-- Публика повалит валом,-- повторила свою присказку миссис Сандстрем.
-- Я готов пойти на риск.-- Сандстрем улыбался.-- Я верю в свою пьесу. Это абсолютно невыдуманная история.
-- Ну а каково ваше мнение о ней?
Впервые я почувствовал в голосе миссис Сандстрем нотки сомнения.
В эту минуту я вспоминал о всех театральных конторах, где мне приходилось выстаивать в очередях, чтобы получить работу, о всех резких отказах: "Нет, вы нам не подходите!", о летящих мимо годах, а у меня ни пьес для постановки, ни актеров. Думал о своем счете в банке, на котором черным по белому написано: "Двадцать семь долларов девяносто центов". Пристально глядя на Сандстрема, я понял: этот счастливый, уверенный в своих силах человек решительно настроен поставить свою пьесу с моей помощью или без меня.
-- У меня сложилось такое впечатление, что это в самом деле невыдуманная, правдивая история.-- И я одобрительно кивнул.
Чета Сандстремов просто растаяла от удовольствия, услыхав мои слова. Оба со счастливым видом поглядывали друг на друга, потом долго трясли мою руку, и все мы решили, что репетиции начнутся уже через две недели. Миссис Сандстрем спросила, как меня зовут.
-- Роберт,-- представился я.
-- Очень приятно,-- улыбнулась она.-- Глупо такого молодого человека, как вы, называть столь чопорно -- мистер Макклири.
Мы снова обменялись рукопожатиями, и я, надев шляпу, вышел на улицу и поставил себе на счастье стаканчик.
Отбор актеров я проводил в маленьком заднем кабинете. Весь офис принадлежал агентству Лазаруса по найму актеров и актрис, и его владелец Жюль Лазарус, то ли из жалости, то ли руководствуясь инстинктом азартного игрока, сдал это небольшое помещение чете Сандстрем -- с телефоном и секретаршей. Сидя за столом, я беседовал с актерами, а Сандстремы тихо присутствовали рядом и только улыбались. Миссис Сандстрем не снимала руки с рукава мужа и, по-видимому, испытывала ко мне полное доверие -- с восторгом одобряла любой сделанный мною окончательный выбор. Время от времени в кабинете появлялись члены их семьи: молча стояли у окна, прислушивались, наблюдали. Потом выходили в холл и долго, с заговорщицким видом перешептывались с четой Сандстрем; возвращались с серьезным видом после такого обсуждения и снова занимали свои места возле окна. Мне так и не удалось выяснить, о чем они там шушукались, потому что они никогда не оспаривали принятого мною решения.
"Молодой, но талант",-- однажды услыхал я, как миссис Сандстрем говорила обо мне своей матери. Мне, однако, казалось, что все родственники, постоянно торчавшие во время прослушивания актеров у окна в заднем кабинете, выглядели довольно странно -- так, словно никогда прежде в Нью-Йорке не бывали.
Эти две недели, пока я был занят отбором актеров, пьесу старался не перечитывать -- всячески этого избегал. "Что случилось в Рочестере" оставалась, таким образом, вне моего повышенного внимания.
Наконец, когда на сцене театра собралась вся труппа для первой репетиции, я все же заставил себя это сделать, не теряя своих светлых надежд.
Чета Сандстрем и все их родственники, числом приблизительно около пятнадцати, расселись в задних, темных рядах зрительного зала и внимательно глядели, как я раздавал напечатанные на машинке страницы роли каждому актеру.
-- Леди и джентльмены! -- обратился я к ним.-- Это простая, реальная пьеса, здесь ничего не выдумано, и я хочу, чтобы вы играли ее просто, с достаточной долей реализма. Итак, акт первый, сцена первая...
Когда первый акт подходил к концу, актеры на сцене все чаще пытались подавить смех и хихиканье. В первом акте очень хороший, но простоватый герой встречается с плохой, но красивой героиней и влюбляется в нее. Главная героиня в первом акте говорит разным мужчинам, что она их любит, и проводит большую часть времени на сцене за покупкой новых туалетов. Главный герой перед окончанием первого акта мечтает о коттедже в деревне и о детишках, а также о повышении жалованья.
После репетиции первого акта я объявил перерыв; все актеры с актрисами торопливо сбежали со сцены, даже не глядя в мою сторону. За режиссерским столом, спиной к Сандстремам и их родственникам, я пересчитывал ребра отопительных батарей на стене.
Актер, игравший главного героя,-- мой хороший приятель -- вернулся за своей трубкой. Проходя мимо моего стола, он шепнул мне:
-- Лимоны нужны, мистер? Как вы считаете, мистер Макклири, понадобятся нам сегодня лимоны?1
-- Заткнись! -- одернул я его.
Он спокойно кивнул, взял свою трубку и улыбнулся, как и полагается актеру, играющему роль молодого героя, чете Сандстрем. Они улыбнулись ему в ответ. Проходя мимо меня на обратном пути и набивая трубку табаком, он проговорил негромко:
-- Провал, мистер. Вас интересует сегодняшний провал, мистер Макклири?
Я растирал глаза ладонями, чувствуя, что у меня вот-вот разболится голова, и напряженно размышлял: о предстоящей плате за квартиру, о своих шансах заработать что-то за этот театральный сезон. В конце концов встал, спрыгнул со сцены и по проходу между рядами направился к пятнадцати родственникам Сандстремов. Что им сказать, я не знал, но что-то -- просто необходимо, это точно. Все они уставились на меня широко раскрытыми глазами. Сам Сандстрем держал в руках автоматический карандаш с маленькой лампочкой, чтобы записывать в блокнот свои пожелания и предложения,-- пока он еще не открывал блокнота. Когда я остановился рядом с его креслом, он похлопал меня по плечу.
-- Нам кажется, что все просто чудесно.-- Он улыбался,-- по-видимому, при мысли, что впервые за двадцать лет томительного ожидания услышал произнесенными со сцены написанные им слова.-- И такого мнения придерживается вся моя семья и семья миссис Сандстрем. По-моему, все просто восхитительно!
И все пятнадцать родственников подались вперед, чтобы я лучше их видел, и все закивали мне, заулыбались.
-- Прекрасно,-- отозвался я.-- Есть какие-нибудь предложения?
Сандстрем снова похлопал меня по плечу.
-- Нет, думаю, все просто чудесно.
Я вернулся на свое место и приступил к репетиции акта второго сцены первой.
Все следующие недели Сандстрем аккуратно приходил на репетиции со своим блокнотом и автоматическим карандашом с маленькой лампочкой. Всегда рядом с ним в последнем ряду сидела миссис Сандстрем. Число родственников менялось: больше всего их появлялось на воскресных репетициях, когда они не ходили на работу, хотя я понятия не имел, чем они все занимаются.
Актеры перестали стараться и теперь лишь мямлили что-то невразумительное, едва произнося реплики, а за ланчем наводили справки о других вакансиях. Сандстрем сидел, как всегда, на своем месте, со своим блокнотом. Время от времени старательно рисовал на первой его странице шестиконечную звезду, после чего решительно захлопывал раскрытый блокнот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59