, врезавшегося головой в дверь?
– С этой точки видно обоих.
– Ага. Как тебе кажется, Бакстер похож на ле­гавого? Или на обычного швейцара, который хо­чет достать рацию?
– Пожалуй, все-таки на легавого, – ответил Рорк. – Посмотри, как он движется. – Он велел компьютеру вернуться на тридцать секунд назад и проиграть эпизод сначала. Комната наполнилась лаем, шумом, и Рорк убрал звук. – Смотри – как по учебнику. Разворот, колени полусогнуты, пра­вая рука тянется к кобуре. У швейцаров рации на поясе, а этот лезет под мышку.
– Но посмотри, как все быстро произошло! Поразительно, что он вообще успел что-то заме­тить.
– Если он когда-нибудь имел дело с полицей­скими и знает их повадки, ему было достаточно. А вот Макнаб не похож на легавого и двигается совсем по-другому… Послушай, а что, если убий­ца просто-напросто узнал его?
– Макнаб работает только у себя в отделе, он сам мне жаловался. Правда, они оба электронщи­ки, может, где-то пересекались. Черт возьми, на­до было мне это предусмотреть! И зачем я его от­правила?
– Прекрати себя ругать. Я видел, как ты вела операцию. Все было рассчитано отлично.
– И все-таки я проиграла, – мрачно усмехну­лась Ева.
– Игра еще не закончена. Но на сегодня – все. Пора в кровать.
Она собиралась сказать то же самое, но при­вычка спорить оказалась сильнее.
– У тебя только одно на уме!
– Ты же сама сказала, что вышла замуж ради секса.
Ева засунула руки в карманы.
– Это я сказала, чтобы досадить сексуально озабоченному убийце-маньяку.
– Понятно. Значит, ты вышла замуж не для секса?
– Ну, почему… Секс порой развлекает.
– Но сегодня ночью ты устала и развлекаться не хочешь?
Она лукаво прищурилась.
– Это кто сказал?
Рорк рассмеялся, обнял ее за талию и повел к лифту.
– Дорогая Ева, думаю, ты и в аду будешь с чертями спорить.
– Наверное. – Она зевнула и прислонилась к нему. – Машину, которую он оставил у отеля, увезли на экспертизу, – сообщила Ева, выходя из лифта. – Она взята в аренду и, кстати, оплачена со счета Соммерсета.
– Я изменил все номера своих счетов, – ска­зал Рорк, когда они улеглись. – Утром сделаю то же со счетами Соммерсета. Теперь ему будет не­легко до них добраться.
– Пока что ничего существенного не обнару­жено. Перчатки, несколько волосков, ворсинки с ковра… Сейчас их проверяют.
– Отлично. – Он погладил ее по голове. – А теперь отключайся.
– Боюсь, что он изменит цель, поскольку се­годня промахнулся. – Голос Евы стал тише, глуше, и Рорк прижал ее к себе. – Скоро – новый раунд…
Рорк подумал, что она права. Но сейчас – не до этого. Пусть как следует выспится.
Патрик Мюррей был пьянее обычного. Он ни­когда не считал себя поборником трезвости, но до свинского состояния старался не напиваться. Од­нако сегодня, когда клуб «Русалочка» в три часа ночи закрылся, он был именно в таком состоянии.
Жена ушла от него. Снова ушла…
Лоретту он любил со всей страстью – правда, порой бутылочку «Джемисона» любил не меньше. Свою драгоценную он повстречал в этом самом клубе пять лет назад. Она участвовала в новом аквашоу – ныряла, обнаженная, как рыбка, в огромный стеклянный аквариум. Для Пата это была любовь с первого взгляда.
Он думал об этом, пытаясь поставить стул ножками вверх на стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74