Сердце Уинтера болезненно сжалось.
– Надо было давно догадаться, – печально покачал он головой, узнав в женщинах трех своих сводных сестер. Не стараясь более ступать тихо, новоинаугурированный (я не запуталась?) король маори вошел в круг света, отбрасываемого фонарем: пятеро повернулись и узнали нежданного гостя.
Наступило долгое молчание, говорить не было смысла – все все понимали.
– Уходите, – махнул он мужчинам. – Здесь семейные дела.
Двое помедлили, нерешительно глядя на женщин, но те утвердительно кивнули. Уинтер остался один на один (на трое?) со своими сестрами.
– Мне нужно было догадаться, – нарушил он новое тягостное молчание, – еще когда вы не явились на коронацию. Но обо всем сразу не подумаешь, а тут так много нового, незнакомого.
Молчание.
– Куити, Тапану, Патеа, вы отлично выглядите.
Что было правдой. Высокие, красивые женщины лет сорока с чем-то, все еще стройные, едва начинающие седеть.
– Почему? Почему?
– Кроме нас нет настоящих наследников.
– Ну да, ведь я – сирота-приемыш. Согласен, Куити, но ведь вы это всегда прекрасно знали.
– И не могли с этим примириться.
– Ничуть вас не осуждаю. Согласен, я – чужак, вломившийся в вашу семью, да ведь не я это придумал, на все была воля вашего отца.
– Он не имел права.
– А вот право он имел, Патеа, самое полное. Женщина не может сидеть на троне.
– У нас есть мужья.
– Понятно. Вот, значит, в чем дело. А сыновья?
Ответом было враждебное молчание.
– Ясно. Извините за такой вопрос. Так значит, прямая линия Юинта пришла к концу. Очень печально, однако такое случалось со многими царственными семьями. И вы хотите возвести на трон одного из своих мужей, а самим оставаться настоящей, скрытой за кулисами властью. А если он не будет вас слушаться? Что тогда?
– Он будет слушаться. Нас трое и только мы – настоящие потомки Те Юинты.
– Конечно, конечно, вот только чей это будет муж? Твой, Куити? Ты ведь старшая.
– Ты убил его! – в резком голосе женщины дрожала ненависть.
– Убил? Что за чушь!
– На Венуччи.
– На Ве...? Ты имеешь в виду... как там его звали? Кеа Ора? Я думал, он простой боевик.
– Он должен был стать королем.
– Боже мой! Боже мой! – Уинтер был совершенно ошеломлен. – Какой ужас! Муж моей сестры...
– Я никогда не была тебе сестрой.
– А теперь никогда не будешь королевой. Кто такие эти мужчины, которые сидели здесь? Тоже мужья?
– Нет.
– Боевики?
– Да.
– По ним и похоже. Сколько у вас человек?
– Увидишь, когда мы будем готовы.
– А вот уж нет, Куити, – медленно процедил Уинтер. – Нет, теперь, когда я все знаю и могу сделать так, чтобы вас привлекли к ответственности вне зависимости от того, что случится со мной – теперь вы никогда не будете готовы. Так что, сестренки дорогие, сестренки вы мои любвеобильные, Куити, Тапану и Патеа, с вашими девичьими играми покончено.
– Никогда!
– Покончено, – уверенно кивнул Уинтер, обнажая Потрошильный нож. Ни одна из трех сестер не дрогнула. – Случись хоть что-нибудь со мной или моими близкими – в ответе будете вы. И я скрепляю это своей священной кровавой клятвой.
Он полоснул ножом по своей руке и, прежде чем женщины успели отшатнуться, измазал их лица кровью.
– На вас моя клятвенная кровь. Это – конец вашей вендетты. Больше мы не увидимся.
Уинтер повернулся и ушел.
– Вы ни разу не произнесете больше моего имени, – донесся из темноты его голос,
РАЗЛУКА ТЫ, РАЗЛУКА
Нынче здесь, завтра там – беспокойный Вилли
Ныне здесь, завтра там,
Да и след простыл
Воротись поскорей,
Мой любимый Вилли,
И скажи, что пришел,
Тем же что и был.
Роберт Бернс
Дорогие читатели, вы снова находитесь в обществе Одессы Партридж, каковая, в свою очередь, находится на Терре, на северо-востоке не трудно догадаться какого континента, и хочет напомнить вам, что более-менее последовательно выстраивает данное повествование из огрызков информации, которой соблаговолило поделиться с ней высокое начальство. Чувствую я себя при этом чем-то вроде все понимающей еврейской мамаши. Приятное ощущение.
Согласных судьба ведет, сопротивляющихся – тащит, так, что ли?
Приключения Р-хрюк-ОГа были серединка на половинку, тащить его, может, никто и не тащил, но погонять пинками приходилось, уж это точно. А пока он и его Fatum предавались таким вот развлечениям на Ганимеде, в зловещих джунглях Нью-Йорка, une crise se prepare («назревающее событие») оглушило Деми Жеру буквально как в парадной кирпичом.
После некоторых объяснений с моей стороны она восприняла неожиданный отъезд Роуга спокойно и без хныканья, как хорошая девочка, да иначе ее, собственно, и не назовешь. Ожидая, когда же вернется маорийский принц – теперь даже король – Деми пыталась жить точно так же, как и в прошлом, прежде, чем ловец попался в свои же сети.
Проснувшись тем утром, она заблевала все вокруг; это случилось второй раз подряд и второй же раз подряд было списано на счет неблагоприятных физиологических последствий разлуки. Деми осмотрела себя в зеркален и вновь поразилась, насколько эта неприкрытая титанианская сущность соответствует идеалу Уинтера: стройная виргинальная (виргинская – да, девственная – ?, но причем тут вирджинал?) фигура, высокая грудь, задорно задранная задница. Прозрачно-восковая кожа и каштановые волосы, почти точная копия «Рождения Венеры» Ботичелли. Копия, которая лучше оригинала, ведь Сандро напрочь лишил свое видение какой бы то ни было сексуальности.
– Роуг, все это – работа Роуга, – пробормотала она. – Вот и не верь сказкам про царевну-лягушку. Колоссальное открытие! – сообщила царевна-лягушка пси-кошке. – Для обретения полной реальности женщине необходим мужчина.
Титанианская безграничность накладывала на ее стиль ограничения, легко понятные любой деловой особе. На работе Деми бывала всякой – твердой и уступчивой, компетентной и беспомощной, замкнутой и компанейской; одежда, вступающая в противоречие хотя бы с одним из этих образов, не годилась. В конце концов многогранная корректорша (ныне – младший редактор) «Солар Медиа» остановилась на темном неброском костюме, строгой блузке, простых туфлях и полном отсутствии каких бы то ни было украшений.
Правда, в ее объемистой сумке всегда лежали кое-какие драгоценности, а также изящные туфельки и сумочка – так, на всякий случай.
Включив калейдоскопический проектор – чтобы было за чем гоняться пси-кошке – она отправилась в контору.
Этот месяц Деми работала в «легкую смену» – от полудня до шести, однако, проявляя похвальное усердие, зачастую приходила в агентство на несколько часов раньше. Сегодня эти часы были просто необходимы – требовалось разобраться в материалах на новоязе, древнефранцузском, мозамбикском. Тайном английском и хроматическом, а затем передать их хозяину (он же – главный редактор) «Медиа», Аугустусу (Чингу) Штерну, сопроводив разумным резюме и резонными рекомендациями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
– Надо было давно догадаться, – печально покачал он головой, узнав в женщинах трех своих сводных сестер. Не стараясь более ступать тихо, новоинаугурированный (я не запуталась?) король маори вошел в круг света, отбрасываемого фонарем: пятеро повернулись и узнали нежданного гостя.
Наступило долгое молчание, говорить не было смысла – все все понимали.
– Уходите, – махнул он мужчинам. – Здесь семейные дела.
Двое помедлили, нерешительно глядя на женщин, но те утвердительно кивнули. Уинтер остался один на один (на трое?) со своими сестрами.
– Мне нужно было догадаться, – нарушил он новое тягостное молчание, – еще когда вы не явились на коронацию. Но обо всем сразу не подумаешь, а тут так много нового, незнакомого.
Молчание.
– Куити, Тапану, Патеа, вы отлично выглядите.
Что было правдой. Высокие, красивые женщины лет сорока с чем-то, все еще стройные, едва начинающие седеть.
– Почему? Почему?
– Кроме нас нет настоящих наследников.
– Ну да, ведь я – сирота-приемыш. Согласен, Куити, но ведь вы это всегда прекрасно знали.
– И не могли с этим примириться.
– Ничуть вас не осуждаю. Согласен, я – чужак, вломившийся в вашу семью, да ведь не я это придумал, на все была воля вашего отца.
– Он не имел права.
– А вот право он имел, Патеа, самое полное. Женщина не может сидеть на троне.
– У нас есть мужья.
– Понятно. Вот, значит, в чем дело. А сыновья?
Ответом было враждебное молчание.
– Ясно. Извините за такой вопрос. Так значит, прямая линия Юинта пришла к концу. Очень печально, однако такое случалось со многими царственными семьями. И вы хотите возвести на трон одного из своих мужей, а самим оставаться настоящей, скрытой за кулисами властью. А если он не будет вас слушаться? Что тогда?
– Он будет слушаться. Нас трое и только мы – настоящие потомки Те Юинты.
– Конечно, конечно, вот только чей это будет муж? Твой, Куити? Ты ведь старшая.
– Ты убил его! – в резком голосе женщины дрожала ненависть.
– Убил? Что за чушь!
– На Венуччи.
– На Ве...? Ты имеешь в виду... как там его звали? Кеа Ора? Я думал, он простой боевик.
– Он должен был стать королем.
– Боже мой! Боже мой! – Уинтер был совершенно ошеломлен. – Какой ужас! Муж моей сестры...
– Я никогда не была тебе сестрой.
– А теперь никогда не будешь королевой. Кто такие эти мужчины, которые сидели здесь? Тоже мужья?
– Нет.
– Боевики?
– Да.
– По ним и похоже. Сколько у вас человек?
– Увидишь, когда мы будем готовы.
– А вот уж нет, Куити, – медленно процедил Уинтер. – Нет, теперь, когда я все знаю и могу сделать так, чтобы вас привлекли к ответственности вне зависимости от того, что случится со мной – теперь вы никогда не будете готовы. Так что, сестренки дорогие, сестренки вы мои любвеобильные, Куити, Тапану и Патеа, с вашими девичьими играми покончено.
– Никогда!
– Покончено, – уверенно кивнул Уинтер, обнажая Потрошильный нож. Ни одна из трех сестер не дрогнула. – Случись хоть что-нибудь со мной или моими близкими – в ответе будете вы. И я скрепляю это своей священной кровавой клятвой.
Он полоснул ножом по своей руке и, прежде чем женщины успели отшатнуться, измазал их лица кровью.
– На вас моя клятвенная кровь. Это – конец вашей вендетты. Больше мы не увидимся.
Уинтер повернулся и ушел.
– Вы ни разу не произнесете больше моего имени, – донесся из темноты его голос,
РАЗЛУКА ТЫ, РАЗЛУКА
Нынче здесь, завтра там – беспокойный Вилли
Ныне здесь, завтра там,
Да и след простыл
Воротись поскорей,
Мой любимый Вилли,
И скажи, что пришел,
Тем же что и был.
Роберт Бернс
Дорогие читатели, вы снова находитесь в обществе Одессы Партридж, каковая, в свою очередь, находится на Терре, на северо-востоке не трудно догадаться какого континента, и хочет напомнить вам, что более-менее последовательно выстраивает данное повествование из огрызков информации, которой соблаговолило поделиться с ней высокое начальство. Чувствую я себя при этом чем-то вроде все понимающей еврейской мамаши. Приятное ощущение.
Согласных судьба ведет, сопротивляющихся – тащит, так, что ли?
Приключения Р-хрюк-ОГа были серединка на половинку, тащить его, может, никто и не тащил, но погонять пинками приходилось, уж это точно. А пока он и его Fatum предавались таким вот развлечениям на Ганимеде, в зловещих джунглях Нью-Йорка, une crise se prepare («назревающее событие») оглушило Деми Жеру буквально как в парадной кирпичом.
После некоторых объяснений с моей стороны она восприняла неожиданный отъезд Роуга спокойно и без хныканья, как хорошая девочка, да иначе ее, собственно, и не назовешь. Ожидая, когда же вернется маорийский принц – теперь даже король – Деми пыталась жить точно так же, как и в прошлом, прежде, чем ловец попался в свои же сети.
Проснувшись тем утром, она заблевала все вокруг; это случилось второй раз подряд и второй же раз подряд было списано на счет неблагоприятных физиологических последствий разлуки. Деми осмотрела себя в зеркален и вновь поразилась, насколько эта неприкрытая титанианская сущность соответствует идеалу Уинтера: стройная виргинальная (виргинская – да, девственная – ?, но причем тут вирджинал?) фигура, высокая грудь, задорно задранная задница. Прозрачно-восковая кожа и каштановые волосы, почти точная копия «Рождения Венеры» Ботичелли. Копия, которая лучше оригинала, ведь Сандро напрочь лишил свое видение какой бы то ни было сексуальности.
– Роуг, все это – работа Роуга, – пробормотала она. – Вот и не верь сказкам про царевну-лягушку. Колоссальное открытие! – сообщила царевна-лягушка пси-кошке. – Для обретения полной реальности женщине необходим мужчина.
Титанианская безграничность накладывала на ее стиль ограничения, легко понятные любой деловой особе. На работе Деми бывала всякой – твердой и уступчивой, компетентной и беспомощной, замкнутой и компанейской; одежда, вступающая в противоречие хотя бы с одним из этих образов, не годилась. В конце концов многогранная корректорша (ныне – младший редактор) «Солар Медиа» остановилась на темном неброском костюме, строгой блузке, простых туфлях и полном отсутствии каких бы то ни было украшений.
Правда, в ее объемистой сумке всегда лежали кое-какие драгоценности, а также изящные туфельки и сумочка – так, на всякий случай.
Включив калейдоскопический проектор – чтобы было за чем гоняться пси-кошке – она отправилась в контору.
Этот месяц Деми работала в «легкую смену» – от полудня до шести, однако, проявляя похвальное усердие, зачастую приходила в агентство на несколько часов раньше. Сегодня эти часы были просто необходимы – требовалось разобраться в материалах на новоязе, древнефранцузском, мозамбикском. Тайном английском и хроматическом, а затем передать их хозяину (он же – главный редактор) «Медиа», Аугустусу (Чингу) Штерну, сопроводив разумным резюме и резонными рекомендациями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58