- Но я решил отпустить их, защищая имя вашего отца и всю семью от скандала в случае суда над ними.
- Вы проявили доброту.
Граф плотно сжал губы.
- Моя доброта была вознаграждена, когда Мэтью сжег дотла свой дом перед тем, как он покинул поместье! Теперь я не знаю, следовало ли мне отпускать его без ареста.
Кармела не отвечала.
Она думала о своем. В сложившейся ситуации можно было понять человека, сильно ненавидевшего ложь, и она невольно задумалась, какие же чувства будут обуревать его, когда граф узнает, что она, Кармела, тоже обманывает его.
Она понимала, что ей придется бежать без оглядки и скрываться где-нибудь подальше. И бежать придется немедленно, как только она узнает о замужестве Фелисити, ведь предстать пред разъяренным графом - не пожелаешь даже врагу.
И хотя этот человек не имел морального права распоряжаться судьбой Фелисити и пытаться выдать ее замуж за принца, не задумываясь о ее чувствах, Кармела все-таки не желала причинять ему страдания.
Потом она стала убеждать себя в том, что вряд ли ее поступок причинит графу сильную боль. Конечно, она бы на его месте не простила такого никому, но вряд ли его чувства вообще будут задеты.
Граф казался ей настолько уверенным в себе, независимым и неуязвимым, что он наверняка лишь с досадой убедится в ошибочности своего о ней представления.
Она видела, что постепенно сближается с графом, их отношения становятся все дружественнее и теплее, они охотно беседуют и получают удовольствие от совместных поездок верхом.
«Он определенно находит меня симпатичной и приятной в общении и, я думаю, доверяет мне», - признавалась она сама себе.
Кармела снова посмотрела на компас и почувствовала: она боится момента, когда граф узнает, что она не та, за кого себя выдавала, и вся насквозь пропитана ложью, - сплошной обман с самого ее появления в доме.
Беспокойство, вызванное подобными размышлениями, переполняло ее. Граф, стоящий подле, все еще сохранял хмурое и сердитое выражение лица. Кармела заставила себя окинуть взглядом открывающийся с вершины горы вид, издали напоминавший макет. Все вокруг было залито солнечным светом. Земли простирались до самого горизонта. Внизу, ближе к подножию расположился сам дом, за ним раскинулось озеро и сады.
Она видела деревья в парке, оленя, бредущего куда-то, лебедей на озере и флаг на крыше дома, развевающийся на ветру, статуи и мраморные вазы в парке.
Граф проследил за ее взглядом и сказал уже более спокойно, но каким-то другим, изменившимся голосом:
- Мне хочется сохранить все это.
- Как было бы хорошо! - согласилась Кармела и продолжила, машинально высказав вслух свои мысли. - Не сомневаюсь, раз вы взяли на себя эти заботы, вы восстановите это совершенство, и никакие ваши труды не пропадут даром.
Не успела она договорить, как вдруг заметила, что граф больше не смотрит на дом, а разглядывает ее, невольно усмехаясь.
- Неужели вы искренне дарите мне этот комплимент, Фелисити? - ехидно спросил он. - Что-то не припомню подобного со дня вашего приезда сюда.
- Вы, похоже, считаете меня легкомысленной, нечуткой, и, конечно же, слишком неблагодарной.
- Просто пытаюсь понять, где скрыты «подводные рифы»в нашей беседе! - ответил он.
Она засмеялась.
- Надеюсь, я не поразила вас излишним красноречием в оценках Гэйлстона и вас, его владельца, ведь я была просто потрясена великолепием всего, к тому же чувствовала… некоторое смущение.
- А теперь? - поинтересовался граф, подняв брови.
- Вы вынуждаете меня сказать, будто «близкое знакомство порождает разочарование».
- Я надеялся, - признался он, - более близкое знакомство поможет расположить вас ко мне и к родовому поместью, и вы полюбите нас и сохраните эти дружеские чувства в дальнейшем.
Его голос звучал так проникновенно, и она уже собиралась сказать, что действительно счастлива здесь, когда вдруг вспомнила о причине его хорошего отношения к ней.
- Если вы желаете, чтобы я была счастлива здесь, - проговорила она, - зачем же вы тогда отсылаете меня, лишая места, которое я начинаю любить, в чужую страну, страну… предчувствие не обманывает меня… где у меня никогда не появится настоящего дома?
У нее мелькнула мысль, что все ее рассуждения не найдут никакого отклика, и граф просто лукавил, преследуя собственную цель и используя теперь более изощренные методы.
Но к ее изумлению, он ничего не ответил и по-прежнему продолжал смотреть на дом внизу, хотя, казалось, он ничего не видел перед собой. Неожиданно он предложил:
- Кажется, нам пора возвращаться, но лучше спускать лошадей очень медленно, чтобы не попасть в беду.
По его голосу девушка догадалась, что он не хочет продолжать беседу. Возможно, граф догадался о ее намерении использовать свое вынужденное замужество и ее попытках изменить его мнение насчет этого.
Не желая раздражать его, она подыграла ему:
- Не окажете ли вы мне любезность, не поможете ли взобраться на Флайкетчера? Боюсь, одной мне это не удастся.
- Да-да, конечно, - согласился граф.
Он намотал уздечку своей лошади на руку и ловко подсадил Кармелу прямо в седло, затем расправил ее юбку вдоль стремени.
- Спасибо, - поблагодарила его Кармела, посмотрев вниз на него.
Услышав слова благодарности, он поднял к ней голову.
Их взгляды встретились. Внезапно у Кармелы возникло странное чувство, словно Селвин Гэйл готов сказать ей то, чего не говорил прежде, что-то очень и очень важное.
Но граф отвернулся и стал сам взбираться в седло, поэтому она решила, будто все это ей только почудилось.
Тем не менее, пока они спускались с холма, ее не покидало странное ощущение в груди - как будто сердце ее билось необъяснимо часто.
Назад они поехали другой дорогой, сначала через лес, затем повернули к дому.
Ближе к полудню они наконец миновали парк и поскакали по мосту, перекинувшемуся через небольшое озеро.
Как только они смогли различить фасад дома, они сразу заметили три кареты, оставленные у парадного входа.
У Кармелы перехватило дыхание.
- Вы не говорили мне, что ваши друзья прибудут к ланчу!
- Я никого не приглашал, - отрезал граф.
- Тогда кто же это?
- Я могу ошибаться, - ответил он, - но что-то подсказывает мне, вам предстоит встреча с родственниками.
- О нет, надеюсь, нет! - в тревоге воскликнула Кармела, однако граф оказался прав.
Кармеле, конечно, следовало ожидать визита родственников. Рано или поздно слух о ее приезде, как и всякую деревенскую сплетню, должны были разнести на своих хвостах все окрестные сороки, и эта новость неизбежно вынудила родственников Гэйлов стайками потянуться туда, где они смогли бы познакомиться, как им думалось, с Фелисити.
Как только Кармела, сменив костюм для верховой езды на премилое платье, вошла в гостиную, она увидела вокруг себя живые подобия портретов на стенах и сразу заключила - в доме, несомненно, собрались Гэйлы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
- Вы проявили доброту.
Граф плотно сжал губы.
- Моя доброта была вознаграждена, когда Мэтью сжег дотла свой дом перед тем, как он покинул поместье! Теперь я не знаю, следовало ли мне отпускать его без ареста.
Кармела не отвечала.
Она думала о своем. В сложившейся ситуации можно было понять человека, сильно ненавидевшего ложь, и она невольно задумалась, какие же чувства будут обуревать его, когда граф узнает, что она, Кармела, тоже обманывает его.
Она понимала, что ей придется бежать без оглядки и скрываться где-нибудь подальше. И бежать придется немедленно, как только она узнает о замужестве Фелисити, ведь предстать пред разъяренным графом - не пожелаешь даже врагу.
И хотя этот человек не имел морального права распоряжаться судьбой Фелисити и пытаться выдать ее замуж за принца, не задумываясь о ее чувствах, Кармела все-таки не желала причинять ему страдания.
Потом она стала убеждать себя в том, что вряд ли ее поступок причинит графу сильную боль. Конечно, она бы на его месте не простила такого никому, но вряд ли его чувства вообще будут задеты.
Граф казался ей настолько уверенным в себе, независимым и неуязвимым, что он наверняка лишь с досадой убедится в ошибочности своего о ней представления.
Она видела, что постепенно сближается с графом, их отношения становятся все дружественнее и теплее, они охотно беседуют и получают удовольствие от совместных поездок верхом.
«Он определенно находит меня симпатичной и приятной в общении и, я думаю, доверяет мне», - признавалась она сама себе.
Кармела снова посмотрела на компас и почувствовала: она боится момента, когда граф узнает, что она не та, за кого себя выдавала, и вся насквозь пропитана ложью, - сплошной обман с самого ее появления в доме.
Беспокойство, вызванное подобными размышлениями, переполняло ее. Граф, стоящий подле, все еще сохранял хмурое и сердитое выражение лица. Кармела заставила себя окинуть взглядом открывающийся с вершины горы вид, издали напоминавший макет. Все вокруг было залито солнечным светом. Земли простирались до самого горизонта. Внизу, ближе к подножию расположился сам дом, за ним раскинулось озеро и сады.
Она видела деревья в парке, оленя, бредущего куда-то, лебедей на озере и флаг на крыше дома, развевающийся на ветру, статуи и мраморные вазы в парке.
Граф проследил за ее взглядом и сказал уже более спокойно, но каким-то другим, изменившимся голосом:
- Мне хочется сохранить все это.
- Как было бы хорошо! - согласилась Кармела и продолжила, машинально высказав вслух свои мысли. - Не сомневаюсь, раз вы взяли на себя эти заботы, вы восстановите это совершенство, и никакие ваши труды не пропадут даром.
Не успела она договорить, как вдруг заметила, что граф больше не смотрит на дом, а разглядывает ее, невольно усмехаясь.
- Неужели вы искренне дарите мне этот комплимент, Фелисити? - ехидно спросил он. - Что-то не припомню подобного со дня вашего приезда сюда.
- Вы, похоже, считаете меня легкомысленной, нечуткой, и, конечно же, слишком неблагодарной.
- Просто пытаюсь понять, где скрыты «подводные рифы»в нашей беседе! - ответил он.
Она засмеялась.
- Надеюсь, я не поразила вас излишним красноречием в оценках Гэйлстона и вас, его владельца, ведь я была просто потрясена великолепием всего, к тому же чувствовала… некоторое смущение.
- А теперь? - поинтересовался граф, подняв брови.
- Вы вынуждаете меня сказать, будто «близкое знакомство порождает разочарование».
- Я надеялся, - признался он, - более близкое знакомство поможет расположить вас ко мне и к родовому поместью, и вы полюбите нас и сохраните эти дружеские чувства в дальнейшем.
Его голос звучал так проникновенно, и она уже собиралась сказать, что действительно счастлива здесь, когда вдруг вспомнила о причине его хорошего отношения к ней.
- Если вы желаете, чтобы я была счастлива здесь, - проговорила она, - зачем же вы тогда отсылаете меня, лишая места, которое я начинаю любить, в чужую страну, страну… предчувствие не обманывает меня… где у меня никогда не появится настоящего дома?
У нее мелькнула мысль, что все ее рассуждения не найдут никакого отклика, и граф просто лукавил, преследуя собственную цель и используя теперь более изощренные методы.
Но к ее изумлению, он ничего не ответил и по-прежнему продолжал смотреть на дом внизу, хотя, казалось, он ничего не видел перед собой. Неожиданно он предложил:
- Кажется, нам пора возвращаться, но лучше спускать лошадей очень медленно, чтобы не попасть в беду.
По его голосу девушка догадалась, что он не хочет продолжать беседу. Возможно, граф догадался о ее намерении использовать свое вынужденное замужество и ее попытках изменить его мнение насчет этого.
Не желая раздражать его, она подыграла ему:
- Не окажете ли вы мне любезность, не поможете ли взобраться на Флайкетчера? Боюсь, одной мне это не удастся.
- Да-да, конечно, - согласился граф.
Он намотал уздечку своей лошади на руку и ловко подсадил Кармелу прямо в седло, затем расправил ее юбку вдоль стремени.
- Спасибо, - поблагодарила его Кармела, посмотрев вниз на него.
Услышав слова благодарности, он поднял к ней голову.
Их взгляды встретились. Внезапно у Кармелы возникло странное чувство, словно Селвин Гэйл готов сказать ей то, чего не говорил прежде, что-то очень и очень важное.
Но граф отвернулся и стал сам взбираться в седло, поэтому она решила, будто все это ей только почудилось.
Тем не менее, пока они спускались с холма, ее не покидало странное ощущение в груди - как будто сердце ее билось необъяснимо часто.
Назад они поехали другой дорогой, сначала через лес, затем повернули к дому.
Ближе к полудню они наконец миновали парк и поскакали по мосту, перекинувшемуся через небольшое озеро.
Как только они смогли различить фасад дома, они сразу заметили три кареты, оставленные у парадного входа.
У Кармелы перехватило дыхание.
- Вы не говорили мне, что ваши друзья прибудут к ланчу!
- Я никого не приглашал, - отрезал граф.
- Тогда кто же это?
- Я могу ошибаться, - ответил он, - но что-то подсказывает мне, вам предстоит встреча с родственниками.
- О нет, надеюсь, нет! - в тревоге воскликнула Кармела, однако граф оказался прав.
Кармеле, конечно, следовало ожидать визита родственников. Рано или поздно слух о ее приезде, как и всякую деревенскую сплетню, должны были разнести на своих хвостах все окрестные сороки, и эта новость неизбежно вынудила родственников Гэйлов стайками потянуться туда, где они смогли бы познакомиться, как им думалось, с Фелисити.
Как только Кармела, сменив костюм для верховой езды на премилое платье, вошла в гостиную, она увидела вокруг себя живые подобия портретов на стенах и сразу заключила - в доме, несомненно, собрались Гэйлы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37