В пробоину, которую изучали последней, Михаил Семенович даже заглянул. Но ничего не увидел и поэтому уже раздраженно осведомился у Славика:
- Ну и что мы с этим дырявым корытом делать теперь будем?
Бодрый, выспавшийся (потому что все в доме спали до упора) Славик был полон оптимизма:
- Дырки заварим, подшлихтуем, дадим полный покрас, и будет у нас она как новенькая - все равно его уже надо было красить... - Славик называл свою механическую игрушку и на "вы" и на "ты", в мужском роде и женском.
- Выкрасим и выбросим, - резюмировал недоверчивый босс.
- Типун вам на язык! - всерьез пожелал Славик, а Константин запоздало удивился:
- Двенадцать пуль и ничего существенного не задели!
- Ничего! - хвастливо подтвердил Славик. Будто это его достижение.
- Одиннадцать без пяти, - от нечего делать глянул на часы Михаил Семенович и тут же выдумал: - А мне к двенадцати обязательно надо в конторе быть. - Сделал озабоченный вид, сосредоточенным деловым взо ром разглядывая по очереди Славика и Константина. Никто не выразил ему сочувствия. Тогда он привычно заорал, зовя всех находившихся в доме: - Дарья! Берта!
- Берта-то тебе зачем? - спросила Даша, выходя на крыльцо.
Она собиралась в город. Но в девять позвонила Анна и велела быть у нее к часу дня. А раз велела Анна - мать игуменья всероссийского эстрадного монастыря, - хочешь не хочешь - надо было ехать.
- Попрощаться с ней желаю, - важно объявил Михаил Семенович.
- Уж до того вы вежливый, уж до того воспитанный! - опять перешла на старорусскую напевную речь Берта Григорьевна, объявившаяся рядом с Дашей.
- Будь здорова, Берта! Не поминай лихом! - торжественно возгласил Кобрин.
- И вы уж простите меня, нерадивую!
Поигрались и замолчали. Славик полез за баранку. И тут в переулке раздалось старомодное мелкое бренчанье: кто-то катил на велосипеде. Все, как по команде, глянули за забор. Выписывая кренделя меж луж в поисках сухого пути, вертел руль велосипеда здоровенный пожилой мужчина, можно сказать - дед. Дед, почувствовав напор многих глаз, обернулся, увидел "линкольн", увидел компанию вокруг машины, увидел Дарью на крыльце, тормознул, завалив велосипед набок, стал одной ногой на землю и поздоровался с хозяйкой:
- Доброе утро, Дашенька.
- Здравствуйте, Александр Иванович, - с улыбкой отозвалась Дарья.
- Кто это? - грубым шепотом спросил у Берты Михаил Семенович. За Берту ответил здоровенный дед, судя по всему, наделенный отменным слухом.
- Смирнов. Александр Иванович Смирнов. Дашин сосед, - представился он. - Как я слышал, ваш автомобиль обстреляли вчера вечером. Разрешите глянуть?
И, не дождавшись разрешения, бесцеремонно открыл калитку и вошел на участок, катя рядом свой велосипед.
- Вы - автомеханик? - недружелюбно поинтересовался Михаил Семенович.
- Я - отставной мент, - честно признался Смирнов, уже стоя рядом с Константином. Но смотрел он не на Константина и не на Михаила Семеновича. Он внимательно разглядывал кузов "линкольна". Затем привалил велосипед к радиатору и обошел машину кругом. Вернулся на исходную позицию и спросил у Славика, который, позже заинтересовавшись происходящим, выбрался из-за баранки: - Стреляли перед последним поворотом на Новые Горки?
- Так точно! - отрапортовал Славик, недавно оттрубивший срочную службу в армии и потому сейчас селезенкой почувствовавший немалое офицерское звание "велосипедиста".
- Левый стрелял с территории заброшенной дачи иранского посольства, а правый дал очередь прямо из придорожной канавы, - как бы самому себе сообщил Смирнов.
- Ну и что из этого? - раздраженно перебил его Михаил Семенович.
Дед поднял на него насмешливый взгляд.
- Пока ничего. Пока вас пугали. Квалифицированно, между прочим. Отличные стрелки.
Спокойный тон деда давно раздражал Кобрина.
- А зачем вы мне это сообщаете? Пугали, не пугали!.. В нас стреляли, понимаете, стреляли! - кипятился Михаил Семенович.
- А я вам говорю, что в вас не просто стреляли - вас серьезно предупреждали. И не китайское это двести семьдесят четвертое предупреждение. Это - первое и последнее.
- Мне непонятно, почему вы так заботливы по отношению ко мне, - не изменил своего презрительного задиристого тона Кобрин. Но завести невозмутимо улыбавшегося Смирнова ему не удалось. Александр Иванович оценивающе осмотрел бизнесмена и сказал абсолютно искренне:
- Почему вы решили, что я забочусь о вас? Честно признаюсь, меня не особо волнует то, что с вами будет.
- Тогда извольте избавить нас от ваших рассуждений!
- Вас, - Смирнов направил в грудь Михаила Семеновича массивный указательный палец, - с удовольствием избавляю.
- Я опаздываю! - дав понять, что у него нет желания продолжать дискуссию, объявил Кобрин и взялся за ручку дверцы своего автомобиля.
Никак не отреагировав на поспешный жест продюсера, Константин негромко спросил Дарью:
- Даша, а твоя машина где?
- В гараже, - глядя на Мишаню, ответила Даша.
- На ходу?
- Вполне.
- Тогда счастливого пути тебе, голубок! - Константин похлопал Михаила Семеновича. - Торопись. Надеюсь, ты успеешь. А мы с Дашей уж как-нибудь, не торопясь, спокойненько, на ее автомобиле до Москвы доберемся.
Михаил Семенович, поджав губы, резко открыл дверцу, уселся, с силой захлопнул дверцу и приказал уже сидевшему за рулем Славику:
- Поехали!
Переваливаясь на колдобинах дороги, как беременная такса, "линкольн" двинулся по переулку.
- Александр Иванович, я бы вас чайку пригласила попить, да вот незадача - в город уезжаю! - обратилась к Смирнову Даша.
- Как-нибудь в следующий раз, - без обиды отозвался Смирнов.
- Как это - в следующий раз?! - возмутилась Берта Григорьевна. Пускай себе едут, а мы с вами, Александр Иванович, чаю выпьем. И еще как!
- Не играйте с огнем, Берта, - предостерег Смирнов,- у меня с ранней молодости слабость к роскошным еврейским красоткам.
- Как говорит! Как говорит! - восторженно ахнула Берта.
Даша погладила ее по плотной спине и милостиво разрешила:
- Соблазни его, Берта.
- Почти уже соблазнила, - заверил Смирнов.
- Тогда все в порядке, и мы со спокойной душой уезжаем. Костя, ключи от машины в прихожей у зеркала. - Костя молча пошел в дом. - Как Лидия Сергеевна? Ксюшка?
- В полном порядке, - отрапортовал отставной мент.
Вернулся Константин и, позванивая связкой ключей, сказал Смирнову:
- Если можно, познакомьтесь и со мной, Александр Иванович.
- А я вас лет пятнадцать как знаю, с первого вашего появления на футбольном поле, Костя. Правда, заочно, так сказать,- протянул руку Смирнов. - А теперь вот очно. С радостью.
* * *
Резвый "форд скорпион" уже бежал по Ярославке, когда Константин спросил:
- Оказывается, ты хорошо знакома со Смирновым и Смирновыми. Чего же вчера темнила? - И передразнил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
- Ну и что мы с этим дырявым корытом делать теперь будем?
Бодрый, выспавшийся (потому что все в доме спали до упора) Славик был полон оптимизма:
- Дырки заварим, подшлихтуем, дадим полный покрас, и будет у нас она как новенькая - все равно его уже надо было красить... - Славик называл свою механическую игрушку и на "вы" и на "ты", в мужском роде и женском.
- Выкрасим и выбросим, - резюмировал недоверчивый босс.
- Типун вам на язык! - всерьез пожелал Славик, а Константин запоздало удивился:
- Двенадцать пуль и ничего существенного не задели!
- Ничего! - хвастливо подтвердил Славик. Будто это его достижение.
- Одиннадцать без пяти, - от нечего делать глянул на часы Михаил Семенович и тут же выдумал: - А мне к двенадцати обязательно надо в конторе быть. - Сделал озабоченный вид, сосредоточенным деловым взо ром разглядывая по очереди Славика и Константина. Никто не выразил ему сочувствия. Тогда он привычно заорал, зовя всех находившихся в доме: - Дарья! Берта!
- Берта-то тебе зачем? - спросила Даша, выходя на крыльцо.
Она собиралась в город. Но в девять позвонила Анна и велела быть у нее к часу дня. А раз велела Анна - мать игуменья всероссийского эстрадного монастыря, - хочешь не хочешь - надо было ехать.
- Попрощаться с ней желаю, - важно объявил Михаил Семенович.
- Уж до того вы вежливый, уж до того воспитанный! - опять перешла на старорусскую напевную речь Берта Григорьевна, объявившаяся рядом с Дашей.
- Будь здорова, Берта! Не поминай лихом! - торжественно возгласил Кобрин.
- И вы уж простите меня, нерадивую!
Поигрались и замолчали. Славик полез за баранку. И тут в переулке раздалось старомодное мелкое бренчанье: кто-то катил на велосипеде. Все, как по команде, глянули за забор. Выписывая кренделя меж луж в поисках сухого пути, вертел руль велосипеда здоровенный пожилой мужчина, можно сказать - дед. Дед, почувствовав напор многих глаз, обернулся, увидел "линкольн", увидел компанию вокруг машины, увидел Дарью на крыльце, тормознул, завалив велосипед набок, стал одной ногой на землю и поздоровался с хозяйкой:
- Доброе утро, Дашенька.
- Здравствуйте, Александр Иванович, - с улыбкой отозвалась Дарья.
- Кто это? - грубым шепотом спросил у Берты Михаил Семенович. За Берту ответил здоровенный дед, судя по всему, наделенный отменным слухом.
- Смирнов. Александр Иванович Смирнов. Дашин сосед, - представился он. - Как я слышал, ваш автомобиль обстреляли вчера вечером. Разрешите глянуть?
И, не дождавшись разрешения, бесцеремонно открыл калитку и вошел на участок, катя рядом свой велосипед.
- Вы - автомеханик? - недружелюбно поинтересовался Михаил Семенович.
- Я - отставной мент, - честно признался Смирнов, уже стоя рядом с Константином. Но смотрел он не на Константина и не на Михаила Семеновича. Он внимательно разглядывал кузов "линкольна". Затем привалил велосипед к радиатору и обошел машину кругом. Вернулся на исходную позицию и спросил у Славика, который, позже заинтересовавшись происходящим, выбрался из-за баранки: - Стреляли перед последним поворотом на Новые Горки?
- Так точно! - отрапортовал Славик, недавно оттрубивший срочную службу в армии и потому сейчас селезенкой почувствовавший немалое офицерское звание "велосипедиста".
- Левый стрелял с территории заброшенной дачи иранского посольства, а правый дал очередь прямо из придорожной канавы, - как бы самому себе сообщил Смирнов.
- Ну и что из этого? - раздраженно перебил его Михаил Семенович.
Дед поднял на него насмешливый взгляд.
- Пока ничего. Пока вас пугали. Квалифицированно, между прочим. Отличные стрелки.
Спокойный тон деда давно раздражал Кобрина.
- А зачем вы мне это сообщаете? Пугали, не пугали!.. В нас стреляли, понимаете, стреляли! - кипятился Михаил Семенович.
- А я вам говорю, что в вас не просто стреляли - вас серьезно предупреждали. И не китайское это двести семьдесят четвертое предупреждение. Это - первое и последнее.
- Мне непонятно, почему вы так заботливы по отношению ко мне, - не изменил своего презрительного задиристого тона Кобрин. Но завести невозмутимо улыбавшегося Смирнова ему не удалось. Александр Иванович оценивающе осмотрел бизнесмена и сказал абсолютно искренне:
- Почему вы решили, что я забочусь о вас? Честно признаюсь, меня не особо волнует то, что с вами будет.
- Тогда извольте избавить нас от ваших рассуждений!
- Вас, - Смирнов направил в грудь Михаила Семеновича массивный указательный палец, - с удовольствием избавляю.
- Я опаздываю! - дав понять, что у него нет желания продолжать дискуссию, объявил Кобрин и взялся за ручку дверцы своего автомобиля.
Никак не отреагировав на поспешный жест продюсера, Константин негромко спросил Дарью:
- Даша, а твоя машина где?
- В гараже, - глядя на Мишаню, ответила Даша.
- На ходу?
- Вполне.
- Тогда счастливого пути тебе, голубок! - Константин похлопал Михаила Семеновича. - Торопись. Надеюсь, ты успеешь. А мы с Дашей уж как-нибудь, не торопясь, спокойненько, на ее автомобиле до Москвы доберемся.
Михаил Семенович, поджав губы, резко открыл дверцу, уселся, с силой захлопнул дверцу и приказал уже сидевшему за рулем Славику:
- Поехали!
Переваливаясь на колдобинах дороги, как беременная такса, "линкольн" двинулся по переулку.
- Александр Иванович, я бы вас чайку пригласила попить, да вот незадача - в город уезжаю! - обратилась к Смирнову Даша.
- Как-нибудь в следующий раз, - без обиды отозвался Смирнов.
- Как это - в следующий раз?! - возмутилась Берта Григорьевна. Пускай себе едут, а мы с вами, Александр Иванович, чаю выпьем. И еще как!
- Не играйте с огнем, Берта, - предостерег Смирнов,- у меня с ранней молодости слабость к роскошным еврейским красоткам.
- Как говорит! Как говорит! - восторженно ахнула Берта.
Даша погладила ее по плотной спине и милостиво разрешила:
- Соблазни его, Берта.
- Почти уже соблазнила, - заверил Смирнов.
- Тогда все в порядке, и мы со спокойной душой уезжаем. Костя, ключи от машины в прихожей у зеркала. - Костя молча пошел в дом. - Как Лидия Сергеевна? Ксюшка?
- В полном порядке, - отрапортовал отставной мент.
Вернулся Константин и, позванивая связкой ключей, сказал Смирнову:
- Если можно, познакомьтесь и со мной, Александр Иванович.
- А я вас лет пятнадцать как знаю, с первого вашего появления на футбольном поле, Костя. Правда, заочно, так сказать,- протянул руку Смирнов. - А теперь вот очно. С радостью.
* * *
Резвый "форд скорпион" уже бежал по Ярославке, когда Константин спросил:
- Оказывается, ты хорошо знакома со Смирновым и Смирновыми. Чего же вчера темнила? - И передразнил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107