— Мне больше нравится, когда твои волосы распущены по плечам, как было до этого.
Какие-то нотки в его голосе, словно идущем из глубины, заставили Валу слегка покраснеть.
Затем с той же стремительностью, как тогда, когда появился в часовне, приказав богохульникам стоять на месте и не двигаться, он встал и сказал:
— Я выйду на улицу и поищу экипаж. Постараюсь не задержаться: в этот час ночи они тут обычно бывают.
Не взглянув на девушку, Пьер вышел из студии, и она слышала, как он спускался по ступенькам вниз. Но ей не хотелось уезжать, она предпочла бы остаться в этой студии.
К чему расставаться и возвращаться в отель? Разве нельзя быть здесь, в его объятиях, и слушать слова о любви? Она вспомнила, как он целовал ее ноги, и ее охватило трепетное волнение. Кто еще, кроме него, мог быть таким страстным и одновременно нежным? Таким ласковым и в то же время — властным?
«Даже среди тысячи мужчин, — подумала Вада, — вряд ли кто-нибудь похож на Пьера».
Он — тот, кого она любит, кого хочет, кого в своих мечтах искала с тех пор, как стала достаточно взрослой, чтобы думать о любви.
Та любовь, о которой рассказывала ее мать, не для нее. Но и любовь, о которой она мечтала, вряд ли возможна: виной всему ее огромное богатство.
«Я люблю его!»
Вада прошептала эти слова и поняла, что будет бороться за Пьера. Она была настроена решительно и готова на все, лишь бы не потерять его любовь. Теперь и в будущем для нее не существует никого, кроме этого человека, и она должна удержать его, хотя еще не знает, как это сделать.
«Он никогда не должен узнать правду обо мне», — сказала себе девушка.
Она услышала шаги Пьера, поднимавшегося по лестнице. Ее глаза заблестели, она вся напряглась, с трепетом ожидая его появления в студии. Увидев Пьера, Вада невольно протянула к нему руки.
Он подошел и ласково посмотрел в ее глаза, полные искренней преданности. Затем опустился на одно колено, взял ее на руки и вдруг поцеловал так страстно, будто не в состоянии сдержать себя. Тут же, обвив руками его шею, Вада нежно прильнула к нему, почти не касаясь губами его губ. Пьер поднял голову и нерешительно произнес:
— Если кто-то и пользуется колдовством, так это ты.
— Ну и как, удачно… получается?
— Замечательное колдовство! От твоих чар, моя маленькая волшебница, почти некуда деться.
— Почти? — Вада чуть коснулась его губ. Пьер еще раз поцеловал девушку и сказал:
— Пошли, экипаж ждет нас, а мы не миллионеры. Кучер сдерет с нас немыслимую цену за простой своей лошади.
Ваде хотелось крикнуть, что она может купить тысячу таких экипажей за любые деньги! Но она так боялась потерять Пьера, забывшего, к счастью, свои прежние соображения об осторожности и о том, что не нужно торопить события, и быстро произнесла:
— Нет, мы не должны быть расточительны.
— За исключением поцелуев, — сказал Пьер. — Тут ты можешь себе позволить не скупиться, если, конечно, они предназначены мне.
Он снова поцеловал Валу и взял на руки. Пьер дошел до двери, она заметила:
— Ты забыл погасить лампу.
— Я не собираюсь долго отсутствовать. — В его голосе прозвучали строгие нотки.
Вада слегка рассмеялась и проговорила:
— Сегодня ты поднимешься ко мне?
— Ты, верно, думаешь, что одержала моральную победу? — спросил Пьер.
— Совсем нет. Я только буду счастлива, что смогу побыть с тобой подольше.
Его руки сильнее обняли девушку. Она ждала, что сейчас он ее поцелует, но Пьер продолжал спускаться по лестнице. Они вышли на улицу, и он осторожно внес ее в экипаж.
Пьер сказал кучеру адрес, сел рядом с Вадой и снова взял ее на руки.
— Когда мы наконец приедем в отель, — сказал Пьер, — ты должна пообещать мне, что попытаешься уснуть и думать только о том, что в последний час или два мы были очень счастливы!
— Очень… очень счастливы, — проговорила Вада. — В конце концов все мои усилия оказались не напрасны, и я убедилась, что ты настоящий символист!
Пьер засмеялся.
— Завтра ты должна весь день провести в постели. Если почувствуешь себя плохо, вызови врача.
Девушка с удивлением взглянула на него, но он продолжил:
— Не нужно рассказывать ему, что с тобой приключилось. Скажи только, что ты немного выпила вина, но оно оказалось сомнительного качества и вкуса, видимо, из-за этого ты и почувствовала себя плохо.
— Не беспокойся, завтра я буду чувствовать себя очень хорошо, — сказала она уверенно. — Не хочу вызывать доктора.
— Тогда постарайся подольше поспать, — настаивал Пьер. — Ты можешь оставить Чэрити записку с просьбой тебя не будить.
— Хорошо, я так и сделаю, — согласилась Вада. — Но как ей объяснить, почему я вернулась в чужом платье?
Подумав минуту-другую, Пьер сказал:
— Ты можешь сочинить какую-нибудь историю, ну, например, про неожиданное происшествие с кофейником. Кстати, нечто подобное я сам недавно наблюдал: в кафе на платье дамы опрокинулась чашка с кофе, в результате оно стало мокрым и все в пятнах.
— Поэтому мне, конечно, не оставалось ничего другого, как одолжить платье у знакомой, — продолжила Вада. — Ты здорово все придумал!
— Да, кстати, платье и туфли я заберу завтра, когда приду к тебе. И тогда мы обсудим наши планы.
— Планы? Какие планы? — с волнением спросила девушка.
Экипаж ехал по набережной Лувра, и Вада с грустью думала о том, что совсем скоро, через несколько минут, они уже будут у отеля.
— Я не хочу тревожить тебя этим сегодня, — ответил Пьер.
Но Ваду заинтриговали его слова. Подняв голову с плеча Пьера, она посмотрела ему в глаза. При свете уличных фонарей девушка хорошо видела его лицо и подумала, что Пьер очень красив, он разительно отличается от всех мужчин, которых она встречала.
— Ну скажи же, прошу тебя! — Она почти умоляла.
— Планы о нас с тобой, — ответил он уклончиво.
— Скажи мне, или я всю ночь не сомкну глаз, — не унималась Вада.
— А вот это уже не честно, и ты сама это знаешь, маленькая Вада. Пускаешься на хитрость, чтобы заполучить то, что хочешь!
— Все-таки я женщина!
Пьер мягко рассмеялся и поцеловал девушку в щечку.
— Ну хорошо, если ты так настаиваешь, я скажу: завтра мы поговорим о нашей помолвке. Вада вся напряглась.
— Не думаешь же ты, что я позволю тебе влипнуть еще в какую-нибудь неприятность? — спросил Пьер. — Я хочу заботиться о тебе, но удобнее всего это сделать, если ты станешь моей женой.
В тот момент Вада почувствовала, что ничего не соображает и не может найти нужные слова, чтобы ему ответить.
Прошло несколько минут, прежде чем она еле слышно сказала:
— Я полагала, что ты вообще не собираешься жениться… хочешь остаться свободным.
— Именно это я себе и говорил. Я сам выбрал такой образ жизни и был очень доволен. Я действительно был счастлив.
Пьер ненадолго замолчал, потом продолжил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48