Но кто эти жрецы, как не поэты, ученые или художники? Кому, как не им, свойственно торопиться и чувствовать прежде других и кто еще так обеспокоен быстротою течения времени?
МИЛАН. 1494-1499
53
– Что такое человек?
– Как светильник на ветру, – отвечает ученый Алкуин любознательному ученику.
В зимние ненастные месяцы 1494 года, когда Бьянка Мария Сфорца после императорской свадьбы направилась в Инсбрук к своему Максимилиану, а ложно обвиненный испанцами Христофор Колумб находился в тюрьме, в страшную дурную погоду, когда падающий мокрый снег, кажется, растворяет свинцовые крыши, Катерина слегла. Медик, хотя не обладающий значительной практикой, однако напыщенный и важный, как другие в этом сословии, рассматривая внимательно мочу, нарочно помещенную в стеклянную колбу, велел зашить больную в одеяло и держать так в течение суток, чтобы истекающий жизненный жар возвращался обратно, как уголья возвращаются в топку с помощью кочерги. Леонардо не полностью доверял ухищрениям медицины и обратился к врачам, скорее придерживаясь рутины, чем из сознания необходимости.
Старайся сохранить здоровье твое, в чем больше преуспеешь, если будешь остерегаться врачей.
Больная находилась в глубоком обмороке, и Леонардо бодрствовал у ее постели. Минули глухие часы; оголенные ветви деревьев перед рассветом внезапно обозначились на небе, исподволь утратившем черноту. Губы несчастной умирающей зашевелились, и, хотя в забытьи, она внятно и разборчиво произнесла несколько слов:
– Ты слышал, пропел петух. Это хороший признак: пение петуха разрушает козни грабителей, с ним пробуждается утренняя звезда и Иисус обращает лицо к колеблющимся и впавшим в грех. И тут возвращается спокойствие души и сомнение уходит. Писание учит, сынок, что все это не происходит случайно, по по произволению господа нашего.
Ничего более нельзя было усвоить: голос ее ослаб и язык стал коснеть и плохо повиновался.
О благосостоянии, каким покойник пользовался при его жизни, прохожие могут судить по количеству провожающей церковной прислуги, размеру свечей и красоте заупокойного пения.
– Если она не приходилась Мастеру кровной родственницей, – сказал Марко д'Оджоне, – такие похороны неуместны; если же разговоры об этом соответствуют действительности, сыновнюю щедрость и доброту следовало выказывать скорее при ее жизни. Что он теперь надулся как индюк и вышагивает за гробом с эдакой важностью?
Салаино, в свою очередь, сказал:
– Мастер не был на исповеди два года и никогда прежде не истратил одного динара на свечи; меня-то он не убедит в своей набожности.
Больтраффио с горечью упрекнул их обоих:
– Чем по обыкновению злословить, вы бы порадовались пристойности похорон и рассудительности, с которою Мастер распорядился, не изменяющей ему при множестве и разнообразии занятий, когда обыкновенные люди теряются и впадают в отчаяние.
В самом деле, если за истекший значительный срок его жизни Мастер не приобрел достаточно, чтобы называться человеком богатым и обеспеченным, происхождение со стороны отца от нотариусов, способствующее устойчивости известных привычек, создавало для этого предпосылки. Достаточно видеть изумительные аккуратные записи о расходах, которые человек бережливый не оставляет вести в каких бы ни было обстоятельствах:
3 фунта воску – 27 сольди
Катафалк – 8 сольди
Покров на катафалке – 12 сольди
Переноска и вкапывание креста – 4 сольди
4 священника и 4 клирика – 20 сольди
Колокольный звон, чтение молитв и обмывание – 2 сольди
Могильщики – 12 сольди
Медик – 2 сольди
Свечи и сахар – 12 сольди
Всего: 4 дуката 19 сольди
Конечно, как ни суди, ничего нет похвального, если клевещут на учителя. Однако Леонардо сам помогает распространителям нежелательных и нелестных для него слухов, обнаруживая благочестие в крайних случаях, если это решительно необходимо. Также уместно напомнить, что в присутствии посторонних лиц он не обращался к умершей, как прилично при ближайшем родстве, а между тем Катерина с величайшей почтительностью именовала его «ваша честь». Таким образом, обыкновение поддерживать тайну и не опубликовывать вещи, которые в том не нуждаются, бывает причиною худшего мнения, чем некоторые достойные люди того заслуживают.
54
И если ты скажешь, что науки, начинающиеся и кончающиеся в мысли, обладают истиной, то в этом нельзя с тобою согласиться, а следует отвергнуть это по многим причинам, и прежде всего потому, что в таких чисто мысленных рассуждениях не участвует опыт, без которого нет никакой достоверности.
Зависит ли это от хода ветров, влияния солнца, положения среди морей и пустынь или каких-нибудь других условий, считается, что населяющие острова в холодной области океана британцы всему остальному предпочитают свободное суждение на основании опыта. Вот тут и суди, является ли происхождение Катерины от Джованни Акуто, уроженца Британии, ложной выдумкой тщеславных людей или здесь есть крупица правдоподобия.
– Без опыта ничего нельзя знать достаточным образом, – преподавал читавший в первой половине XIII века в Сорбонне англичанин Роджер Бэкон. Спустя три столетия его однофамилец, другой англичанин, Фрэнсис Бэкон, назвал опыт допросом, учиненным природой, и настаивал на усердии к отысканию истины, равном упорству властей в розыске о преступлениях.
Однако Фрэнсис Бэкон также указывает:
– Нельзя упускать из виду, что любое усердие в опытах нередко с преждевременной и неуместной торопливостью устремляется на какие-нибудь заранее намеченные практические цели; оно ищет, я хочу сказать, плодоносных, а не светоносных опытов, и не следует божественному порядку, который в первый день создал только свет и на это уделил полностью один день, не произведя за это время никаких материальных творений, но обратился к ним в последующие дни.
Далее, развивая свою мысль, Фрэнсис Бэкон обращается к примеру алхимии:
– Этой ложной науке мы обязаны тем, что можно прекрасно понять из сравнения с басней Эзопа о земледельце, который перед смертью сказал сыновьям, что оставляет в винограднике богатый клад золота, но точно не помнит, в каком месте. Тщательно перекопав заступом весь виноградник, сыновья не нашли золота, но зато на следующий год получили богатый урожай винограда, потому что тем временем окопали корни виноградных лоз.
Добросовестный ученый-изобретатель может вывести из басни Эзопа такую мораль: препятствия к практическому осуществлению даже величайших изобретений другой раз желательны и полезны науке, так как мысль изобретателя тогда растекается в стороны, ища обходных путей, и, путешествуя по новым землям, далеко их освещает светом теории. Либо может случиться и так, что упорствующее намерение, неизвестно уж по какой причине уверенное в правильности заранее определенной дороги, возмущенное препятствием, как бы сужается, долбя в одну точку;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
МИЛАН. 1494-1499
53
– Что такое человек?
– Как светильник на ветру, – отвечает ученый Алкуин любознательному ученику.
В зимние ненастные месяцы 1494 года, когда Бьянка Мария Сфорца после императорской свадьбы направилась в Инсбрук к своему Максимилиану, а ложно обвиненный испанцами Христофор Колумб находился в тюрьме, в страшную дурную погоду, когда падающий мокрый снег, кажется, растворяет свинцовые крыши, Катерина слегла. Медик, хотя не обладающий значительной практикой, однако напыщенный и важный, как другие в этом сословии, рассматривая внимательно мочу, нарочно помещенную в стеклянную колбу, велел зашить больную в одеяло и держать так в течение суток, чтобы истекающий жизненный жар возвращался обратно, как уголья возвращаются в топку с помощью кочерги. Леонардо не полностью доверял ухищрениям медицины и обратился к врачам, скорее придерживаясь рутины, чем из сознания необходимости.
Старайся сохранить здоровье твое, в чем больше преуспеешь, если будешь остерегаться врачей.
Больная находилась в глубоком обмороке, и Леонардо бодрствовал у ее постели. Минули глухие часы; оголенные ветви деревьев перед рассветом внезапно обозначились на небе, исподволь утратившем черноту. Губы несчастной умирающей зашевелились, и, хотя в забытьи, она внятно и разборчиво произнесла несколько слов:
– Ты слышал, пропел петух. Это хороший признак: пение петуха разрушает козни грабителей, с ним пробуждается утренняя звезда и Иисус обращает лицо к колеблющимся и впавшим в грех. И тут возвращается спокойствие души и сомнение уходит. Писание учит, сынок, что все это не происходит случайно, по по произволению господа нашего.
Ничего более нельзя было усвоить: голос ее ослаб и язык стал коснеть и плохо повиновался.
О благосостоянии, каким покойник пользовался при его жизни, прохожие могут судить по количеству провожающей церковной прислуги, размеру свечей и красоте заупокойного пения.
– Если она не приходилась Мастеру кровной родственницей, – сказал Марко д'Оджоне, – такие похороны неуместны; если же разговоры об этом соответствуют действительности, сыновнюю щедрость и доброту следовало выказывать скорее при ее жизни. Что он теперь надулся как индюк и вышагивает за гробом с эдакой важностью?
Салаино, в свою очередь, сказал:
– Мастер не был на исповеди два года и никогда прежде не истратил одного динара на свечи; меня-то он не убедит в своей набожности.
Больтраффио с горечью упрекнул их обоих:
– Чем по обыкновению злословить, вы бы порадовались пристойности похорон и рассудительности, с которою Мастер распорядился, не изменяющей ему при множестве и разнообразии занятий, когда обыкновенные люди теряются и впадают в отчаяние.
В самом деле, если за истекший значительный срок его жизни Мастер не приобрел достаточно, чтобы называться человеком богатым и обеспеченным, происхождение со стороны отца от нотариусов, способствующее устойчивости известных привычек, создавало для этого предпосылки. Достаточно видеть изумительные аккуратные записи о расходах, которые человек бережливый не оставляет вести в каких бы ни было обстоятельствах:
3 фунта воску – 27 сольди
Катафалк – 8 сольди
Покров на катафалке – 12 сольди
Переноска и вкапывание креста – 4 сольди
4 священника и 4 клирика – 20 сольди
Колокольный звон, чтение молитв и обмывание – 2 сольди
Могильщики – 12 сольди
Медик – 2 сольди
Свечи и сахар – 12 сольди
Всего: 4 дуката 19 сольди
Конечно, как ни суди, ничего нет похвального, если клевещут на учителя. Однако Леонардо сам помогает распространителям нежелательных и нелестных для него слухов, обнаруживая благочестие в крайних случаях, если это решительно необходимо. Также уместно напомнить, что в присутствии посторонних лиц он не обращался к умершей, как прилично при ближайшем родстве, а между тем Катерина с величайшей почтительностью именовала его «ваша честь». Таким образом, обыкновение поддерживать тайну и не опубликовывать вещи, которые в том не нуждаются, бывает причиною худшего мнения, чем некоторые достойные люди того заслуживают.
54
И если ты скажешь, что науки, начинающиеся и кончающиеся в мысли, обладают истиной, то в этом нельзя с тобою согласиться, а следует отвергнуть это по многим причинам, и прежде всего потому, что в таких чисто мысленных рассуждениях не участвует опыт, без которого нет никакой достоверности.
Зависит ли это от хода ветров, влияния солнца, положения среди морей и пустынь или каких-нибудь других условий, считается, что населяющие острова в холодной области океана британцы всему остальному предпочитают свободное суждение на основании опыта. Вот тут и суди, является ли происхождение Катерины от Джованни Акуто, уроженца Британии, ложной выдумкой тщеславных людей или здесь есть крупица правдоподобия.
– Без опыта ничего нельзя знать достаточным образом, – преподавал читавший в первой половине XIII века в Сорбонне англичанин Роджер Бэкон. Спустя три столетия его однофамилец, другой англичанин, Фрэнсис Бэкон, назвал опыт допросом, учиненным природой, и настаивал на усердии к отысканию истины, равном упорству властей в розыске о преступлениях.
Однако Фрэнсис Бэкон также указывает:
– Нельзя упускать из виду, что любое усердие в опытах нередко с преждевременной и неуместной торопливостью устремляется на какие-нибудь заранее намеченные практические цели; оно ищет, я хочу сказать, плодоносных, а не светоносных опытов, и не следует божественному порядку, который в первый день создал только свет и на это уделил полностью один день, не произведя за это время никаких материальных творений, но обратился к ним в последующие дни.
Далее, развивая свою мысль, Фрэнсис Бэкон обращается к примеру алхимии:
– Этой ложной науке мы обязаны тем, что можно прекрасно понять из сравнения с басней Эзопа о земледельце, который перед смертью сказал сыновьям, что оставляет в винограднике богатый клад золота, но точно не помнит, в каком месте. Тщательно перекопав заступом весь виноградник, сыновья не нашли золота, но зато на следующий год получили богатый урожай винограда, потому что тем временем окопали корни виноградных лоз.
Добросовестный ученый-изобретатель может вывести из басни Эзопа такую мораль: препятствия к практическому осуществлению даже величайших изобретений другой раз желательны и полезны науке, так как мысль изобретателя тогда растекается в стороны, ища обходных путей, и, путешествуя по новым землям, далеко их освещает светом теории. Либо может случиться и так, что упорствующее намерение, неизвестно уж по какой причине уверенное в правильности заранее определенной дороги, возмущенное препятствием, как бы сужается, долбя в одну точку;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129