Они стали хулиганить. Лаптев вышел в тамбур, ему не хотелось связываться с хулиганами, потому что они могли его избить или даже убить, а ведь ему нужно к Конягиной.
Но хулиганы тоже вышли в тамбур, стали пить, курить и ругаться матом. Тогда Лаптев хотел вернуться в вагон, но хулиганы его задержали и стали спрашивать, почему с нами не пьешь, может, мы тебе не нравимся? Лаптев сказал, что он выпьет. Ага, согласился на халяву, закричали хулиганы, ты сначала заплати, а потом пей! Нет, сказал Лаптев, тогда я не буду пить. Ага, закричали хулиганы, на халяву он согласен, а платить не согласен! Тогда просто давай деньги! Но Лаптев не мог дать денег, они ему самому были нужны, чтобы переехать с Киевского вокзала на Павелецкий и поехать дальше к Конягиной, которая жила далеко. Да и обратно надо на что-то возвращаться. И он сказал, что даст денег когда-нибудь потом, а сейчас не может. Но хулиганы не поверили и стали отнимать у него деньги. Он зажал карман и упорно не давал. Тут поезд остановился, дверь открылась и хулиганы сказали, что сейчас они выкинут Лаптева, потому что им его и видеть-то противно. Лаптев подумал, что если его выкинут, он неизвестно когда попадет к Конягиной. Пришлось ему самому выкидывать хулиганов. И он выкинул их, вздохнул с облегчением и поехал дальше.
Он переместился в метро с Киевского вокзала на Павелецкий, а там его остановили милиционеры, чтобы проверить документы. А Лаптев, как назло, не успел в связи с возрастом поменять фотографию. Он полгода назад это должен был сделать, но слишком был занят работой и мыслями о Конягиной. Он стал объяснять это милиционерам, а они повели его в пикет вымогать деньги. Всем нужны деньги, горько подумал Лаптев, но они мне и самому нужны. И по пути он вдруг рванулся и побежал. Он бежал очень быстро, а милиционеры скоро устали, потому что привыкли к малоподвижной работе.
Но вот беда: Лаптев подвернул ногу.
Страдая и охая, он снял из-под рубашки футболку, забинтовал ногу и потащился к вокзалу, стараясь быть незаметным.
Наконец он сел на электричку и поехал.
Он проехал три станции, но тут вошла слепая старуха и пошла по вагону с протянутой рукой. Кто-то отвернулся, воспользовавшись, что старуха не видит, а кто-то дал на всякий случай. Лаптев бы и рад, но лишних не было. Но тут вдруг старухе стало плохо и она стала сгибаться и причитать, чтобы ее вывели и довели до станции, где у нее сноха. Тут все отвернулись, а Лаптев не выдержал, вывел старуху, довел до станции, а поезд в это время ушел. При этом снохи не оказалось, и Лаптеву пришлось вызывать «Скорую помощь», ждать ее и утешать старуху, потому что она кричала, что сейчас умрет. «Скорая помощь» приехала и сказала, что у нее сердечный приступ и могла бы действительно умереть, впрочем, давно пора.
А Лаптев дождался следующей электрички и поехал опять к Конягиной.
Он доехал через полтора часа и стал еще ждать автобуса. Автобус пришел, Лаптев влез, поехал, но через минут сорок автобус сломался посреди дороги.
Лаптев оценил степень поломки и пошел дальше пешком, потому что осталось всего семь километров. Правда, с вывихнутой ногой шлось трудно.
Но он все-таки дошел.
Уже смеркалось.
Он шел мимо дома, где во дворе была злая собака. Она увидела, что Лаптев идет тяжело и подумала, что он что-то несет. А ее учили на воров, поэтому она зарычала, залаяла, бросилась на Лаптева и укусила его.
Лаптев берег здоровье больше, чем внешний вид. Поэтому оторвал рукав от рубашки и перевязал рану.
В девять часов вечера он позвонил в квартиру Конягиной.
Открыла ее мама и сказала, что Конягина ушла к соседу Мутину.
Лаптев пошел к соседу Мутину.
Мутин пил с друзьями. На вопрос о Конягиной он возмутился и полез на Лаптева, обозвав Конягину грязными словами. Лаптеву пришлось ударить Мутина. Но его друзья накинулись на него, схватили и бросили с балкона третьего этажа.
Лаптев остался жив, но сломал вторую ногу. Он привязал к ней колышек и обмотал вторым рукавом рубахи.
И кое-как пошел опять к дому Конягиной.
Там он сказал ее маме, что ее у Мутина нет.
Ох, сказала мама, я забыла, она пошла к подруге Ситиной вышивать мулине.
Тогда Лаптев пошел к Ситиной.
Но Ситина сидела одна и не вышивала мулине, а, наоборот, смотрела телевизор и ничего не делала. Она пригласила Лаптева присоединиться. Но он ушел и пошел опять к маме Конягиной.
Ох, сказала мама, совсем я старая дура, оказывается, моя дочь все время была в ванной, а я и не знала!
Тут вышла и сама Конягина, вся чистая, розовая, прекрасная и сказала: милый Лаптев, наконец-то.
Но Лаптев сказал: нет, Конягина, послушай. Ты мне надоела, я тебя больше видеть не хочу, и перестань меня преследовать.
Исполнив свой долг честного человека и мужчины, Лаптев удалился.
Он берег силы: ему предстоял еще долгий путь на родину.
Пальто
24-го декабря 2003-го года Ассов проснулся вдруг в пять часов утра и понял, что ему нужно купить пальто.
Он очень удивился.
Он ведь собирался купить куртку. На меху. Удобно. Практично. Тепло. Недорого. Все сейчас в куртках ходят.
Ему и жена советовала: куртку. Практично. Недорого. Тепло. И сейчас все в куртках ходят.
И мама советовала: куртку. Тепло. Практично. Недорого. И в куртках все ходят сейчас.
И даже теща советовала: куртку. Недорого. Практично. Тепло. И ходят сейчас в куртках все.
И вдруг — это радостное пробуждение в пять часов утра с радостным убеждением, что ему нужно пальто.
Почему? Зачем? Ведь дорого. Непрактично. Не очень тепло. И никто не ходит в пальто сейчас.
Ассов не стал отдавать себе отчета.
Он объявил о своем желании проснувшимся родственникам.
Они — отговаривать.
Дорого, сказала жена.
Не очень тепло, сказала мама.
И никто не ходит в пальто сейчас, сказала теща.
Ассов непробиваемо улыбался.
Жена даже поскандалила, мама поплакала, а теща что-то прошипела.
Ассов улыбался.
С этой странной улыбкой он пошел да и купил в самом деле себе пальто. Так себе пальтишко, надо сказать, драп-поплин, серенькое, три пуговички, ничего особенного.
Но Ассов продолжал улыбаться.
Все удивлялись: чего это он улыбается, как дурак? Ну, купил пальто, тоже, событие! Тем более, в пальто сейчас никто не ходит. Что случилось вообще?
И один лишь Ассов знал, что случилось: он стал другим человеком.
Откупившийся
Богатый человек Сулицын в ночь на Рождество выиграл в казино 3 547 (три тысячи пятьсот сорок семь) долларов США.
Выйдя из казино, он услышал, как грязный бомж поздравил его:
— С наступающим вас!
— Праздник, что ли? — спросил Сулицын.
— А как же! Рождество!
Сулицын, человек религиозный, хоть и не верующий, умилился и дал ему 10 (десять) рублей.
— Откупаешься мелочью! — сказал бомж, но не тот бомж который поздравил его с праздником, а другой, тоже грязный — и очень беззубый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Но хулиганы тоже вышли в тамбур, стали пить, курить и ругаться матом. Тогда Лаптев хотел вернуться в вагон, но хулиганы его задержали и стали спрашивать, почему с нами не пьешь, может, мы тебе не нравимся? Лаптев сказал, что он выпьет. Ага, согласился на халяву, закричали хулиганы, ты сначала заплати, а потом пей! Нет, сказал Лаптев, тогда я не буду пить. Ага, закричали хулиганы, на халяву он согласен, а платить не согласен! Тогда просто давай деньги! Но Лаптев не мог дать денег, они ему самому были нужны, чтобы переехать с Киевского вокзала на Павелецкий и поехать дальше к Конягиной, которая жила далеко. Да и обратно надо на что-то возвращаться. И он сказал, что даст денег когда-нибудь потом, а сейчас не может. Но хулиганы не поверили и стали отнимать у него деньги. Он зажал карман и упорно не давал. Тут поезд остановился, дверь открылась и хулиганы сказали, что сейчас они выкинут Лаптева, потому что им его и видеть-то противно. Лаптев подумал, что если его выкинут, он неизвестно когда попадет к Конягиной. Пришлось ему самому выкидывать хулиганов. И он выкинул их, вздохнул с облегчением и поехал дальше.
Он переместился в метро с Киевского вокзала на Павелецкий, а там его остановили милиционеры, чтобы проверить документы. А Лаптев, как назло, не успел в связи с возрастом поменять фотографию. Он полгода назад это должен был сделать, но слишком был занят работой и мыслями о Конягиной. Он стал объяснять это милиционерам, а они повели его в пикет вымогать деньги. Всем нужны деньги, горько подумал Лаптев, но они мне и самому нужны. И по пути он вдруг рванулся и побежал. Он бежал очень быстро, а милиционеры скоро устали, потому что привыкли к малоподвижной работе.
Но вот беда: Лаптев подвернул ногу.
Страдая и охая, он снял из-под рубашки футболку, забинтовал ногу и потащился к вокзалу, стараясь быть незаметным.
Наконец он сел на электричку и поехал.
Он проехал три станции, но тут вошла слепая старуха и пошла по вагону с протянутой рукой. Кто-то отвернулся, воспользовавшись, что старуха не видит, а кто-то дал на всякий случай. Лаптев бы и рад, но лишних не было. Но тут вдруг старухе стало плохо и она стала сгибаться и причитать, чтобы ее вывели и довели до станции, где у нее сноха. Тут все отвернулись, а Лаптев не выдержал, вывел старуху, довел до станции, а поезд в это время ушел. При этом снохи не оказалось, и Лаптеву пришлось вызывать «Скорую помощь», ждать ее и утешать старуху, потому что она кричала, что сейчас умрет. «Скорая помощь» приехала и сказала, что у нее сердечный приступ и могла бы действительно умереть, впрочем, давно пора.
А Лаптев дождался следующей электрички и поехал опять к Конягиной.
Он доехал через полтора часа и стал еще ждать автобуса. Автобус пришел, Лаптев влез, поехал, но через минут сорок автобус сломался посреди дороги.
Лаптев оценил степень поломки и пошел дальше пешком, потому что осталось всего семь километров. Правда, с вывихнутой ногой шлось трудно.
Но он все-таки дошел.
Уже смеркалось.
Он шел мимо дома, где во дворе была злая собака. Она увидела, что Лаптев идет тяжело и подумала, что он что-то несет. А ее учили на воров, поэтому она зарычала, залаяла, бросилась на Лаптева и укусила его.
Лаптев берег здоровье больше, чем внешний вид. Поэтому оторвал рукав от рубашки и перевязал рану.
В девять часов вечера он позвонил в квартиру Конягиной.
Открыла ее мама и сказала, что Конягина ушла к соседу Мутину.
Лаптев пошел к соседу Мутину.
Мутин пил с друзьями. На вопрос о Конягиной он возмутился и полез на Лаптева, обозвав Конягину грязными словами. Лаптеву пришлось ударить Мутина. Но его друзья накинулись на него, схватили и бросили с балкона третьего этажа.
Лаптев остался жив, но сломал вторую ногу. Он привязал к ней колышек и обмотал вторым рукавом рубахи.
И кое-как пошел опять к дому Конягиной.
Там он сказал ее маме, что ее у Мутина нет.
Ох, сказала мама, я забыла, она пошла к подруге Ситиной вышивать мулине.
Тогда Лаптев пошел к Ситиной.
Но Ситина сидела одна и не вышивала мулине, а, наоборот, смотрела телевизор и ничего не делала. Она пригласила Лаптева присоединиться. Но он ушел и пошел опять к маме Конягиной.
Ох, сказала мама, совсем я старая дура, оказывается, моя дочь все время была в ванной, а я и не знала!
Тут вышла и сама Конягина, вся чистая, розовая, прекрасная и сказала: милый Лаптев, наконец-то.
Но Лаптев сказал: нет, Конягина, послушай. Ты мне надоела, я тебя больше видеть не хочу, и перестань меня преследовать.
Исполнив свой долг честного человека и мужчины, Лаптев удалился.
Он берег силы: ему предстоял еще долгий путь на родину.
Пальто
24-го декабря 2003-го года Ассов проснулся вдруг в пять часов утра и понял, что ему нужно купить пальто.
Он очень удивился.
Он ведь собирался купить куртку. На меху. Удобно. Практично. Тепло. Недорого. Все сейчас в куртках ходят.
Ему и жена советовала: куртку. Практично. Недорого. Тепло. И сейчас все в куртках ходят.
И мама советовала: куртку. Тепло. Практично. Недорого. И в куртках все ходят сейчас.
И даже теща советовала: куртку. Недорого. Практично. Тепло. И ходят сейчас в куртках все.
И вдруг — это радостное пробуждение в пять часов утра с радостным убеждением, что ему нужно пальто.
Почему? Зачем? Ведь дорого. Непрактично. Не очень тепло. И никто не ходит в пальто сейчас.
Ассов не стал отдавать себе отчета.
Он объявил о своем желании проснувшимся родственникам.
Они — отговаривать.
Дорого, сказала жена.
Не очень тепло, сказала мама.
И никто не ходит в пальто сейчас, сказала теща.
Ассов непробиваемо улыбался.
Жена даже поскандалила, мама поплакала, а теща что-то прошипела.
Ассов улыбался.
С этой странной улыбкой он пошел да и купил в самом деле себе пальто. Так себе пальтишко, надо сказать, драп-поплин, серенькое, три пуговички, ничего особенного.
Но Ассов продолжал улыбаться.
Все удивлялись: чего это он улыбается, как дурак? Ну, купил пальто, тоже, событие! Тем более, в пальто сейчас никто не ходит. Что случилось вообще?
И один лишь Ассов знал, что случилось: он стал другим человеком.
Откупившийся
Богатый человек Сулицын в ночь на Рождество выиграл в казино 3 547 (три тысячи пятьсот сорок семь) долларов США.
Выйдя из казино, он услышал, как грязный бомж поздравил его:
— С наступающим вас!
— Праздник, что ли? — спросил Сулицын.
— А как же! Рождество!
Сулицын, человек религиозный, хоть и не верующий, умилился и дал ему 10 (десять) рублей.
— Откупаешься мелочью! — сказал бомж, но не тот бомж который поздравил его с праздником, а другой, тоже грязный — и очень беззубый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65