- Слабоумный, - раздался голос позади них. - Только мой брат может
получать удовольствие от вещей подобного рода.
- Куара! - Грошен повернулся, в его глазах светился гнев.
- Да, брат. Разве ты не рад меня видеть?
Она была высокого роста, очень привлекательна, у нее была пышная
грудь, широкие бедра; полные губы выдавали чувственность ее натуры.
Зеленое платье плотно облегало тело, на босые ноги были надеты сандалии.
На поясе из гибкого зеленого металла висел кинжал.
Улыбнувшись Грошену, она взяла трубку и скомандовала:
- Отпустите этих людей. Позаботьтесь о них. Говорит участница Куара
Грошен.
- Ты заходишь слишком далеко, сестра!
- Как далеко это "слишком далеко", брат? - она посмотрела на него и
покачала головой. - Поймешь ли ты когда-нибудь? Охранник тоже человек. Он
может любить, и ненавидеть, и чувствовать страх как любой другой. Он может
решиться отомстить. Наш отец никогда не позволял себе так обращаться с
ними. Убить, да. Но мучить - никогда. - Она положила трубку. - Ты такой же
человек, брат. Твоя кожа ничем не отличается от других. Удар ножа, луч
лазера, яд, микробы в воздухе могут убить тебя так же, как и самый слабый
из твоих рабов.
- Я Хозяин Игры!
- Ты самый крупный участник в Игре, - мягко поправила она. - Но если
ты потеряешь акции, что у тебя останется? Уж конечно, не покровительство
тех, кто любит тебя.
В какой-то момент Крилу показалось, что она зашла слишком далеко.
Глаза Грошена налились кровью, в них горело бешенство. Кожа побледнела
из-за оттока крови. Губы сжались. Вслед за этим он неожиданно рассмеялся.
- Ты пытаешься высмеять, подразнить меня, сестра. Но ты все равно не
можешь скрыть своей зависти. Было бы смешно, если бы я стал злиться на
тебя. - Он поднял свой бокал и отпил немного вина. - Это судьба, сестра.
Ирония судьбы, по которой я родился первым, а ты второй. Для меня акции и
управление Игрой, для тебя - ничего, кроме объедков со стола.
Наступила ее очередь прийти в ярость. Наблюдая за Куарой, Крил
заметил, как растет ее напряжение и с трудом сдерживаемый гнев. Она
повернулась, и Крил ощутил тяжесть ее взгляда.
- Госпожа?
- Оставьте нас!
- Останься! - Грошен быстро попытался показать свою власть. - Это мои
владения, сестра. Здесь я командую, а не ты. Здесь, - подчеркнул он, - и
везде в мире Игры. Советую тебе никогда не забывать об этом.
Она поклонилась, пряча глаза, чувствуя ненависть не только к нему, но
и к киборгу, который стал невольным свидетелем ее унижения. Она все же
была женщиной, чтобы симпатизировать роботу, хотя и очень похожему на
человека. Эмоции были ему чужды. Им нельзя было манипулировать, как
другими мужчинами. Киборгу никогда не понять что значат ненависть и
любовь, зависть и страх. Операция, которую ему сделали в молодости,
отделила таламус от коры больших полушарий. В результате получилась живая
машина, которую нельзя подкупить или принудить сделать что-либо. Крил был
предан только Киклану, а единственное удовольствие находил в умственном
совершенствовании.
- Мой господин, - Крил поклонился Хозяину Игры. Он понял, что пришло
время уходить. Киборг всегда старался не вмешиваться в чужие дела. - С
вашего позволения, мой господин. У меня еще есть дела.
- В Игре?
- Нет, личные, мой господин.
Грошен кивнул, провожая глазами худую фигуру, одетую в алую рясу.
Когда он ушел, Куара выразила свое отвращение к киборгу. - Эта тварь! -
сказала она. - Как ты терпишь его присутствие?
- Он кое в чем мог бы быть полезен, - мягко ответил Хозяин.
- Мы не нуждаемся в его услугах, - Куара посмотрела на брата. - В чем
он может быть нам полезен?
- Он умен, - уклончиво ответил Грошен. - Я начинаю понимать, зачем
правителю человек, подобный ему. - Он подошел к столу, где стояли шахматы,
и сел, рассеянно поигрывая фигурами. - Не то, чтобы он рассказал мне
что-нибудь, о чем я не подозревал, - добавил он. - Но иногда лучше иметь
всему подтверждение.
- Ты говоришь слишком уклончиво, брат, - она подошла к нему. - Что ты
имеешь в виду?
- Разве ты не знаешь? - его руки перебирали фигуры. - Амиш, - сказал
он, - Мулво, Рестерн, Херл, Шим, Иван, другие члены Ассоциации
Прядильщиков. Они ведут свою игру, сестра. Может быть, ты знаешь об этом?
- Он не дал ей ответить. - Опасная игра. Возможно, они просили тебя помочь
им. Если так, выслушай мой совет. Как бы они ни поступили, они не смогут
навредить королю. - Он взял в руку короля и ферзя. - Хозяин Игры. Они
могут поставить ему шах, и все. Но тебя, королеву, они могут сбросить с
доски. - Его рука сбросила фигуры на пол. - Берегись, сестрица.
Она наклонилась, собирая упавшие фигуры. Она решила не напоминать
ему, что жизнь гораздо сложнее, чем партия в шахматы.
В мире Игры самыми холодными были предрассветные часы. В это время на
улицах блестел иней, и мороз расписывал узорами плотно закрытые окна.
Людей на улицах почти не было, а те кто был, спешил побыстрее оказаться в
тепле. Укутанная в меха Куара ходила по коридору. Она была уверена, что за
ней не следили. И все же она была осторожна. Три раза Куара прошла мимо
нужной ей комнаты, прислушиваясь к шагам. В руках она сжимала приклад
лазерного ружья. Однако все было тихо, в коридоре стояла мертвая тишина.
Убедившись, что за ней никто не наблюдает, Куара подошла к двери комнаты.
Она нажала на кнопку, и дверь открылась. Она вошла внутрь, и зажмурилась
от внезапно зажегшегося света.
- Участница Грошен! - На нее смотрел Леон Херл. Он был в верхней
одежде. Была как раз середина его рабочего дня. Даже за сотни лет
человеческий организм не смог привыкнуть к тридцатичасовым суткам, из
которых пятнадцать часов составляла ночь. Люди ели и спали так, как
привыкли издавна. - Разумно ли вы поступаете?
- Думаю, что да. - Она быстро сняла меха, спрятала оружие. При
воспоминании о холоде ночи ее пробрал озноб. - Так-то вы меня встречаете,
Леон? Где же горячий ароматный чай?
- Прошу прощения, участница. Какой же я невнимательный! Прошу вас
следовать за мной в солярий, и я исполню все ваши просьбы.
- Пожалуйста, Леон, - она положила руку ему на плечо перед тем, как
они вошли в комнату с горящими лампами на потолке. - Зачем вы ведете себя
столь официально? Разве мы не знакомы так давно, чтобы говорить, как
друзья?
- Я вновь приношу свои извинения, - он повернулся и посмотрел на нее,
в голове его промелькнули воспоминания. Много времени прошло, подумал он,
вспоминая, как играл с ней, когда она была еще ребенком. Катал ее на
плечах, качал на коленях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41