— Всего хорошего, Надя, — повторил он, почти подталкивая меня к двери. — Будьте осторожны.
* * *
Я шла понурив голову, наугад двигаясь к станции метро. Бедная Зоя, стучало у меня в висках. Фред оказался человеком, начисто лишенным воображения, самодовольным и бессердечным красавцем. Наверное, на письма с угрозами ему было плевать, как бы он там потом ни распинался в полиции. Я перебрала в памяти все, что услышала от него, — нет, ради этого удирать от Линн не стоило. Мне вдруг стало страшно. Я совсем одна, никто меня не охраняет. Мне показалось, что из толпы за мной кто-то следит.
Внезапно мне преградили путь. Мужчина стоял передо мной и смотрел сверху вниз. Темные волосы, бледное лицо, блестящие зубы. Это еще кто?
— Привет! Замечтались?
Я уставилась на него.
— Вы ведь Надя? Хозяйка антикварного компьютера?
Наконец-то я вспомнила его и вздохнула с облегчением. Улыбнулась:
— Да-да! Простите, я...
— Моррис. Моррис Бернсайд.
— Ну конечно! Здравствуйте!
— Как живете, Надя? Как дела?
— Что?.. Все в порядке, — рассеянно отозвалась я. — К сожалению, я спешу...
— Тогда не буду задерживать. С вами точно все в порядке? Какая-то вы не такая.
— Устала, вот и все. До свидания.
— До свидания, Надя. Берегите себя. До встречи.
* * *
Особняк был великолепен. Я восхищалась им на снимках, но в жизни он оказался еще прекраснее: окруженный садом, с большим крыльцом, с увитыми глицинией белыми стенами. Здесь все дышало довольством и говорило о хорошем вкусе и достатке. Только теперь я узнала, как пахнет богатство. Окна второго этажа. В какой-то из этих комнат погибла Дженнифер. Я пригладила волосы и нервно затеребила лямки дешевого платьица. Потом решительно подошла к двери и позвонила.
Мне казалось, откроет сама Дженнифер: я так и видела в дверях ее узкое лицо и блестящие темные волосы. Со мной она будет вежлива, как полагается воспитанным людям, но даст понять, что мне здесь делать нечего.
— Да? — Дверь открыла не Дженнифер, а рослая элегантная женщина с гладко зачесанными назад светлыми волосами. В ушах сверкали бриллиантовые сережки. На незнакомке были черные брюки отличного покроя и шелковая блузка абрикосового оттенка. Я успела прочитать протокол допроса Клайва и догадывалась, кто это такая. — Что вы хотели?
— Мне надо поговорить с Клайвом Хинтлшемом. Меня зовут Надя Блейк.
— А это срочно? — с леденящей душу любезностью спросила незнакомка. — Как вы понимаете, у нас гости.
Из глубины дома действительно слышался гул голосов и смех. Субботний полдень, безутешный вдовец Клайв и его любовница устраивают званый обед. Я различила звон бокалов.
— Очень срочно.
— Тогда входите.
В громадном холле эхо отвечало голосам. Значит, вот где она жила, думала я, оглядываясь. Мечтала о прекрасном доме. А теперь здесь хозяйничает другая — видно, что ремонт идет полным ходом. В боковой комнате стремянки и банки с краской. Мебель в холле накрыта чехлами.
— Может, подождете здесь?
Но я двинулась за ней. Вместе мы вошли в просторную гостиную со свежевыкрашенными светло-серыми стенами и большими застекленными дверями, ведущими в ухоженный сад. На каминной полке — фотография всех троих сыновей в серебряной овальной рамке. Снимка Дженнифер нет и в помине. А если такое случится со мной? Просто исчезну, как кану в воду?
В комнате я насчитала человек десять — двенадцать — все стояли стайками, держа в руках бокалы. Может, раньше они дружили с Дженнифер, а теперь пришли познакомиться с новой хозяйкой дома. Она подошла к солидному седоватому мужчине с обрюзгшим лицом. Положила руку ему на плечо и что-то пробормотала на ухо. Он резко обернулся и подошел ко мне.
— Что вам? — бесцеремонно осведомился он.
— Простите за вторжение.
— Глория сказала, у вас ко мне разговор.
— Меня зовут Надя Блейк. Мне угрожает тот же человек, который убил Дженнифер.
Выражение его лица не изменилось. Он только оглянулся, убеждаясь, что на нас никто не смотрит.
— И чего вы хотите от меня?
— Вы не понимаете? Вашу жену убили. Теперь угрожают убить меня.
— Сожалею, — бесстрастно ответил он. — Я-то здесь при чем?
— Я думала, вы расскажете мне про Дженнифер.
Он отпил вина и повел меня в угол.
— Я уже рассказал полицейским все, что считал нужным. Не понимаю, зачем вы сюда явились. Мы пережили трагедию. Теперь я просто пытаюсь вернуться к жизни.
— У вас прекрасно получается, — съязвила я, многозначительно оглядевшись.
Он побагровел.
— Как вы смеете?! — свирепо выпалил он. — Уходите отсюда, мисс Блейк.
Меня захлестнули ярость и унижение, я что-то забормотала, пытаясь оправдаться. И тут заметила мальчика-подростка, одиноко сидящего на подоконнике. Он был худой и бледный, с сальными светлыми волосами, темными кругами под глазами и прыщиками на лбу. От него веяло безысходностью, которую ощущают только нескладные подростки, а еще ужасом и растерянностью ребенка, потерявшего мать. Джош, старший сын Дженни. Он ответил на мой взгляд. Глаза у него были огромные, темные и влажные, как у спаниеля. Прекрасные глаза на некрасивом лице.
— Я ухожу, — сказала я. — Извините, что побеспокоила. Просто мне страшно. Мне нужна помощь.
Он кивнул. Может, он был и не жесток, но наверняка глуп и самодоволен. Самый обычный человек. Разве что слабый духом и эгоистичный.
— Сожалею. — Он равнодушно пожал плечами.
— Спасибо. — Я повернулась, стараясь не расплакаться и не замечать, что все смотрят на меня, как на выставленную за дверь попрошайку.
В холле малыш на трехколесном велосипеде быстро-быстро подкатился ко мне и затормозил.
— А я тебя знаю! Ты клоун! — закричал он. — Лина, к нам пришла тетя клоун! Иди скорее!
Глава 14
— Беру все, — решила я. — Яичницу с беконом, тосты, картошку, помидоры, сосиски и грибы. А это что у вас?
Женщина за прилавком посмотрела, куда указывает мой палец.
— Кровяная колбаса.
— И ее тоже. И чай. А вы?
Линн побледнела — наверное, при виде горы у меня на тарелке.
— Пожалуй, тост, — решила она. — С чаем.
Мы вынесли подносы на залитую солнцем веранду кафе на окраине парка. Здесь мы оказались первыми посетителями, поскольку явились к открытию. Я выбрала уютный столик в углу, мы сгрузили на стол тарелки, стаканы и чайники. Первым делом я умяла яичницу, проткнув желток так, что он растекся по тарелке. Линн смотрела на меня с брезгливым неодобрением.
— Что, не нравится? — спросила я, вытирая губы бумажной салфеткой.
— Обычно так рано я не ем. — Она деликатно отпила чаю и откусила тост.
Стояло чудесное утро. Воробьи дрались под столиком за крошки, белки гонялись друг за другом по ветвям вековых деревьев по обе стороны дорожки парка. Я позволила себе на несколько секунд забыть про Линн. Жевала сытный завтрак и запивала его крепким красноватым чаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77