Все было прекрасно. Я был
определенно счастлив.
- Я не буду смеяться над тобой, мой мальчик, - сказала она
мягким голосом и прикоснулась к моей руке во второй раз,
прошептав что-то.
В одно мгновение все прошло. Она снова была такой же, как
и любая другая приятная старушка, которая любит печь пирожные
для своих внучат и помогать заболевшим соседям. Ничего не
изменилось, даже кот не успел моргнуть. А романтическое
очарование уже ушло. Но как жаль!
Чайник вскипел. Она заспешила на кухню и вскоре вернулась
с подносом, уставленным всякими вкусностями к чаю: блюдо с
пирожными, тонкие ломтики домашнего хлеба, намазанные свежим
маслом.
После того, как каждый выпил по чашке чая со всеми
полагающимися церемониями, она взяла у Джедсона чашку и
внимательно исследовала остатки.
- Там нет больших денег, - объявила она, - но тебе много и
не надо; приятная, насыщенная жизнь,
Она коснулась чашки своей ложечкой, и по поверхности
напитка пробежала небольшая рябь.
- Да, у тебя есть дар и потребность понимания тоже, но я
вижу, что ты занимаешься бизнесом вместо того, чтобы
совершенствовать высокое искусство или хотя бы просто
искусство. Отчего же?
Джедсон пожал плечами и ответил, полуоправдываясь:
- Есть работа, которую должен кто-то делать. Я ее и делаю.
Она кивнула:
- Да, это так. Понимание необходимо в любом деле, и ты
достоин его. Нет нужды спешить, времени достаточно. Когда
появится дело по тебе, ты узнаешь об этом сам и будешь к
нему готов. Позволь мне посмотреть теперь на твою чашку, -
закончила она, оборачиваясь ко мне.
Я показал ей чашку. Она одно мгновение изучала ее, а затем
сказала:
- Ну, у тебя нет такого ясного дара, как у твоего друга,
но у тебя будет достаточно вдохновения для твоей работы. А
большего ты бы и сам не захотел, поскольку я вижу здесь деньги.
Ты будешь богатым, Арчи Фрейзер.
- Не видите ли вы там каких-либо препятствий в моем
бизнесе в настоящий момент? - быстро вставил я.
- Нет, сам посмотри, - она пододвинула мне чашку. Я
наклонился и заглянул внутрь. В течение нескольких секунд мне
показалось, что я смотрю сквозь чашку и вижу некую живую
картинку. Я ее сразу же узнал. Это было точь-в-точь мое
заведение, вплоть до царапин на грузовых воротах, где неуклюжие
водители фургонов проезжали слишком близко к углам.
Но там было пристроено новое крыло с восточной стороны
участка, и еще два прелестных новых пятитонных самосвала стояли
во дворе, и на них было написано мое имя!
Пока я смотрел, я увидел самого себя, выходящего из дверей
офиса и направляющегося погулять по улице. На мне была новая
шляпа, хотя костюм был тот же, что и сейчас, в гостиной миссис
Дженнингс. Еще был галстук в клеточку, из шотландского пледа
цветов моего клана. Я протянул руку: точно такой галстук был на
мне сегодня. Тут миссис Дженнингс сказала: - Достаточно на
сегодня, - и я обнаружил, что смотрю просто на донышко чайной
чашки. - Ты же видел, - продолжала она, - что бизнес не будет
тебя тревожить. Что же касается любви, женитьбы, детей,
здоровья и болезней или смерти, - посмотрим.
Она коснулась поверхности чайных листьев кончиком пальца -
листья тихонько раздвинулись. Она пристально посмотрела на них
в течение одной секунды, бровь ее наморщилась в беспокойстве.
Она начала говорить, видимо, обдумывая свои слова, и снова
посмотрела в чашку. В конце концов она произнесла:
- Я что-то не до конца понимаю. Там не совсем ясно, на нее
падает моя собственная тень. - Может, я посмотрю, - предложил
Джедсон. - Не лезь не в свое дело! Я даже удивился такой
неожиданной грубости. Затем она накрыла чашку рукой и
повернулась ко мне с видом сострадания в глазах:
- Там не совсем ясно. У тебя два возможных варианта в
будущем. Доверь своей голове управлять своим сердцем и не
терзай душу тем, что все равно невозможно. Тогда ты женишься,
обзаведешься детишками и обретешь успокоение.
На этом она оставила данную тему и сказала уже нам обоим:
- Но ведь вы пришли сюда совсем не за гаданием, вы пришли
за помощью совсем иного рода, - и снова это было утверждение, а
не вопрос.
- За какой же помощью, мадам? - поинтересовался Джедсон.
- Вот за какой, - и она сунула ему под нос чашку.
Он взглянул в нее и подтвердил: - Да, это так. Можно ли
здесь чем-нибудь помочь?
Я тоже посмотрел в чашку, но не увидел ничего, кроме
чайных листьев. Она ответила:
- Я думаю вот что: вам не следовало иметь дело с Биддлом,
но эта ошибка вполне естественна. Ну, начнем. Без долгих
разговоров она достала перчатки, сумку, пальто, нацепила на
макушку смешную старую шляпку и выпроводила нас из дома. Не
было никакого разговора об условиях, это казалось совершенно
неуместным.
Когда мы вернулись на мой участок, ее рабочее место уже
было подготовлено. Оно не было столь импозантным, как у Биддла:
это был просто старый шатер, как в цыганском таборе, с
остроконечной вершиной, раскрашенной в яркие цвета. Она
откинула полог, прикрывавший вход, и пригласила нас войти.
Внутри было темно, но она взяла большую свечу, зажгла ее и
поставила на пол в центре шатра. Этой свечой она описала пять
кругов на земле - первый побольше, а затем несколько поменьше
рядом с ним. Затем она очертила еще два круга, каждый из
которых был достаточно велик, чтобы там мог встать человек. Это
она и велела нам сделать. Наконец, она сотворила еще один круг
несколько поодаль, но не более, чем на фут в сторону.
Я никогда особенно не интересовался методами работы
волшебников и питаю к ним те же смешанные чувства недоверия и
почтения, какие питал Томас Эдисон к математикам.
Но миссис Дженнингс - это совсем другое. Хотел бы я
разобраться в том, что она проделывала и зачем.
Я понял - она начертила старинные каббалистические знаки
внутри кругов. Это были пентаграммы различной формы и некоторые
письмена, которые, как мне показалось, были древнееврейскими,
хотя Джедсон и сказал, что нет. Там был, как я запомнил, знак,
похожий на необычайно длинную и широкую букву Z с петлей
внутри, вплетенный в мальтийский крест. Она зажгла еще две
свечи и поставила их по обе стороны от знака.
Затем она крепко сжала в руках кинжал - Джедсон сказал,
что он называется артейм, - которым она начертала фигуры на
земле у верхней части большого круга, да с такой силой, что тот
весь затрепетал. Он продолжал потом вибрировать до самого
конца.
Она поставила маленькую скамеечку в центр большого круга,
присела на нее, достала маленькую книгу и принялась читать
вслух, но почти беззвучным шепотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
определенно счастлив.
- Я не буду смеяться над тобой, мой мальчик, - сказала она
мягким голосом и прикоснулась к моей руке во второй раз,
прошептав что-то.
В одно мгновение все прошло. Она снова была такой же, как
и любая другая приятная старушка, которая любит печь пирожные
для своих внучат и помогать заболевшим соседям. Ничего не
изменилось, даже кот не успел моргнуть. А романтическое
очарование уже ушло. Но как жаль!
Чайник вскипел. Она заспешила на кухню и вскоре вернулась
с подносом, уставленным всякими вкусностями к чаю: блюдо с
пирожными, тонкие ломтики домашнего хлеба, намазанные свежим
маслом.
После того, как каждый выпил по чашке чая со всеми
полагающимися церемониями, она взяла у Джедсона чашку и
внимательно исследовала остатки.
- Там нет больших денег, - объявила она, - но тебе много и
не надо; приятная, насыщенная жизнь,
Она коснулась чашки своей ложечкой, и по поверхности
напитка пробежала небольшая рябь.
- Да, у тебя есть дар и потребность понимания тоже, но я
вижу, что ты занимаешься бизнесом вместо того, чтобы
совершенствовать высокое искусство или хотя бы просто
искусство. Отчего же?
Джедсон пожал плечами и ответил, полуоправдываясь:
- Есть работа, которую должен кто-то делать. Я ее и делаю.
Она кивнула:
- Да, это так. Понимание необходимо в любом деле, и ты
достоин его. Нет нужды спешить, времени достаточно. Когда
появится дело по тебе, ты узнаешь об этом сам и будешь к
нему готов. Позволь мне посмотреть теперь на твою чашку, -
закончила она, оборачиваясь ко мне.
Я показал ей чашку. Она одно мгновение изучала ее, а затем
сказала:
- Ну, у тебя нет такого ясного дара, как у твоего друга,
но у тебя будет достаточно вдохновения для твоей работы. А
большего ты бы и сам не захотел, поскольку я вижу здесь деньги.
Ты будешь богатым, Арчи Фрейзер.
- Не видите ли вы там каких-либо препятствий в моем
бизнесе в настоящий момент? - быстро вставил я.
- Нет, сам посмотри, - она пододвинула мне чашку. Я
наклонился и заглянул внутрь. В течение нескольких секунд мне
показалось, что я смотрю сквозь чашку и вижу некую живую
картинку. Я ее сразу же узнал. Это было точь-в-точь мое
заведение, вплоть до царапин на грузовых воротах, где неуклюжие
водители фургонов проезжали слишком близко к углам.
Но там было пристроено новое крыло с восточной стороны
участка, и еще два прелестных новых пятитонных самосвала стояли
во дворе, и на них было написано мое имя!
Пока я смотрел, я увидел самого себя, выходящего из дверей
офиса и направляющегося погулять по улице. На мне была новая
шляпа, хотя костюм был тот же, что и сейчас, в гостиной миссис
Дженнингс. Еще был галстук в клеточку, из шотландского пледа
цветов моего клана. Я протянул руку: точно такой галстук был на
мне сегодня. Тут миссис Дженнингс сказала: - Достаточно на
сегодня, - и я обнаружил, что смотрю просто на донышко чайной
чашки. - Ты же видел, - продолжала она, - что бизнес не будет
тебя тревожить. Что же касается любви, женитьбы, детей,
здоровья и болезней или смерти, - посмотрим.
Она коснулась поверхности чайных листьев кончиком пальца -
листья тихонько раздвинулись. Она пристально посмотрела на них
в течение одной секунды, бровь ее наморщилась в беспокойстве.
Она начала говорить, видимо, обдумывая свои слова, и снова
посмотрела в чашку. В конце концов она произнесла:
- Я что-то не до конца понимаю. Там не совсем ясно, на нее
падает моя собственная тень. - Может, я посмотрю, - предложил
Джедсон. - Не лезь не в свое дело! Я даже удивился такой
неожиданной грубости. Затем она накрыла чашку рукой и
повернулась ко мне с видом сострадания в глазах:
- Там не совсем ясно. У тебя два возможных варианта в
будущем. Доверь своей голове управлять своим сердцем и не
терзай душу тем, что все равно невозможно. Тогда ты женишься,
обзаведешься детишками и обретешь успокоение.
На этом она оставила данную тему и сказала уже нам обоим:
- Но ведь вы пришли сюда совсем не за гаданием, вы пришли
за помощью совсем иного рода, - и снова это было утверждение, а
не вопрос.
- За какой же помощью, мадам? - поинтересовался Джедсон.
- Вот за какой, - и она сунула ему под нос чашку.
Он взглянул в нее и подтвердил: - Да, это так. Можно ли
здесь чем-нибудь помочь?
Я тоже посмотрел в чашку, но не увидел ничего, кроме
чайных листьев. Она ответила:
- Я думаю вот что: вам не следовало иметь дело с Биддлом,
но эта ошибка вполне естественна. Ну, начнем. Без долгих
разговоров она достала перчатки, сумку, пальто, нацепила на
макушку смешную старую шляпку и выпроводила нас из дома. Не
было никакого разговора об условиях, это казалось совершенно
неуместным.
Когда мы вернулись на мой участок, ее рабочее место уже
было подготовлено. Оно не было столь импозантным, как у Биддла:
это был просто старый шатер, как в цыганском таборе, с
остроконечной вершиной, раскрашенной в яркие цвета. Она
откинула полог, прикрывавший вход, и пригласила нас войти.
Внутри было темно, но она взяла большую свечу, зажгла ее и
поставила на пол в центре шатра. Этой свечой она описала пять
кругов на земле - первый побольше, а затем несколько поменьше
рядом с ним. Затем она очертила еще два круга, каждый из
которых был достаточно велик, чтобы там мог встать человек. Это
она и велела нам сделать. Наконец, она сотворила еще один круг
несколько поодаль, но не более, чем на фут в сторону.
Я никогда особенно не интересовался методами работы
волшебников и питаю к ним те же смешанные чувства недоверия и
почтения, какие питал Томас Эдисон к математикам.
Но миссис Дженнингс - это совсем другое. Хотел бы я
разобраться в том, что она проделывала и зачем.
Я понял - она начертила старинные каббалистические знаки
внутри кругов. Это были пентаграммы различной формы и некоторые
письмена, которые, как мне показалось, были древнееврейскими,
хотя Джедсон и сказал, что нет. Там был, как я запомнил, знак,
похожий на необычайно длинную и широкую букву Z с петлей
внутри, вплетенный в мальтийский крест. Она зажгла еще две
свечи и поставила их по обе стороны от знака.
Затем она крепко сжала в руках кинжал - Джедсон сказал,
что он называется артейм, - которым она начертала фигуры на
земле у верхней части большого круга, да с такой силой, что тот
весь затрепетал. Он продолжал потом вибрировать до самого
конца.
Она поставила маленькую скамеечку в центр большого круга,
присела на нее, достала маленькую книгу и принялась читать
вслух, но почти беззвучным шепотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35