- был ему ответ. - Идите отсюда!
Старый вестмен вспыхнул, но я успокоил его:
- Они заплатят нам и за это! Лучше поспешите на кухню и принесите тарелку супа. Это полезнее для него, чем бренди!
Индеец, расслабленно откинувшись на спинку стула и закрыв в изнеможении глаза, подтвердил:
- Не надо бренди! Никакого бренди!
Папперман уже нес суп.
- Только бульон из старой курицы, - пояснил он. - Но все же неплохой.
Он поставил тарелку перед индейцем, но тот даже не прикоснулся к ней. Тогда Душенька схватила ложку и принялась кормить незнакомца. За соседним столом это вызвало всеобщее веселье.
- Вообще-то бульон наш! - послышался наглый голос Хоуи. - Но ради прекрасной картины мы можем им пожертвовать. Сюжет называется «Тройное Милосердие, или Проголодавшийся индеец». Через пять минут все будет готово!
Действительно, не прошло и пяти минут, как весьма посредственные карикатуры лежали перед нами,
- Великолепно! - резюмировал я. - В самом деле великолепно! Сколько стоят такие картины?
- Картины?! - засмеялся Хоуи. - Он называет это картинами! Да они ничего не стоят, ничего! Мы дарим их вам!
- Дарите? - изобразил удивление я.
- Да.
- Все шесть?
- Да, да!
- Спасибо! - Я сложил листки вместе, спрятал их и продолжал: - Но я порядочный человек. Я не принимаю подарков, не выразив свою признательность. Может, кто-то из вас нарисует меня верхом? От меня не убудет, если я потрачу пять долларов.
- Пять долларов? Thunderstorm! Это же целое состояние! Спешу! Сейчас же веду лошадь! - крикнул кто-то из компании.
Он исчез, и другие последовали за ним.
- Вы что-то замыслили? - спросил Папперман.
- Конечно. Грядет наказание! Поспешите к хозяину и скажите ему, что мне нужны два-три хороших, настоящих свидетеля, по возможности адвокаты, полицейские или люди из городского начальства. Пусть они поднимутся наверх, в наши номера, и наблюдают из окон за тем, что произойдет.
- Сейчас же позабочусь!
Привели лошадь. Хоуи потребовал пять долларов авансом. Я заплатил. Сделав вид, что никогда прежде не сидел верхом, я три раза съезжал по крупу, не добравшись до седла. На четвертый я так прыгнул, что перелетел через лошадь и приземлился с другой стороны.
Мои упражнения вызвали гомерический хохот. Наконец общими усилиями меня подняли наверх и дали в руки поводья. И начался сеанс рисование.
- Великолепная, великолепная картина! - повторял, подбадривая меня, один из «художников». - Мистер Бартон, вы гордо восседаете на коне, как рыцарь, который победил на турнирах всех противников.
Естественно, на бумаге все было далеко не так.
- Это правда? Прекрасно!
- Конечно, конечно!
- Мне кажется, ни один из нас не сравнится с вами в верховой езде! - усмехнулся Хоуи.
- Серьезно?
- Да, серьезно!
- Скажите, а сколько стоит такой конь?
- Вы хотите его купить?
- Возможно, не только его одного! Раз вы считаете меня отличным всадником, было бы глупо продолжать путь на поезде. Верхом гораздо дешевле! Или нет?
- Конечно дешевле, ясное дело! У нас есть несколько лишних лошадей. Мы можем продать вам одну.
«Художники» как-то странно отреагировали на слова Хоуи, и это не прошло незамеченным.
- Только одну? - спросил я. - Но мне нужно пять, а лучше шесть!
- Ого! Для кого?
- Для меня и миссис Бартон.
- Которая играет на гитаре?
- Да. И для нескольких моих хороших знакомых.
- Тоже музыкантов?
- Если это доставит вам удовольствие, то - да. Лучше всего я бы взял трех лошадей и трех мулов, а также седла к ним. Сколько все это стоит?
Поначалу компания была ошеломлена. «Художники» переглянулись, после чего Хоуи испытующе посмотрел на меня:
- Три лошади и три мула? Какие же?
Я указал на белых в яблоках лошадей:
- Вон те мне нравятся. Я заплачу любую цену!
Снова раздался смех.
- Забавно, забавно! Очень даже забавно!
- Сколько же у вас при себе денег, сэр?
- Двести пятьдесят долларов! - гордо произнес я, разыгрывая простачка. - Гораздо больше, чем стоит все ваше лошадиное хозяйство.
Снова раздался хохот, «художники» стали перешептываться, забыв о моем незаконченном портрете верхом. Вероятно, они соображали, как прибрать к рукам мои доллары.
- Спускайтесь! - потребовал от меня Хоуи. - Вы нам очень понравились, мистер Бартон! Вы получите и лошадей, и мулов, и седла. Даже даром, если захотите!
- Даром? - удивился я.
- Сделаем так. Сейчас мы оседлаем лошадей и мулов, всех шестерых. А вы должны будете промчаться по пустоши, а потом перемахнуть через стену!
- Взять барьер?
- Вот именно. Вы справитесь!
- А почему бы нет? Разве можно выпасть из седла, если ноги в стременах, а поводья в руках?
- Конечно нет! - засмеялся он, и другие снова заржали. - Стало быть, каждый конь и каждый мул, на котором вы перенесетесь через стену, не сломав себе шеи и не будучи выброшенным из седла, ваш!
- Могу я при этом снять шляпу и пиджак?
Компания замычала от удовольствия, но он сдержался и ответил:
- Вы можете надеть или снять все что угодно. Даже если вы хотите выглядеть пугалом или клоуном, мы не возражаем. Но теперь - самое главное! Сначала вы должны уплатить двести пятьдесят долларов. Если вам удастся сделать шесть прыжков, то получите их назад, а кроме того, возьмете себе лошадей и мулов. Но в случае неудачи вы не получите ничего, а ваши деньги станут нашими. Вы согласны с этими условиями?
- Разумеется! Вы рискуете животными, значит, и я должен чем-то рисковать. Хотя все ваши животные не стоят всех моих денег, я поступлю благородно!
Снова все рассмеялись. Хоуи при этом заметил:
- Совершенно верно! А поскольку мы предоставляем вам лошадей и мулов тотчас же, то и вы позаботьтесь о том, чтобы сразу выложить ваши денежки!
- Как только подпишем контракт.
- Контракт? - Хоуи насторожился.
- Да. Я слышал, что торговцы лошадьми - хитрейшие создания и что с ними всегда надо держать ухо востро!
- Но мы не торговцы лошадьми, мы - художники!
- И все же! В данном случае это сделка по поводу лошадей и не имеет значения, кто мы и что мы!
- Ладно! Согласен. Бумагу сюда!
- А я диктую! - не дал опомниться я.
Я слез с лошади так, чтобы это выглядело сползанием, а не соскоком. Хоуи сел за стол. Я продиктовал ему текст, а он записал его без всяких возражений, поскольку был уверен, что при первой же попытке я вылечу из седла. Я говорил довольно громко и посматривал на наши окна, в которых виднелись нужные мне люди, слышавшие каждое слово.
Закончив диктовку я добавил, что должен передать деньги незаинтересованному лицу, что этот человек и никто иной должен седлать лошадей и мулов и что этим лицом будет мистер Папперман. Хоуи проявил беспечную неосторожность, согласившись на такие условия. Бумагу подписала вся компания, последней подписью стала моя.
Я передал старому вестмену контракт, и тот спрятал его. С этого момента я мог считать шестерых великолепных животных своей собственностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Старый вестмен вспыхнул, но я успокоил его:
- Они заплатят нам и за это! Лучше поспешите на кухню и принесите тарелку супа. Это полезнее для него, чем бренди!
Индеец, расслабленно откинувшись на спинку стула и закрыв в изнеможении глаза, подтвердил:
- Не надо бренди! Никакого бренди!
Папперман уже нес суп.
- Только бульон из старой курицы, - пояснил он. - Но все же неплохой.
Он поставил тарелку перед индейцем, но тот даже не прикоснулся к ней. Тогда Душенька схватила ложку и принялась кормить незнакомца. За соседним столом это вызвало всеобщее веселье.
- Вообще-то бульон наш! - послышался наглый голос Хоуи. - Но ради прекрасной картины мы можем им пожертвовать. Сюжет называется «Тройное Милосердие, или Проголодавшийся индеец». Через пять минут все будет готово!
Действительно, не прошло и пяти минут, как весьма посредственные карикатуры лежали перед нами,
- Великолепно! - резюмировал я. - В самом деле великолепно! Сколько стоят такие картины?
- Картины?! - засмеялся Хоуи. - Он называет это картинами! Да они ничего не стоят, ничего! Мы дарим их вам!
- Дарите? - изобразил удивление я.
- Да.
- Все шесть?
- Да, да!
- Спасибо! - Я сложил листки вместе, спрятал их и продолжал: - Но я порядочный человек. Я не принимаю подарков, не выразив свою признательность. Может, кто-то из вас нарисует меня верхом? От меня не убудет, если я потрачу пять долларов.
- Пять долларов? Thunderstorm! Это же целое состояние! Спешу! Сейчас же веду лошадь! - крикнул кто-то из компании.
Он исчез, и другие последовали за ним.
- Вы что-то замыслили? - спросил Папперман.
- Конечно. Грядет наказание! Поспешите к хозяину и скажите ему, что мне нужны два-три хороших, настоящих свидетеля, по возможности адвокаты, полицейские или люди из городского начальства. Пусть они поднимутся наверх, в наши номера, и наблюдают из окон за тем, что произойдет.
- Сейчас же позабочусь!
Привели лошадь. Хоуи потребовал пять долларов авансом. Я заплатил. Сделав вид, что никогда прежде не сидел верхом, я три раза съезжал по крупу, не добравшись до седла. На четвертый я так прыгнул, что перелетел через лошадь и приземлился с другой стороны.
Мои упражнения вызвали гомерический хохот. Наконец общими усилиями меня подняли наверх и дали в руки поводья. И начался сеанс рисование.
- Великолепная, великолепная картина! - повторял, подбадривая меня, один из «художников». - Мистер Бартон, вы гордо восседаете на коне, как рыцарь, который победил на турнирах всех противников.
Естественно, на бумаге все было далеко не так.
- Это правда? Прекрасно!
- Конечно, конечно!
- Мне кажется, ни один из нас не сравнится с вами в верховой езде! - усмехнулся Хоуи.
- Серьезно?
- Да, серьезно!
- Скажите, а сколько стоит такой конь?
- Вы хотите его купить?
- Возможно, не только его одного! Раз вы считаете меня отличным всадником, было бы глупо продолжать путь на поезде. Верхом гораздо дешевле! Или нет?
- Конечно дешевле, ясное дело! У нас есть несколько лишних лошадей. Мы можем продать вам одну.
«Художники» как-то странно отреагировали на слова Хоуи, и это не прошло незамеченным.
- Только одну? - спросил я. - Но мне нужно пять, а лучше шесть!
- Ого! Для кого?
- Для меня и миссис Бартон.
- Которая играет на гитаре?
- Да. И для нескольких моих хороших знакомых.
- Тоже музыкантов?
- Если это доставит вам удовольствие, то - да. Лучше всего я бы взял трех лошадей и трех мулов, а также седла к ним. Сколько все это стоит?
Поначалу компания была ошеломлена. «Художники» переглянулись, после чего Хоуи испытующе посмотрел на меня:
- Три лошади и три мула? Какие же?
Я указал на белых в яблоках лошадей:
- Вон те мне нравятся. Я заплачу любую цену!
Снова раздался смех.
- Забавно, забавно! Очень даже забавно!
- Сколько же у вас при себе денег, сэр?
- Двести пятьдесят долларов! - гордо произнес я, разыгрывая простачка. - Гораздо больше, чем стоит все ваше лошадиное хозяйство.
Снова раздался хохот, «художники» стали перешептываться, забыв о моем незаконченном портрете верхом. Вероятно, они соображали, как прибрать к рукам мои доллары.
- Спускайтесь! - потребовал от меня Хоуи. - Вы нам очень понравились, мистер Бартон! Вы получите и лошадей, и мулов, и седла. Даже даром, если захотите!
- Даром? - удивился я.
- Сделаем так. Сейчас мы оседлаем лошадей и мулов, всех шестерых. А вы должны будете промчаться по пустоши, а потом перемахнуть через стену!
- Взять барьер?
- Вот именно. Вы справитесь!
- А почему бы нет? Разве можно выпасть из седла, если ноги в стременах, а поводья в руках?
- Конечно нет! - засмеялся он, и другие снова заржали. - Стало быть, каждый конь и каждый мул, на котором вы перенесетесь через стену, не сломав себе шеи и не будучи выброшенным из седла, ваш!
- Могу я при этом снять шляпу и пиджак?
Компания замычала от удовольствия, но он сдержался и ответил:
- Вы можете надеть или снять все что угодно. Даже если вы хотите выглядеть пугалом или клоуном, мы не возражаем. Но теперь - самое главное! Сначала вы должны уплатить двести пятьдесят долларов. Если вам удастся сделать шесть прыжков, то получите их назад, а кроме того, возьмете себе лошадей и мулов. Но в случае неудачи вы не получите ничего, а ваши деньги станут нашими. Вы согласны с этими условиями?
- Разумеется! Вы рискуете животными, значит, и я должен чем-то рисковать. Хотя все ваши животные не стоят всех моих денег, я поступлю благородно!
Снова все рассмеялись. Хоуи при этом заметил:
- Совершенно верно! А поскольку мы предоставляем вам лошадей и мулов тотчас же, то и вы позаботьтесь о том, чтобы сразу выложить ваши денежки!
- Как только подпишем контракт.
- Контракт? - Хоуи насторожился.
- Да. Я слышал, что торговцы лошадьми - хитрейшие создания и что с ними всегда надо держать ухо востро!
- Но мы не торговцы лошадьми, мы - художники!
- И все же! В данном случае это сделка по поводу лошадей и не имеет значения, кто мы и что мы!
- Ладно! Согласен. Бумагу сюда!
- А я диктую! - не дал опомниться я.
Я слез с лошади так, чтобы это выглядело сползанием, а не соскоком. Хоуи сел за стол. Я продиктовал ему текст, а он записал его без всяких возражений, поскольку был уверен, что при первой же попытке я вылечу из седла. Я говорил довольно громко и посматривал на наши окна, в которых виднелись нужные мне люди, слышавшие каждое слово.
Закончив диктовку я добавил, что должен передать деньги незаинтересованному лицу, что этот человек и никто иной должен седлать лошадей и мулов и что этим лицом будет мистер Папперман. Хоуи проявил беспечную неосторожность, согласившись на такие условия. Бумагу подписала вся компания, последней подписью стала моя.
Я передал старому вестмену контракт, и тот спрятал его. С этого момента я мог считать шестерых великолепных животных своей собственностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94