Если она сейчас же не прекратит свои заклинания, мы все сойдём с ума. Мы уже близки к этому.
— Я ненавижу тебя, — сказала Роза Мартину. Глаза её были прищурены, губы сжаты. — Я ненавижу всё, что связано с тобой.
Ариэль схватила её за руку. Вильям взял её за другую. Так они и увели её из зала.
Мартин увидел, что Тереза стоит рядом с ним.
— Кто заменит её в работе? — поинтересовалась она.
— Ариэль, — Мартин все ещё не отрывал взгляда от места, где прежде стояла Роза. — Розу лучше всего закрыть в её каюте.
— А когда мы разделимся?
— Она останется на «Зайце». «Черепаха» не может принять её.
— Ты бы лучше посоветовался с Гансом прежде, чем принимать решение.
— Почему она так ненавидит меня? — неожиданно спросил Мартин.
— Это глупость, — Тереза взяла его за руку. — Выбрось из головы всё, что она наговорила…
— Вильям был прав. Я не хочу, чтобы кто-то ненавидел меня. Я хочу, чтобы меня все любили… Чёрт побери это пэнство. У Ганса не было бы подобных проблем.
Тереза потянула его по направлению к двери:
— У нас ещё есть в запасе пятнадцать минут, — напомнила она.
Мартин посмотрел в упор на Мать Войны. Во время всего эпизода она никак не прореагировала. Так мало времени.
* * *
Мать Войны шла впереди Мартина и Ганса, они совершали последнюю проверку места, где должно произойти разделение. Мать Войны оставалась с «Черепахой».
Ганс и Мартин пожали друг другу руки и обнялись.
— Сделай это, брат, — сказал Ганс. — А мы поможем вам прикончить неприятеля. Я завидую тебе, Мартин.
— А я сам себе не завидую, — с горечью отозвался Мартин, затем, покраснев, добавил. — Лучше бы тебя выбрали Пэном.
— Я голосовал за тебя, — Ганс улыбался, но чувствовалось, что не слишком искренне. — Я рождён лодырем. Ты сделаешь все, как надо.
Вильям стоя рядом с Мартином. Вокруг стоял гвалт: дети прощались — хлопали друг друга по плечу, обнимались, целовались.
Розы не было.
Спустя несколько минут дети разделились на две группы в узком коридоре возле арсенала оружия: команда «Зайца» — справа от Ганса, команда «Черепахи» — слева за Мартином. Тереза стояла рядом с Вильямом. У Мартина внезапно возникло дурное предчувствие от того, что он взял их обоих с собой. Всех охватила растерянность.
Команды отошли друг от друга подальше, образовав кольцо вокруг склада, те, что стояли в глубине уже не могли видеть своих приятелей из другого экипажа.
Они разделились.
По всей длине Корабля Правосудия раздался страшный треск, похожий на тот, как если бы одна какая-то тяжесть поглотила другую. Дети с «Черепахи» столпились вокруг Мартина в новосозданном пространстве, рядом с арсеналом оружия. Полные страха, они ждали, прислушиваясь к грохоту корабля, поддерживая друг друга. Несмотря на многочисленные тренировки, они боялись. И Мартин боялся не меньше других. Он вспомнил слова Теодора: «Не существует машин, которые работали бы совершенно. Любая машина может ошибиться. Каждый день мы в опасности. „ Но тут же Теодор добавлял: «Нет планеты, живущей вечно. Поэтому и на Земле наши жизни тоже были в опасности… “
Полной безопасности нет нигде. К тому же, Корабль Правосудия никогда ещё не ошибался…
Мартин расположился на низкой кушетке в центре комнаты. Вокруг него дети плавали, сидели на корточках, посматривая один на другого или просто в сторону. Кто-то пытался уснуть, кто-то поигрывал с жезлом. Все ждали, ждали…
Внезапно задул сильный ветер и раздался звук, напоминающий стон — стены закрылись.
Тереза пробралась поближе к Мартину. Он позволил себе какое-то время, не отрываясь смотреть на неё. Казалось, никто не придал этому никакого значения, даже Вильям, который в это время затеял какую-то игру с Эндрю Ягуаром.
— Чем занимаешься? — Мартин старался, чтобы вопрос прозвучал весело.
Она улыбнулась также наигранно ободряюще:
— Жду. А ты?
Пол внизу вибрировал. Казалось, вне корабля свирепствовал штормовой ветер, а их кабина была единственным спокойным безопасным прибежищем в бушующем хаосе.
— Это будет похоже на резкое торможение, да? — спросил Патрик Деликатесная Рыба, стоящий рядом с Мартином.
— Предполагаю, на наши ощущения в кораблях-челноках, — ответил Мартин.
— О, мне не очень-то по душе подобные ощущения, — заметил Патрик.
Мартин посмотрел на него с насмешливой нежностью. Патрик улыбнулся в ответ.
— Знаю, знаю. Я тряпка, размазня.
— Позволь надеяться, что если ты и ты размазня, то отлично приготовленная, — заметил Мартин, не переставая наблюдать за собеседником — стараясь оценить, не слишком ли саркастичны его слова и сумел ли он скрыть за ними весь комплекс тревоги и страха, что охватили его. Верный ли это тон? Похож ли он на командирский, с слегка добродушным поддразниванием? Нет, я не настоящий лидер. Настоящий лидер не беспокоился бы о таких вещах…
Дети подтянулись поближе. Вибрация продолжалась. Добавились звуки вновь созданных кораблей: рёв и скрежет металла, стук, слабое дребезжание. Температура в кабине на какое-то время стала выше обычной, затем вновь вернулась прохлада. В воздухе витали многочисленные запахи. Мартин принюхался, но не смог распознать их. Подошедшая Ариэль заметила:
— Приятно пахнет.
Паола Птичья Трель и Стефания Перо Крыла согласно кивнули.
— Пахнет как при дожде, — заметила Тереза и процитировала. — «Кажется, дождь собирается… »
— Точно, нам нужен Пух, — подхватил Эндрю Ягуар. — Кого бы нам выбрать?
— Кто же наиболее популярен7 — Мартин вопросительно оглядывался. — Только не я, — почти испуганно добавил он.
Мэй Ли тяжело вздохнула:
— Пэну никогда не стать Пухом.
— А как насчёт Ариэли? — предложил Вильям.
— Что за ерунда, — резко ответила Ариэль.
— Да, да… Ариэль подходит, — подхватила Мэй-Ли.
Ариэль оглядывалась. Чувствовалась, она раздумывает, — то ли рассердиться, то ли просто недоуменно пожать плечами.
— Отличная идея. Ариэль, ты будешь Пухом, — спокойно улыбаясь, подытожил Хаким.
Ариэль издала звук, выражающий отвращение.
— Бросьте молоть чушь!
— Наше дело предложить, — с необычной для неё твёрдостью произнесла малышка Мей — Ли, а Эндрю добавил с наигранной угрозой, — Твоё же дело — выбирать.
Мартин не знал, — то ли ему вмешаться, то ли позволить игре продолжиться. Он не был уверен, что Ариэль поняла, что игра поможет снять напряжение. Выравнивание дороги; нет ни кочек, ни ям.
— Ну хорошо, — Ариэль развела руки, начиная собирать детей в круг, под своё крыло. Мэй — Ли, первая попавшияся ей на дороге, хихикая, попыталась увернуться. — Ну, идите к своей мамочке. Идите в объятья Пуха. — Гримасничая, она угрожающе и свирепо усмехнулась. Но никто не спешил оказаться в её объятьях. Тогда Ариэль подошла к Вильяму, которому ничего не оставалось, как, громко вздохнув и закатив глаза, сказать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
— Я ненавижу тебя, — сказала Роза Мартину. Глаза её были прищурены, губы сжаты. — Я ненавижу всё, что связано с тобой.
Ариэль схватила её за руку. Вильям взял её за другую. Так они и увели её из зала.
Мартин увидел, что Тереза стоит рядом с ним.
— Кто заменит её в работе? — поинтересовалась она.
— Ариэль, — Мартин все ещё не отрывал взгляда от места, где прежде стояла Роза. — Розу лучше всего закрыть в её каюте.
— А когда мы разделимся?
— Она останется на «Зайце». «Черепаха» не может принять её.
— Ты бы лучше посоветовался с Гансом прежде, чем принимать решение.
— Почему она так ненавидит меня? — неожиданно спросил Мартин.
— Это глупость, — Тереза взяла его за руку. — Выбрось из головы всё, что она наговорила…
— Вильям был прав. Я не хочу, чтобы кто-то ненавидел меня. Я хочу, чтобы меня все любили… Чёрт побери это пэнство. У Ганса не было бы подобных проблем.
Тереза потянула его по направлению к двери:
— У нас ещё есть в запасе пятнадцать минут, — напомнила она.
Мартин посмотрел в упор на Мать Войны. Во время всего эпизода она никак не прореагировала. Так мало времени.
* * *
Мать Войны шла впереди Мартина и Ганса, они совершали последнюю проверку места, где должно произойти разделение. Мать Войны оставалась с «Черепахой».
Ганс и Мартин пожали друг другу руки и обнялись.
— Сделай это, брат, — сказал Ганс. — А мы поможем вам прикончить неприятеля. Я завидую тебе, Мартин.
— А я сам себе не завидую, — с горечью отозвался Мартин, затем, покраснев, добавил. — Лучше бы тебя выбрали Пэном.
— Я голосовал за тебя, — Ганс улыбался, но чувствовалось, что не слишком искренне. — Я рождён лодырем. Ты сделаешь все, как надо.
Вильям стоя рядом с Мартином. Вокруг стоял гвалт: дети прощались — хлопали друг друга по плечу, обнимались, целовались.
Розы не было.
Спустя несколько минут дети разделились на две группы в узком коридоре возле арсенала оружия: команда «Зайца» — справа от Ганса, команда «Черепахи» — слева за Мартином. Тереза стояла рядом с Вильямом. У Мартина внезапно возникло дурное предчувствие от того, что он взял их обоих с собой. Всех охватила растерянность.
Команды отошли друг от друга подальше, образовав кольцо вокруг склада, те, что стояли в глубине уже не могли видеть своих приятелей из другого экипажа.
Они разделились.
По всей длине Корабля Правосудия раздался страшный треск, похожий на тот, как если бы одна какая-то тяжесть поглотила другую. Дети с «Черепахи» столпились вокруг Мартина в новосозданном пространстве, рядом с арсеналом оружия. Полные страха, они ждали, прислушиваясь к грохоту корабля, поддерживая друг друга. Несмотря на многочисленные тренировки, они боялись. И Мартин боялся не меньше других. Он вспомнил слова Теодора: «Не существует машин, которые работали бы совершенно. Любая машина может ошибиться. Каждый день мы в опасности. „ Но тут же Теодор добавлял: «Нет планеты, живущей вечно. Поэтому и на Земле наши жизни тоже были в опасности… “
Полной безопасности нет нигде. К тому же, Корабль Правосудия никогда ещё не ошибался…
Мартин расположился на низкой кушетке в центре комнаты. Вокруг него дети плавали, сидели на корточках, посматривая один на другого или просто в сторону. Кто-то пытался уснуть, кто-то поигрывал с жезлом. Все ждали, ждали…
Внезапно задул сильный ветер и раздался звук, напоминающий стон — стены закрылись.
Тереза пробралась поближе к Мартину. Он позволил себе какое-то время, не отрываясь смотреть на неё. Казалось, никто не придал этому никакого значения, даже Вильям, который в это время затеял какую-то игру с Эндрю Ягуаром.
— Чем занимаешься? — Мартин старался, чтобы вопрос прозвучал весело.
Она улыбнулась также наигранно ободряюще:
— Жду. А ты?
Пол внизу вибрировал. Казалось, вне корабля свирепствовал штормовой ветер, а их кабина была единственным спокойным безопасным прибежищем в бушующем хаосе.
— Это будет похоже на резкое торможение, да? — спросил Патрик Деликатесная Рыба, стоящий рядом с Мартином.
— Предполагаю, на наши ощущения в кораблях-челноках, — ответил Мартин.
— О, мне не очень-то по душе подобные ощущения, — заметил Патрик.
Мартин посмотрел на него с насмешливой нежностью. Патрик улыбнулся в ответ.
— Знаю, знаю. Я тряпка, размазня.
— Позволь надеяться, что если ты и ты размазня, то отлично приготовленная, — заметил Мартин, не переставая наблюдать за собеседником — стараясь оценить, не слишком ли саркастичны его слова и сумел ли он скрыть за ними весь комплекс тревоги и страха, что охватили его. Верный ли это тон? Похож ли он на командирский, с слегка добродушным поддразниванием? Нет, я не настоящий лидер. Настоящий лидер не беспокоился бы о таких вещах…
Дети подтянулись поближе. Вибрация продолжалась. Добавились звуки вновь созданных кораблей: рёв и скрежет металла, стук, слабое дребезжание. Температура в кабине на какое-то время стала выше обычной, затем вновь вернулась прохлада. В воздухе витали многочисленные запахи. Мартин принюхался, но не смог распознать их. Подошедшая Ариэль заметила:
— Приятно пахнет.
Паола Птичья Трель и Стефания Перо Крыла согласно кивнули.
— Пахнет как при дожде, — заметила Тереза и процитировала. — «Кажется, дождь собирается… »
— Точно, нам нужен Пух, — подхватил Эндрю Ягуар. — Кого бы нам выбрать?
— Кто же наиболее популярен7 — Мартин вопросительно оглядывался. — Только не я, — почти испуганно добавил он.
Мэй Ли тяжело вздохнула:
— Пэну никогда не стать Пухом.
— А как насчёт Ариэли? — предложил Вильям.
— Что за ерунда, — резко ответила Ариэль.
— Да, да… Ариэль подходит, — подхватила Мэй-Ли.
Ариэль оглядывалась. Чувствовалась, она раздумывает, — то ли рассердиться, то ли просто недоуменно пожать плечами.
— Отличная идея. Ариэль, ты будешь Пухом, — спокойно улыбаясь, подытожил Хаким.
Ариэль издала звук, выражающий отвращение.
— Бросьте молоть чушь!
— Наше дело предложить, — с необычной для неё твёрдостью произнесла малышка Мей — Ли, а Эндрю добавил с наигранной угрозой, — Твоё же дело — выбирать.
Мартин не знал, — то ли ему вмешаться, то ли позволить игре продолжиться. Он не был уверен, что Ариэль поняла, что игра поможет снять напряжение. Выравнивание дороги; нет ни кочек, ни ям.
— Ну хорошо, — Ариэль развела руки, начиная собирать детей в круг, под своё крыло. Мэй — Ли, первая попавшияся ей на дороге, хихикая, попыталась увернуться. — Ну, идите к своей мамочке. Идите в объятья Пуха. — Гримасничая, она угрожающе и свирепо усмехнулась. Но никто не спешил оказаться в её объятьях. Тогда Ариэль подошла к Вильяму, которому ничего не оставалось, как, громко вздохнув и закатив глаза, сказать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148