Что крохотный мохнатый человечек, которому вообще не место в подобных сражениях, в зеленых башмачках с загнутыми кверху носами, увенчанными золотыми шариками, и в кокетливой шапочке, сдвинутой на левое ухо, мечет сиреневые комья пламени в унгараттов.
И что кружат над стенами Белого замка поющие драконы, сверкая и искрясь в лучах заходящего солнца. Невероятные драконы. Могучие. Те самые, в которых на Имане давно уже никто не верил.
Все было закончено в самый короткий срок. Его величество Барга Барипад и несколько десятков вельможных унгараттов успели скрыться, сбежав еще одним потайным ходом. Куланн подозревал, что этими ходами Малый Бурган изрыт, как муравейник.
Большинство рыцарей были уничтожены во время короткого, но яростного сражения. Возлюбленные Смерти оказались на поверку не такими уж и хорошими солдатами, и сангасои пожимали плечами, вытирая свои окровавленные мечи.
Катарман Керсеб так и остался валяться на арене, уткнувшись разбитым лицом в грязный песок.
Исполинская тень воина в черных доспехах помахала рукой на прощание, перед тем как вернуться в священную рощу Салмакиды или еще куда-нибудь, куда обычно уходят светлые души.
Факелы догорели и стали гаснуть, но некому уже было их заменить, и поэтому подземелье постепенно стало погружаться в темноту. Исчезли во мраке высокие колонны, поддерживающие свод, статуи, изображающие героев-гладиаторов, затем и окровавленные тела погибших утонули во тьме. И только портреты королевских особ и великих магистров еще были освещены двумя светильниками.
Каэтана в сопровождении своих воинов медленно вдвигалась к выходу. Из огромной золотой рамы равнодушно глядели ей вслед серые, холодные глаза Пэтэльвена Барипада.
Каэ на собственном опыте убедилась, что любовь во много крат сильнее ненависти: если поединки с рыцарями она еще как-то перенесла, то дружеские объятия ее потрепали изрядно. Каждый по очереди обнимал и теребил ее, чтобы убедиться в том, что она находится рядом, живая и здоровая, веселая и такая своя.
Проведший практически целый месяц в заточении, не видевший свою хозяйку вечность и еще чуть-чуть, Тод прыгал, катался по палубе, визжал и облизывал Каэтану с такой исступленной радостью, что она сдалась. После недолгого, но весьма торжественного ужина, на который пригласили и господина Маарду Лунгарна, Ингатейя Сангасойя наконец добралась до своей каюты и погрузилась в сладкий сон, из которого ее ничто не могло вытащить.
«Астерион» на всех парусах шел через море Лох-Дерг. Наши друзья были уверены, что их не станут догонять. Конечно, атака Белого замка и убийство нескольких сотен унгараттов – это было преступление, которое в Кортегане каралось мучительной смертью. Собственно, даже соответствующей казни не существовало, потому что прежде такого никто не мог и предположить. И все же появление драконов, которые разнесли в клочья внешнюю охрану и разрушили до основания несколько башен, испепелив при этом казармы с солдатами, должно было заставить короля Баргу Барипада и пылающего жаждой мщения Катармана Керсеба десять раз подумать, перед тем как посылать погоню.
Пришлось составить и новый план действий. На прощание господин Маарду Лунгарн сообщил, что усилия ордена унгараттов не прошли зря и теперь Ронкадор и Эль-Хассасин находятся в состоянии войны. К Трайтону подошли вражеские галеры, Тритонов залив перекрыт, и лучше не испытывать судьбу несколько раз подряд. Перебрав все возможные варианты, Каэтана остановилась на следующем: морем они добираются до побережья Ронкадора и высаживаются у Хребта Зверя. Там «Астерион» встанет на якорь, а она – в сопровождении сангасоев – верхом пересекает страну. Сложно будет переплыть через озеро Эрен-Хото, но это уже проблемы отдаленного будущего. Корабль же, который автоматически остается в прошлом отряда, должен будет ждать их, по своему времени, максимум несколько дней. Барнаба твердо обещал, что может это устроить. Путешественники надеялись, что Хартум не окажется втянутым в очередную войну, а они успеют вернуться еще до того, как Кортегана и Тиладуматти подключатся к боевым действиям.
Так и случилось, что четыре дня спустя «Астерион» бросил якорь у пустынного берега. Было раннее утро, яркое, светлое и уже жаркое. Море тихо шелестело, накатываясь на белый песок. Вдали виднелись горы, густо поросшие лесом. Они действительно были похожи на выгнувшийся дугой хребет какого-то зверя, на котором шерсть встала дыбом.
Людей, вещи и оружие перевезли на берег в первую очередь. Сложней было переправить коней, но в конце концов справились и с этим. Сердитый Тод не дал запереть себя в каюте и категорически рычал на всякого, кто пытался преградить ему дорогу. Времени было немного, переспорить упрямую собаку оказалось невозможно, и Тод был включен в состав экспедиции.
Капитан Лоой старался выглядеть строго и безразлично, чтобы не отягощать своих друзей сверх меры. Но глаза у него были печальные-печальные, и все понимали, как ему трудно сейчас.
Каэтана, Рогмо, Магнус, Номмо, Барнаба и Куланн во главе отряда сангасоев были готовы двигаться в путь. Они еще раз помахали на прощание остающимся, вскочили в седла и пустили коней галопом (что Тод приветствовал бешеным вилянием хвоста: умнице псу объяснили, что лаять нельзя, и он согласился, хотя и воспринял этот запрет с некоторым удивлением).
Всадники довольно быстро пересекли песчаный пляж и скрылись под сенью деревьев.
Только следы копыт, глубоко отпечатанные на песке, говорили, что они были здесь еще несколько минут назад.
Огромная империя Зу-Л-Карнайна переживала тяжелые времена. Только неусыпным бдением и каторжной работой Агатияра она еще держалась, выстаивала, не впадая в бездну отчаяния, восстаний, гражданских войн и голода. И все же с каждым днем становилось все труднее и труднее удерживать этого колосса от распада.
Агатияр решил было, что он чего-то не учел, что империя таких масштабов не может долго существовать, – но ведь до недавнего времени все было в порядке. Трагедия происходила не в империи. Трагедии разыгрывались повсюду, где жили люди, и весь мир вокруг оставлял желать лучшего. Темная сила перехлестывала через край, и неясно было, сможет ли кто-либо вообще остановить ее.
Со дня отъезда Каэтаны на Иману прошло не так уж много времени: около полутора недель. Но событий случилось столько, что Агатияр потерял им счет. Ему казалось, что он уже несколько лет разбирается с возникшими проблемами, а им нет конца и края.
Четыре дня назад скончался от полученных ран придворный маг Гар Шарга, жестоко поплатившись за свою беспечность и самонадеянность. А принц Зу-Кахам сообщал из Фарры о своих подозрениях насчет чародея этого же рода – Эр Шарги, обвиняя его в предательстве и участии в каком-то жутком заговоре магов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118