- Вы… - сказал совсем тихо Ангел. - Вы… разлучены… с вашим миром?
- Как вы? - прошептала миссис Джехорем.
- Этот мир так… холоден, - сказал Ангел. - Так груб. - Он подразумевал мир в целом.
- Я чувствую то же, - сказала миссис Джехорем, отнеся его слова к Сиддермортону.
- Есть души, которые не могут жить без сочувствующей души, - сказала она, глубокомысленно помолчав. - И бывают минуты, когда чувствуешь свое одиночество в мире. Вступаешь в борьбу против этого всего. Сама смеешься, кокетничаешь, прячешь свою боль…
- И надеешься, - сказал Ангел, остановив на ней чудесный взгляд. - Да.
Миссис Джехорем (она была гурманом флирта) подумала, что Ангел выполняет, и даже с лихвой, то, что обещала его внешность. (О, несомненно, он ее боготворит!)
- Вы тоже ищете сочувствия? - спросила она. - Или, может быть, вы его нашли?
- Мне кажется, - молвил Ангел очень нежно и наклоняясь к ней, - мне кажется, что я его нашел.
Снова пауза, заполненная опусом № 40. Весьма немолодая мисс Папавер и миссис Пербрайт перешептываются. Леди Хаммергеллоу (подняв лорнет) недружелюбным взором смотрит через всю гостиную на Ангела. Миссис Джехорем и Ангел глубоко, со значением смотрят друг другу в глаза.
- Ее зовут, - сказал Ангел (миссис Джехорем наклонилась к нему), - Делией. Она…
- Делия! - резко сказала миссис Джехорем, меж тем как страшное недоразумение доходило до ее сознания. - Причудливое имя… Как?.. Не может быть… Неужели маленькая горничная в доме Викария?..
Полонез закончился бравурным пассажем. Ангела крайне удивила внезапная смена выражения на лице миссис Джехорем.
- Неслыханно!.. - сказала, опомнившись, миссис Джехорем. - Делать из меня поверенную в интриге со служанкой! Право, мистер Ангел, вы, кажется, хотите быть уж слишком оригинальным.
Но тут их разговор неожиданно прервали.

Эта подглавка (насколько я помню) самая короткая в книге.
Но беспримерность проступка делает необходимым выделить ее.
Викарий, надо вам сказать, старался привить своему подопечному все те особенности, какие признаются отличительными для джентльмена. «Никогда не позволяйте даме ничего нести, - объяснял Викарий. - Скажите: „Позвольте мне“ - и освободите ее от ноши». «Стойте и не садитесь, пока все дамы не усядутся». «Всегда нужно встать и открыть перед дамой дверь…» - и так далее. (Каждому юноше, имеющему старшую сестру, известен этот кодекс.)
И Ангел, не сообразивший перед тем взять у леди Хаммергеллоу чашку, когда она допила чай, протанцевал через всю залу и с поразительным проворством (оставив миссис Джехорем одну в оконной нише), с самым изысканным «Позвольте мне!» перенял чайный поднос у миловидной горничной леди Хаммергеллоу и, услужливо неся его перед нею, исчез за дверью. С невнятным хриплым криком Викарий поднялся с кресла.

- Он пьян! - сказал мистер Ратбон-Слейтер, нарушив грозную тишину. - Вот и все.
Миссис Джехорем истерически смеялась.
Викарий застыл на месте, глядя в пространство.
- Ах! Я забыл объяснить ему про слуг! - угрызаясь, сказал Викарий самому себе. - Я думал, про слуг он и сам поймет.
- Действительно, мистер Хильер! - с судорогой в голосе, прилагая все усилия, чтобы не утратить власть над собой, проговорила леди Хаммергеллоу. - Действительно, мистер Хильер!.. Ваш гений слишком ужасен. Я должна, действительно должна просить вас, чтобы вы увели его домой.
И вот, прерывая завязавшийся в коридоре диалог между напуганной служанкой и Ангелом (полным благих намерений, хоть и крайне gauche), появляется Викарий с пунцово-красным сморщенным личиком, с сумрачным отчаянием в глазах и с галстуком, сбившимся под левое ухо.
- Идемте, - сказал он, подавляя волнение. - Идемте отсюда прочь… Я… я опозорен навек!
Ангел секунду смотрел на Викария и подчинился кротко и покорно, чувствуя, как на него ополчаются неведомые, но явно грозные силы.
Так началась и закончилась карьера Ангела в свете.
На последовавшем неофициальном митинге возмущения леди Хаммергеллоу (неофициально) взяла на себя обязанность председателя.
- Я глубоко сожалею, - сказала она. - Викарий уверял меня, что это замечательный скрипач. Я и не представляла…
- Он был пьян, - сказал мистер Ратбон-Слейтер. - Это было видно по тому, как он возился со своим чаем.
- Какое фиаско! - сказала миссис Мергл.
- Викарий меня уверял, - сказала леди Хаммергеллоу. - «Человек, которого я приютил, - гениальный музыкант», - говорил он. Его подлинные слова.
- Как у него сейчас горят уши, воображаю! - сказал юный Томми Ратбон-Слейтер.
- Я старалась, - сказала миссис Джехорем, - не дать ему расшуметься и нарочно подлаживалась к нему. Если бы вы знали, что он мне наговорил, какие вещи!
- Пьеса, которую он сыграл… - заявил мистер Уилмердингс. - …Признаюсь, я не решился высказать ему это прямо в лицо, но, сказать по правде, это было нечто очень расплывчатое.
- Просто валял дурака на скрипке, э? - сказал Джордж Хэррингей. - Я сразу подумал, что этого мне не понять. Как, впрочем, и всю вашу утонченную музыку…
- Ах, Джордж! - сказала мисс Пербрайт младшая.
- Викарий тоже выпил лишнего, судя по галстуку, - сказал мистер Ратбон-Слейтер. - Все это довольно подозрительно. Заметили, как он все беспокоился за своего гения?
- Нужно быть очень осторожными, - сказала весьма немолодая мисс Папавер.
- Он мне рассказал, что влюблен в горничную Викария, - сказала миссис Джехорем. - Я чуть не расхохоталась ему в лицо.
- Викарий никак не должен был приводить его сюда, - решительно сказала миссис Ратбон-Слейтер.
Неприятность с колючей проволокой
Таков был бесславный конец первого и последнего появления Ангела в обществе. Викарий с Ангелом шли домой: шли приунывшие черные понурые фигуры в ярком свете солнца. Ангел был глубоко огорчен тем, что огорчен Викарий. Викарий, взъерошенный и на грани отчаяния, то начинал разъяснять Ангелу правила этикета, то ударялся корить самого себя, то предавался мрачным ожиданиям.
- Они не понимают, - снова и снова повторял Викарий. - Они будут все так обижены. Не знаю, что и сказать им. Так все смутно, так запутано…
А у калитки, на том самом месте, где Ангел впервые увидел, что Делия красива, стоял, поджидая их, Хоррокс, деревенский констебль. Он держал, накрутив на руку, обрывки колючей проволоки.
- Добрый вечер, Хоррокс, - сказал Викарий констеблю, когда тот открыл перед ними калитку.
- Добрый вечер, сэр, - сказал Хоррокс. И добавил таинственным полушепотом: - Могу я поговорить с вами минутку, сэр?
- Конечно, - сказал Викарий. Ангел задумчиво побрел дальше один и, повстречав в прихожей Делию, остановил ее и учинил ей обстоятельный допрос о различиях между служанками и дамами.
- Вы меня, конечно, извините за вольность, сэр, - начал Хоррокс, - но тут может выйти неприятность для этого увечного джентльмена, вашего гостя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34