Даже у Эйлварда не было такой неприязни к морю, как у огромного солового коня: когда его копыта зацокали по доброй, прочной булыжной мостовой, он радостно заржал и ткнулся мордой в протянутую руку хозяина. Рядом с ним, успокаивая и похлопывая его по рыжевато-коричневому плечу, стоял худой, жилистый Черный Саймон — он так и остался под знаменем Найджела.
А куда девался Эйлвард? Увы! Два года тому назад он вместе со своим отрядом лучников Ноулза был отобран для несения королевской службы в Гиени, а так как писать он не умел, Найджел не знал даже, жив ли он. Зато до Саймона трижды доходили о нем слухи от вольных стрелков — Эйлвард был жив, здоров, недавно женился, но коль скоро в первый раз его жену назвали блондинкой, в другой — шатенкой, а в третий — французской вдовушкой, понять, что тут правда, было трудновато.
Войско уже месяц как оставило город, но известия о нем приходили ежедневно, да такие, что прочесть их мог каждый: через ворота непрерывным потоком, загромождая всю Либурнскую дорогу, катили повозки из Южной Франции. В городе было полно пехотинцев, потому что принц взял с собой только конные отряды. С тоской провожали они жадными взглядами вереницы телег с награбленным добром — роскошной домашней утварью, шелками, бархатом, коврами, резными украшеньями, а также изделиями из драгоценных металлов, что были еще недавно предметом гордости многих благородных домов в прекрасной Оверни или богатом Бурбонэ.
Не надо думать, что в этой войне Англия и Франция противостояли друг другу в одиночку. Это наша слава, и негоже тут замалчивать правду. Две французские провинции, богатые и воинственные, отошли к Англии благодаря бракам между членами двух королевских семей, и теперь они — Гиень и Гасконь — давали острову самых храбрых солдат. Англия была бедна и не могла держать на континенте достаточно большую армию, а потому в войне с Францией была обречена на поражение — ей не хватало солдат. Феодальная система позволяла быстро и дешево собрать войско, но уже спустя несколько недель оно столь же стремительно распадалось, и удержать его от распада могли только полные сундуки. А их-то как раз у Англии не было, и королю приходилось без устали ломать голову, как удержать солдат на поле брани.
И в Гиени, и в Гаскони было предостаточно рыцарей и оруженосцев, готовых в любую минут покинуть свои уединенные замки и собраться в отряды для набегов на Францию. Вот они-то вместе с английскими рыцарями, сражавшимися чести ради, да несколькими тысячами грозных наемных стрелков, получавших по четыре пенса в день, и составляли войско для краткосрочных кампаний. Таким было и войско Принца, числом около восьми тысяч человек, которое кружило по Южной Франции, оставляя за собой черные рубцы на теле разоренной страны.
Но и при том, что юго-западная часть Франции была в руках англичан, воинственный дух страны не был сломлен, а богатством и численностью населения она намного превосходила соперницу. Отдельные провинции были столь обширны, что оказывались сильнее многих королевств. Нормандия на севере, Бургундия на востоке, Бретань на западе и Лангедок на юге — каждая могла снарядить огромную армию. Поэтому смелый, энергичный Иоанн, следя из Парижа за дерзким вторжением англичан в его владения, тут же разослал гонцов в главные вассальные провинции — Лотарингию, Пикардию, Овернь, Эно, Вермандуа, Шампань, а также германским наемникам на восточных границах с приказом, не жалея коней, днем и ночью поспешать в Шартр.
Там-то это огромное войско и собралось в самом начале сентября. А между тем Принц, совершенно об этом не подозревая, разорял города, осаждал замки сначала в Бурже и Иссудане, потом в Роморантене и дальше во Вьерзоне и Туре. Неделю за неделей продолжались веселые стычки на заставах, стремительные нападения на крепости, в которых воины стяжали немало чести, рыцарские поединки с отдельными отрядами французов, случайные турниры, когда благородные воины снисходили до того, что ставили на карту свою жизнь. Приходилось грабить и дома, а вино и женщины всегда были в достатке. Никогда еще ни рыцарям, ни стрелкам не приходилось участвовать в столь славном и прибыльном походе, поэтому, когда войско повернуло от Луары на юг и пошло обратно в Бордо, настроение у всех было приподнятое, карманы полны золота, а впереди бойцов ожидали веселые деньки в городе.
И вдруг этот славный и развлекательный поход сменили настоящие тяготы войны. Продвигаясь на юг, Принц неожиданно обнаружил, что в землях, через которые ему предстояло пройти, не осталось никаких припасов — ни фуража для лошадей, ни провианта для солдат. Впереди войска катилось две сотни фургонов с добычей, но вскоре голодные бойцы уже готовы были променять их все на хлеб и мясо. Оказалось, что легкие отряды французов, опередив войско принца, разрушили и предали огню все, что могло быть хоть как-то использовано неприятельской армией. Только теперь Принц и его люди поняли, что к востоку от них в южном направлении движется огромное войско, готовое отрезать им путь к морю. По ночам на небе пылало зарево от костров, а днем солнце сверкало и играло на стальных шлемах и оружии могучего противника.
Принцу очень хотелось спасти награбленное, и, зная, что набранные французами войска значительно превосходят численностью его отряд, он изо всех сил старался уклониться от встречи; однако лошади у него уже были совсем истощены, а солдаты так оголодали, что стоило больших трудов сохранять в войске порядок. Пройдет еще несколько дней, и они будут совсем ни на что не годны. Поэтому, когда возле деревни Мопертюи он обнаружил место, где и у малочисленного от ряда был шанс удержать свои позиции, он, словно загнанный кабан, обративший к охотнику страшные клыки и испепеляющий взгляд, не стал больше делать попыток оторваться.
А пока происходили эти важные события, Найджел с Черным Саймоном и еще четырьмя копейщиками спешили на север, навстречу Принцу. До Бержерака они ехали по мирной дружественной стране; дальше пошли пожарища, разрушенные дома с как бы повисшими в воздухе шпицами; впоследствии, когда сэр Роберт показал этим землям, что такое его непреклонная воля, их прозвали «митры Ноулза». Найджел ехал на север уже три дня и повсюду видел небольшие отряды французов; но он так торопился догнать английскую армию, что ни разу не уклонился с пути в поисках приключений.
Наконец, миновав Люзиньян, его маленький отряд стал встречать английских фуражиров, по большей части конных стрелков, рыскавших по округе в поисках провианта либо для армии, либо для самих себя. От них Найджел узнал, что Принц, при котором неотлучно находился Чандос, стремительно продвигается на юг и до встречи с ним оставалось, скорее всего, не более одного короткого дневного перехода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
А куда девался Эйлвард? Увы! Два года тому назад он вместе со своим отрядом лучников Ноулза был отобран для несения королевской службы в Гиени, а так как писать он не умел, Найджел не знал даже, жив ли он. Зато до Саймона трижды доходили о нем слухи от вольных стрелков — Эйлвард был жив, здоров, недавно женился, но коль скоро в первый раз его жену назвали блондинкой, в другой — шатенкой, а в третий — французской вдовушкой, понять, что тут правда, было трудновато.
Войско уже месяц как оставило город, но известия о нем приходили ежедневно, да такие, что прочесть их мог каждый: через ворота непрерывным потоком, загромождая всю Либурнскую дорогу, катили повозки из Южной Франции. В городе было полно пехотинцев, потому что принц взял с собой только конные отряды. С тоской провожали они жадными взглядами вереницы телег с награбленным добром — роскошной домашней утварью, шелками, бархатом, коврами, резными украшеньями, а также изделиями из драгоценных металлов, что были еще недавно предметом гордости многих благородных домов в прекрасной Оверни или богатом Бурбонэ.
Не надо думать, что в этой войне Англия и Франция противостояли друг другу в одиночку. Это наша слава, и негоже тут замалчивать правду. Две французские провинции, богатые и воинственные, отошли к Англии благодаря бракам между членами двух королевских семей, и теперь они — Гиень и Гасконь — давали острову самых храбрых солдат. Англия была бедна и не могла держать на континенте достаточно большую армию, а потому в войне с Францией была обречена на поражение — ей не хватало солдат. Феодальная система позволяла быстро и дешево собрать войско, но уже спустя несколько недель оно столь же стремительно распадалось, и удержать его от распада могли только полные сундуки. А их-то как раз у Англии не было, и королю приходилось без устали ломать голову, как удержать солдат на поле брани.
И в Гиени, и в Гаскони было предостаточно рыцарей и оруженосцев, готовых в любую минут покинуть свои уединенные замки и собраться в отряды для набегов на Францию. Вот они-то вместе с английскими рыцарями, сражавшимися чести ради, да несколькими тысячами грозных наемных стрелков, получавших по четыре пенса в день, и составляли войско для краткосрочных кампаний. Таким было и войско Принца, числом около восьми тысяч человек, которое кружило по Южной Франции, оставляя за собой черные рубцы на теле разоренной страны.
Но и при том, что юго-западная часть Франции была в руках англичан, воинственный дух страны не был сломлен, а богатством и численностью населения она намного превосходила соперницу. Отдельные провинции были столь обширны, что оказывались сильнее многих королевств. Нормандия на севере, Бургундия на востоке, Бретань на западе и Лангедок на юге — каждая могла снарядить огромную армию. Поэтому смелый, энергичный Иоанн, следя из Парижа за дерзким вторжением англичан в его владения, тут же разослал гонцов в главные вассальные провинции — Лотарингию, Пикардию, Овернь, Эно, Вермандуа, Шампань, а также германским наемникам на восточных границах с приказом, не жалея коней, днем и ночью поспешать в Шартр.
Там-то это огромное войско и собралось в самом начале сентября. А между тем Принц, совершенно об этом не подозревая, разорял города, осаждал замки сначала в Бурже и Иссудане, потом в Роморантене и дальше во Вьерзоне и Туре. Неделю за неделей продолжались веселые стычки на заставах, стремительные нападения на крепости, в которых воины стяжали немало чести, рыцарские поединки с отдельными отрядами французов, случайные турниры, когда благородные воины снисходили до того, что ставили на карту свою жизнь. Приходилось грабить и дома, а вино и женщины всегда были в достатке. Никогда еще ни рыцарям, ни стрелкам не приходилось участвовать в столь славном и прибыльном походе, поэтому, когда войско повернуло от Луары на юг и пошло обратно в Бордо, настроение у всех было приподнятое, карманы полны золота, а впереди бойцов ожидали веселые деньки в городе.
И вдруг этот славный и развлекательный поход сменили настоящие тяготы войны. Продвигаясь на юг, Принц неожиданно обнаружил, что в землях, через которые ему предстояло пройти, не осталось никаких припасов — ни фуража для лошадей, ни провианта для солдат. Впереди войска катилось две сотни фургонов с добычей, но вскоре голодные бойцы уже готовы были променять их все на хлеб и мясо. Оказалось, что легкие отряды французов, опередив войско принца, разрушили и предали огню все, что могло быть хоть как-то использовано неприятельской армией. Только теперь Принц и его люди поняли, что к востоку от них в южном направлении движется огромное войско, готовое отрезать им путь к морю. По ночам на небе пылало зарево от костров, а днем солнце сверкало и играло на стальных шлемах и оружии могучего противника.
Принцу очень хотелось спасти награбленное, и, зная, что набранные французами войска значительно превосходят численностью его отряд, он изо всех сил старался уклониться от встречи; однако лошади у него уже были совсем истощены, а солдаты так оголодали, что стоило больших трудов сохранять в войске порядок. Пройдет еще несколько дней, и они будут совсем ни на что не годны. Поэтому, когда возле деревни Мопертюи он обнаружил место, где и у малочисленного от ряда был шанс удержать свои позиции, он, словно загнанный кабан, обративший к охотнику страшные клыки и испепеляющий взгляд, не стал больше делать попыток оторваться.
А пока происходили эти важные события, Найджел с Черным Саймоном и еще четырьмя копейщиками спешили на север, навстречу Принцу. До Бержерака они ехали по мирной дружественной стране; дальше пошли пожарища, разрушенные дома с как бы повисшими в воздухе шпицами; впоследствии, когда сэр Роберт показал этим землям, что такое его непреклонная воля, их прозвали «митры Ноулза». Найджел ехал на север уже три дня и повсюду видел небольшие отряды французов; но он так торопился догнать английскую армию, что ни разу не уклонился с пути в поисках приключений.
Наконец, миновав Люзиньян, его маленький отряд стал встречать английских фуражиров, по большей части конных стрелков, рыскавших по округе в поисках провианта либо для армии, либо для самих себя. От них Найджел узнал, что Принц, при котором неотлучно находился Чандос, стремительно продвигается на юг и до встречи с ним оставалось, скорее всего, не более одного короткого дневного перехода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102