Толпа перестала напирать на дверь и перестроилась в широкий полукруг.
Упомянутая дверь, как известно, открывается только изнутри. Каждый раз, как кто-нибудь из прилетевших выходил, ожидающими делались попытки заглянуть внутрь, и они придерживали дверь в открытом положении. Предлогом обычно служило желание помочь выходящему вытащить его чемоданы. Только одна костлявая деревенская баба не прибегала ни к какому камуфляжу. Заливаясь слезами и беспрестанно шмыгая носом, она мертвой хваткой вцепилась в дверь и держала ее в открытом положении, что по каким-то соображениям было нежелательно таможенным властям. Вежливый таможенник опять вышел и вежливо попросил бабу освободить дверь. Та отпустила на минуту несчастную дверь, дождалась, пока таможенник скрылся, и сразу приклеилась к двери после первого же выходящего. Полукруг ожидающих не выдержал и тоже приблизился к двери. Снова вышел таможенник и снова принялся уговаривать бабу. Симулируя глухоту и общую недоразвитость, та не покидала своей позиции. Встречающие не выдержали и подступили к ним вплотную. Неизвестно, чем бы дело кончилось, если бы из дверей вдруг не вылетела совершенно необъятных размеров сумка-чемодан, направленная мощным пинком по скользкому полу, и разделила полукруг напиравших на две части. За ней последовали еще две, внеся смятение в ряды ожидающих. Баба ловко пропустила чемоданы и опять припала к двери. Стало ясно, что живой ее не оторвать. Напряжение росло. Таможенник оставил бабу в покое и только стоял рядом, следя за порядком. Выражение лица его уже не было вежливым.
- Лопнуть мне на этом месте, если он ее сейчас не придушит! - заметила Люцина, с интересом наблюдая за происходящим.
Мы заняли очень удобное место у столба-колонны, откуда все было прекрасно видно. Я разделяла мнение тетки, с той только разницей, что произойдет это не сейчас, а минут через пять - так мне казалось. Неизвестно, кто из нас оказался бы прав, ибо в этот самый момент вышел пассажир, которого ожидала баба. Это оказалась в точности такая же костлявая деревенская баба, только заграничная. Обе бабы, отечественная и зарубежная, спотыкаясь о чемоданы, бросились друг к дружке в объятия, заливаясь слезами и соплями. Таможенник при виде этой сцены вроде помягчел, сам высморкался и покинул свой пост. Обе бабы наконец удалились, волоча за собой чемоданы по полу и ногам ожидающих.
Тогда мы вспомнили о Тересе. Уже давно ей следовало бы выйти из таможенного зала, я же собственными глазами видела - она стояла первой в очереди к таможеннику и наверняка ничего не везла с собой такого, что могло бы заинтересовать таможенные власти. Столько народу уже прошло таможню, где же она?
- Наверняка вы с отцом оба ошиблись, - предположила Люцина, - это был кто-то другой в красном горшке. Тереса прилетит в следующий раз.
- В любом случае кто-то в красном горшке должен был выйти из таможенного зала, - возразила я. - А никто такой не выходил.
В оживленной дискуссии на тему о красном горшке приняли участие все трое - Люцина, тетя Ядя и я. Отец не участвовал по причине своей глухоты он просто не понял, о чем мы спорим. Конец дискуссии положила сама Тереса, появившись в вышеописанных дверях и толкая по полу перед собой чемодан средних размеров, зато невероятной толщины. Мы с отцом оказались правы - у нее на голове действительно возвышалась невероятно безвкусная красная шляпа в форме горшка с небольшим козырьком. Выражение лица под шляпой тоже было необычное: смесь ярости и ошарашенности.
- О господи, а я уж думала - навеки там останусь! - Таковы были первые слова моей канадской тетки, произнесенные на земле предков. - Погодите обниматься, сначала выберемся из толпы!
После того как обязательный ритуал объятий и приветствий был исполнен, мы смогли приступить к расспросам.
- Ты что так долго не выходила? - спросила тетя Ядя. - Из вежливости пропускала всех?
- Да нет, у кого-то пропали чемоданы. Вернее, у чемоданов пропал хозяин. Как раз передо мной. А где же моя старшая сестра? И дайте чего-нибудь попить, в самолете подавали не чай, а помои, а минеральная вода кончилась еще в Монреале. И вообще, я сейчас засну, пока летели - куда-то подевалась одна ночь, глаза слипаются. Где же моя старшая сестра?
Атмосфера в аэропорту всегда сказывается на состоянии находящихся там людей, на их умственных способностях и нервах. Желательно скорее опасную территорию покинуть. Люцина постаралась как можно короче и доходчивее объяснить своей младшей сестре, где находится старшая. Напиться можно в кафе наверху. Тетя Ядя непременно хотела узнать, кого же лишились чемоданы, стоящие в очереди перед Тересой, а глухой отец, нагрузившись багажом Тересы, делал отчаянные попытки покинуть зал ожидания, не понимая, чего мы медлим.
Состояние Тересы ухудшалось на глазах. - Кто хочет спать? раздраженно допытывалась она у нас. - Скажут мне наконец, кто хочет спать? То есть я не то говорю, спать хочу я сама, а скажут ли мне наконец, где это самое кафе? Ради бога, Янек, посиди минутку спокойно, оставь чемоданы, нам ведь нужно дождаться Марысю, а те чемоданы стояли в очереди передо мной, понятия не имею чьи, большие и в клетку, их хозяин куда-то задевался, искали-искали его, так и не нашли, пришлось чемоданы в сторону сдвинуть, дадут ли мне в этой стране напиться?!
Тетя Ядя теребила ее за рукав:
- С тобой прилетела Марыся? Где она? Скажи наконец, где Марыся?
- Понятия не имею, она вышла последней, перестаньте меня рвать на части, воды!!!
Я и в самом деле тянула тетку за другую руку в сторону кафе, чтобы хоть водой ее напоить, и уговаривала:
- Зачем тебе ждать Марысю, пошли, выпьешь кока-колы или минералки!
- И в самом деле, сделайте хоть что-то и отправимся, а то твоя мать с ума сойдет от нетерпения! - торопила Люцина.
И все-таки немало времени понадобилось на то, чтобы выяснить - вместе с Тересой прилетела ее знакомая, которую, возможно, никто не придет встречать. Тогда придется ей помочь. Уточнив это обстоятельство, тетя Ядя вызвалась подождать Марысю и трусцой устремилась опять к двери в таможенный зал, я же потащила Тересу наверх, в кафе. Когда мы вернулись, тетя Ядя доложила, что знакомая вышла, ее ждал брат, так что все в порядке, теперь мы можем наконец покинуть аэропорт.
- О, вот этот клетчатый чемоданище как раз стоял передо мной в очереди! - крикнула Тереса, когда мы проталкивались к выходу из зала ожидания. - И другие вещи были такой же раскраски - и чемоданы, и сумки. А куда подевался Янек?
- Вот сидит у столба, видишь? - показала Люцина. - Только что пытался у кого-то вырвать сумку, думал, твоя. С трудом удержала его. Так едем?
Проталкиваясь сквозь стеклянные двери наружу, я лишь мельком взглянула на чудовищных размеров чемодан в серо-сине-красную клетку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Упомянутая дверь, как известно, открывается только изнутри. Каждый раз, как кто-нибудь из прилетевших выходил, ожидающими делались попытки заглянуть внутрь, и они придерживали дверь в открытом положении. Предлогом обычно служило желание помочь выходящему вытащить его чемоданы. Только одна костлявая деревенская баба не прибегала ни к какому камуфляжу. Заливаясь слезами и беспрестанно шмыгая носом, она мертвой хваткой вцепилась в дверь и держала ее в открытом положении, что по каким-то соображениям было нежелательно таможенным властям. Вежливый таможенник опять вышел и вежливо попросил бабу освободить дверь. Та отпустила на минуту несчастную дверь, дождалась, пока таможенник скрылся, и сразу приклеилась к двери после первого же выходящего. Полукруг ожидающих не выдержал и тоже приблизился к двери. Снова вышел таможенник и снова принялся уговаривать бабу. Симулируя глухоту и общую недоразвитость, та не покидала своей позиции. Встречающие не выдержали и подступили к ним вплотную. Неизвестно, чем бы дело кончилось, если бы из дверей вдруг не вылетела совершенно необъятных размеров сумка-чемодан, направленная мощным пинком по скользкому полу, и разделила полукруг напиравших на две части. За ней последовали еще две, внеся смятение в ряды ожидающих. Баба ловко пропустила чемоданы и опять припала к двери. Стало ясно, что живой ее не оторвать. Напряжение росло. Таможенник оставил бабу в покое и только стоял рядом, следя за порядком. Выражение лица его уже не было вежливым.
- Лопнуть мне на этом месте, если он ее сейчас не придушит! - заметила Люцина, с интересом наблюдая за происходящим.
Мы заняли очень удобное место у столба-колонны, откуда все было прекрасно видно. Я разделяла мнение тетки, с той только разницей, что произойдет это не сейчас, а минут через пять - так мне казалось. Неизвестно, кто из нас оказался бы прав, ибо в этот самый момент вышел пассажир, которого ожидала баба. Это оказалась в точности такая же костлявая деревенская баба, только заграничная. Обе бабы, отечественная и зарубежная, спотыкаясь о чемоданы, бросились друг к дружке в объятия, заливаясь слезами и соплями. Таможенник при виде этой сцены вроде помягчел, сам высморкался и покинул свой пост. Обе бабы наконец удалились, волоча за собой чемоданы по полу и ногам ожидающих.
Тогда мы вспомнили о Тересе. Уже давно ей следовало бы выйти из таможенного зала, я же собственными глазами видела - она стояла первой в очереди к таможеннику и наверняка ничего не везла с собой такого, что могло бы заинтересовать таможенные власти. Столько народу уже прошло таможню, где же она?
- Наверняка вы с отцом оба ошиблись, - предположила Люцина, - это был кто-то другой в красном горшке. Тереса прилетит в следующий раз.
- В любом случае кто-то в красном горшке должен был выйти из таможенного зала, - возразила я. - А никто такой не выходил.
В оживленной дискуссии на тему о красном горшке приняли участие все трое - Люцина, тетя Ядя и я. Отец не участвовал по причине своей глухоты он просто не понял, о чем мы спорим. Конец дискуссии положила сама Тереса, появившись в вышеописанных дверях и толкая по полу перед собой чемодан средних размеров, зато невероятной толщины. Мы с отцом оказались правы - у нее на голове действительно возвышалась невероятно безвкусная красная шляпа в форме горшка с небольшим козырьком. Выражение лица под шляпой тоже было необычное: смесь ярости и ошарашенности.
- О господи, а я уж думала - навеки там останусь! - Таковы были первые слова моей канадской тетки, произнесенные на земле предков. - Погодите обниматься, сначала выберемся из толпы!
После того как обязательный ритуал объятий и приветствий был исполнен, мы смогли приступить к расспросам.
- Ты что так долго не выходила? - спросила тетя Ядя. - Из вежливости пропускала всех?
- Да нет, у кого-то пропали чемоданы. Вернее, у чемоданов пропал хозяин. Как раз передо мной. А где же моя старшая сестра? И дайте чего-нибудь попить, в самолете подавали не чай, а помои, а минеральная вода кончилась еще в Монреале. И вообще, я сейчас засну, пока летели - куда-то подевалась одна ночь, глаза слипаются. Где же моя старшая сестра?
Атмосфера в аэропорту всегда сказывается на состоянии находящихся там людей, на их умственных способностях и нервах. Желательно скорее опасную территорию покинуть. Люцина постаралась как можно короче и доходчивее объяснить своей младшей сестре, где находится старшая. Напиться можно в кафе наверху. Тетя Ядя непременно хотела узнать, кого же лишились чемоданы, стоящие в очереди перед Тересой, а глухой отец, нагрузившись багажом Тересы, делал отчаянные попытки покинуть зал ожидания, не понимая, чего мы медлим.
Состояние Тересы ухудшалось на глазах. - Кто хочет спать? раздраженно допытывалась она у нас. - Скажут мне наконец, кто хочет спать? То есть я не то говорю, спать хочу я сама, а скажут ли мне наконец, где это самое кафе? Ради бога, Янек, посиди минутку спокойно, оставь чемоданы, нам ведь нужно дождаться Марысю, а те чемоданы стояли в очереди передо мной, понятия не имею чьи, большие и в клетку, их хозяин куда-то задевался, искали-искали его, так и не нашли, пришлось чемоданы в сторону сдвинуть, дадут ли мне в этой стране напиться?!
Тетя Ядя теребила ее за рукав:
- С тобой прилетела Марыся? Где она? Скажи наконец, где Марыся?
- Понятия не имею, она вышла последней, перестаньте меня рвать на части, воды!!!
Я и в самом деле тянула тетку за другую руку в сторону кафе, чтобы хоть водой ее напоить, и уговаривала:
- Зачем тебе ждать Марысю, пошли, выпьешь кока-колы или минералки!
- И в самом деле, сделайте хоть что-то и отправимся, а то твоя мать с ума сойдет от нетерпения! - торопила Люцина.
И все-таки немало времени понадобилось на то, чтобы выяснить - вместе с Тересой прилетела ее знакомая, которую, возможно, никто не придет встречать. Тогда придется ей помочь. Уточнив это обстоятельство, тетя Ядя вызвалась подождать Марысю и трусцой устремилась опять к двери в таможенный зал, я же потащила Тересу наверх, в кафе. Когда мы вернулись, тетя Ядя доложила, что знакомая вышла, ее ждал брат, так что все в порядке, теперь мы можем наконец покинуть аэропорт.
- О, вот этот клетчатый чемоданище как раз стоял передо мной в очереди! - крикнула Тереса, когда мы проталкивались к выходу из зала ожидания. - И другие вещи были такой же раскраски - и чемоданы, и сумки. А куда подевался Янек?
- Вот сидит у столба, видишь? - показала Люцина. - Только что пытался у кого-то вырвать сумку, думал, твоя. С трудом удержала его. Так едем?
Проталкиваясь сквозь стеклянные двери наружу, я лишь мельком взглянула на чудовищных размеров чемодан в серо-сине-красную клетку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70