Это произошло как бы само собой.
Потом она бросила на меня свой коронный взгляд, смысл которого я понял сразу: я должен пригласить его ехать с нами, ведь у нас три отличных жеребца. Пришлось задать индейцу несколько вопросов, после чего на его лице появилась радостная улыбка. Я спросил, кто он, хотя уже почти догадался.
- Апач, - ответил юноша. - И сейчас мне надо на Наггит-циль…
Говоря это, он смотрел не в глаза мне, а вниз, но чувствовалось, как напряженно он ждет ответа.
- Нам тоже, - бесстрастно заявил я, будто цель его путешествия меня не интересовала. А повернувшись к Папперману, спросил:
- Может, вы знаете Утес Дьявола, что находится здесь поблизости?
- Знаю, - кивнул вестмен. - Молодой Орел тоже его знает, поскольку говорил мне об этом еще тогда, четыре года назад. Вам нужно туда?
- Да.
- А я, значит, должен вас проводить?
- Если хотите.
- Что за вопрос?! Хочу ли я! У меня лишь одно-единственное условие…
- Какое?
- Боюсь даже заикнуться…
- Говорите не стесняясь! Старые друзья могут быть друг с другом откровенны!
- Даже если одного из них зовут Макшем Папперманом?
- Говорите без обиняков!
- Ладно! Стало быть, жребий брошен. Я провожу вас к Утесу Дьявола, если вы разрешите мне поехать с вами дальше.
- Разрешит, разрешит! - опередила меня вездесущая Душенька.
- Ого! - заметил я строго.
- Ого! - улыбнулась она. - Не давайте ему запугать вас, мистер Папперман. Вообще-то он охотно возьмет вас, весьма охотно! Я тоже. У него три лошади и три мула - больше, чем нам нужно. А самое главное, если он не хочет брать вас с собой, ему придется скакать одному, поскольку я останусь сидеть здесь и ни на шаг не сойду с этого места!
Глаза старого доброго вестмена увлажнились. Он протянул руку моей жене и заговорил:
- Благослови вас Бог, миссис Бартон! Как я вам благодарен! Он уже потому возьмет меня с собой, что я просто чувствую себя обязанным идти за вами в огонь и в воду!
- Но здесь ваш отель, - заметил я.
- Меня он больше не касается. Я беднее церковной мыши, да еще и стар. Если бы меня звали по-другому… В этом ведь причина всех моих несчастий. Возьмите меня с собой, прошу вас, возьмите! У меня еще есть порох в пороховницах, а малая толика моей оставшейся жизни должна принадлежать вам, мистер Шеттерхэнд…
Он увлекся и зашел слишком далеко. И вдруг с ужасом замолчал, сообразив, что дал маху. А по лицу молодого индейца скользнула улыбка.
- Не бойтесь! - сказал он. - Это не предательство. Я уже догадался, что брат нашего великого Виннету и лучший друг моего народа находится здесь.
Тут Душенька хлопнула в ладоши, воскликнув:
- Значит, они оба могут ехать?
- Могут, - ответил я, вздохнув. - Молодой Орел возьмет третьего жеребца. А Папперман получит трех мулов с палаткой. Он будет нашим мажордомо . Его дело вести хозяйство и, разумеется, присматривать за женщиной!
Осчастливленный старый вестмен рассыпался в благодарностях. Индеец же оставался совершенно спокоен.
После еды мы прежде всего позаботились о палатке: собрали ее, пристегнули и со всеми принадлежностями перенесли в дом.
Вдруг Папперман указал рукой на улицу и закричал:
- Смотрите туда! Кто это там бежит?
- Мул, четвертый мул! - обрадованно воскликнула моя жена.
- Да! Он все же ускользнул от мошенников! Возвращается назад, к своим друзьям. Сейчас приведу его сюда.
Итак, мы увеличили тягловую силу и собрали вместе всех животных, украденных у Олд Шурхэнда.
Я снова отправился в город, чтобы купить Молодому Орлу ружье и револьвер - у него не было даже ножа. Потом я с большой неохотой продиктовал доброму Папперману письмо. Оно было адресовано Гарриману Ф. Энтерсу и гласило: «Я сдержал слово и явился сюда. Познакомился с вашими друзьями Корнером и Хоуи. И теперь мне придется отправиться значительно дальше, чем я собирался. Несмотря на это, наш договор остается в силе. Если я обнаружу в Вас честного человека, я отведу вас туда, куда вы так стремитесь попасть. Но только если вы будете честны!»
Написать такое письмо для Паппермана оказалось делом нешуточным. Он вспотел, как будто колол дрова. Из-за ошибок, помарок и клякс ему столько раз приходилось начинать заново, что он в конце концов в бешенстве завопил:
- Что за наказание! Лучше обратиться в прах, чем марать чернилами белую бумагу!
После всего происшедшего не имело смысла оставаться в Тринидаде. Нам предстояли куда более важные дела. Мы так и не сказали никому, кто мы на самом деле и куда направляемся.
Вечером того же длинного дня преследователи конокрадов вернулись домой ни с чем. А уже следующим утром мы покинули город. Несмотря на краткость пребывания в Тринидаде, оно оказалось для нас плодотворным. Нас стало четверо, а палатка и снаряжение позволяли нам совершить дальнее путешествие с гораздо большими удобствами, чем можно было ожидать. Моя жена, я и Молодой Орел скакали на белых пятнистых жеребцах, а довольный Папперман восседал на лучшем из мулов; на трех других мулов мы навьючили палатку и кожаный тюк индейца. Что там, внутри, мы пока не знали. Да и не спрашивали. Судя по весу, предмет был металлический и довольно ценный. Такой вывод мы сделали, видя, с какой осторожностью владелец обращался со своим грузом.
Дорога вела нас через горы Ратон, за хребтами которых покоилась великолепная долина Пургаторио, разделенная гигантскими скалами Спаниш-Пик.
Мы скакали навстречу величественным горам. Час за часом мы приближались к ним, пока не достигли их подножий, не уставая удивляться дивной красе природы, чудесам которой, похоже, не было конца. Моя жена раньше посмеивалась, когда я говорил, что красоты Гарца, Шварцвальда или даже Швейцарских Альп просто сравнить нельзя с красотой горных массивов Соединенных Штатов, но теперь ей пришлось изменить свое мнение, хотя внешне она оставалась невозмутимой.
На третий день нашего путешествия, около полудня, когда мы отдыхали у чистого водного потока, разговор зашел о природе равнины и гор.
- Всю разницу вы ощутите завтра, - пророчествовал Папперман, - на весьма красноречивом примере. Мы достигнем Озера Равнины, которое расположено между высокими горами.
- Я должен его знать? - уточнил я.
- Не уверен, - ответил он. - Это озеро Кануби.
- Слышал о нем. Его аналог находится в штате Массачусетс, недалеко от Лоренса. Так вот, то озеро Кануби сыграло важную роль в истории некоторых индейских племен, особенно сенека. Его широкие и живописные острова и берега как нельзя лучше подходили для мирной жизни любого племени. Я знаю, что одному из здешних высокогорных озер дали такое же название, и мне было бы любопытно взглянуть, насколько оно заслуженно.
- Вероятно, заслуженно, - с видом знатока засвидетельствовал Папперман. При этом он глубоко вздохнул.
- Вы не раз бывали там?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Потом она бросила на меня свой коронный взгляд, смысл которого я понял сразу: я должен пригласить его ехать с нами, ведь у нас три отличных жеребца. Пришлось задать индейцу несколько вопросов, после чего на его лице появилась радостная улыбка. Я спросил, кто он, хотя уже почти догадался.
- Апач, - ответил юноша. - И сейчас мне надо на Наггит-циль…
Говоря это, он смотрел не в глаза мне, а вниз, но чувствовалось, как напряженно он ждет ответа.
- Нам тоже, - бесстрастно заявил я, будто цель его путешествия меня не интересовала. А повернувшись к Папперману, спросил:
- Может, вы знаете Утес Дьявола, что находится здесь поблизости?
- Знаю, - кивнул вестмен. - Молодой Орел тоже его знает, поскольку говорил мне об этом еще тогда, четыре года назад. Вам нужно туда?
- Да.
- А я, значит, должен вас проводить?
- Если хотите.
- Что за вопрос?! Хочу ли я! У меня лишь одно-единственное условие…
- Какое?
- Боюсь даже заикнуться…
- Говорите не стесняясь! Старые друзья могут быть друг с другом откровенны!
- Даже если одного из них зовут Макшем Папперманом?
- Говорите без обиняков!
- Ладно! Стало быть, жребий брошен. Я провожу вас к Утесу Дьявола, если вы разрешите мне поехать с вами дальше.
- Разрешит, разрешит! - опередила меня вездесущая Душенька.
- Ого! - заметил я строго.
- Ого! - улыбнулась она. - Не давайте ему запугать вас, мистер Папперман. Вообще-то он охотно возьмет вас, весьма охотно! Я тоже. У него три лошади и три мула - больше, чем нам нужно. А самое главное, если он не хочет брать вас с собой, ему придется скакать одному, поскольку я останусь сидеть здесь и ни на шаг не сойду с этого места!
Глаза старого доброго вестмена увлажнились. Он протянул руку моей жене и заговорил:
- Благослови вас Бог, миссис Бартон! Как я вам благодарен! Он уже потому возьмет меня с собой, что я просто чувствую себя обязанным идти за вами в огонь и в воду!
- Но здесь ваш отель, - заметил я.
- Меня он больше не касается. Я беднее церковной мыши, да еще и стар. Если бы меня звали по-другому… В этом ведь причина всех моих несчастий. Возьмите меня с собой, прошу вас, возьмите! У меня еще есть порох в пороховницах, а малая толика моей оставшейся жизни должна принадлежать вам, мистер Шеттерхэнд…
Он увлекся и зашел слишком далеко. И вдруг с ужасом замолчал, сообразив, что дал маху. А по лицу молодого индейца скользнула улыбка.
- Не бойтесь! - сказал он. - Это не предательство. Я уже догадался, что брат нашего великого Виннету и лучший друг моего народа находится здесь.
Тут Душенька хлопнула в ладоши, воскликнув:
- Значит, они оба могут ехать?
- Могут, - ответил я, вздохнув. - Молодой Орел возьмет третьего жеребца. А Папперман получит трех мулов с палаткой. Он будет нашим мажордомо . Его дело вести хозяйство и, разумеется, присматривать за женщиной!
Осчастливленный старый вестмен рассыпался в благодарностях. Индеец же оставался совершенно спокоен.
После еды мы прежде всего позаботились о палатке: собрали ее, пристегнули и со всеми принадлежностями перенесли в дом.
Вдруг Папперман указал рукой на улицу и закричал:
- Смотрите туда! Кто это там бежит?
- Мул, четвертый мул! - обрадованно воскликнула моя жена.
- Да! Он все же ускользнул от мошенников! Возвращается назад, к своим друзьям. Сейчас приведу его сюда.
Итак, мы увеличили тягловую силу и собрали вместе всех животных, украденных у Олд Шурхэнда.
Я снова отправился в город, чтобы купить Молодому Орлу ружье и револьвер - у него не было даже ножа. Потом я с большой неохотой продиктовал доброму Папперману письмо. Оно было адресовано Гарриману Ф. Энтерсу и гласило: «Я сдержал слово и явился сюда. Познакомился с вашими друзьями Корнером и Хоуи. И теперь мне придется отправиться значительно дальше, чем я собирался. Несмотря на это, наш договор остается в силе. Если я обнаружу в Вас честного человека, я отведу вас туда, куда вы так стремитесь попасть. Но только если вы будете честны!»
Написать такое письмо для Паппермана оказалось делом нешуточным. Он вспотел, как будто колол дрова. Из-за ошибок, помарок и клякс ему столько раз приходилось начинать заново, что он в конце концов в бешенстве завопил:
- Что за наказание! Лучше обратиться в прах, чем марать чернилами белую бумагу!
После всего происшедшего не имело смысла оставаться в Тринидаде. Нам предстояли куда более важные дела. Мы так и не сказали никому, кто мы на самом деле и куда направляемся.
Вечером того же длинного дня преследователи конокрадов вернулись домой ни с чем. А уже следующим утром мы покинули город. Несмотря на краткость пребывания в Тринидаде, оно оказалось для нас плодотворным. Нас стало четверо, а палатка и снаряжение позволяли нам совершить дальнее путешествие с гораздо большими удобствами, чем можно было ожидать. Моя жена, я и Молодой Орел скакали на белых пятнистых жеребцах, а довольный Папперман восседал на лучшем из мулов; на трех других мулов мы навьючили палатку и кожаный тюк индейца. Что там, внутри, мы пока не знали. Да и не спрашивали. Судя по весу, предмет был металлический и довольно ценный. Такой вывод мы сделали, видя, с какой осторожностью владелец обращался со своим грузом.
Дорога вела нас через горы Ратон, за хребтами которых покоилась великолепная долина Пургаторио, разделенная гигантскими скалами Спаниш-Пик.
Мы скакали навстречу величественным горам. Час за часом мы приближались к ним, пока не достигли их подножий, не уставая удивляться дивной красе природы, чудесам которой, похоже, не было конца. Моя жена раньше посмеивалась, когда я говорил, что красоты Гарца, Шварцвальда или даже Швейцарских Альп просто сравнить нельзя с красотой горных массивов Соединенных Штатов, но теперь ей пришлось изменить свое мнение, хотя внешне она оставалась невозмутимой.
На третий день нашего путешествия, около полудня, когда мы отдыхали у чистого водного потока, разговор зашел о природе равнины и гор.
- Всю разницу вы ощутите завтра, - пророчествовал Папперман, - на весьма красноречивом примере. Мы достигнем Озера Равнины, которое расположено между высокими горами.
- Я должен его знать? - уточнил я.
- Не уверен, - ответил он. - Это озеро Кануби.
- Слышал о нем. Его аналог находится в штате Массачусетс, недалеко от Лоренса. Так вот, то озеро Кануби сыграло важную роль в истории некоторых индейских племен, особенно сенека. Его широкие и живописные острова и берега как нельзя лучше подходили для мирной жизни любого племени. Я знаю, что одному из здешних высокогорных озер дали такое же название, и мне было бы любопытно взглянуть, насколько оно заслуженно.
- Вероятно, заслуженно, - с видом знатока засвидетельствовал Папперман. При этом он глубоко вздохнул.
- Вы не раз бывали там?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94