— Разве они не понимают, что делают? — воскликнула Дженнифер, ошеломлённая увиденным. Они просматривали ритуальное уничтожение последнего яйца-производителя: сауроподы наносили многократные удары молотком по яйцу.
Ганс что-то проворчал и отвернулся.
— Нам понадобится много времени, чтобы найти разгадку, — сказал Джакомо, крепко сжав руку Дженнифер.
— Всё ясно, — сказал Ганс. — Они прибыли на Левиафан. Там они получили от ворот поворот. Они бросили это дело и отбыли. Вернись-ка назад к встрече.
Они в деталях рассмотрели отобранные изображения, иллюстрируещие последовательное приближение сауроподов к Левиафану, их встречи с многоглазыми, двуногими существами, которые, по-видимому, являлись представителями цивилизации системы — эти фрагменты были особенно расплывчаты и в линейном отображении практически бесполезны.
В каюту Ганса вошёл мом и объявил:
— Корабль расшифровал записи Благодетелей и погибшего корабля. Вы можете называть их Беглецы Красного Дерева.
— Что это означает? — спросил Ганс.
— Это наиболее приемлимый для вас перевод их истинного имени. Их родная система была заселена четыре тысячи триста пятьдесят лет назад. Связь с Благодетелями тогда уже была установлена. Происки убийц закончились поражением, миры сохранились. Половина населения выжила и была способна перестроиться. Их снабдили кораблями и оружием для поисков убийц. Они стали частью альянса Благодетелей.
— Сами они не являются Благодетелями? — спросил Ганс.
— Нет. Вы можете считать их младшими партнёрами Благодетелей.
Ганс захихикал:
— Рангом выше, чем мы.
— У Беглецов Красного Дерева другое устройство корабля, другие обстоятельства. Они путешествовали более сотни световых лет, по земному времени это тридцать лет странствования.
— И? — поторопил Ганс.
— Они прибыли на Левиафан тысяча девятьсот лет назад. Левиафан значительно изменился с тех пор.
— Мы заметили, — сказала Дженнифер.
— Причины изменений не ясны. Но они были убеждены, что Левиафан не является их основной целью, поэтому получили горючее от жителей одного из миров и покинули планету.
Мартин тряхнул головой:
— Это все?
— Архив памяти получил значительные повреждения. Беглецы Красного Дерева могли понять, как дезактивировать мозговой центр корабля или вмешаться в его работу. Более девяноста записей плохо воспроизводятся. Одна треть записанного на корабле сохранилась, но все исторические записи об их цивилизации испорчены.
— Что и следовало ожидать, — сухо произнёс Ганс.
— Они провалились, — сказала Дженнифер. — Они потеряли смысл жизни и покончили с собой.
Мартин вспомнил мумифицированные трупы некоторых членов экипажа — тех, что лежали спокойно, безропотно приняв смерть.
— Слава Богу, этого не может случиться с нами, — заметил Ганс.
— Получат ли эту информацию другие члены экипажа? — поинтересовался мом.
Ганс, казалось, был удивлён вопросом. Он подумал и взглянул на Мартина так, будто бы хотел наказать его за какой-то проступок.
— Да, получат, — сказал он наконец. — Пусть знают все. Почему бы и нет? Это предостережение всем нам.
— Они будут для нас альбатросами, — излишне возвышенно выразился Гарпал. — Не знаю, что подумают другие…
— Это проклятый кровавый знак с небес, — оборвал Гарпала Ганс. — Розе будет о чём поговорить.
Буйная Ночь не стала всеобщим раскрепощением, а о том, что это предполагалось, можно было судить даже по названию. Поводов для разгула оказалось несколько. Во-первых, возвращение домой трёх путешественников. Во-вторых, экипажу надо было выпустить пар после получения сообщений о погибшем корабле. Но самой главной целью являлось укрепление авторитета не столько момов, сколько Ганса и его системы планирования.
В столовой экипаж получил отличный обед — впервые со времён Стычки пища показалось такой вкусной. Мартин не участвовал в подготовке Буйной Ночи, поэтому он, также, как и некоторые другие, он был шокирован тем, сколько злословия обрушилось на голову Гансу. Рекс Дубовый Лист, подстригшись под Ганса, с тремя Венди представил пародию на сексуальные выходки Пэна. Интермедия была не такой уж и смешной, скорее откровенно издевательской. Но экипаж очень бурно на неё реагировал. В досаде склонив голову, Ганс лишь мрачно усмехался.
Мартин хотел уйти после третьей пародии, но вдруг он явно заметил то, что нельзя было не заметить. Групповое действо было скоординировано и скооперировано: смеялись вместе, шутили вместе, вылезали из беды вместе. Такая демонстрация единодушия только усилила мрачное состояние Мартина. Он никогда не видел, чтобы на Земле общественные мероприятия вылечивали боль. Наигранная весёлость, оскорбительность неискренного юмора, панибратство маскировали отчаяние и печаль.
Ганс, сидя за столом в некотором отдалении от других, руководил всем этим с невозмутимым спокойствием.
Неожиданное пришло, конечно же, от Розы Секвойа. Она оставалась спокойной все то время, пока Мартин, Джакомо и Хаким путешествовали.
— Ждёт своего часа, — говорил Ганс.
Теперь, когда в представлении наступил перерыв, она взобралась на стол в центре зала. Присутствующие не могли долго сохранять неестественное настроение, и Роза воспользовалась наступившим моментом.
— Вы знаете меня, — сказала она. — Я сумасшедшая. Я вижу виденья и рассказываю сказки. Вы думаете, Ганс забавен. Вы думаете, вы сами забавны. Ну, а как насчёт меня?
Ответа не последовало. Наступила неловкая тишина.
— Как насчёт нас? — Розин свободный комбинзон не скрывал того факта, что её грузность перешла в мышечную массу. Она не была изящной и грациозной, но стала заметно сильнее и самоувереннее за последний месяц.
Её лицо светилось удовольствием от общения с людьми. Из всего экипажа только ей удалось сохранить естественную улыбку.
— Мы плоть и кровь, но мы позволили, чтобы нас протащили через сотни миллиардов километров для борьбы с призраками… для мести за людей, которых нет с нами. Это разве не забавно?
Лицо Ганса стало суровым и опасным. Он откинул голову назад, словно собирался укусить любого, кто подойдёт.
Но было в лице Розы что-то такое, что заставляло его оставаться на месте. Было понятно, что она не собирается горячо нападать на них за их глупость, предрекать гибель, приводя в пример погибший Корабль Правосудия. Она хотела выразить что-то другое.
— Кто из вас видит странные сны?
Вопрос попал в точку. Никто не ответил, но по напрягшимся телам и широко раскрытым глазам можно было определить, — таких большинство. Мартин наблюдал за своими приятелями.
— Вы видите сны о людях, которые умерли, не так ли?
— А ты? — рявкнул Рекс.
— О, да. Я вижу сны, если можно назвать так те ненормальные вещи, что случаются со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148