Тот же водила решил почему-то, что арестованного лучше провести через служебный вход, и подогнал "воронок" как можно ближе к забору. И Горбатов побежал, побежал, не думая и не рассуждая, побежал от ненавистной милиции, допросов, "воронка"... Теперь о его смерти. Фонарь-фара, освещающий дорогу, висит на стоящем почти впритык к забору столбе и направлен на здание райотдела. Когда Горбатов добежал до забора, он стал почти невидим, а фонарь-фара светил стрелявшим прямо в глаза. Опер и водила стреляли вслепую и вряд ли могли достать Горбатова. Скорее всего, его порешили те, кто находился за забором. Резюме: смерть Горбатова - результат сговора неизвестных лиц, вероятнее всего истинных убийц лже-Дарьи, с водителем "воронка".
- Общий вывод, - потребовала Лидия Сергеевна.
- Обе смерти, смерть лже-Дарьи и смерть Горбатова, были предусмотрены заранее тщательно разработанным планом, по которому эти смерти отвлекали и закрывали дело об убийстве неизвестной певицы. Уверен, что Даниил Горбатов был использован неизвестными преступниками втемную: его убедили, что лже-Дарья подвергается смертельной опасности, и всучили старенький пистолет. Он действительно охранял ее до конца. До ее конца. До своего конца. - Сырцов облегченно откинулся на стуле и пригласил Александра Ивановича и Лидию Сергеевну к дискуссии. - Теперь рвите меня на части. Опровергайте умозаключения, крушите аргументы, подвергайте сомнению выводы.
- Нечем и незачем, Жора, - сказала Лидия Сергеевна.- Все правильно, я считаю.
- Считай не считай, а поделать ничего нельзя! - ни с того ни с сего взъярился Смирнов. - Дело провернуто профессионалами и подсунуто милиции так, что никто из местных начальников никогда не позволит кому-либо развалить его или хотя бы подвергнуть сомнению.
- Если оно не войдет частью в какое-нибудь большое всероссийское дело, строго контролируемое центром, - позволила не до конца согласиться с мужем Лидия Сергеевна. На что Сырцов с сожалением заметил:
- Возможность такого поворота весьма проблематична.
- Я знаю, - тихо призналась Лидия Сергеевна.
Все удрученно промолчали. Приклонив голову на сложенные на столе руки, Ксения вздохнула:
- Господи, жалко-то как всех!
- И нас, что ли? - недовольно осведомился Дед.
- Всех. Мертвую девочку под безымянным крестом. Сумасшедшего этого Горбатова. Вас, Александр Иванович. Вас, Лидия Сергеевна. Тебя, Жора.
- Нас-то почему жалеешь? - возмутился Сырцов. - Мы - живые!
- А просто так. Жалко вас, и все тут!
Опять все замолкли. Наконец Дед звонко хлопнул обеими ладонями о столешницу и встал. Подняв правую бровь, посмотрел, как Кутузов на Багратиона, на Сырцова:
- Теперь Дарья.
- Знаю, что Дарья, - без энтузиазма откликнулся Сырцов и непроизвольно шмыгнул носом.
- Меня с собой возьмешь? - спросила у него Ксения.
- Зачем?
- А как основного свидетеля. Я девушку узнала.
- Незачем. Обойдусь без основного свидетеля, - хмуро не разрешил Сырцов.
* * *
Дарьи на даче не оказалось, но Берта Григорьевна заверила Ксению, забежавшую к соседям как бы между прочим, что хозяйка должна возвратиться к обеду.
Обед в России - понятие растяжимое. Семейство Смирновых-Болошевых лениво и долго обедало. Смирнов и Сырцов сыграли с десяток партий в быстрые шахматы, Лидия Сергеевна, умаявшись готовкой и уборкой, поспала с часик, а Дарья еще не возвратилась. Смирнов с Сырцовым играли в гусарский винт, когда с террасы начала орать Ксения, добровольно и со страстью выполнявшая роль наблюдателя:
- Приехала! И с футболистом! - Она промчалась через столовую, ворвалась в кабинет-спальню и здесь доложила нормальным голосом: Приехала.
- И с футболистом, - любуясь ею и улыбаясь, ласково подначил Дед.
- И с футболистом, - задорно подтвердила она.
- А вот футболист нам и вовсе ни к чему, - грустно протянул Сырцов.
- Иди, иди! - приказал Дед.
- Да вы что? - возмутился Сырцов. - Человек только что вошел в свой дом. Пусть хоть расположится, помоется, поест. Через час, не ранее, Александр Иванович.
- И то правда! - Смирнов и сам удивился своей ретивости: - Ишь, как завелся, старый дурак!
- Давайте пульку распишем для препровождения времени, - предложила Ксения коварно, ибо была великим докой в преферансе.
...Проигравшийся Сырцов нажал на кнопку у Дарьиной калитки через час. Еле слышно звучал в доме звонок. Накинув на плечи павловопосадский платок до земли, на крыльцо вышла Берта Григорьевна. Увидела человека за забором, не узнала и неспешно двинулась по керамической дорожке к калитке - выяснять у незнакомца, кто он такой есть и почему людей обеспокоил. Но Сырцов опередил ее: она еще не приблизилась, а он уже говорил:
- Здравствуйте, Берта Григорьевна. Меня зовут Григорий Петрович Сырцов.
- А меня зовут Берта Григорьевна, - довольно грубо отбрехнулась Берта. - Ну и что?
- Я знаком с Дарьей Васильевной и хотел бы с ней побеседовать.
- Но захочет ли она беседовать с вами?
- А вы доложите ей и узнаете, - осадил домоправительницу Сырцов.
Рыцарским плащом взвился павловопосадский плат - так резко повернулась Берта Григорьевна и направилась к дому. Сырцов ждал минуту, не более. Она воротилась на крыльцо, нажала там на что-то, и калитка распахнулась:
- Заходите!
Она отодвинулась, пропуская его в дверь, и пошла вслед за ним. В холле распорядилась:
- Идите по лестнице наверх. Вторая дверь. Дарья Васильевна в музыкальном салоне.
Константин Ларцев делал вид, что все как надо: демонстративно развалясь в кресле, он невидяще смотрел в телевизионный экран. Даша напряженно, как девочка семидесятых при приеме в пионерки, стояла посреди обширной комнаты.
- Здравствуйте, - сказал Сырцов с двумя легкими полупоклонами.
Дарья рывком двинулась к нему навстречу и протянула ему руку. Сырцов пожал сухую длинную ладонь - несильно. Константин выбрался из кресла, сказал равнодушно-вежливо:
- Здравствуйте, Георгий. Как ваши дела?
- Идут помаленьку. Вот приехал с Дарьей Васильевной побеседовать.
- Один на один?
- Хотелось бы, - честно признался Сырцов.
- Вероятно, удобнее будет, если я уйду?
Дарья в ужасе оглянулась на него и взмолилась рванувшимся голосом:
- Костя, не уходи!
Он подошел к ней, погладил ее по плечу и невесело сказал:
- Вот сейчас я окончательно понял, что мне следует уйти.
- Тогда уходи! - закричала Даша. - Сию же минуту уходи!
Тоскливым взглядом пожалев ее, Константин обратился к Сырцову:
- Я часок погуляю и вернусь.
- Не сочтите за труд взять с собой на прогулку Берту Григорьевну, - то ли приказал, то ли попросил Сырцов.
Константин покорно прошел к двери и, перегнувшись через перила, позвал:
- Берта Григорьевна, можно вас на минутку?
Берта легкой девочкой взлетела по ступеням и вместе с Константином зашла в музыкальный салон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
- Общий вывод, - потребовала Лидия Сергеевна.
- Обе смерти, смерть лже-Дарьи и смерть Горбатова, были предусмотрены заранее тщательно разработанным планом, по которому эти смерти отвлекали и закрывали дело об убийстве неизвестной певицы. Уверен, что Даниил Горбатов был использован неизвестными преступниками втемную: его убедили, что лже-Дарья подвергается смертельной опасности, и всучили старенький пистолет. Он действительно охранял ее до конца. До ее конца. До своего конца. - Сырцов облегченно откинулся на стуле и пригласил Александра Ивановича и Лидию Сергеевну к дискуссии. - Теперь рвите меня на части. Опровергайте умозаключения, крушите аргументы, подвергайте сомнению выводы.
- Нечем и незачем, Жора, - сказала Лидия Сергеевна.- Все правильно, я считаю.
- Считай не считай, а поделать ничего нельзя! - ни с того ни с сего взъярился Смирнов. - Дело провернуто профессионалами и подсунуто милиции так, что никто из местных начальников никогда не позволит кому-либо развалить его или хотя бы подвергнуть сомнению.
- Если оно не войдет частью в какое-нибудь большое всероссийское дело, строго контролируемое центром, - позволила не до конца согласиться с мужем Лидия Сергеевна. На что Сырцов с сожалением заметил:
- Возможность такого поворота весьма проблематична.
- Я знаю, - тихо призналась Лидия Сергеевна.
Все удрученно промолчали. Приклонив голову на сложенные на столе руки, Ксения вздохнула:
- Господи, жалко-то как всех!
- И нас, что ли? - недовольно осведомился Дед.
- Всех. Мертвую девочку под безымянным крестом. Сумасшедшего этого Горбатова. Вас, Александр Иванович. Вас, Лидия Сергеевна. Тебя, Жора.
- Нас-то почему жалеешь? - возмутился Сырцов. - Мы - живые!
- А просто так. Жалко вас, и все тут!
Опять все замолкли. Наконец Дед звонко хлопнул обеими ладонями о столешницу и встал. Подняв правую бровь, посмотрел, как Кутузов на Багратиона, на Сырцова:
- Теперь Дарья.
- Знаю, что Дарья, - без энтузиазма откликнулся Сырцов и непроизвольно шмыгнул носом.
- Меня с собой возьмешь? - спросила у него Ксения.
- Зачем?
- А как основного свидетеля. Я девушку узнала.
- Незачем. Обойдусь без основного свидетеля, - хмуро не разрешил Сырцов.
* * *
Дарьи на даче не оказалось, но Берта Григорьевна заверила Ксению, забежавшую к соседям как бы между прочим, что хозяйка должна возвратиться к обеду.
Обед в России - понятие растяжимое. Семейство Смирновых-Болошевых лениво и долго обедало. Смирнов и Сырцов сыграли с десяток партий в быстрые шахматы, Лидия Сергеевна, умаявшись готовкой и уборкой, поспала с часик, а Дарья еще не возвратилась. Смирнов с Сырцовым играли в гусарский винт, когда с террасы начала орать Ксения, добровольно и со страстью выполнявшая роль наблюдателя:
- Приехала! И с футболистом! - Она промчалась через столовую, ворвалась в кабинет-спальню и здесь доложила нормальным голосом: Приехала.
- И с футболистом, - любуясь ею и улыбаясь, ласково подначил Дед.
- И с футболистом, - задорно подтвердила она.
- А вот футболист нам и вовсе ни к чему, - грустно протянул Сырцов.
- Иди, иди! - приказал Дед.
- Да вы что? - возмутился Сырцов. - Человек только что вошел в свой дом. Пусть хоть расположится, помоется, поест. Через час, не ранее, Александр Иванович.
- И то правда! - Смирнов и сам удивился своей ретивости: - Ишь, как завелся, старый дурак!
- Давайте пульку распишем для препровождения времени, - предложила Ксения коварно, ибо была великим докой в преферансе.
...Проигравшийся Сырцов нажал на кнопку у Дарьиной калитки через час. Еле слышно звучал в доме звонок. Накинув на плечи павловопосадский платок до земли, на крыльцо вышла Берта Григорьевна. Увидела человека за забором, не узнала и неспешно двинулась по керамической дорожке к калитке - выяснять у незнакомца, кто он такой есть и почему людей обеспокоил. Но Сырцов опередил ее: она еще не приблизилась, а он уже говорил:
- Здравствуйте, Берта Григорьевна. Меня зовут Григорий Петрович Сырцов.
- А меня зовут Берта Григорьевна, - довольно грубо отбрехнулась Берта. - Ну и что?
- Я знаком с Дарьей Васильевной и хотел бы с ней побеседовать.
- Но захочет ли она беседовать с вами?
- А вы доложите ей и узнаете, - осадил домоправительницу Сырцов.
Рыцарским плащом взвился павловопосадский плат - так резко повернулась Берта Григорьевна и направилась к дому. Сырцов ждал минуту, не более. Она воротилась на крыльцо, нажала там на что-то, и калитка распахнулась:
- Заходите!
Она отодвинулась, пропуская его в дверь, и пошла вслед за ним. В холле распорядилась:
- Идите по лестнице наверх. Вторая дверь. Дарья Васильевна в музыкальном салоне.
Константин Ларцев делал вид, что все как надо: демонстративно развалясь в кресле, он невидяще смотрел в телевизионный экран. Даша напряженно, как девочка семидесятых при приеме в пионерки, стояла посреди обширной комнаты.
- Здравствуйте, - сказал Сырцов с двумя легкими полупоклонами.
Дарья рывком двинулась к нему навстречу и протянула ему руку. Сырцов пожал сухую длинную ладонь - несильно. Константин выбрался из кресла, сказал равнодушно-вежливо:
- Здравствуйте, Георгий. Как ваши дела?
- Идут помаленьку. Вот приехал с Дарьей Васильевной побеседовать.
- Один на один?
- Хотелось бы, - честно признался Сырцов.
- Вероятно, удобнее будет, если я уйду?
Дарья в ужасе оглянулась на него и взмолилась рванувшимся голосом:
- Костя, не уходи!
Он подошел к ней, погладил ее по плечу и невесело сказал:
- Вот сейчас я окончательно понял, что мне следует уйти.
- Тогда уходи! - закричала Даша. - Сию же минуту уходи!
Тоскливым взглядом пожалев ее, Константин обратился к Сырцову:
- Я часок погуляю и вернусь.
- Не сочтите за труд взять с собой на прогулку Берту Григорьевну, - то ли приказал, то ли попросил Сырцов.
Константин покорно прошел к двери и, перегнувшись через перила, позвал:
- Берта Григорьевна, можно вас на минутку?
Берта легкой девочкой взлетела по ступеням и вместе с Константином зашла в музыкальный салон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107