Тут трагически сказалась та черта русско-украинского характера (не различая, кого из громил кем считать), что в минуты гнева мы отдаёмся слепому порыву «раззудись плечо», не различая правых и виноватых, а после приступа этого гнева и погрома – не имеем способности вести терпеливую, методическую, многолетнюю деятельность к исправлению бед. В этом внезапном разгуле дикой мстящей силы после долгой дремли – на самом деле духовная беспомощность наших обоих народов.
И с такой же неспособностью – патриотические верхи мялись в равнодушии или полусочувствии, и не выдвигали ни публицистов с ясным сознанием и решительностью, направителей общественного мнения, ни устойчивых культурных организаций. (Отметим, что и на той встрече с Витте присутствовали же и представители правой прессы – но запуганно промолчали или даже поддакивали развязному Пропперу.)
Трагически сказался и тот долгогосударственный грех императорской России, что православное духовенство, давно задавленное властью, бессильное в своём общественном положении, уже никак не имело авторитета духовного водительства массами (какой имело в Московской Руси и в Смутное Время – и коего так не хватит вот скоро, в Гражданскую войну!). И хотя в эти месяцы, годы и прозвучали увещания иерархов к православному люду против погромов, – не могли они остановить их. Они даже не смогли помешать, чтобы впереди погромных толп не качались бы распятия и церковные хоругви.
Ещё утвердилось, что погромами октября 1905 руководил Союз Русского Народа. Это – неправда, он только в ноябре 1905, тоже от инстинкта народной обиды, стал возникать. В его тогдашней программе действительно были положения противоеврейские, против евреев всех без разбора: «разрушительная, антигосударственная деятельность сплочённой еврейской массы, её непримиримая ненависть ко всему русскому и неразборчивость в средствах».
В декабре его агитаторы звали Семёновский полк на подавление московского вооружённого восстания. Однако Союз этот, раздутый слухами и страхами в легендарный, был в реальности жалкой, бессильной и безденежной партией, возникшей как бы на помощь самодержавному монарху – а монарх с весны 1906 сам стал конституционным, а правительство стеснялось иметь, в поддержку такую партию, так что она, с тысячами двумя ли, тремя полуграмотных, беспомощных и жалко возглавленных местных «советов», – оказалась в оппозиции и к правительству думской монархии, и особенно к Столыпину. – С думской трибуны Пуришкевич задавал вопрос: «С момента возникновения и развития монархических организаций много ли: вы видели погромов, совершающихся в черте еврейской оседлости?.. Ни одного, ибо монархические организации боролись и борются в черте еврейской оседлости с еврейским засилием мерами экономическими, мерами культурными, а не кулаком». – Там уж насколько культурными – однако погромы от Союза Русского Народа не известны, а прежние – были от стихийного взрыва масс.
Через несколько лет после загасания революции 1905 Союз Русского Народа – и от начала бутафорский – бесславно растаял. (Насколько расплывчато понятие о нём, можно судить по удивительной характеристике из Еврейской энциклопедии: антисемитизм Союза Русского Народа «носит явно выраженный дворянский и крупно-капиталистический характер».)
Есть и ещё клеймо, прикипевшее крепко: «чёрная сотня», неотразимое именно в неопределённости своего смысла.
Откуда повелось оно – расследовать трудно, говорят, что так досадливо называли поляки русских монахов, отстоявших от них Троице-Сергиевскую Лавру в 1608-09 годах. Через какие-то исторические нити это дотянулось до начала XX века – и с ненавистным чувством вспыхнуло тут. И оказалось отлично действующим ярлыком для этого стихийного народного патриотического движения. Именно своей неопределённостью, а вместе с тем прилепчивой бранностью этот термин и стал удобен к употреблению. (И, например, четверых кадетов, решившихся на переговоры со Столыпиным, закликали «черносотенными кадетами». И в 1909 «Вехи» были обвинены в «замаскированном черносотенстве».) И «термин» привился вот уже на столетие – хотя взволнованного и обескураженного тогда славянского населения России были не «сотня», а миллионы.
Еврейская энциклопедия в России, в 1908–1912, к чести её, не взялась дать определения «чёрной сотни»: на интеллектуальных верхах российского еврейства было немало весьма равновесных, вдумчивых, благоразумных людей.
Но в те же годы, перед Первой Мировой войной, это взялась определить энциклопедия Брокгауза-Ефрона, вдогон, в дополнительном томе: «Чёрная сотня» – ходячее название, которое в последние годы стало применяться к подонкам населения, склонным к еврейским погромам и избиениям интеллигенции». Дальше, однако, растекается: что «явление черносотенства не специфически русское; в разных государствах мира в различные исторические моменты… являлось на историческую сцену». И правда, в 1917 в прессе февралистов я встречал уже и «шведских черносотенцев»…
Вот, современный нам вдумчивый еврейский автор правильно указывает, что «явление, получившее название Чёрной сотни… изучено недостаточно».
Но от этих сомнений совершенно свободна прославленная и всемирно авторитетная Британская Энциклопедия: «Чёрная сотня, она же[!] Союз русского народа, – организация реакционных антисемитских групп в России, сформированная в ходе революции 1905. Имея неофициальное одобрение правительства, чёрные сотни составлялись преимущественно из помещиков, богатых крестьян, бюрократов, полицейских чинов и клерикалов, которые поддерживали православие, автократию и русский национализм. Особенно активна с 1906 по 1911 год…».
Онемеешь от такой учёности. Это преподносится и сегодня всему образованному человечеству, – «преимущественно из помещиков, богатых крестьян, бюрократов, полицейских чинов» и священников. Это, оказывается, они шли и били палками стёкла еврейских магазинов! И «особенно активны» в мирные годы после 1905…
Да, «помещичьи» погромы – были в России в 1905–1907, и их было больше числом, чем еврейских. В них так же тёмная неразумная толпа громила незащищённые жилища, имущество, поджигала и грабила, убивала людей (и детей), и даже скот, – но об этих погромах никогда не раздавалось возмущённых голосов передовой интеллигенции, а депутат Государственной Думы Герценштейн в парламентской речи (страстной, но и разумной, в защиту мелкого крестьянского землевладения), угрожая, что будут шириться поджоги помещичьих усадеб, воскликнул: «Мало вам разве майских иллюминаций прошлого года, когда в Саратовской губернии чуть ли не в один день погибло 150 усадеб?!». Эти «иллюминации» ему потом никогда не простили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142