Потом ее пальцы сжались, больно вцепившись в тело собаки.
Приятного в этом было, конечно, мало, но собака удержалась от визга, чувствуя, что женщина сама испытывает боль и что каким-то образом ей от этого легче. Собака терпеливо стояла рядом с женщиной, позволяя ей трепать себя за уши, с силой прижимать голову к ноге. Она только тихонько помахивала хвостом, даря свое присутствие, раз уж не могла подарить ничего другого.
Эпло поднял голову, посмотрел на них обоих.
— Эй, пес! Что это ты делаешь? Не приставай к ней. Она тебя не любит. Иди-ка сюда.
Пальцы Мейрит уже прекратили свои болезненные щипки и были нежными и ласкающими. Но тут она вдруг всадила острые ногти в тело пса. На этот раз собака взвизгнула.
— Пошел! — со злостью бросила Мейрит и оттолкнула пса.
Пес понял. Он всегда все понимал.
Если бы только он мог поделиться этой понятливостью со своим хозяином!
* * *
— Можно переходить на ту сторону, — сказала Кари. — Все спокойно. Во всяком случае, достаточно спокойно.
Мост представлял собой узкую каменную перемычку, покрытую рунами, шириной не больше мужской ступни. Мокрый и скользкий от брызг бурлящей внизу воды, он являлся частью оборонительных сооружений, возведенных патринами вокруг города. Пройти по нему можно было только по одному, да и то с величайшими предосторожностями. Один неверный шаг, и вода поглотит свою жертву, утащит ее в свои леденящие до костей глубины, засосет в темные, пенящиеся водовороты.
Патрины, привыкшие к таким переходам, при поддержке своей магии без труда перебрались на другой берег. Там часть из них направилась в город, вероятно, чтобы предупредить предводителя о своем приходе. Мейрит перешла одной из первых, но, как краем глаза заметил Эпло, осталась ждать на берегу.
К Эпло подошла Кари. С тремя другими патринами она стояла на берегу, наблюдая за оставшимся сзади лесом.
— Теперь скажи своим, чтобы переходили. И пусть поторапливаются, — она многозначительно посмотрела на знаки на своей коже, на коже Эпло. У них обоих они горели синим свечением — ярче, чем раньше.
Хаг Рука с трубкой во рту хмуро смотрел на узенький мост, прикидывая его прочность, потом, пожав плечами, спокойно пошел вперед, пошатнувшись лишь пару раз и останавливаясь только, чтобы вернее поставить ногу. Собака рысцой трусила за ним. На середине она остановилась, чтобы облаять то, что померещилось ей в воде.
Таким образом, остался Эпло. И Альфред.
— Я… я д-должен… — заикался сартан, глядя на мост.
— Да, ты должен, — ответил Эпло.
— Что там с ним еще? — нетерпеливо спросила Кари.
— Он боится… — передернул плечами Эпло, оставив фразу незаконченной. Кари и так поняла, о чем идет речь.
Это возбудило у нее подозрения.
— Но ведь он обладает магической силой.
— Разве Мейрит не доложила тебе об этом? — Эпло понимал, что слова его звучат зло, но его это уже не волновало. — Он не может использовать свою магию. В прошлый раз, когда он это сделал, Лабиринт перехватил его магическую силу и использовал ее против него же. Как хаодин ловит брошенное в него копье и бросает в того, кто его кинул. Бедняга тогда чуть не погиб.
— Он наш враг… — начала Кари.
— Ты так думаешь? — спокойно проговорил Эпло. — А я считал, наш враг — Лабиринт.
Кари открыла рот, потом закрыла, тряхнула головой.
— Я этого не понимаю. Ничего не понимаю. И буду рада передать тебя предводителю Вазу. А сейчас подумай, как переправить твоего друга на ту сторону — и побыстрее.
Эпло подошел к месту, где стоял Альфред, глядя широко раскрытыми испуганными глазами на узкий мостик. Кари и ее три товарища тревожно всматривались в лес. Остальные патрины ждали на противоположной стороне.
— Пойдем, — уговаривал его Эпло. — Это ведь просто река.
— Нет, не просто река, — сказал Альфред, с ужасом глядя на бегущую воду. — Я чувствую, как она… меня ненавидит.
Эпло пораженно молчал. Да, в самом деле, река вполне может его ненавидеть. Эпло подумал, не соврать ли Альфреду что-нибудь в утешение, но понял, что тот все равно не поверит. Возможно, правда будет для него лучше, чем то, что он может почерпнуть со дна своего воображения.
— Это река Гнева. Глубокая и быстрая, она течет через весь Лабиринт. По легенде эта река — единственное, что было создано в Лабиринте нами, патринами. Когда первые из наших собратьев были брошены в эту тюрьму, их гнев был так велик, что, извергаясь из их ртов, он превратился в реку.
Альфред в ужасе смотрел на него.
— Вода в ней смертельно холодна. Даже я под защитой своих магических рун мог бы выдержать в ней очень недолго. А если ты не погибнешь от холода, волны разобьют тебя о скалы или водоросли утянут на дно и будут держать тебя там, пока не захлебнешься.
Альфред побелел как полотно.
— Я не смогу…
— Ты же прошел через Огненное море. Пройдешь и здесь.
Альфред слабо улыбнулся. Его мертвенно-бледные щеки чуть порозовели.
— Да, я перешел через Огненное море, это правда.
— Попробуй перебираться ползком, на руках и коленях, — посоветовал Эпло, подталкивая Альфреда к мосту. — И не вздумай смотреть вниз.
— Я перешел через Огненное море, — повторял себе Альфред.
Подойдя к узкой перемычке, он опять смертельно побледнел. Потом, судорожно сглотнув, сделал глубокий вдох и положил руки на мокрый камень. Его била дрожь.
— И не тяни, — наклонясь, проговорил ему на ухо Эпло. — На нас надвигается что-то страшное.
Альфред посмотрел на него, открыв рот. Он мог бы предположить, что Эпло сказал это только для того, чтобы поторопить его, но сартан увидел синее свечение на коже патрина. Обреченно кивнув, Альфред изо всех сил зажмурил глаза и на ощупь пополз по мосту.
— Что он делает? — удивленно спросила Кари.
— Переходит на ту сторону.
— С закрытыми глазами?
— С открытыми ему и вовсе с этим не справиться, — сухо сказал Эпло, — пусть попробует с закрытыми.
— Он так будет ползти до вечера, — заметила Кари после нескольких секунд напряженного наблюдения за Альфредом.
До вечера они здесь оставаться не могли. Эпло почесал руку — предупреждающее об опасности свечение рун стало еще ярче. Кари оглянулась на стоящий за спиной лес. Патрины на другом берегу следили за ними с мрачными лицами.
К берегу со стороны города подошло еще несколько патринов. Среди них был молодой мужчина примерно возраста Эпло. Поглощенный тем, что мысленно торопил Альфреда, Эпло, вероятно, не заметил бы его, если бы не совершенно необычный вид мужчины.
Большинство патринов — и мужчины и женщины — худы и мускулисты, потому что проводят жизнь или в бегах, или в борьбе за выживание. Покрытое магическими знаками тело этого мужчины было мягким, округлым, с оплывшими тяжелыми плечами и выступающим животом. Но по тому, с каким почтением относились к нему остальные, Эпло догадался, что это предводитель Вазу, что означало по-патрински “яркий, замечательный, благотворный”.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Приятного в этом было, конечно, мало, но собака удержалась от визга, чувствуя, что женщина сама испытывает боль и что каким-то образом ей от этого легче. Собака терпеливо стояла рядом с женщиной, позволяя ей трепать себя за уши, с силой прижимать голову к ноге. Она только тихонько помахивала хвостом, даря свое присутствие, раз уж не могла подарить ничего другого.
Эпло поднял голову, посмотрел на них обоих.
— Эй, пес! Что это ты делаешь? Не приставай к ней. Она тебя не любит. Иди-ка сюда.
Пальцы Мейрит уже прекратили свои болезненные щипки и были нежными и ласкающими. Но тут она вдруг всадила острые ногти в тело пса. На этот раз собака взвизгнула.
— Пошел! — со злостью бросила Мейрит и оттолкнула пса.
Пес понял. Он всегда все понимал.
Если бы только он мог поделиться этой понятливостью со своим хозяином!
* * *
— Можно переходить на ту сторону, — сказала Кари. — Все спокойно. Во всяком случае, достаточно спокойно.
Мост представлял собой узкую каменную перемычку, покрытую рунами, шириной не больше мужской ступни. Мокрый и скользкий от брызг бурлящей внизу воды, он являлся частью оборонительных сооружений, возведенных патринами вокруг города. Пройти по нему можно было только по одному, да и то с величайшими предосторожностями. Один неверный шаг, и вода поглотит свою жертву, утащит ее в свои леденящие до костей глубины, засосет в темные, пенящиеся водовороты.
Патрины, привыкшие к таким переходам, при поддержке своей магии без труда перебрались на другой берег. Там часть из них направилась в город, вероятно, чтобы предупредить предводителя о своем приходе. Мейрит перешла одной из первых, но, как краем глаза заметил Эпло, осталась ждать на берегу.
К Эпло подошла Кари. С тремя другими патринами она стояла на берегу, наблюдая за оставшимся сзади лесом.
— Теперь скажи своим, чтобы переходили. И пусть поторапливаются, — она многозначительно посмотрела на знаки на своей коже, на коже Эпло. У них обоих они горели синим свечением — ярче, чем раньше.
Хаг Рука с трубкой во рту хмуро смотрел на узенький мост, прикидывая его прочность, потом, пожав плечами, спокойно пошел вперед, пошатнувшись лишь пару раз и останавливаясь только, чтобы вернее поставить ногу. Собака рысцой трусила за ним. На середине она остановилась, чтобы облаять то, что померещилось ей в воде.
Таким образом, остался Эпло. И Альфред.
— Я… я д-должен… — заикался сартан, глядя на мост.
— Да, ты должен, — ответил Эпло.
— Что там с ним еще? — нетерпеливо спросила Кари.
— Он боится… — передернул плечами Эпло, оставив фразу незаконченной. Кари и так поняла, о чем идет речь.
Это возбудило у нее подозрения.
— Но ведь он обладает магической силой.
— Разве Мейрит не доложила тебе об этом? — Эпло понимал, что слова его звучат зло, но его это уже не волновало. — Он не может использовать свою магию. В прошлый раз, когда он это сделал, Лабиринт перехватил его магическую силу и использовал ее против него же. Как хаодин ловит брошенное в него копье и бросает в того, кто его кинул. Бедняга тогда чуть не погиб.
— Он наш враг… — начала Кари.
— Ты так думаешь? — спокойно проговорил Эпло. — А я считал, наш враг — Лабиринт.
Кари открыла рот, потом закрыла, тряхнула головой.
— Я этого не понимаю. Ничего не понимаю. И буду рада передать тебя предводителю Вазу. А сейчас подумай, как переправить твоего друга на ту сторону — и побыстрее.
Эпло подошел к месту, где стоял Альфред, глядя широко раскрытыми испуганными глазами на узкий мостик. Кари и ее три товарища тревожно всматривались в лес. Остальные патрины ждали на противоположной стороне.
— Пойдем, — уговаривал его Эпло. — Это ведь просто река.
— Нет, не просто река, — сказал Альфред, с ужасом глядя на бегущую воду. — Я чувствую, как она… меня ненавидит.
Эпло пораженно молчал. Да, в самом деле, река вполне может его ненавидеть. Эпло подумал, не соврать ли Альфреду что-нибудь в утешение, но понял, что тот все равно не поверит. Возможно, правда будет для него лучше, чем то, что он может почерпнуть со дна своего воображения.
— Это река Гнева. Глубокая и быстрая, она течет через весь Лабиринт. По легенде эта река — единственное, что было создано в Лабиринте нами, патринами. Когда первые из наших собратьев были брошены в эту тюрьму, их гнев был так велик, что, извергаясь из их ртов, он превратился в реку.
Альфред в ужасе смотрел на него.
— Вода в ней смертельно холодна. Даже я под защитой своих магических рун мог бы выдержать в ней очень недолго. А если ты не погибнешь от холода, волны разобьют тебя о скалы или водоросли утянут на дно и будут держать тебя там, пока не захлебнешься.
Альфред побелел как полотно.
— Я не смогу…
— Ты же прошел через Огненное море. Пройдешь и здесь.
Альфред слабо улыбнулся. Его мертвенно-бледные щеки чуть порозовели.
— Да, я перешел через Огненное море, это правда.
— Попробуй перебираться ползком, на руках и коленях, — посоветовал Эпло, подталкивая Альфреда к мосту. — И не вздумай смотреть вниз.
— Я перешел через Огненное море, — повторял себе Альфред.
Подойдя к узкой перемычке, он опять смертельно побледнел. Потом, судорожно сглотнув, сделал глубокий вдох и положил руки на мокрый камень. Его била дрожь.
— И не тяни, — наклонясь, проговорил ему на ухо Эпло. — На нас надвигается что-то страшное.
Альфред посмотрел на него, открыв рот. Он мог бы предположить, что Эпло сказал это только для того, чтобы поторопить его, но сартан увидел синее свечение на коже патрина. Обреченно кивнув, Альфред изо всех сил зажмурил глаза и на ощупь пополз по мосту.
— Что он делает? — удивленно спросила Кари.
— Переходит на ту сторону.
— С закрытыми глазами?
— С открытыми ему и вовсе с этим не справиться, — сухо сказал Эпло, — пусть попробует с закрытыми.
— Он так будет ползти до вечера, — заметила Кари после нескольких секунд напряженного наблюдения за Альфредом.
До вечера они здесь оставаться не могли. Эпло почесал руку — предупреждающее об опасности свечение рун стало еще ярче. Кари оглянулась на стоящий за спиной лес. Патрины на другом берегу следили за ними с мрачными лицами.
К берегу со стороны города подошло еще несколько патринов. Среди них был молодой мужчина примерно возраста Эпло. Поглощенный тем, что мысленно торопил Альфреда, Эпло, вероятно, не заметил бы его, если бы не совершенно необычный вид мужчины.
Большинство патринов — и мужчины и женщины — худы и мускулисты, потому что проводят жизнь или в бегах, или в борьбе за выживание. Покрытое магическими знаками тело этого мужчины было мягким, округлым, с оплывшими тяжелыми плечами и выступающим животом. Но по тому, с каким почтением относились к нему остальные, Эпло догадался, что это предводитель Вазу, что означало по-патрински “яркий, замечательный, благотворный”.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125