В 1859 право жительства по всей России получили евреи-купцы 1-й гильдии (с 1861 в Киеве – также 2-я гильдия, в Николаеве, Севастополе, Ялте – все три гильдии) – с правом устройства фабричных заведений, подрядов и приобретения недвижимости. – Уже раньше имели право повсеместного жительства доктора и я магистры наук (с занятием постов на государственной службе; тут можно отметить профессора медицины Г. А. Захарьина, которому в будущем предстояло вынести летальный приговор по болезни Александра III). С 1861 это право предоставили и «кандидатам университетов», то есть просто окончившим их, также и «лицам свободных профессий». Ограничения чертою оседлости не распространялись отныне и «на лиц, желающих получить высшее образование… именно на лиц, поступающих в медицинскую академию, университеты и технический институт». – Затем в результате ходатайств отдельных министров, губернаторов, а также влиятельных еврейских купцов (Евзель Гинцбург) – с 1865 вся территория России, включая и Петербург, была открыта для евреев-ремесленников – однако лишь до того времени, пока таковой реально занимается своим ремеслом. (Понятие ремесленников затем расширялось на техников всех видов, наборщиков, типографских рабочих.)
Следует при этом иметь в виду, что купцы переселялись с приказчиками, конторщиками, разными подручными и еврейской обслугой, ремесленники – также с подмастерьями и учениками. Всё вместе это составляло уже заметный поток. Таким образом, еврей, получивший право жительства вне черты, был свободен переезжать отнюдь не только с семьёй.
Новые разрешения обгонялись и новыми ходатайствами. В 1861 сразу же за «кандидатами университетов» генерал-губернатор Юго-Западного края просил дать выход из черты также и окончившим казённые еврейские училища, то есть неполные средние заведения, живо описывая состояние выпускников: «Молодые люди, выходя из заведений, видят себя совершенно оторванными от еврейских обществ… Не находя среди своих обществ занятий, сообразных с полученным ими образованием, они привыкают к праздности и нередко роняют в глазах общества образование, коего они являются недостойными представителями».
В том же году министры внутренних дел и просвещения согласно заявили, «что важнейшая причина бедственного положения евреев таится в ненормальном количественном соотношении между ними, являющимися преимущественно торгово-промышленным элементом, и остальной земледельческой массой», и вот, благодаря этому, «крестьяне неизбежно делаются жертвою евреев, будучи как бы обязаны отдавать часть своих средств на их содержание». Но и внутренняя конкуренция ставит евреев «почти в невозможность снискивать себе законными путями средства к существованию». И поэтому надо «предоставить право повсеместного жительства купцам» 2-й и 3-й гильдий, а также окончившим курс средних учебных заведений.
А новороссийский генерал-губернатор в 1862 снова просил «полного уничтожения черты оседлости»: начать «с предоставления права повсеместного жительства всему[еврейскому] народу».
Никак не с таким темпом, но текли своей чередой частные разрешения повсеместного жительства. С 1865 разрешён приём евреев в должности военных врачей, а вслед за тем (1866, 1867) евреям-врачам была разрешена служба по министерствам народного просвещения и внутренних дел. – С 1879 – и фармацевтам, и ветеринарам, также и «приготовляющимся к соответствующему роду деятельности», также и акушеркам и фельдшерам, и «желающим учиться фельдшерскому искусству».
Наконец в 1880 последовал указ министра внутренних дел (Макова): вне черты оседлости оставить на жительстве всех тех евреев, кто поселился там незаконно.
Сюда уместно добавить: в 60-е годы «евреи-юристы… при отсутствии тогда института адвокатуры, без всяких затруднений устраивались на государственной службе».
Послабления коснулись и пограничной черты. – 1856, когда, по Парижскому трактату, российская государственная граница отступила, приблизилась к Кишинёву и Аккерману, из новообразованной так пограничной полосы евреев теперь не выселяли. А в 1858 «были окончательно отменены указы Николая I, предписывавшие евреям покинуть 50-вёрстную приграничную полосу». – С 1868 был разрешён (прежде формально, хотя и не строго запрещённый) переход евреев из западных губерний России в Царство Польское и обратно.
Наряду с официальными послаблениями в правоограничениях существовали исключения и обходы правил. Например в столице, Петербурге, «несмотря… на запреты, евреи всё же водворялись на продолжительные сроки»; а «с воцарением Александра II… число евреев в Санкт-Петербурге начинает быстро возрастать. Появляются капиталисты, посвящающие значительное внимание организации общины» еврейской тут, «как, например, барон Гораций Гинцбург… Л. Розенталь, А. Варшавский и др.». К концу царствования Александра II российским Государственным секретарём состоял Е. А. Перетц (сын откупщика Абрама Перетца). – В 60-х годах XIX в. «Петербург стал стягивать к себе немало представителей торгово-промышленных и интеллигентных[кругов] еврейства». – По данным Комиссии по устройству быта евреев, в 1880-81: в Петербурге официально числилось 6.290 евреев, по другим официальным данным – 8.993, а по «местной переписи» от 1881 года – 16.826, около 2% от общего населения.
В Москве в 1856 была отменена обязательность жительства приезжих купцов-евреев только в Глебовском подворьи, которое «было упразднено… евреям разрешили останавливаться в любом районе города. При Александре II… еврейское население Москвы стало быстро расти», к 1880 – около 16 тысяч.
Сходно и в Киеве. После 1861 «начался быстрый рост еврейского населения Киева» (от полутора тысяч в 1862 до 81 тыс. к 1913). С 80-х годов наблюдался наплыв в Киев евреев. «Несмотря на частые полицейские облавы, которыми славился Киев, численность его еврейского населения намного превосходила официальные данные… К концу 19 в. евреи составляли 44% киевского купечества».
«Важнейшим» называет Ю. И. Гессен «предоставление права повсеместного жительства (1865 г.) ремесленникам». Правда, была заминка с их переездом. Ведь так скученные, так стеснённые, настолько лишённые рынка сбыта и заработка – почему же они «почти не воспользовались правом выхода из черты оседлости»? К 1881 в 31 внутренней губернии евреев-ремесленников считалось всего 28 тысяч (а евреев вообще – 34 тысячи). Гессен объясняет этот парадокс так: зажиточные ремесленники не нуждались искать новые места, нищенствующие – не имели средств для переезда, а средняя группа, «кое-как перебивавшаяся изо дня в день, не терпя особой нужды», опасалась, что после их отъезда старая их община, в налоговых соображениях, откажется им потом продлить годовой паспорт или даже «потребует возвращения выселенц[ев] домой».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142