— Эмиль со своими орлятами собираются прибыть на место к семи, — проинформировал я Арлетту. — Допустим, они появятся там самое позднее в четверть восьмого. К этому моменту мы должны быть готовы вступить в игру.
— У нас полно времени.
— Хорошо. Мы с ребятами договорились встретиться в девять на выставке. Так? У бюро находок?
— Так.
— Я просто себя проверяю. Надеюсь, ребятки придут.
— Я тоже надеюсь. Ивен, меня что-то беспокоит тот мужчина. По-моему, он пьяница.
— Не сомневаюсь.
— На него можно положиться?
— Понятия не имею!
— Но ты ж сам его выбрал…
— У него не все дома, но он сделает все, о чем я его попрошу, — сказал я, — Дефицит надежности у него возмещается избытком отваги.
— Он был в стельку пьян, когда я с ним встретилась.
— Отлично. Значит, ты нашла именно того, кто нам нужен.
— Трудную ты задал мне задачку. Я даже не знала, как его зовут.
— Я и сам не знаю. Как его зовут, кстати?
— Ой… Я не спросила. А надо было?
— Может, и не надо. Ладно, не бери в голову.
— Если бы я точно знала, что тебе от него нужно…
— Ты ему пообещала, что я заплачу?
— Да. Он сказал, что за такие деньжищи готов сбегать в преисподнюю и дернуть главного черта за хвост.
— Возможно, именно об этом я его и попрошу.
До конца поездки мы с ней провели генеральную репетицию. Арлетта точно и без запинки перечислила все свои действия. Все-таки она на такая дура, подумал я, совсем не дура. Просто меня бесила необходимость постоянно затыкать ей рот, только и всего.
Мы выехали за черту города, миновали пустыри на окраине и направились прямехонько к пункту Х. Она без труда нашла туда дорогу. Шоссе бежало метрах в двухстах от русла реки. Между рекой и шоссе местность была холмистая, поросшая густыми кустарниками и высокой травой. Из машины отлично была видна вершина холма, где залег Клод с винтовкой и биноклем.
Я оставил Арлетту в «рено» на кромке большой поляны и, навострив уши с восковыми накладками, отправился до холма пешком. Я остановился, когда до моего слуха донеслись обрывки разговора. Мне удалось различить голоса Клода и Жана Бертона. Ага, значит, они все-таки прибыли в пункт Х. Скоро братишки Бертоны отправятся на свой пост и установят под сенью куста пулемет...
Я посмотрел на часы: рановато мы приехали. Я вернулся к «рено» и попросил Арлетту вернуться к бензоколонке, которую мы проехали на пути сюда. Времени еще оставалось изрядно, и я рассудил, что теперь самая пора сделать отвлекающий маневр. Взяв пригоршню монеток, я отправился в телефонную будку рядом с бензоколонкой и потратил их все на анонимные звонки устрашающего содержания. Я позвонил в британское консульство и предупредил, что у них в подвале заложена бомба. Я обзвонил три полицейских участка и сообщил о совершении целого букета разных преступлений от вооруженного ограбления до убийства. Пожарную службу города я известил о серии возгораний в жилых зданиях. Потом я напугал администрацию нескольких кинотеатров в центре города, посоветовав им срочно очистить зрительный зал и вызвать кинологов с собаками. Короче говоря, я вел себя как оголтелый антисоциальный элемент. Теперь, после моей серии актов телефонного терроризма, если бы кто-то позвонил в полицию и заявил о готовящемся покушении на английскую королеву, никто бы на такой сигнал не обратил ни малейшего внимания. Городские власти просто списали бы этот звонок на очередную провокацию телефонного маньяка.
Истратив все монетки, я вернулся к машине. Арлетта отвезла меня к пункту Х, потом проехала чуть дальше и нашла естественное укрытие, где можно было поставить «рено». Косметичку она оставила в машине. Я подумал было забросить напичканный героином пиджак в багажник, но потом решил, что лучше все-таки его не снимать.
Выйдя из «рено», мы углубились в поле, а потом разделились. Арлетта направилась к пулеметному гнезду братишек Бертонов, а я — к засаде Клода. Стараясь не шуметь, я шагал очень медленно. В том, что братишки Бертоны услышат шаги Арлетты, большой беды не было. По моему плану, она должна была не подкрадываться к ним незаметно, а наоборот совершенно не таясь прибежать и сообщить важную весть. Мне же предстояло приблизиться к Клоду, соблюдая все меры предосторожности. Ведь я изменил свою внешность, и если бы Клод засек мое появление, он вполне бы мог пристрелить меня на месте.
Поэтому я без спешки взбирался по склону высокого холма. На полпути к вершине я остановился посмотреть на часы. Семь двадцать четыре. По расписанию ложный катамаран должен прибыть сюда через шестнадцать минут, следовательно, он вполне мог появиться в поле видимости чуть раньше. Или позже.
Обувь теперь стала мне лишней обузой. Как и пиджак. Я снял башмаки и пиджак и спрятал в траве, надеясь потом их найти. Запасную обойму я переложил в задний карман брюк, а «марли» зажал в правой руке.
Вперед и выше. Сейчас, подумал я, Арлетта уже обрабатывает братишек Бертонов. Она должна предупредить их о непредвиденном изменении плана. Королевский катамаран, оказывается, идет с опережением графика, королевская свита и сама монархиня удалились в трюм, а из-за слухов о планируемом покушении служба охраны предприняла беспрецедентные меры безопасности. Арлетта сошлется на Клода, у которого-де появились сведения о том, будто королеву чуть ли не пересадили вообще на другое судно. Напоследок она скажет, что Клод намерен действовать сообразно обстановке, поэтому три сигнальных выстрела из винтовки Клода могут прогреметь в любой момент.
Я надеялся, что моя задумка сработает. Времени на то, чтобы дезинформировать Эмиля, уже не осталось. Но оставалась надежда, что он пойдет на поводу у большинства. Как только ложный катамаран попадет под перекрестный огонь, он волей-неволей поверит, что это и есть его цель, и с честью отыграет отведенную ему роль.
Подойдя к засаде совсем близко, я обогнул стайку осин и увидел Клода.
Сидящий на корточках на самой вершине холма, с крупнокалиберной винтовкой на коленях, одной рукой сжимая ствол, а второй — приставленный к глазам бинокль, он казался высеченной из гранита скульптурой. Он не шевелился, и я тоже. Затаив дыхание, я смотрел на этого хладнокровного садиста и вдруг почувствовал, как к горлу подкатил комок и на глаза навернулись слезы. Когда Квебек обретет независимость, а Национальное Движение Квебека одержит победу на выборах, в центре Монреаля надо бы установить статую защитника свободы в такой вот позе: Клод, с биноклем и винтовкой, готовый отдать свою жизнь ради Quebec Libre…
Я стал медленно приближаться к нему, осторожно, шаг за шагом. Меня обуял стыд. Да кто я такой, чтобы вмешиваться в их борьбу? Что я, в самом деле, Господь Бог? Четверо сынов Квебека выполняют свою высокую миссию, а я хочу им помешать, причем в самый ответственный момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58