– Заплатил бы, – согласился я.
– Ну вот видите! Сначала это стоило десять процентов, потом двадцать, а сейчас уже доходит и до тридцати. Деятели из Внешэкономбанка наняли множество курьеров, таких, как я, с самолетами. Вот мы и возим наличность за границу, кладем ее в банк и получаем свои проценты.
Илюша задумался…
– Я понимаю, что делаю что-то неправильное, – сказал он после паузы. – Но ведь закон, если он есть, должен прежде всего соблюдаться самим государством! Если оно само просит меня делать то, чем я занимаюсь, значит, это государственное поручение! Я ведь понимаю, что эта деятельность согласована с Верховным Советом и наверняка с председателем Центробанка, а может быть, вообще с Клинтоном? Если я откажусь возить деньги, на этом просто заработает кто-то вместо меня. А я что же, дурак? Это же их не остановит! И вообще никто их не остановит, так как они и есть наше государство…
За несколько месяцев этой грандиозной аферы наличность из Внешэкономбанка была вывезена полностью. Мой приятель, представитель иностранной фирмы в Москве, возвратил свой небольшой вклад – расписался в получении миллиона долларов, а получил восемьсот тысяч. И очень был рад, что успел всего за двадцать процентов его разморозить…
В январе 1993 года, когда денег во Внешэкономбанке-»банкроте» действительно не осталось, а на заграничных счетах аферистов осело около двух с половиной миллиардов долларов, была проведена новая комбинация. Вдруг ни с того ни с сего доллар стал бешено падать в цене по отношению к рублю! Сначала за него давали 200 рублей, потом 150, потом 100, 90, 80… Люди бросились в обменные пункты и банки сдавать наличность, стояли ночами в очередях, чтобы спасти свои сбережения и обменять доллары на рубли.
А Центробанк продолжал играть на понижение – ведь никакой валютной торговли еще не было, и он просто устанавливал государственный обменный курс. Эти доллары пополняли кассу несуществующего Внешэкономбанка – единственного, кто имел тогда право на операции с валютой. После чего курьеры грузили мешки в свои самолеты и увозили доллары за границу…
Тогда противостояние Ельцина с Хасбулатовым и Руцким входило в решающую фазу. Центробанк вместе с Внешэкономбанком находился в подчинении Верховного Совета. Поэтому, скорее всего, эти деньги так и уплывали мимо Ельцина и его окружения – вплоть до осеннего расстрела Верховного Совета и ареста Хасбулатова с Руцким. Возможно, все это было не так уж просто и я ошибаюсь в отдельных деталях. Но это мое личное видение того процесса, а в своих мемуарах господа непосредственные участники вряд ли когда-нибудь напишут правду.

* * *
Конечно, Илюша был знаковой фигурой – уже только по его деятельности я мог представить направленность и размах того, что происходило в России.
Илюша был прав: с точки зрения нашего законодательства очень многое он делал вполне легально. Уже в конце 1991 года, после победы над несостоявшимся путчем, теневое лобби пробило несколько очень важных постановлений правительства. Например, тем, кто брал в аренду государственный завод, обеспечивал поставку сырья и зарплату рабочим, разрешили забирать продукцию и делать с ней все, что угодно. Продавать, в том числе и на Запад, как свою собственность.
Тысячи заводов были тут же расхватаны криминальными авторитетами, теневиками и прочими предприимчивыми людьми. На них поставляли купленное за бесценок сырье, дешево производили продукцию (алюминий, медь, нефтепродукты и т.д.) и продавали ее за рубеж по мировым ценам, действуя при этом строго по закону.
Например, купив нефть в Тюмени и обеспечив ее доставку на нефтеперерабатывающий завод, а также заработную плату рабочим, стоимость переработки нефти и электроэнергию, можно было спокойно экспортировать нефтепродукты на Запад. При этом затраты были в десять раз меньше стоимости продаваемой продукции!
И Илюша тоже платил на своих заводах за сырье, за материалы, за электричество и рабочим. Конечно, и директорам подкидывал, и бывшим секретарям местных обкомов перепадало за консультации. И все было легально!
Благодаря этому, мягко говоря, странному закону началось дикое по масштабам расхищение государственной собственности. Правда, такое благоденствие длилось недолго. Через пару лет местная администрация – в основном бывшие коммунистические руководители – вместе с местными ворами в законе стала активно выживать чужаков и пришельцев, прибирая все к своим рукам. Приватизируя в первую очередь доходы предприятий, которые при этом оставались государственными.
Когда Илюша приезжал в Лондон, сначала он просто останавливался у меня – пятизвездочные люксы были уже потом. Мне было с ним интересно, и я открывал ему капиталистический мир, в котором сам уже успел немного адаптироваться. Он впитывал информацию, как песок воду, тут же перерабатывал ее и выдавал такие грандиозные проекты, уже привязанные к российской действительности, что у меня дух захватывало от масштабов и полета его фантазии!
Многие вещи были для него в новинку. Помню, повел я его как-то в казино, первый раз в его жизни. И Илюша спрашивает:
– А что тут нужно делать, Артем Михайлович?
– Берешь фишки и ставишь на цифры! – объясняю я. – Если ты угадал, тебе дадут в тридцать пять раз больше.
– Все понял! – сказал Медков. Взял огромный такой столбик фишек, штук тридцать по двадцать пять фунтов стерлингов каждая, и поставил на цифру 36…
Шарик полетел по кругу рулетки. Я только успел воскликнуть:
– Илюша, что же ты сделал?
И тут выпадает 36! Выплата составила двадцать шесть тысяч фунтов за один бросок!
– Как вы мне сказали, Артем Михайлович, так я и поступил, – обрадовался Медков…
Илюша очень любил девочек, но безумно их стеснялся. Внешне он был непривлекателен: худенький, волосатый, с большим носом… Как-то в Женеве я вытащил его в ночной бар «Максим», и к нам подсели проститутки, такие разбитные девахи с Украины. Илюша по-всякому пытался произвести на них впечатление. Все это выглядело очень наивно… Я говорю:
– Илья, ты хочешь кого-нибудь забрать в номер?
Он искренне поразился:
– Как это «забрать», увезти в гостиницу? Разве можно, они ведь такие красивые!
Но скоро, конечно, Илья изменился: оперился, стал ездить к Лисовскому как один из главных клиентов на его дискотеку в Олимпийский комплекс в Москве. Начал дарить женщинам машины, квартиры, бриллианты… Если девушка ему очень нравилась, он дарил ей за одну ночь машину и квартиру. Наверное, это была реакция на то, что он вдруг из некрасивого гадкого утенка превратился в человека, в которого все почему-то влюблялись с первого взгляда… Ведь продажная любовь часто воспринимается так же, как настоящая. Ее действительно бывает трудно отличить – особенно, если этого делать не хочется…
Одну из своих подруг, девятнадцатилетнюю красавицу Кристину, он поселил в Лондоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182