— Идите вы, — сказал Моргенлендер. — Меня здесь не было.
— Ясно, — ответил инквизитор.
В номер толпой прошла группа понятых. Я пожелал им удачи. Когда они убрались, Моргенлендер заметил меня и неприязненно сморщился.
— Глазам своим не верю, — сказал он. — Как муха на мед. Как ты сюда попал?
— Привет, Моргенлендер. — Мне не хотелось объясняться.
— Я удивлен, что ты еще разгуливаешь, Меткалф. Разве я снял мало кармы?
— Спасибо, достаточно. Я думал, вас сняли с этого дела?
— Дело закрыто. Ступай домой, Меткалф. Не глупи.
— Дело было закрыто, — возразил я. — Энгьюин не убивал еще и Челесту
Стенхант.
Моргенлендер так и замер в своем мятом костюме, уставившись на меня, как будто я не сказал совершенно очевидной вещи. Он подвигал челюстью, будто проверял языком небо.
Потом поправил рукав так же, как делал это у меня в офисе при нашей первой встрече.
— О'кей, Меткалф. Пошли, поговорим немного. Телепромптер, проводи своего приятеля вниз. Поделюсь с ним некоторыми соображениями. Посмотрим, продырявят ли они его насквозь или только вырвут куски.
Мы спустились. Первым шел Моргенлендер, проталкиваясь сквозь толпившихся там инквизиторов, — набычившись, руки в карманы, На улице было тише. Часть машин уехала, и улицу открыли для движения. Одна мигалка продолжала вращаться, и, когда Моргенлендер повернулся к нам, его лицо напоминало вспыхивающую и гаснущую красную маску Думаю, вид у меня был не самый лучший — этот эффект оказывал на меня гипнотическое действие. Я даже не сразу понял, что он говорит мне.
— Челеста дважды пыталась связаться со мной, — говорил он. — Не оставила даже чертовой записки. Козлы из Отдела сказали мне об этом только час назад, как раз когда ее искромсали. — Он вздохнул. — Я же говорил им, чтобы они следили за ней. Чертов Корнфельд.
— Вчера ночью она сказала мне, что боится, — сказал я. — Она не верила в то, что убийца — Энгьюин. Вот что она сказала бы вам, если бы смогла.
— Когда у нее была такая возможность, она говорила мне совсем другое.
— С тех пор она передумала.
Он пожевал немного, потом сплюнул на асфальт.
— Вот чертово дело.
— Дело закрыто, — сказал я. Хоть раз я сказал это первым.
— Где Корнфиг? — повернулся он к Кэтрин.
— Я не знаю.
— Он знает, что ты разгуливаешь с этим любителем? — Он ткнул пальцем мне в грудь, чуть не продырявив насквозь. — Последний раз, когда я с ним общался, он хотел твою задницу, Меткалф.
— Мы сегодня вроде как прячемся от него, — сказала Кэтрин.
— Удачи, — фыркнул Моргенлендер. — И помните, что у стен есть глаза.
Корнфельдовы глаза. — Он махнул рукой в сторону двух инквизиторов у входа в клуб. — Он держит весь залив у себя в кармане. Черт, я даже не знаю, зачем говорю вам все это. — Он хохотнул. — Вы ведь тоже часть этой проблемы. Ладно. Я уезжаю. Когда-нибудь я или кто-то еще пришпилит твоего маленького дружка к стене. Одному мне это не под силу Он утопил меня в дезинформации.
Я молча слушал.
— Вы все усложняете, Моргенлендер, — вступилась Кэтрин. — Стоит ли удивляться болезненной реакции? Вы нервировали всех Все можно было сделать куда спокойнее.
— Идите к черту, Телепромптер. Энгьюина топили, и не его первого. Надо же мне было что-то с этим делать.
Кэтрин состроила гримасу.
— Идите писать рапорт, Моргенлендер. И можете сколько угодно делать вид, будто понимаете, что происходит.
Кто-то выключил огни. Я оглянулся. Машин на улице стало заметно меньше.
Бригада наверху будет работать с телом и номером всю ночь, но остальные разъезжались кто по домам, кто снова на дежурство. За ночь нужно перекачать пару сотен единиц кармы, или твоя работа никуда не годится.
Телепромптер и Моргенлендер продолжали стоять в темноте, глядя друг на друга. Мне показалось, что разговор зашел в тупик. Лично я предпочел бы, отправиться домой и принять понюшку, но мне все продолжало казаться, что стоит попытаться выведать у Моргенлендера еще что-нибудь, пока есть шанс.
— Вам не приходилось слышать фамилию Фонеблюм? — спросил я. — Я имею в виду, не от меня. — Я надеялся, что он все-таки ответит. — Видите ли, моя работа в последнее время состоит исключительно в созерцании того, как при упоминании этого имени люди испуганно замолкают или бьют меня под дых.
— Что ты хочешь на этот раз? — невесело усмехнулся Моргенлендер.
Я не ответил.
— Ладно, убирайся с глаз моих. — Он повернулся и торопливо пошел прочь.
Не знаю зачем, но я посмотрел на землю: даже в темноте я увидел кровавые отпечатки его ног на мостовой. Я не стал проверять, но и так знал, что такие же остаются и за мной.
Мы с Кэтрин вернулись в машину и молча сели на ставшие уже привычными места. Наверное, нам стоило поехать куда-нибудь, знать бы только куда.
Радио все бормотало, Кэтрин протянула руку и выключила его.
Когда она заговорила снова, я услышал, что ее голос дрожит. Бойня наверху встряхнула ее, и ее удобная версия уже не казалась такой удобной.
— Кто ее убил? — спросила она тихо.
Звучало так, словно она решила попробовать поверить мне: вдруг это заставит ее почувствовать себя лучше, чем от версии Корнфельда.
«А кто не убивал?» — чуть не взорвался я. Однако это был не самый умный ответ, и я промолчал.
Когда я начинал работать, у меня была глупая идея насчет того, что моя работа — искать отдельных виновных в массе невинных людей. На деле же это оказалось, скорее, поиском одного или двух невинных с тем, чтобы защитить их от массы негодяев. Мне не удалось защитить Ортона Энгьюина, а теперь вот — и Челесту Стенхант. Обидно, когда ты узнаешь, что человеку можно доверять, только после того, как его разделали на части в звуконепроницаемой комнате секс-клуба.
— Фонеблюмов кенгуру искал ее пару часов назад, — сообщил я Кэтрин. Я старался сосредоточиться только на сути дела, оставляя за скобками ту жестокость убийства, что сводила меня с ума от ярости. — Кстати, с ним был и доктор Тестафер. Правда, не похоже, что это дело рук доктора.
— Это похоже на дело рук маньяка.
— Может, это Барри Гринлиф убил ее? — выдвинул я идиотское предположение. — Вчера днем я был совершенно уверен в том, что Челеста — его мать.
— Вы любили ее? — спросила она так же тихо. Я повернулся, но она не смотрела на меня.
— С чего вы это взяли?
— Так написано в вашем досье.
— Мне казалось, что мое досье изъяли.
— Я добилась, чтобы мне дали допуск.
Я позволил себе улыбнуться. Я знал теперь: то, что я ощущал в воздухе между нами, не просто плод моего воображения. Я так и не знал, что мне делать с этим, просто я получил подтверждение.
— Досье не совсем точно, — сказал я. — Мы виделись дважды. В первый раз я был пьян, а во второй раз она лгала. Кажется, я ударил ее раз. Это все.
Кэтрин пробормотала что-то, словно понимала, почему кто-то должен бить
Челесту или почему мне нужно бить кого-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57