— Извини, но пока мне как-то не думается о других, — призналась я. — Надоели постоянный страх и тошнота. Изнуряют.
Моррис осторожно поставил чашку на журнал, словно боясь повредить мой шаткий стол.
— Правда? — сочувственно спросил он.
— Да, — кивнула я. — Пытаюсь забыть — не выходит. Знаешь, иногда во время болезни у привычной еды появляется странный привкус. Вот и со страхом так.
— Если хочешь, давай поговорим. Мне ты можешь рассказать все.
— Спасибо, но рассказывать почти нечего. Я просто хочу, чтобы все кончилось.
Моррис оглянулся. Джош с упоением играл.
— Что думаешь делать? — спросил Моррис.
— Не знаю. Можно попробовать самой поискать улики, но, по-моему, это пустая трата времени. Полиция уже везде побывала.
— Что ты хочешь искать?
— Понятия не имею. Нелепо, да? Искать иголку в стоге сена — это одно, а вот каково ворошить стог, когда даже не представляешь себе, что ищешь? Пожалуй, сначала просто поищу стог. Я же видела документы.
— Тебе показали «дело»? — встрепенулся Моррис.
Я рассмеялась:
— Вроде того.
— И что там? Есть результаты вскрытия?
— Главным образом никчемные бумажки. И жуткие снимки. Что он сделал с Дженни! Тебе лучше не знать. До сих пор стоит перед глазами...
— Могу себе представить, — кивнул Моррис. — Что-нибудь еще узнала?
— Почти ничего. Точнее, ничего полезного. Только озноб пробирает, вот и все. Я надеялась найти какую-нибудь ниточку, звено, связующее нас — Зою, Дженни и Надю, трех сводных сестер.
— Ты же нашла меня, — улыбнулся он.
— Да. Не волнуйся, теперь я не спущу с тебя глаз. И с того агента, Гая, тоже — кажется, это ниточка между Зоей и Дженни. Есть в нем что-то зловещее. Но это лишь догадки. Все мы живем в Северном Лондоне. У нас просто не может не быть общих знакомых. Мы наверняка бывали в одних и тех же магазинах, встречались на улицах. Но и это не важно. Просто мысли не дают мне покоя. Должна же быть хоть какая-то зацепка. Должна! Доктор Шиллинг говорила, что преступник всегда оставляет что-то на месте преступления и одновременно уносит что-то с собой. Мысль из тех, что надолго западают в голову, верно?
Моррис пожал плечами.
— Мне запала. И не дает покоя. Я уже нашла стог, где есть две такие соломинки, которые могут спасти мне жизнь.
— Ну конечно, — подтвердил Моррис. — Не надо отчаиваться.
— А иногда так хочется опустить руки! Ты знаешь, что такое настоящая боль? Это минуты, когда мечтаешь, чтобы все поскорее кончилось, стало, как раньше, а я спокойно состарилась. — Я умолкла, чтобы не расплакаться. Кто-то подсел ко мне. Джош. Я налила ему кофе. — Сегодняшний вечер для меня — неожиданный подарок. Радостный и грустный.
Мы помолчали. Джош снова повзрослел, замкнулся. Мы пили кофе, переглядывались и улыбались.
— Значит, ты пытаешься найти связь между собой и этими двумя женщинами — Зоей и... мамой Джоша, — произнес Моррис.
— Вот именно.
— Я долго думал... если хочешь, скажу одну глупость. Авось пригодится.
— Давай, — разрешила я. — Я уже устала от болтовни.
— Связь между вами очевидна. Вопрос с подвохом: кто ваши общие знакомые?
Я перевела взгляд с Морриса на Джоша. Тот вдруг слабо улыбнулся, посветлев лицом.
— Знаю, — торжествующе выпалил он.
— Ну и кто? Делись.
— А ты подумай сама. — Он уже дразнил меня, как вредный младший братец.
— А ну сейчас же говори, Джош, а то укушу! — И я угрожающе придвинулась к нему.
— Не надо! Это полицейские.
— Они же одни и те же, — подсказал Моррис.
— Да, но... — Я задумалась.
— Правда, в моей блистательной теории есть один серьезный изъян.
— Какой?
— Первая женщина. Зоя. Полицейские узнали о ней, только когда она получила первое письмо.
— Вообще-то да.
Мы умолкли. И вдруг у меня внутри что-то дрогнуло. Как раз такую улику я и искала.
— Нет, не так! — воскликнула я.
— Что не так? — спросил Моррис.
— Ты сказал, о Зое полицейские узнали только после первого письма.
— И что это значит? Откуда им было знать ее?
— В «деле» упоминалось, что незадолго до смерти Зоя помогла поймать уличного грабителя. Ударила его арбузом. Она прославилась, в полиции ее фотография висела на стене. О ней знали.
— Да я же просто пошутил, — объяснил Моррис. — Но... стоит задуматься. В том, как они к тебе относятся, нет ничего странного? Они ведут себя сдержанно, как положено полицейским?
Я занервничала. И поняла, что тайна должна остаться при мне.
— Вроде бы да, — ответила я нерешительно. Врать я не умею. А вдруг Моррис читает чужие мысли?
— Ты в порядке? — спросил он.
— Само собой. — Я не знала, что подумать. — Да нет, убийца не может быть полицейским!
— А ты как думаешь, Джош?
Паренек озадаченно встряхнул головой:
— Нет, не может быть. Мистика какая-то. Правда, я был... Нет, ерунда.
— Ну? Говори же.
— Не знаю, слышали вы или нет... в общем, отца арестовали потому, что в квартире той женщины, Зои, нашли что-то из маминых вещей. Кто мог подбросить такую улику, кроме полицейских?
В комнате повисло тягостное молчание.
— У меня уже голова кругом, — призналась я. — Как от сложного кроссворда. Такие мне не по зубам.
— Это я виноват, — сказал Моррис. — Я завел этот разговор. Надо было промолчать.
— Не дури, — перебила я. — Мысль ценная, просто в нее трудно поверить... И что мне теперь делать?
Моррис и Джош переглянулись и пожали плечами.
— Просто будь осторожна, — посоветовал Моррис. — Не теряй бдительности. — Он подмигнул Джошу. — А нам пора.
Я проводила их до двери.
— Что делать? — растерянно повторила я.
— Думай, вспоминай, — предложил Моррис. — Мы тоже подумаем. Может, на что-нибудь наткнемся. И помни, что мы с тобой.
Я закрыла дверь и прислонилась к ней. Я заставляла себя думать, ломала голову, пытаясь разобраться, в чем дело. У меня ныло сердце.
* * *
Я здесь, в гуще событий. Невидимый. Стою перед ней, а она улыбается мне, как умеет она одна, — не только губами, но и лицом, морщинками вокруг глаз. Смеется моим шуткам. Кладет руку мне на плечо. Поцеловала в щеку: нежный, сухой поцелуй обжег кожу. Иногда ее глаза наполняются слезами, она их не утирает. Она доверяет немногим, в том числе и мне. Да, мне она доверяет полностью. Когда она рядом, я с трудом удерживаюсь от смеха. Он закипает во мне, угрожая взорваться, как бомба.
Она сильная и упорная: гнется, но не ломается. Она не пала духом. Но и я силен. Я сильнее ее, сильнее всех. И умнее этих болванов, до сих пор ищущих улики. А еще я терпелив. Я могу ждать, сколько понадобится. Наблюдаю, жду и мысленно посмеиваюсь.
Глава 20
— Ты? — удивилась я.
— Я, — ответил Камерон. Мы уставились друг на друга. — Заменяю Линн. Таков приказ.
— А-а. — Я вышла к двери в коротеньком халатике, непричесанная, ожидая увидеть Линн или Бернис. Камерону в таком виде я показываться не хотела. Он перевел взгляд на мою грудь, голые ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77