Мы также возвратились к своим. Они с нетерпением ждали нас, горя желанием узнать, чего мы достигли в результате переговоров с вождями.
Естественно, с этого момента мы не спускали глаз с команчей. Каким бы безумием с их стороны ни казалась попытка атаковать нас, мы тем не менее должны были считаться с этой возможностью и принять все необходимые меры предосторожности. В поле нашего зрения были только их передние ряды. Я сходил за своим вороным и, сев на него, отъехал в сторону на такое расстояние, что смог хорошо рассмотреть их с фланга. И тут я увидел, что на месте их осталось не более тридцати человек, остальные ускакали обратно в кактусы. Вернувшись, я поделился своими наблюдениями с Олд Шурхэндом.
— Они хотят ножами пробить себе тропу через кактусы, — сказал он.
— Я того же мнения. Но это им не удастся.
— Конечно. Сухой кактус тверд, как камень, они только испортят ножи.
— Но даже несмотря на это, мы не должны терять бдительности. Я еще понаблюдаю за ними.
— Мой брат может, если хочет, это сделать, но
никакой особой необходимости в этом нет. — Можно мне с вами, мистер Шеттерхэнд? — спросил Паркер.
— Ничего против не имею.
— А мне? — осведомился Холи.
— Да, но больше — никому. Приведите лошадей!
Мы поскакали на юг и, достигнув того места, где кромка кактусовых зарослей резко сворачивала на восток, дальше поехали вдоль нее. Мы двигались в этом направлении уже больше часа, как вдруг увидели песчаную бухту, глубоко вдававшуюся в заросли кактусов. Углубившись в нее, мы ехали вперед до тех пор, пока она не кончилась тупиком. Я вытащил подзорную трубу и попытался с ее помощью отыскать команчей. И я обнаружил их в виде крошечных точек несколько выше нас, на севере. Мне не было видно, чем именно они занимались, видимо, как предполагал Олд Шурхэнд, пытались ножами пробить себе путь сквозь эту необозримую колючую чащу. Конечно, это было абсолютно невозможно. Мы развернулись и тем же путем двинулись обратно.
Когда мы покинули песчаную бухту и вновь повернули на запад, мне вдруг показалось, что далеко на юге, у горизонта, происходит какое-то движение. Направив туда свою трубу, я понял, что не ошибся — это были всадники. Сосчитать их было пока что невозможно, но скоро я увидел, что их всего восемь и при них четыре вьючные лошади или, возможно, мула. Они двигались на северо-восток» и должны были, следовательно, пройти по внутренней кромке кактусовых зарослей, внешний фронт которого сторожили наши апачи. А что, если они заметят команчей и помогут им выбраться из кактусов? Конечно, это было маловероятно, но мне слишком часто приходилось быть свидетелем того, как какая-нибудь ничтожная причина превращала, казалось бы, еще минуту назад совершенно невероятное в свершившийся факт. И значит, надо было сделать так, чтобы заставить их изменить направление и переместиться на другую сторону кромки кактусовых зарослей.
Как я заметил, из восьми всадников четверо были индейцы. К какому племени они принадлежали? Это следовало выяснить прежде, чем решать, что делать дальше. Мы двигались к югу, пока не оказались у них на пути, и стали ждать. Они нас также заметили и, остановившись на некоторое время, чтобы посовещаться, снова двинулись по направлению к нам.
Лишь двое из них обратили на себя мое внимание -один был белый, другой — индеец. В волосах у индейца красовались орлиные перья, следовательно, это был вождь. Белый был чрезвычайно худ и высок ростом, лет примерно пятидесяти-шестидесяти. Его одежда являла собой совершенно фантастическое смешение различных атрибутов военной формы и обычного гражданского платья, в довершение ко всему на боку у него непонятно зачем болталась сабля. Когда они подъехали настолько близко, что мы смогли разглядеть их лица, то я увидел, что этот белый не внушает к себе особого доверия.
Они остановились на некотором удалении от нас, белый сделал небрежный, можно сказать, даже презрительный жест рукой и, прикоснувшись ею к полям своей шляпы, сказал:
— Привет, мальчики! Что это вы тут болтаетесь посреди пустыни?
— Да вот выехали немножко прогуляться, — ответил я.
— Прогуляться? Хорошенькое удовольствие! Если бы мне не нужно было позарез пересечь Льяно, я ни за что бы сюда не сунулся. А кто вы такие, собственно говоря?
— Мы-то? Вы правильно нас назвали, мы — мальчики.
— Ладно, пошутили и хватит!
— Нет, отчего же, нам очень нравится быть мальчиками.
— Ну хватит морочить мне голову! У меня нет времени на такую ерунду. Когда встречаешь кого-нибудь в Льяно, то надо знать, с кем имеешь дело.
— Это верно.
— Прекрасно. Вы попались мне на дороге, и значит… ну?
— Нам вы также попались на дороге, значит… ну?
— Послушайте, вы, похоже, довольно странный малый! Я вообще-то не очень привык спускать кому попало такие шуточки, но на этот раз, так уж и быть, сделаю исключение. Надеюсь, вы видите, что я офицер?
— Возможно.
— Вы когда-нибудь слышали о знаменитом Дугласе, я говорю о генерале Дугласе?
— Нет.
— Что? Нет?
— Нет.
— Так значит, вы абсолютно незнакомы с военной историей Соединенных Штатов.
— И это тоже возможно.
— Генерал Дуглас — это я!
И он принял позу, в которой никак нельзя было представить настоящего генерала.
— Отлично! Я рад, сэр!
— Я сражался при Булл-Ран! [Автор упоминает о важнейших сражениях гражданской войны: 1861-1865 гг. в США. В сражениях при Булл-Ран (они называются также битвами при Манассасе) 21 июля 1861 года и 29-30 августа 1862 года победили южане; при Геттисберге (1 марта 1863 года) произошло кровопролитное сражение с большими потерями с обеих
сторон, в результате которого южане отступили со своих позиций; при Чаттанунге — имеется в виду Форт-Гаттерас — укрепление южан на островке близ побережья Северной Каролины; во время гражданской войны значительных военных столкновений там не было. Еще одно упомянутое сражение связано с именем известного борца за свободу негров Джона Брауна (1800-1829): 16 октября 1859 года его насчитывавший всего 16 человек отряд захватил правительственный арсенал в Харпере-Фарри, но был окружен и почти полностью истреблен правительственными войсками.]
— Это делает вам честь.
— При Геттисбурге, Харпер-Ферри, Чаттануге и еще в двадцати местах. И всегда был победителем. Вы мне верите?
При этих словах он ударил рукой по сабле так, что она зазвенела.
— Почему бы нет? — ответил я.
— Well! Ничего иного я вам и не рекомендую! Сейчас я пересекаю Льяно. Эти белые — мои слуги, а индейцы — проводники. Их предводителя зовут Мба. Он — вождь шикасавов .
Один палец этого вождя имел в моих глазах больше цены, чем весь так называемый генерал целиком. Я спросил его:
— Не выкопали ли случайно шикасавы топор войны против какого-либо племени?
— Нет, — ответил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362
Естественно, с этого момента мы не спускали глаз с команчей. Каким бы безумием с их стороны ни казалась попытка атаковать нас, мы тем не менее должны были считаться с этой возможностью и принять все необходимые меры предосторожности. В поле нашего зрения были только их передние ряды. Я сходил за своим вороным и, сев на него, отъехал в сторону на такое расстояние, что смог хорошо рассмотреть их с фланга. И тут я увидел, что на месте их осталось не более тридцати человек, остальные ускакали обратно в кактусы. Вернувшись, я поделился своими наблюдениями с Олд Шурхэндом.
— Они хотят ножами пробить себе тропу через кактусы, — сказал он.
— Я того же мнения. Но это им не удастся.
— Конечно. Сухой кактус тверд, как камень, они только испортят ножи.
— Но даже несмотря на это, мы не должны терять бдительности. Я еще понаблюдаю за ними.
— Мой брат может, если хочет, это сделать, но
никакой особой необходимости в этом нет. — Можно мне с вами, мистер Шеттерхэнд? — спросил Паркер.
— Ничего против не имею.
— А мне? — осведомился Холи.
— Да, но больше — никому. Приведите лошадей!
Мы поскакали на юг и, достигнув того места, где кромка кактусовых зарослей резко сворачивала на восток, дальше поехали вдоль нее. Мы двигались в этом направлении уже больше часа, как вдруг увидели песчаную бухту, глубоко вдававшуюся в заросли кактусов. Углубившись в нее, мы ехали вперед до тех пор, пока она не кончилась тупиком. Я вытащил подзорную трубу и попытался с ее помощью отыскать команчей. И я обнаружил их в виде крошечных точек несколько выше нас, на севере. Мне не было видно, чем именно они занимались, видимо, как предполагал Олд Шурхэнд, пытались ножами пробить себе путь сквозь эту необозримую колючую чащу. Конечно, это было абсолютно невозможно. Мы развернулись и тем же путем двинулись обратно.
Когда мы покинули песчаную бухту и вновь повернули на запад, мне вдруг показалось, что далеко на юге, у горизонта, происходит какое-то движение. Направив туда свою трубу, я понял, что не ошибся — это были всадники. Сосчитать их было пока что невозможно, но скоро я увидел, что их всего восемь и при них четыре вьючные лошади или, возможно, мула. Они двигались на северо-восток» и должны были, следовательно, пройти по внутренней кромке кактусовых зарослей, внешний фронт которого сторожили наши апачи. А что, если они заметят команчей и помогут им выбраться из кактусов? Конечно, это было маловероятно, но мне слишком часто приходилось быть свидетелем того, как какая-нибудь ничтожная причина превращала, казалось бы, еще минуту назад совершенно невероятное в свершившийся факт. И значит, надо было сделать так, чтобы заставить их изменить направление и переместиться на другую сторону кромки кактусовых зарослей.
Как я заметил, из восьми всадников четверо были индейцы. К какому племени они принадлежали? Это следовало выяснить прежде, чем решать, что делать дальше. Мы двигались к югу, пока не оказались у них на пути, и стали ждать. Они нас также заметили и, остановившись на некоторое время, чтобы посовещаться, снова двинулись по направлению к нам.
Лишь двое из них обратили на себя мое внимание -один был белый, другой — индеец. В волосах у индейца красовались орлиные перья, следовательно, это был вождь. Белый был чрезвычайно худ и высок ростом, лет примерно пятидесяти-шестидесяти. Его одежда являла собой совершенно фантастическое смешение различных атрибутов военной формы и обычного гражданского платья, в довершение ко всему на боку у него непонятно зачем болталась сабля. Когда они подъехали настолько близко, что мы смогли разглядеть их лица, то я увидел, что этот белый не внушает к себе особого доверия.
Они остановились на некотором удалении от нас, белый сделал небрежный, можно сказать, даже презрительный жест рукой и, прикоснувшись ею к полям своей шляпы, сказал:
— Привет, мальчики! Что это вы тут болтаетесь посреди пустыни?
— Да вот выехали немножко прогуляться, — ответил я.
— Прогуляться? Хорошенькое удовольствие! Если бы мне не нужно было позарез пересечь Льяно, я ни за что бы сюда не сунулся. А кто вы такие, собственно говоря?
— Мы-то? Вы правильно нас назвали, мы — мальчики.
— Ладно, пошутили и хватит!
— Нет, отчего же, нам очень нравится быть мальчиками.
— Ну хватит морочить мне голову! У меня нет времени на такую ерунду. Когда встречаешь кого-нибудь в Льяно, то надо знать, с кем имеешь дело.
— Это верно.
— Прекрасно. Вы попались мне на дороге, и значит… ну?
— Нам вы также попались на дороге, значит… ну?
— Послушайте, вы, похоже, довольно странный малый! Я вообще-то не очень привык спускать кому попало такие шуточки, но на этот раз, так уж и быть, сделаю исключение. Надеюсь, вы видите, что я офицер?
— Возможно.
— Вы когда-нибудь слышали о знаменитом Дугласе, я говорю о генерале Дугласе?
— Нет.
— Что? Нет?
— Нет.
— Так значит, вы абсолютно незнакомы с военной историей Соединенных Штатов.
— И это тоже возможно.
— Генерал Дуглас — это я!
И он принял позу, в которой никак нельзя было представить настоящего генерала.
— Отлично! Я рад, сэр!
— Я сражался при Булл-Ран! [Автор упоминает о важнейших сражениях гражданской войны: 1861-1865 гг. в США. В сражениях при Булл-Ран (они называются также битвами при Манассасе) 21 июля 1861 года и 29-30 августа 1862 года победили южане; при Геттисберге (1 марта 1863 года) произошло кровопролитное сражение с большими потерями с обеих
сторон, в результате которого южане отступили со своих позиций; при Чаттанунге — имеется в виду Форт-Гаттерас — укрепление южан на островке близ побережья Северной Каролины; во время гражданской войны значительных военных столкновений там не было. Еще одно упомянутое сражение связано с именем известного борца за свободу негров Джона Брауна (1800-1829): 16 октября 1859 года его насчитывавший всего 16 человек отряд захватил правительственный арсенал в Харпере-Фарри, но был окружен и почти полностью истреблен правительственными войсками.]
— Это делает вам честь.
— При Геттисбурге, Харпер-Ферри, Чаттануге и еще в двадцати местах. И всегда был победителем. Вы мне верите?
При этих словах он ударил рукой по сабле так, что она зазвенела.
— Почему бы нет? — ответил я.
— Well! Ничего иного я вам и не рекомендую! Сейчас я пересекаю Льяно. Эти белые — мои слуги, а индейцы — проводники. Их предводителя зовут Мба. Он — вождь шикасавов .
Один палец этого вождя имел в моих глазах больше цены, чем весь так называемый генерал целиком. Я спросил его:
— Не выкопали ли случайно шикасавы топор войны против какого-либо племени?
— Нет, — ответил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362