— Не трать время на пустые угрозы. Теперь иди, кот.
Последовал момент молчания, прерванного гневным рыком кота. Груб снова припал к щели в ставне:
— Они ушли, Брок.
Чутье привело Броктри к щели в скальной стене спальни. Отодвинув кровать, он провел лапой по расщелине. Пониже он обнаружил расширение, в которое входили обе лапы. Только такой сильный зверь, как барсук, смог бы сдвинуть этот пласт скалы. Мышцы и сухожилия напряглись в теле Броктри. Пласт, казалось, застонал и двинулся, не в состоянии сопротивляться его мощи. Хотя Броктри никогда раньше не был в святилище правителей Саламандастрона, он чувствовал себя здесь как дома. В свете захваченного из спальни фонаря он читал строки истории горы. Уртран Хваткий, Леди-копейщица Горса, Бешеный Синеполос, Дотошник Справедливый… Он печально посмотрел на место, которое надлежало занять его отцу, лорду Каменной Лапе. Судьба лишила его этой возможности.
Барсук принес из спальни большой стул, почти тронное кресло. Его отец когда-то сидел на нем. Поставив стул, Броктри сел на него. Он увидел на полочке темный порошок и взял щепотку. От порошка исходил запах странных трав, высушенных и истолченных. Отдаленное воспоминание об этом запахе всплыло в памяти. Броктри всыпал порошок в пламя фонаря. Он откинулся на спинку отцовского кресла, закрыл глаза и втянул воздух.
Осенние леса, увядающее лето, зимнее море, весенние вечера… Появлялись и исчезали барсуки: потускневшие, призрачные — из прошлого; легкие, светлые — из будущего, еще не рожденные. Других существ видел перед собой барсук. Промелькнула даже сильная бесстрашная мышь с очень красивым мечом, такая же доблестная воительница, как и являвшиеся ему барсуки. Битвы давно минувших времен, корабли, бороздящие море в блеске разрывающих небо молний. Под грохот барабанов по пыльным дорогам топали солдаты, звучали маршевые песни… В воображении Броктри всплывали сезоны голода и изобилия, пение юных дев и лопотание счастливых младенцев, притихшие озера, журчащие ручьи, увитые цветами дома и фруктовые сады. Потом все изменилось: заброшенные усадьбы, горящие жилища, нечисть гонит пленников мимо тел убитых друзей и родственников. Кровь, война, страдания, и вот…
Морда дикого кота, которую он еще не видел. Унгатт-Транн! Ароматы утратили сладость, во рту появилась горечь, лорд Броктри очнулся с криком:
— Нет, этого не будет, кот! Никогда!
Смазав плоский камень растительным маслом, барсук принялся оттачивать лезвие своего меча. У него не было привычки петь, поэтому во время работы барсук декламировал строки из древней Песни Меча:
Мне вражьи не страшны мечи,
Пойду за правду в бой.
Точи меня, Барсук, точи -
И буду я с тобой.
За всех друзей твоих клинком
И за родню твою
Во вражье сердце прямиком,
Как молния, я бью.
«Еула-ли-а!», как гром, звучи!
И как заведено,
Точи меня, Барсук, точи,
Ведь в битве мы — одно!
Лучшее судно своего флота Унгатт-Транн расположил поближе к берегу, на южной оконечности строя кораблей. Он заперся в капитанской каюте вместе с Карангулом, Рвущим Клыком и Свирепым Глазом и строил дальнейшие планы. Дикий кот стремился учесть все мелочи, ничего не оставляя на произвол случая.
— Мне нужен лучник. Но такой, который не знает промаха. Есть такой воин среди моих синих?
Рвущий Клык как будто ждал такого вопроса:
— Да и искать не надо. Вот он, тут. Мой братец попадет в крыло бабочки, клянусь. Другого такого не найдешь, правда, брат?
Свирепый Глаз похлопал по луку и колчану со стрелами:
— Лучше меня не найти, могущественный. Можете на меня рассчитывать.
Транн подцепил меткого стрелка хвостом и притянул к себе. Лапы Свирепого Глаза затряслись, когда дикий кот уставился на него злым взглядом.
— Если подведешь, я тебя изжарю по кусочкам. Вот что тебе предстоит сделать: ночью заберешься на гору.
Тайно, скрытно, чтобы никто не заметил! Спрячешься так, чтобы видеть место поединка. Если мне придется худо, убьешь барсука. Теперь иди. Брата возьми с собой, найди те хорошее укрытие. Смотрите, чтобы вас никто не видел!
Братья удалились. Транн обратился к Карангулу:
— Ты уверен, что этот корабль — самый быстрый во всем флоте?
— Да, могущественный, он летит быстрее ветра.
— Надеюсь, и команда на нем тоже лучшая?
— Да, ваше могущество.
— Позаботься, чтобы к полудню он был готов к отплытию. Если все пойдет наперекосяк, мне надо будет смыться без промедления. Все ясно?
— Ясно, ваше могущество. Все будет сделано.
Карангул вдруг почувствовал на своей груди острия трезубца.
— Постарайся, чтобы все было сделано на совесть, мой друг, не то пожалеешь о дне своего рождения.
Затем Транн отбыл на собственный корабль и провел остаток ночи в своем роскошном салоне.
Подслушивавшие снаружи Рвущий Клык и Свирепый Глаз подождали ухода дикого кота и вернулись. Карангул все еще потирал грудь.
— Вы все слышали? — спросил он братьев.
На физиономии Клыка отразились злость и обида:
— Каждое словечко, приятель. Никогда не думал, что Транн может такое говорить. Он, видишь ли, боится, что проиграет. Да стали б мы вступать в его войско, если б знали, что он может оказаться проигравшим? Мы со слабаками не связываемся!
Его брат согласно кивал головой:
— Точно, Клык. Поднимай якорь и давай сматываться, сразу, сейчас. Мы с этим судном справимся.
Карангул задумчиво повел хвостом:
— Не стоит торопиться. Послушайте меня. Если Транн уступит барсуку, убейте барсука. А потом пристрелите Транш. И все достанется нам троим.
— А вдруг он уложит нашего Транна на месте, сразу? Это выбьет из наших синих всякие мысли о сопротивлении. Что тогда?
Карангул вытащил из плаща две латунные серьги, продел их сквозь дырочки в ушах и ухмыльнулся:
— Тогда быстро скатывайтесь с горы — и сюда, я вас подожду. Тогда — снова пиратский промысел.
Рвущий Клык радостно потер лапы:
— Хо-хо-хо, лихой капитан Карангул. Тогда мы с тобой!
Дотти и ее друзья в это время строили свои планы. Слово держала Гренн:
— Нам нельзя сидеть сложа руки, когда наш лорд выйдет на поединок. Он нам отдал распоряжения, но своей головой тоже надо думать. Транн не имеет понятия о чести, ему ни в чем нельзя доверять.
Брог согласно кивнул:
— Ты права, Гренн. Так что ты предлагаешь? Гренн повернулась к Дотти:
— Тебе слово, Дотти.
Зайчиха вопросительно посмотрела на Гренн и, когда та кивнула, сказала:
— Слушайте наш план, ребята. Гренн и Драко остаются внутри горы. Значит, Гуосим, ежи и племя Юкки. Лучники и пращники встанут у каждого окна, у каждой бойницы. Я с зайцами и выдрами выйду наружу. Мы двинемся к месту поединка и окружим его двойным кольцом, спина к спине, в полном вооружении. Так мы сможем проследить, чтобы Транн не жульничал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67