Это "окно" откроется через пять дней. Точное
место и время мы узнаем благодаря навигационному прибору.
У меня дернулась рука, льющая спирт, и "девичья слеза" оказалась крепче,
чем надо. Это ж надо такое придумать. Отправляться туда, не знаю куда, да
еще в таком жалком составе - я плюс хиляк Крейн - да еще без снаряжения,
без оружия, без непортящейся жратвы, без фармацевтики всякой. Попадем ведь
незнамо куда, может прямо в котел. А как там за "окном" искать своих? И
вообще существует еще сто тысяч "нет".
- Надо, Егор,- твердо сказал Крейн.- Ты сам заварил всю эту кашу, поэтому
изволь теперь кушать. Считай, что это Поле Судьбы тебя втравило, поэтому уж
лично тебе вывернуться не удастся.
Нет, удастся. У меня в кармане бабки на обратный билет. Вернусь домой -
Буераков авось забыл про меня, можно и квартиру поменять,- ну и заживу как
Фенимор Купер. Не думаю, что в результате перестройки Вселенной я из
железнодорожника превращусь в дворника. А если "да", это тоже не беда.
Однако, Кукин. Однако, Нина. Им-то худо придется, а, может, вообще кранты
настанут. Можно, конечно, сказать, что и они не полезли бы в такой омут
ради меня...
Хотя Кукин запросто полез бы - у него никакой рефлексии нет. Да и Нина не
такая уж барракуда. Я понимаю, что у нас никогда с ней не заладится
семейная или даже близкая жизнь - ну не могут же сойтись баран и пантера.
Но случилось все же несколько моментов, когда мы с ней были, как две дольки
одного апельсина, как две половинки одного яблочка, и казалось, что в
благоприятных условиях мы просто срастемся словно сиамские близнецы. Потом
это ощущение пропадало - едва, например, она начинала отстегивать
причитающиеся мне баксы. Госпожа Леви-Чивитта так и норовила сделать
какой-нибудь вычет или штрафануть меня - якобы за мое плохое поведение...
Тем не менее, когда я в больнице валялся, то Нина плату за лежку из моей
доли не удерживала. А еще, улучив ситуевину, забралась ко мне в койку и так
разогрела, что температура у меня поднялась до сорока, а потом упала до
тридцати шести с небольшим.
Ладно, допустим, я решусь полезть в это самое "окно". Опять-таки, отложив в
сторонку деньги на обратную дорогу, нам едва хватит, чтобы добраться до
Кильябамба и переночевать там. А еще надо покупать уйму всякой ерунды, от
иголок и консервов до презервативов. Жалко, но непреложный факт - Нина не
оставила ни одной кредитной карточки, не выписала на меня ни единого чека.
- До Кильябамба можно добраться на перекладных, автостопом,- уловив ход
моих мыслей, предложил Крейн.
- Ну и что с того, выгадаем двадцатку.
- А может, никакого снаряжения нам не надо? Ни примусов, ни консервов, ни
теплых кальсон. Мы будем действовать малой группой и тогда наша первейшая
задача - никоим образом не выделяться из той массы населения, что обитает в
"кармане". Ну, разве что можно захватить украдкой антибиотики, да пару
ножей.
Это, конечно, в каком-то смысле идея - не выделяться из массы и гущи.
Однако с нашим внешним видом...
- Да еще и незнание тамошнего языка,- вспомнил я.
- Но там говорят на кечуа.
- Мы и в кечуа не шибко сечем, Сашок. Вряд ли особо помогут
испано-кечуанский словарь и русско-испанский разговорник.
- Если ты, Егор, не пойдешь со мной, я это сделаю сам.
- Ой, какие мы храбрые. Да тебя там сожрут уже через пару часов. Ты сам
будешь помогать себя жарить и варить, с вертела подсказывать станешь, где у
тебя филейная часть.
Да еще вместе с блюдом, которое будет сготовлено из мозгов Крейна, исчезнут
в животах благодарных дикарей знания о том, как проникать в злокозненные
"хрональные карманы".
- А мне, Егор, кажется, что все закончится хорошо.
- Конечно, всегда кому-нибудь хорошо, да только не нам... Понимаешь, ты
меня не убедил. У тебя не хватило аргументов... Но я пойду на это дело,
будь оно проклято и обматерено по всей таблице умножения.
9.
Нож я все-таки отхватил приличный, с широким лезвием и зубчиками, где
положено. Cторговалcя с одним местным Рэмбо, у которого глаза в кучку из-за
кокаина. Принайтовал ножик к ноге эластичным бинтом. Вдобавок снабдил себя
газовым баллончиком-"пшиком". Крейн же оснастил нашу мини-экспедишку
пенициллином, азитромицином и даже трихополом, а заодно стерильным
перевязочным материалом. Как я ни уговаривал Сашу загнать компьютер, да
приобресть в личное пользование парочку крупнокалиберных смит-вессонов, он
ни в какую. То есть, свой настольный "Pentium-75" он загнал, но приобрел
взамен еще более крутой "Pentium-80", только в виде легонького переносного
ноутбука, естественно для тех же вычислительных нужд.
Из Куско мы ехали на рейсовом автобусе по извилистой дороге. В салоне одни
индейцы, метисы и прочие чудаки в этом роде. Белые люди в стране Перу
только на личном автотранспорте раскатывают. Неожиданно, пока я озирался на
попутчиков, меня посетила мысль, что те самые "среднеазиаты", которые
орудовали в Питере, Москве и Екатеринбурге очень уж похожи на здешних
жителей. Тех киллеров я условно называл казахами и узбеками только из-за
бедности ассоциаций.
Со мной рядом сидел дедок в драном пончо да шапке-корзинке и пожевывал
какую-то травку. Он мне время от времени улыбался двумя зубами, а я на
"сивильник" на всякий случай взглянул - нет ли каких-нибудь козней. Никакой
явной опасности, только птички порхают - символ большой неопределенности и
переформирования судьбы. Мы с дедом даже разговорились, как инопланетяне с
разных планет. Он мне на ломанном испанско-кечуанском диалекте рассказывал,
какие тут звери водятся и какой у них нрав - у ягуара-утурунку обидчивый и
злобный, у льва-пумы замкнутый, независимый, у медведя же добродушный, хотя
при удобном случае он своего не упустит, обезьянка же - трусливая нахалка.
Меня заодно мысль посетила, что род человеческий аналогично делится на
хищных людей-ягуаров, гордых людей-пум, нахалов обезьяннего типа.
Я на ломанном русско-испанском задавал вопросы насчет того, кто у них в
фольклоре заместо бабы-яги и кощея бессмертного. Этим вредным существом
оказался некий Супай, владыка нижнего мира Супайпа Уасин.
А потом, когда мы проехали мимо большого черного камня, словно бы
украшенного клыками, старичку вдруг заплохело, стал хватать он воздух и
скрести руками. Автобус остановился, однако никто отчего-то не решался
помочь мне вытащить дедулю на травку. Пассажиры только тараторили и махали
коричневыми руками.
Наконец подошел Крейн и объяснил то, что усвоил из индейской перепалки.
Дедуля-то, оказывается, колдун и поэтому люди боятся подойти к нему. Вдруг
он откинет лапти. И тогда в любого гражданина, который окажется к телу со
стороны темечка, войдет демон, обитавший дотоле в старичке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
место и время мы узнаем благодаря навигационному прибору.
У меня дернулась рука, льющая спирт, и "девичья слеза" оказалась крепче,
чем надо. Это ж надо такое придумать. Отправляться туда, не знаю куда, да
еще в таком жалком составе - я плюс хиляк Крейн - да еще без снаряжения,
без оружия, без непортящейся жратвы, без фармацевтики всякой. Попадем ведь
незнамо куда, может прямо в котел. А как там за "окном" искать своих? И
вообще существует еще сто тысяч "нет".
- Надо, Егор,- твердо сказал Крейн.- Ты сам заварил всю эту кашу, поэтому
изволь теперь кушать. Считай, что это Поле Судьбы тебя втравило, поэтому уж
лично тебе вывернуться не удастся.
Нет, удастся. У меня в кармане бабки на обратный билет. Вернусь домой -
Буераков авось забыл про меня, можно и квартиру поменять,- ну и заживу как
Фенимор Купер. Не думаю, что в результате перестройки Вселенной я из
железнодорожника превращусь в дворника. А если "да", это тоже не беда.
Однако, Кукин. Однако, Нина. Им-то худо придется, а, может, вообще кранты
настанут. Можно, конечно, сказать, что и они не полезли бы в такой омут
ради меня...
Хотя Кукин запросто полез бы - у него никакой рефлексии нет. Да и Нина не
такая уж барракуда. Я понимаю, что у нас никогда с ней не заладится
семейная или даже близкая жизнь - ну не могут же сойтись баран и пантера.
Но случилось все же несколько моментов, когда мы с ней были, как две дольки
одного апельсина, как две половинки одного яблочка, и казалось, что в
благоприятных условиях мы просто срастемся словно сиамские близнецы. Потом
это ощущение пропадало - едва, например, она начинала отстегивать
причитающиеся мне баксы. Госпожа Леви-Чивитта так и норовила сделать
какой-нибудь вычет или штрафануть меня - якобы за мое плохое поведение...
Тем не менее, когда я в больнице валялся, то Нина плату за лежку из моей
доли не удерживала. А еще, улучив ситуевину, забралась ко мне в койку и так
разогрела, что температура у меня поднялась до сорока, а потом упала до
тридцати шести с небольшим.
Ладно, допустим, я решусь полезть в это самое "окно". Опять-таки, отложив в
сторонку деньги на обратную дорогу, нам едва хватит, чтобы добраться до
Кильябамба и переночевать там. А еще надо покупать уйму всякой ерунды, от
иголок и консервов до презервативов. Жалко, но непреложный факт - Нина не
оставила ни одной кредитной карточки, не выписала на меня ни единого чека.
- До Кильябамба можно добраться на перекладных, автостопом,- уловив ход
моих мыслей, предложил Крейн.
- Ну и что с того, выгадаем двадцатку.
- А может, никакого снаряжения нам не надо? Ни примусов, ни консервов, ни
теплых кальсон. Мы будем действовать малой группой и тогда наша первейшая
задача - никоим образом не выделяться из той массы населения, что обитает в
"кармане". Ну, разве что можно захватить украдкой антибиотики, да пару
ножей.
Это, конечно, в каком-то смысле идея - не выделяться из массы и гущи.
Однако с нашим внешним видом...
- Да еще и незнание тамошнего языка,- вспомнил я.
- Но там говорят на кечуа.
- Мы и в кечуа не шибко сечем, Сашок. Вряд ли особо помогут
испано-кечуанский словарь и русско-испанский разговорник.
- Если ты, Егор, не пойдешь со мной, я это сделаю сам.
- Ой, какие мы храбрые. Да тебя там сожрут уже через пару часов. Ты сам
будешь помогать себя жарить и варить, с вертела подсказывать станешь, где у
тебя филейная часть.
Да еще вместе с блюдом, которое будет сготовлено из мозгов Крейна, исчезнут
в животах благодарных дикарей знания о том, как проникать в злокозненные
"хрональные карманы".
- А мне, Егор, кажется, что все закончится хорошо.
- Конечно, всегда кому-нибудь хорошо, да только не нам... Понимаешь, ты
меня не убедил. У тебя не хватило аргументов... Но я пойду на это дело,
будь оно проклято и обматерено по всей таблице умножения.
9.
Нож я все-таки отхватил приличный, с широким лезвием и зубчиками, где
положено. Cторговалcя с одним местным Рэмбо, у которого глаза в кучку из-за
кокаина. Принайтовал ножик к ноге эластичным бинтом. Вдобавок снабдил себя
газовым баллончиком-"пшиком". Крейн же оснастил нашу мини-экспедишку
пенициллином, азитромицином и даже трихополом, а заодно стерильным
перевязочным материалом. Как я ни уговаривал Сашу загнать компьютер, да
приобресть в личное пользование парочку крупнокалиберных смит-вессонов, он
ни в какую. То есть, свой настольный "Pentium-75" он загнал, но приобрел
взамен еще более крутой "Pentium-80", только в виде легонького переносного
ноутбука, естественно для тех же вычислительных нужд.
Из Куско мы ехали на рейсовом автобусе по извилистой дороге. В салоне одни
индейцы, метисы и прочие чудаки в этом роде. Белые люди в стране Перу
только на личном автотранспорте раскатывают. Неожиданно, пока я озирался на
попутчиков, меня посетила мысль, что те самые "среднеазиаты", которые
орудовали в Питере, Москве и Екатеринбурге очень уж похожи на здешних
жителей. Тех киллеров я условно называл казахами и узбеками только из-за
бедности ассоциаций.
Со мной рядом сидел дедок в драном пончо да шапке-корзинке и пожевывал
какую-то травку. Он мне время от времени улыбался двумя зубами, а я на
"сивильник" на всякий случай взглянул - нет ли каких-нибудь козней. Никакой
явной опасности, только птички порхают - символ большой неопределенности и
переформирования судьбы. Мы с дедом даже разговорились, как инопланетяне с
разных планет. Он мне на ломанном испанско-кечуанском диалекте рассказывал,
какие тут звери водятся и какой у них нрав - у ягуара-утурунку обидчивый и
злобный, у льва-пумы замкнутый, независимый, у медведя же добродушный, хотя
при удобном случае он своего не упустит, обезьянка же - трусливая нахалка.
Меня заодно мысль посетила, что род человеческий аналогично делится на
хищных людей-ягуаров, гордых людей-пум, нахалов обезьяннего типа.
Я на ломанном русско-испанском задавал вопросы насчет того, кто у них в
фольклоре заместо бабы-яги и кощея бессмертного. Этим вредным существом
оказался некий Супай, владыка нижнего мира Супайпа Уасин.
А потом, когда мы проехали мимо большого черного камня, словно бы
украшенного клыками, старичку вдруг заплохело, стал хватать он воздух и
скрести руками. Автобус остановился, однако никто отчего-то не решался
помочь мне вытащить дедулю на травку. Пассажиры только тараторили и махали
коричневыми руками.
Наконец подошел Крейн и объяснил то, что усвоил из индейской перепалки.
Дедуля-то, оказывается, колдун и поэтому люди боятся подойти к нему. Вдруг
он откинет лапти. И тогда в любого гражданина, который окажется к телу со
стороны темечка, войдет демон, обитавший дотоле в старичке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74