Мартин посмотрел вслед своей пернатой соратнице, направившей свой полет вниз по течению реки, в лес, черневший на фоне закатного неба.
— Подвинь-ка малость корму, дружище, дай я барабан возьму! — Жена Старворта Настурция открыла рундук и выкатила на палубу большой барабан. Она положила его на бухту каната и стала бить по нему мощным хвостом.
Услышав прорезавший вечернюю тишину рокот барабана, к Мартину на нос барки подошла Роза. Настурция объяснила:
— Вот, еще зверей на помощь созываю. Мой Старворт говорит: чем больше лап за хорошее дело берется, тем лучше.
На призывную дробь Настурции ответил другой барабан. Роза показала лапой выше по течению:
— Смотрите!
У берега стоял, готовясь присоединиться к их флотилии, большой, неряшливо связанный плот, посредине которого была построена хлипкая хижина. На плоту выстроились, держа шесты наготове, выдры и ежи. Старворт бросился к борту и замахал им, приветствуя как старых знакомых:
— Эй, Гулба, поразмяться решила?
Зверей на плоту возглавляла огромная ежиха, иголки на голове которой были украшены разноцветными ленточками. Она потрясла внушительного вида палицей, утыканной осколками горного хрусталя:
— Привет, Старворт! Ну ты и раздобрел, однако.
Из хижины на плоту появился муж Гулбы Трунг — толстенький еж. В одной лапе он держал недоеденную кулебяку с рачками, а другой крутил над головой свое оружие — ремень, на раздвоенном конце которого постукивали друг о друга два камня.
— С кем это у нас война, Настурция, и когда мы до него доберемся?
— Мы плывем воевать с тем злодеем, что живет в большом замке на берегу Восточного моря. Если ветер будет попутным и нам не встретится порогов, мы должны добраться туда завтра к полудню. Вы с нами или как?
Пропустив «Водяную лилию», звери на плоту оттолкнулись шестами, и плот, растолкав долбленки землероек, пошел за баркой в кильватер. Гулба оперлась на свою палицу и нахмурилась:
— Мы с вами. Что за радость дожидаться, пока этот горностай подомнет под себя все побережье и начнет искать себе рабов в лесах? Пора его приструнить раз и навсегда!
Ночь Мартин провел беспокойно — всякий раз, стоило ему задремать, раздавался барабанный бой и в ряды растущей на глазах армии вступало еще одно лесное племя. Роза безмятежно проспала всю ночь. Проснувшись на заре, она с изумлением и восторгом увидела, что река, насколько хватало глаз, забита судами и лодками, которые едва выдерживали тяжесть зверей, готовых сражаться на их стороне. По обоим берегам, стараясь не отставать от судов, вприпрыжку мчались белки и мыши. Мимо Розы по палубе пробежал Старворт и подскочил к борту. Ухватившись за канат, он вгляделся из-под лапы вперед, туда, где над водой клубился туман.
— Берегись, салаги, впереди устье!
Мартин, который развязывал котомку с припасами, прислушался:
— Устье? А что это?
Внезапно «Водяная лилия» прибавила ходу, вдали послышался плеск воды.
Старворт подмигнул Мартину и Розе:
— Держитесь покрепче, устье — это место, где протока сливается с главным руслом реки Широкой. Ничего страшного, просто быстрина.
Барка накренилась, ее начало трясти и подбрасывать. Шпангоуты жалобно заскрипели, и Настурция крикнула с кормы:
— Старворт, хватит бездельничать! Жми сюда, мне одной с этим румпелем не управиться!
Говорить больше было некогда. Роза судорожно вцепилась в Мартина. Тот едва успел намотать себе на лапы какую-то снасть и набрать в грудь воздуха, как барка подошла к порогам. Над вспененной водой висела сплошная завеса брызг, в которых сверкала радуга. Все звери на барке тут же вымокли до нитки, а судно полетело с высоты вниз по перекату. Мимо мчались остроконечные скалы.
Старворт и Настурция с ликующим хохотом налегли вдвоем на рвущийся из лап румпель и закричали в один голос, перекрывая шум воды:
— Поехали-и-и-и-и-и-и-и-и!
Раздался громкий всплеск, и «Водяная лилия» поплыла по реке Широкой. Старворт на корме тут же выпрямился и скомандовал:
— На весла, братцы, навались! Отойдем скорее в сторону, возьмем плот на буксир и выйдем на стрежень!
Выдры изо всех сил заработали веслами, чтобы с «Водяной лилией» не столкнулись другие суда, прошедшие вслед за ними перекат. Падая с него, две долбленки с землеройками перевернулись. Гулба и ее муж Трунг, командовавшие плотом, сумели вместе со своими друзьями-выдрами четко приводниться, подняв громадный фонтан брызг. От удара хижина посредине плота наполовину развалилась, но Гулба не обратила на это внимания — она сердито кричала землеройкам:
— Эй, долгоносики, вы что, порядка не знаете? Чего несетесь как угорелые?
Будто в подтверждение ее слов, прямо у нее над головой пролетели две долбленки, наполненные визжащими зверьками.
Обе лодки упали на воду и каким-то чудом не перевернулись. В одной из них с места поднялась какая-то землеройка и закричала, махая рапирой:
— Следи лучше за своим плотом, дылда колючая! Мы знаем, что делаем!
Когда промокших зверей вытащили из воды, флот снова выстроился в кильватерную колонну.
Роза схватила Старворта и его жену за лапы и рассыпалась в благодарностях:
— Какие вы оба молодцы, как вы точно знали, куда нужно править, чтобы найти верный путь среди опасных порогов.
Настурция ответила ироническим поклоном:
— Спасибо на добром слове, да только мы этот перекат сами первый раз в жизни видим!
Под лучами яркого утреннего солнца туман быстро растаял; над самой водой взад-вперед носились стрижи. Мартин закончил завтрак и встал на носу рядом со Старвортом. Наклонившись к нему, могучий капитан проговорил:
— Слушай, парнишка, сейчас я скажу тебе те самые три слова, которые ты так хотел услышать… Следующая остановка — Маршанк!
В глазах юного Воителя загорелся огонь, а лапа еще крепче сжала рукоять меча. «Я иду, Бадранг!»
39
Повозка вся обгорела и дымилась, но продолжала стоять. Всю ночь, не прекращаясь ни на минуту, на берегу шел бой. Воины Свободы тушили горящие стрелы песком. Четверо из них были убиты, трое ранены. Дым ел глаза, но они выдергивали вонзившиеся в повозку горящие стрелы и пускали их обратно, пытаясь поджечь ворота Маршанка. Запас дротиков иссяк, их оставили по одному каждому зверю на случай последней, лапопашной схватки. Правда, на берегу было множество камней для пращей; командование пращниками на то время, пока Баллау закончит свой скудный завтрак, приняли Кейла и Туллгрю. Заяц устало привалился спиной к одному из песчаных брустверов, насыпанных по обе стороны повозки, рядом тяжело опустилась Дубрябина. Шерсть у обоих во многих местах была подпалена и покрыта копотью.
Неугомонный заяц сдунул пыль с половинки лепешки и взглянул на небо:
— Нас ожидает чудесный солнечный денек!
Возле Дубрябины вонзилась в песок горящая стрела и потухла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64