Он здесь рядом.
На лице Николая отразилось удивление.
– Положил трубку. Ну ладно, еще позвонит. Тебя спрашивал.
Николай удивился. Что-то тут не то. И эта слежка, которую он не замечал, но чувствовал. Теперь вот…
В общем, все ясно. Видимо, его приняли за кого-то другого.
– Кто спрашивал? – спросил Николай.
– Не назвался. Так берешь ее? – бармен кивнул на Мэри.
– Устарел я для таких развлечений, – ответил Николай и повернулся к девушке:
– Извини, детка, сегодня я занят.
– Да хватит и десяти минут, – осклабился бармен.
– Заткнись, не то я тебе еще пару зубов выдавлю.
Николай все-таки достал бармена, тот больше не ухмылялся.
Николай выпил еще стакан коктейля, угостил поскучневшую Мэри и закурил.
– Где тут у вас туалет? – спросил он.
Бармен удивился:
– Будто не знаешь. По лестнице и направо.
Развернувшись на табурете, Николай лениво разглядывал публику. Полумрак, тускло рассеиваемый настенными светильниками, создавал иллюзию уединения. Он затянулся, долго выпускал дым. Какой-то мужик, развлекающий двух телок (или наоборот), заметив его взгляд, поднял рюмку с вином и кивнул, приглашая за свой столик. Николай отрицательно мотнул головой, лишний раз убедившись в правильности своей догадки: его принимают за кого-то другого.
Он пошел по проходу вдоль столиков. На ходу бросил сумку в кресло у свободного столика. Поднялся по ступенькам и, минуя ресторанный зал, повернул направо. Пустующая летом обширная гардеробная с рядами оголенных вешалок, закрытые двери (администрация? номера?). В торце коридора табличка, извещавшая о наличии туалета. Свернул налево к мужскому.
Вошел.
Туалет был большой. Длинная, светлая, облицованная кафелем комната, с одной стороны писсуары и умывальник, с другой – несколько кабинок и пустой промежуток стены. Здесь, закрыв глаза, видимо, в полной отключке почти повис задрипанный мужичонка. Огромной лапой его придерживал за шею здоровенный бугай, ростом почти с Николая, где-то метр девяносто. Мужичонка мерно сотрясался под тяжкими хлюпающими ударами верзилы. Николай мгновенно оценил: здесь не дерутся, просто забивают. За происходящим наблюдал приземистый, широкий, как шкаф, громила, сразу повернувший к Николаю изрытое крупными оспинами лицо. Несколько секунд он с сомнением всматривался в Николая, потом махнул ему рукой: проваливай, мол.
В Николае вспыхнуло чувство гадливости, смешанное с ненавистью. Он шагнул навстречу тоже двинувшемуся вперед квадратному подельнику.
– Ребята! Может, хватит?
– Мужик! Сгинь отсюда!
Николай чувствовал, что заводится. Привычное чувство ярости холодно веселило.
– Ты что, мужик, не понял?
– А ну-ка отпусти его. Я тебе говорю.
Бугай перестал бить свою жертву, оглянулся, всмотрелся в Николая.
– Надо же, как похожи.
И тут же кивнул квадратному:
– Разберись!
Квадратный подельник с презрительной ухмылкой стал медленно вытаскивать кастет и, неторопливо прилаживая к руке его кольца, двинулся на Николая.
Гнев в груди Николая вспыхнул ярким пламенем, красным залило глаза, но жар тут же смешался с ледяным холодом. Николай ждал.
Квадратный приблизился и неожиданно резко выбросил вперед руку с кастетом, которую держал под мышкой. Николай едва успел отклониться от удара.
Один из шипов кастета царапнул щеку. От ответного удара бандит куда-то провалился. На какой-то момент его угреватая морда оказалась почти рядом и тотчас же взлетела вверх.
С наслаждением и дикой силой Николай ударил бандита локтем снизу в подбородок. Точно снизу вверх.
Славно. Скользнув вслед парящему телу, настиг и ногой в пах добавил немного ускорения. Тут же повернулся.
Бугай оставил свою жертву, рухнувшую на плиточный пол, и ринулся к Николаю. Николай лягнул его в колено, но этого было недостаточно, чтобы остановить такую тушу. Отклонившись вправо, Николай нанес ему удар коленом в живот. Потом еще и еще. Ярость требовала выхода.
Тяжело дыша, огляделся. Бугай валялся под ногами, квадратный рябой поднимался с колен. Ему Николай врезал ногой в челюсть. Тот свалился и затих.
Зашевелился и бугай, постанывая, пытался встать на четвереньки. Николай за волосы вздернул ему голову и с хрустом вбил колено в лицо.
Вроде все. Подошел к коротышке. Землистая кожа, уши, которые хлопают на ветру, разбитый рот, синяки.
Хорошо поработали.
Возбуждение от схватки проходило. Как всегда, откуда-то из глубины души, омрачая радость победы, поднималось неприятное чувство. Сволочи! Нигде от мрази не спрячешься. Отдохнуть, называется, приехал!..
Он вышел из туалета, спустился в бар. Бармен, сильно смахивающий на моржа (как он сразу не определил?!), насмешливо спросил:
– С облегчением?
– Чего? – не понял Николай, но тут вспомнил, что уходил в туалет.
– Да, с облегчением. Пошли кого-нибудь в сортир, там три чувака спят. Двоих уложил я, хотя они первые начали.
Хитрая усмешка медленно сползла с толстого лица.
Осознав, что Николай не шутит, бармен, то и дело поглядывая на него, вынул из-под стола телефон и стал набирать номер. Девушка тоже взглянула на Николая встревоженно и в то же время с любопытством.
– Сколько с меня? – спросил Николай. – Я, пожалуй, пойду.
Бармен машинально ответил, Николай бросил на стойку купюру и, кивнув на прощание Мэри, ушел.
Глава 3
ПЛЯЖНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ
Негр в униформе все еще курил. Весь аккуратный, гладкий, ловко собранный, он, вероятно, вслед за дымом своей сигареты мысленно уносился к далеким берегам Занзибара, где в тростниковом дворе жили его предки, конечно, местные короли, а его, наследника обширных стад, забросило в эту Россию, в какой-нибудь лумумбарий имени Патриса Лумумбы, где торговать наркотиками стало стремно, и вот работает теперь в ресторане, откуда лишь мысленно можно вернуться домой.
Николай прошел мимо негра, кивнул на прощание.
Небо раскаленное, выжженное до белизны, и где-то далеко одиноко плывут маленькие облачка. Солнце ли, сразу рухнувшее ему на плечи, или выпитый коктейль был тому виной, но он сразу покрылся потом, а по хребту медленно потекли струйки.
Четвертый час. Пора подумать о ночлеге. Он решил снять комнату и неторопливо направился к вокзалу.
На синеву моря больно было смотреть. Дымились мясным духом жаровни уличных шашлычников.
Он сразу почувствовал голод. Почему бы и не поесть?
Николай свернул к ближайшим столикам, заказал шашлык и бутылку пива. Устроился под зонтиком.
Приятно обдувал ветер с моря. Красота.
Утолив голод, вытащил сигареты, закурил. Возле столиков, как обычно, крутились голуби. Рядом с жаровней, подняв нос, в терпеливом трансе застыла собака. Неподалеку сидели два пацана лет семнадцати, пили пиво, курили. К ним подошла кремовая девчушка в красном платьице (юбка развевалась на ветру), вся лучась радостью, за руку поздоровалась с приятелями, села за столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
На лице Николая отразилось удивление.
– Положил трубку. Ну ладно, еще позвонит. Тебя спрашивал.
Николай удивился. Что-то тут не то. И эта слежка, которую он не замечал, но чувствовал. Теперь вот…
В общем, все ясно. Видимо, его приняли за кого-то другого.
– Кто спрашивал? – спросил Николай.
– Не назвался. Так берешь ее? – бармен кивнул на Мэри.
– Устарел я для таких развлечений, – ответил Николай и повернулся к девушке:
– Извини, детка, сегодня я занят.
– Да хватит и десяти минут, – осклабился бармен.
– Заткнись, не то я тебе еще пару зубов выдавлю.
Николай все-таки достал бармена, тот больше не ухмылялся.
Николай выпил еще стакан коктейля, угостил поскучневшую Мэри и закурил.
– Где тут у вас туалет? – спросил он.
Бармен удивился:
– Будто не знаешь. По лестнице и направо.
Развернувшись на табурете, Николай лениво разглядывал публику. Полумрак, тускло рассеиваемый настенными светильниками, создавал иллюзию уединения. Он затянулся, долго выпускал дым. Какой-то мужик, развлекающий двух телок (или наоборот), заметив его взгляд, поднял рюмку с вином и кивнул, приглашая за свой столик. Николай отрицательно мотнул головой, лишний раз убедившись в правильности своей догадки: его принимают за кого-то другого.
Он пошел по проходу вдоль столиков. На ходу бросил сумку в кресло у свободного столика. Поднялся по ступенькам и, минуя ресторанный зал, повернул направо. Пустующая летом обширная гардеробная с рядами оголенных вешалок, закрытые двери (администрация? номера?). В торце коридора табличка, извещавшая о наличии туалета. Свернул налево к мужскому.
Вошел.
Туалет был большой. Длинная, светлая, облицованная кафелем комната, с одной стороны писсуары и умывальник, с другой – несколько кабинок и пустой промежуток стены. Здесь, закрыв глаза, видимо, в полной отключке почти повис задрипанный мужичонка. Огромной лапой его придерживал за шею здоровенный бугай, ростом почти с Николая, где-то метр девяносто. Мужичонка мерно сотрясался под тяжкими хлюпающими ударами верзилы. Николай мгновенно оценил: здесь не дерутся, просто забивают. За происходящим наблюдал приземистый, широкий, как шкаф, громила, сразу повернувший к Николаю изрытое крупными оспинами лицо. Несколько секунд он с сомнением всматривался в Николая, потом махнул ему рукой: проваливай, мол.
В Николае вспыхнуло чувство гадливости, смешанное с ненавистью. Он шагнул навстречу тоже двинувшемуся вперед квадратному подельнику.
– Ребята! Может, хватит?
– Мужик! Сгинь отсюда!
Николай чувствовал, что заводится. Привычное чувство ярости холодно веселило.
– Ты что, мужик, не понял?
– А ну-ка отпусти его. Я тебе говорю.
Бугай перестал бить свою жертву, оглянулся, всмотрелся в Николая.
– Надо же, как похожи.
И тут же кивнул квадратному:
– Разберись!
Квадратный подельник с презрительной ухмылкой стал медленно вытаскивать кастет и, неторопливо прилаживая к руке его кольца, двинулся на Николая.
Гнев в груди Николая вспыхнул ярким пламенем, красным залило глаза, но жар тут же смешался с ледяным холодом. Николай ждал.
Квадратный приблизился и неожиданно резко выбросил вперед руку с кастетом, которую держал под мышкой. Николай едва успел отклониться от удара.
Один из шипов кастета царапнул щеку. От ответного удара бандит куда-то провалился. На какой-то момент его угреватая морда оказалась почти рядом и тотчас же взлетела вверх.
С наслаждением и дикой силой Николай ударил бандита локтем снизу в подбородок. Точно снизу вверх.
Славно. Скользнув вслед парящему телу, настиг и ногой в пах добавил немного ускорения. Тут же повернулся.
Бугай оставил свою жертву, рухнувшую на плиточный пол, и ринулся к Николаю. Николай лягнул его в колено, но этого было недостаточно, чтобы остановить такую тушу. Отклонившись вправо, Николай нанес ему удар коленом в живот. Потом еще и еще. Ярость требовала выхода.
Тяжело дыша, огляделся. Бугай валялся под ногами, квадратный рябой поднимался с колен. Ему Николай врезал ногой в челюсть. Тот свалился и затих.
Зашевелился и бугай, постанывая, пытался встать на четвереньки. Николай за волосы вздернул ему голову и с хрустом вбил колено в лицо.
Вроде все. Подошел к коротышке. Землистая кожа, уши, которые хлопают на ветру, разбитый рот, синяки.
Хорошо поработали.
Возбуждение от схватки проходило. Как всегда, откуда-то из глубины души, омрачая радость победы, поднималось неприятное чувство. Сволочи! Нигде от мрази не спрячешься. Отдохнуть, называется, приехал!..
Он вышел из туалета, спустился в бар. Бармен, сильно смахивающий на моржа (как он сразу не определил?!), насмешливо спросил:
– С облегчением?
– Чего? – не понял Николай, но тут вспомнил, что уходил в туалет.
– Да, с облегчением. Пошли кого-нибудь в сортир, там три чувака спят. Двоих уложил я, хотя они первые начали.
Хитрая усмешка медленно сползла с толстого лица.
Осознав, что Николай не шутит, бармен, то и дело поглядывая на него, вынул из-под стола телефон и стал набирать номер. Девушка тоже взглянула на Николая встревоженно и в то же время с любопытством.
– Сколько с меня? – спросил Николай. – Я, пожалуй, пойду.
Бармен машинально ответил, Николай бросил на стойку купюру и, кивнув на прощание Мэри, ушел.
Глава 3
ПЛЯЖНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ
Негр в униформе все еще курил. Весь аккуратный, гладкий, ловко собранный, он, вероятно, вслед за дымом своей сигареты мысленно уносился к далеким берегам Занзибара, где в тростниковом дворе жили его предки, конечно, местные короли, а его, наследника обширных стад, забросило в эту Россию, в какой-нибудь лумумбарий имени Патриса Лумумбы, где торговать наркотиками стало стремно, и вот работает теперь в ресторане, откуда лишь мысленно можно вернуться домой.
Николай прошел мимо негра, кивнул на прощание.
Небо раскаленное, выжженное до белизны, и где-то далеко одиноко плывут маленькие облачка. Солнце ли, сразу рухнувшее ему на плечи, или выпитый коктейль был тому виной, но он сразу покрылся потом, а по хребту медленно потекли струйки.
Четвертый час. Пора подумать о ночлеге. Он решил снять комнату и неторопливо направился к вокзалу.
На синеву моря больно было смотреть. Дымились мясным духом жаровни уличных шашлычников.
Он сразу почувствовал голод. Почему бы и не поесть?
Николай свернул к ближайшим столикам, заказал шашлык и бутылку пива. Устроился под зонтиком.
Приятно обдувал ветер с моря. Красота.
Утолив голод, вытащил сигареты, закурил. Возле столиков, как обычно, крутились голуби. Рядом с жаровней, подняв нос, в терпеливом трансе застыла собака. Неподалеку сидели два пацана лет семнадцати, пили пиво, курили. К ним подошла кремовая девчушка в красном платьице (юбка развевалась на ветру), вся лучась радостью, за руку поздоровалась с приятелями, села за столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78