Первым в пещеру ворвался Ясон. Мы с Тайроном прислушивались, нет ли здесь кого-нибудь еще. Но ничего, кроме дыхания горы, не услышали. Тайрон удивился не меньше меня, но он уже бегло осмотрел эту систему плохо освещенных коридоров и повел нас туда, где располагалась статуя свернувшегося кольцами Питона, охраняющего проход вглубь пещеры.
Мы пошли дальше, единственным звуком было тяжелое, взволнованное дыхание Ясона.
Мы вздрогнули, уловив какое-то движение в темном туннеле слева. Факел вспыхнул ярче, и Ясон глухо зарычал, он увидел женщину, шагнувшую нам навстречу. Ее грудь и живот были обнажены, глаза сияли над черной вуалью, скрывающей нижнюю часть лица, волосы были заплетены в длинные поблескивающие косы.
Что-то в ее манере двигаться или блеск ее глаз вдруг воскресили в душе Ясона видения. По крайней мере он вдруг что-то вспомнил и ужаснулся.
В этот момент Ясон наполовину понял, наполовину почувствовал, кто появился перед ним. Он не хотел принимать эту мысль и невольно отшатнулся назад, не желая верить своим глазам. Он бормотал:
– Нет. Нет… Только не это.
И тогда Медея сорвала свою вуаль, открывая бледное, постаревшее лицо, на котором застыла жестокая, злобная улыбка. Ясон закричал, как раненый зверь, его крик был полон боли и гнева.
Не оборачиваясь, Ясон взмахнул мечом в мою сторону и закричал:
– Ты знал! Должен был знать!
И снова мне нечего было ему ответить. Подозреваю, что мой язык снова не подчинялся мне, как не подчинялся все время, пока я находился в Иолке, как не подчинялись мне глаза у Фермопил.
Зато Медея ликовала, наслаждаясь видом остолбеневшего, дрожащего перед ней человека.
– Убирайся, Ясон! – вопила она, ее вопль разносился по всей запутанной системе коридоров. – Для тебя здесь ничего нет. Все, что ты видишь, – мое, только я могу его любить. Ты никогда не получишь своих сыновей.
– Попробуй меня остановить! – зарычал Ясон, но в этот момент из-за ее спины вышли два молодых человека.
Ясон задохнулся, остановился и попытался поднять к ним руки. Пламя факела освещало их торжественные лица мигающим, странным светом. Я подумал: «Кинос? Здесь? Это невозможно». Я весь напрягся от нехорошего предчувствия. Я позвал Оргеторикса, он должен был узнать меня, но он равнодушно молчал.
Тогда Медея повернулась и побежала, на ходу гася освещение, оба молодых человека легко бежали рядом с ней в темноту.
Илькавар схватил один из еле мерцающих, коптящих факелов со стены. И совсем как тогда, во время той жуткой погони по залам дворца, я снова бежал рядом с Ясоном, чтобы спасти его сыновей от их матери.
Она завела нас глубоко в гору, летя по пересекающимся коридорам, словно это был ее родной дом. Ее смех, разносимый эхом, дразнил. Самый ее голос звучал как оскорбление:
– Уж лучше бы тебе оставаться в озере, чем гоняться за мной по лабиринту. Я поклялась себе, что ты никогда не коснешься сыновей. – Она помолчала и добавила зловещим голосом: – Но можешь взять их призраки.
Она вдруг снова появилась из темноты. Ее факел снова горел, выхватывая фигуру Медеи из мрака коридора, она держала факел высоко над головой. Оргеторикс и его брат вышли вперед, на их лицах была написана только ненависть.
– Идите к папочке, – сказала им Медея, теперь ее смех стал тихим, даже грустным. Она побежала дальше в лабиринт, унося свой факел, а молодые люди остались.
Ясон сказал:
– Что-то здесь не так. Что это, Мерлин? Воспользуйся магией, скажи…
– Не могу, – шепотом ответил я с отчаянием в голосе. Мои мысли мешались и угасали, когда я пытался вызвать чары. Медея умела заглушать мою магию.
– Конечно можешь! – презрительно возразил Ясон. Обидно. Его слова ранили как стрела. – Но зачем же тебе утруждаться? Вы с ней сделаны из одного теста. Я слишком долго пролежал в озере. Боги лишили меня зрения, я не заметил твоего обмана.
– Нет! – прошептал я. – Я не обманывал, клянусь.
Даже для меня мои слова прозвучали неубедительно. Я не рассказывал ему то, что знал. Но почему? Почему я молчал про Медею? «Это к лучшему. К лучшему», – все повторял я себе.
И тут сыновья сделали два шага в его сторону, а Ясон, несмотря на свое смятение, двинулся им навстречу. Но, словно с них спала змеиная кожа, иллюзия исчезла, открывая обман Медеи. Двое мертвых греков, с лицами белыми, как рыбье брюхо, с выпученными глазами, постояли еще пару минут и рухнули на пол, из легких с жалобным всхлипом вырвался оставшийся там воздух.
С закрытыми глазами Ясон медленно опустился на колени, сжимая кулаки, невероятным усилием воли он погасил вопль отчаяния, готовый вырваться из груди. На губах выступила кровь, и он тихо сказал:
– О боги, будь она проклята! Проклята навеки! Отец Зевс, сожги ее кости прямо в ее теле, Владыка Гадес, повесь ее на ее собственных кишках!
Он потерял сознание. Когда наконец Ясон пришел в себя, он пробормотал:
– Аполлон! Миеликки! Арго! Покажите мне его. Пусть на пару минут. После этого я согласен вернуться в озеро. Миеликки! Миеликки… если есть у тебя власть на небесах, заступись за меня. Озеро может забирать меня обратно…
Он как-то уменьшился в размерах, съежился, словно умирающий.
Я вышел вперед, чтобы протянуть ему дружескую руку, но вдруг испугался и отступил.
Я все еще был «слепым», поэтому не понял, что вызвало следующее событие.
Кажется, Ясон услышал какой-то голос. Он встал, сжал свой меч и щит и наклонился вперед в темноту. Он тяжело дышал, словно знал, что будет дальше. В следующий миг стены коридора сомкнулись вокруг него, будто огромный рот проглотил кусок мяса. Мерзкий запах заставил меня отвернуться. Илькавар и Тайрон закрыли рты руками и ошеломленно смотрели на то место, где только что стоял Ясон и исчез.
Снова коридор принял свой обычный вид, хотя теперь мы слышали удаляющийся топот бегущих ног.
Илькавар повернулся ко мне и спросил:
– Нам бежать за ним?
Пожалуй, в этом мало смысла. Дух Аполлона, живущий в Дельфах, решил помочь Ясону. Поэтому наша помощь была не нужна.
Но Тайрон был Бродящим по лабиринтам. Он поймал мой взгляд и, видимо, подумал то же, что и я – что он может следовать за Ясоном, пока не узнает, в каком именно выходе из оракула появится возрожденный грек.
– Ждите меня снаружи, – бросил критянин, подбирая свой меч.
Он повернулся и побежал в темноту.
Нам не пришлось долго ждать, вскоре Тайрон вышел из горы, он тяжело дышал из-за ядовитого дыма и быстрого бега. Его худое лицо заливал пот, он отжимал влагу из своих прямых черных волос.
Я терпеливо ждал, пока он придет в себя, и расстроился, когда он отрицательно покачал головой:
– У меня не получилось. Я рассчитывал выйти вместе с ним с другого конца, но я его упустил, хотя и слышал его шаги. Единственное, что я заметил, – это запах меда и ветерок, гуляющий в дубовом лесу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94