Я вам пришлю жаропонижающее питье - на случай, если ночью появится жажда…
Он сделал пометку на манжете. Ангел следил за ним задумчиво, с засветившейся в глазах улыбкой.
- Одну минуту, Крумп, - сказал Викарий и, взяв доктора под руку, проводил его до дверей.
Улыбка Ангела засияла ярче. Он глянул вниз на свои обутые в черное ноги.
- Он положительно думает, что я человек! - сказал Ангел. - Как он отнесся к крыльям, меня просто поразило. Какое же он смешное создание! Нет, сон и вправду необыкновенный!
- Вы не поняли, - шептал Викарий. - Он и есть ангел.
- Ш-ш-то-о? - чуть не, взвизгнул Доктор. Его брови поднялись, он улыбнулся.
- А крылья?
- Вещь вполне естественная, вполне… Небольшое уклонение от нормы.
- Вы уверены, что эти крылья естественны?
- Все, что существует, дорогой мой, естественно. Неестественного в мире не бывает. Если бы я думал, что бывает, я бросил бы практику и постригся в монахи. Бывают, конечно, аномалии. И даже…
- Но то, как я на него набрел… - начал Викарий.
- Да, расскажите мне, где вы его подобрали? - сказал Доктор. Он уселся в прихожей на столике.
Викарий начал, помявшись - он не был искусным рассказчиком, - со слухов о большой странной птице. Говорил он неуклюжими фразами (он хорошо знал своего епископа и, имея всегда перед глазами этот устрашающий пример, избегал привносить в повседневную речь тот стиль, которым пользовался в своих проповедях), и через каждые его три-четыре фразы Доктор слегка кивал головой и всасывал уголки губ, как бы разделяя рассказ на этапы и отмечая, что пока все в нем шло так, как и должно было идти. «Самовнушение», - пробурчал он раз.
- Извините? - переспросил Викарий.
- Ничего, - сказал Доктор. - Уверяю вас, ничего. Продолжайте, Так что же дальше? Это все чрезвычайно интересно.
Викарий рассказал, как он взял ружье и пошел на охоту.
- После дневного завтрака, так вы сказали? - перебил Доктор.
- Сразу после завтрака, - подтвердил Викарий.
- Этого, вы сами знаете, вам делать не следовало. Но прошу вас, продолжайте рассказ.
Он дошел до того, как, поднявшись к калитке, увидел Ангела.
- Стоя на солнцепеке, - ввернул Доктор. - В тени было двадцать шесть.
Когда Викарий кончил. Доктор сжал губы еще плотней, чем раньше, чуть улыбнулся и многозначительно посмотрел Викарию в глаза.
- Вы не… не думаете, - начал Викарий, запинаясь.
Доктор покачал головой. - Позвольте, - сказал он, взяв Викария за локоть.
- Вы выходите, - говорит он, - на полный желудок и в самую жару. На солнце уж, верно, выше тридцати. В вашем сознании, насколько оно наличествует, вихрятся мысли о чем-то крылатом. Я говорю «насколько наличествует», потому что большая часть вашей нервной энергии отлила книзу, на переваривание съеденного завтрака. Человек, валявшийся в орляке, встает перед вами, и вы палите, не целясь. Он кидается вверх по косогору… и тут оказывается… оказывается… что у него удвоение верхних конечностей, причем вторая их пара имеет некоторое сходство с крыльями. Конечно, это не более как совпадение. Ну, а радужные краски и прочее… Разве раньше у вас никогда не плавали перед глазами цветные пятна в яркий солнечный день?.. Вы уверены, что они были только на крыльях и больше нигде? Припомните.
- Но он и сам говорит, что он ангел! - возразил Викарий, выпучив круглые глазки и глубже засунув в карманы свои пухлые ручки.
- Эге! - произнес Доктор, сверля его глазами. - Так я и полагал. - Он умолк.
- А вы не думаете… - начал Викарий.
- Этот человек - имбецил, - сказал Доктор тихо и внушительно. - Им-бе-цил.
- Кто? - переспросил Викарий.
- Имбецил. Слабоумный. Вы не обратили внимания на женственность его лица? На его бессмысленный смешок? На его длинные волосы? И посмотрите, как он одет…
Рука Викария потянулась к подбородку.
- Это все признаки слабоумия, - сказал Доктор. - Многие дегенераты этого типа проявляют такую же склонность - присваивать себе какое-нибудь величественное наименование, намекающее на грозную силу. Один называет себя принцем Уэлльским, другой - архангелом Гавриилом, третий - самим господом богом. Ибсен мнит себя Великим Учителем, а Метерлинк - новым Шекспиром. Я недавно читал об этом - у Нордау. Несомненно, это странное, прирожденное уродство подсказало ему мысль…
- Но право же… - начал Викарий.
- Я не сомневаюсь, что он сбежал из приюта.
- Я не могу полностью принять…
- Вам придется. А нет, так на то есть полиция, или, на худой конец, можно дать объявление; впрочем, его родные, возможно, пожелают избежать огласки… Кому приятно, если в семье…
- Он с виду совершенно…
- Не пройдет и двух дней, как его начнут разыскивать друзья, - успокоил Доктор, потянувшись за своими часами. - Он, я полагаю, живет неподалеку от наших мест. С виду он безопасен. Я, пожалуй, загляну к вам завтра еще раз посмотреть его крыло. - Крумп соскользнул со стола и выпрямился.
- А бабушкины-то сказки крепко в вас засели, - сказал он, похлопав Викария по плечу. - Но, знаете - ангел, это уж… Ха-ха-ха!
- А ведь я и в самом деле подумал… - проговорил с сомнением Викарий.
- Взвесьте факты, - сказал Доктор, все еще нащупывая часы, - взвесьте все факты на весах нашего точного анализа. Что от них останется? Всплески красок, игра фантазии, muscae, volantes.
- А все-таки, - молвил Викарий, - я мог бы присягнуть, что крылья радужно сияли и что…
- Подумайте хорошенько (Доктор вынул часы): зной, слепящее солнце; голову напекло… Но мне в самом деле пора. Без четверти пять. Я навещу вашего… ангела (ха-ха!) завтра днем, если его тем временем никто не заберет от вас. Повязку вы сделали в самом деле очень недурно. Мне это льстит. Значит, мы не зря проводили занятия по оказанию первой помощи… Всего хорошего.
Помощник Викария
Викарий полумашинально отворил дверь, чтобы выпустить Крумпа, и увидел своего помощника Мендхема, который шел по аллее вдоль стены мышиного горошка и таволги. Тут его рука потянулась к подбородку, в глазах отразилось смущение. А ну, как он и впрямь обманулся? Проходя мимо Мендхема, Доктор высоко поднял шляпу над головой. «Умнейший человек, этот Крумп, - подумал Викарий, - и куда вернее судит о твоем рассудке, чем ты сам». Викарий так остро это почувствовал. Тем трудней представилось предстоящее объяснение. А ну, как он вернется сейчас в гостиную и увидит спящего на коврике простого бродягу?
Мендхем был щупленький человечек с величественной бородой. Казалось, весь рост у него ушел в бороду, как у горчицы в семя. Но когда он говорил, вы убеждались, что у него есть также и голос.
- Моя жена пришла домой в ужасном состоянии, - прогремел он еще издалека.
- Заходите, - сказал Викарий, - заходите. Замечательный, знаете, случай… Пожалуйте в дом. В мой кабинет, прошу. Я чрезвычайно сожалею. Но когда я все вам объясню…
- И, надеюсь, принесете извинения, - прогремел Помощник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Он сделал пометку на манжете. Ангел следил за ним задумчиво, с засветившейся в глазах улыбкой.
- Одну минуту, Крумп, - сказал Викарий и, взяв доктора под руку, проводил его до дверей.
Улыбка Ангела засияла ярче. Он глянул вниз на свои обутые в черное ноги.
- Он положительно думает, что я человек! - сказал Ангел. - Как он отнесся к крыльям, меня просто поразило. Какое же он смешное создание! Нет, сон и вправду необыкновенный!
- Вы не поняли, - шептал Викарий. - Он и есть ангел.
- Ш-ш-то-о? - чуть не, взвизгнул Доктор. Его брови поднялись, он улыбнулся.
- А крылья?
- Вещь вполне естественная, вполне… Небольшое уклонение от нормы.
- Вы уверены, что эти крылья естественны?
- Все, что существует, дорогой мой, естественно. Неестественного в мире не бывает. Если бы я думал, что бывает, я бросил бы практику и постригся в монахи. Бывают, конечно, аномалии. И даже…
- Но то, как я на него набрел… - начал Викарий.
- Да, расскажите мне, где вы его подобрали? - сказал Доктор. Он уселся в прихожей на столике.
Викарий начал, помявшись - он не был искусным рассказчиком, - со слухов о большой странной птице. Говорил он неуклюжими фразами (он хорошо знал своего епископа и, имея всегда перед глазами этот устрашающий пример, избегал привносить в повседневную речь тот стиль, которым пользовался в своих проповедях), и через каждые его три-четыре фразы Доктор слегка кивал головой и всасывал уголки губ, как бы разделяя рассказ на этапы и отмечая, что пока все в нем шло так, как и должно было идти. «Самовнушение», - пробурчал он раз.
- Извините? - переспросил Викарий.
- Ничего, - сказал Доктор. - Уверяю вас, ничего. Продолжайте, Так что же дальше? Это все чрезвычайно интересно.
Викарий рассказал, как он взял ружье и пошел на охоту.
- После дневного завтрака, так вы сказали? - перебил Доктор.
- Сразу после завтрака, - подтвердил Викарий.
- Этого, вы сами знаете, вам делать не следовало. Но прошу вас, продолжайте рассказ.
Он дошел до того, как, поднявшись к калитке, увидел Ангела.
- Стоя на солнцепеке, - ввернул Доктор. - В тени было двадцать шесть.
Когда Викарий кончил. Доктор сжал губы еще плотней, чем раньше, чуть улыбнулся и многозначительно посмотрел Викарию в глаза.
- Вы не… не думаете, - начал Викарий, запинаясь.
Доктор покачал головой. - Позвольте, - сказал он, взяв Викария за локоть.
- Вы выходите, - говорит он, - на полный желудок и в самую жару. На солнце уж, верно, выше тридцати. В вашем сознании, насколько оно наличествует, вихрятся мысли о чем-то крылатом. Я говорю «насколько наличествует», потому что большая часть вашей нервной энергии отлила книзу, на переваривание съеденного завтрака. Человек, валявшийся в орляке, встает перед вами, и вы палите, не целясь. Он кидается вверх по косогору… и тут оказывается… оказывается… что у него удвоение верхних конечностей, причем вторая их пара имеет некоторое сходство с крыльями. Конечно, это не более как совпадение. Ну, а радужные краски и прочее… Разве раньше у вас никогда не плавали перед глазами цветные пятна в яркий солнечный день?.. Вы уверены, что они были только на крыльях и больше нигде? Припомните.
- Но он и сам говорит, что он ангел! - возразил Викарий, выпучив круглые глазки и глубже засунув в карманы свои пухлые ручки.
- Эге! - произнес Доктор, сверля его глазами. - Так я и полагал. - Он умолк.
- А вы не думаете… - начал Викарий.
- Этот человек - имбецил, - сказал Доктор тихо и внушительно. - Им-бе-цил.
- Кто? - переспросил Викарий.
- Имбецил. Слабоумный. Вы не обратили внимания на женственность его лица? На его бессмысленный смешок? На его длинные волосы? И посмотрите, как он одет…
Рука Викария потянулась к подбородку.
- Это все признаки слабоумия, - сказал Доктор. - Многие дегенераты этого типа проявляют такую же склонность - присваивать себе какое-нибудь величественное наименование, намекающее на грозную силу. Один называет себя принцем Уэлльским, другой - архангелом Гавриилом, третий - самим господом богом. Ибсен мнит себя Великим Учителем, а Метерлинк - новым Шекспиром. Я недавно читал об этом - у Нордау. Несомненно, это странное, прирожденное уродство подсказало ему мысль…
- Но право же… - начал Викарий.
- Я не сомневаюсь, что он сбежал из приюта.
- Я не могу полностью принять…
- Вам придется. А нет, так на то есть полиция, или, на худой конец, можно дать объявление; впрочем, его родные, возможно, пожелают избежать огласки… Кому приятно, если в семье…
- Он с виду совершенно…
- Не пройдет и двух дней, как его начнут разыскивать друзья, - успокоил Доктор, потянувшись за своими часами. - Он, я полагаю, живет неподалеку от наших мест. С виду он безопасен. Я, пожалуй, загляну к вам завтра еще раз посмотреть его крыло. - Крумп соскользнул со стола и выпрямился.
- А бабушкины-то сказки крепко в вас засели, - сказал он, похлопав Викария по плечу. - Но, знаете - ангел, это уж… Ха-ха-ха!
- А ведь я и в самом деле подумал… - проговорил с сомнением Викарий.
- Взвесьте факты, - сказал Доктор, все еще нащупывая часы, - взвесьте все факты на весах нашего точного анализа. Что от них останется? Всплески красок, игра фантазии, muscae, volantes.
- А все-таки, - молвил Викарий, - я мог бы присягнуть, что крылья радужно сияли и что…
- Подумайте хорошенько (Доктор вынул часы): зной, слепящее солнце; голову напекло… Но мне в самом деле пора. Без четверти пять. Я навещу вашего… ангела (ха-ха!) завтра днем, если его тем временем никто не заберет от вас. Повязку вы сделали в самом деле очень недурно. Мне это льстит. Значит, мы не зря проводили занятия по оказанию первой помощи… Всего хорошего.
Помощник Викария
Викарий полумашинально отворил дверь, чтобы выпустить Крумпа, и увидел своего помощника Мендхема, который шел по аллее вдоль стены мышиного горошка и таволги. Тут его рука потянулась к подбородку, в глазах отразилось смущение. А ну, как он и впрямь обманулся? Проходя мимо Мендхема, Доктор высоко поднял шляпу над головой. «Умнейший человек, этот Крумп, - подумал Викарий, - и куда вернее судит о твоем рассудке, чем ты сам». Викарий так остро это почувствовал. Тем трудней представилось предстоящее объяснение. А ну, как он вернется сейчас в гостиную и увидит спящего на коврике простого бродягу?
Мендхем был щупленький человечек с величественной бородой. Казалось, весь рост у него ушел в бороду, как у горчицы в семя. Но когда он говорил, вы убеждались, что у него есть также и голос.
- Моя жена пришла домой в ужасном состоянии, - прогремел он еще издалека.
- Заходите, - сказал Викарий, - заходите. Замечательный, знаете, случай… Пожалуйте в дом. В мой кабинет, прошу. Я чрезвычайно сожалею. Но когда я все вам объясню…
- И, надеюсь, принесете извинения, - прогремел Помощник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34